— Ладно, ты лучше скажи, что делать дальше думаешь? — положил ему руку на плечо Космос.
— Ну, месяца три пошарашусь, а потом в горный институт поступать буду.
Друзья переглянулись и разом покатились со смеху.
— Куда?!..
— Вулканы изучать, — попытался объяснить свой выбор Белов. — Я в армии всю библиотеку перечитал, там…
Его оборвал новый, ещё более мощный взрыв смеха.
Космос снова положил руку на плечо друга.
— Да, Саня, я вижу, ты там вообще от жизни отстал напрочь!
— А ты меня сейчас учить будешь? Ну давай, попробуй, — усмехнулся, слегка напрягшись, Саша.
Он давно уже привык обходиться своим умом и к любым поучениям относился весьма и весьма настороженно.
— Какой институт, какие книги?! — размахивал пивной бутылкой друг. — Вот я, Космос, сын профессора астрофизики, тебя сейчас спрашиваю: знаешь, что сегодня самое главное?
— Скажешь «бабки» — получишь в лоб! — Саша уже не улыбался.
— Не-а… — помотал головой Космос и вдруг, резко выхватив из-за пояса пистолет, поднес его к Сашиному лицу. — Вот что сегодня самое главное!..
С каменным выражением лица Белов отвел ствол ТТ в сторону и холодно отчеканил:
— Никогда не наводи оружие на товарища.
— А ты говоришь — библиотека!.. — хмыкнул довольный произведенным эффектом Космос, пряча пистолет за спину.
— Саня, он прав, — поддержал друга Пчела. — Я сейчас в день столько делаю, сколько мой папаша на своей фабрике за месяц. В день, прикинь! Так на хрена мне институт?!..
— Так вы по воровской пошли, что ли? — растерянно улыбнулся Белов. Этот разговор нравился ему все меньше — выходит, мама писала о ребятах правду?
Космос приблизил к нему посерьезневшее лицо и многозначительно произнес:
— По воровской, да не по воровской… Белов молчал.
— Слышь, Сань, — быстро заговорил Космос, — сейчас на Рижском такие дела делаются — ты что! Пацаны со всего города подъезжают, лохов бомбят, разборы ведут… Мы с Пчелой там совсем не последние люди, скажи, Пчел! Короче, подключайся! Будем самой центровой бригадой, вон Фил тоже подтянется…
— Ты про Фила-то пока не говори! Я ещё ничего не решил, — последние слова Фил, несомненно, адресовал именно Саше. Он внимательно смотрел на друга, словно ждал от него чего-то — может быть совета?
Пчела вытащил из кармана плотную пачку денег и протянул несколько купюр Белову.
— На вот, возьми на первое время. Без отдачи, ты ж пустой сейчас…
Разговор явно покатился куда-то не туда. Не взглянув на деньги, Саша отвел в сторону его руку и поставил полупустую бутылку на парапет.
— Не нужно, Пчел… Все, братцы, поехали, мне к Елисеевой надо…
Ребята коротко переглянулись — встревоженно и немного растерянно, — и это не осталось незамеченным Беловым. Нет, тут что-то не так!
— Давай, поехали!.. — Саша решительно шагнул к машине.
— Ну подожди, подожди, дядя! — преградил ему дорогу Космос. — Ну куда?.. Нас такие козы ждут, ты что! Потные и красивые!..
— Нет, потные завтра, — упрямо мотнул головой Белов. — А сейчас мне к Ленке надо. Я ж соскучился, ребята…
Космос вздохнул и нахмурился.
— Ладно, брат… Пойдем-ка поговорим… Саша не двинулся с места, в сторонку отошли Пчела и Фил. Космос сел на парапет и нехотя начал:
— Сань, во-первых, они переехали…
— Да ты что? Так вот почему не открывали… — кивнул Белов. — А куда, не знаешь?
— Не знаю. Да и не в этом дело… — Космос отвел глаза и принялся жевать губы. Саша ещё со школы помнил, что у друга это — верный признак крайнего затруднения.
— А в чем?.. В чем дело-то? — уже теряя терпение, спросил Белов.
— Ты только это… не злись… Я тебе правду скажу, — Космос мрачно взглянул на друга. — Короче, она шлюха.
«Бумм!» — Саша резко, без замаха врезал товарищу в челюсть. Тот, никак не ожидавший такого поворота событий, навзничь рухнул с перил. Ослепленный яростью Белов пулей перелетел парапет и с глухим рычанием бросился на растерявшегося Космоса. Они сцепились и, осыпая друг друга ударами, покатились вниз по склону.
Фил с Пчелой кинулись к дерущимся, первый навалился на Сашу, второй прихватил Космоса. Через минуту им удалось их растащить, причем Филу явно пришлось труднее — справиться с взбешенным Беловым оказалось совсем непросто.
— Ты что, охренел?! — кричал он в ухо Саше. — Что ты делаешь, Саня, ты в своем уме?!
Космос сел и невесело ухмыльнулся разбитыми губами:
— Ну ты и псих, Белов… Я-то здесь при чем?..
Тяжело дыша, Саша обвел растерянным взглядом хмурые лица друзей, медленно опустил голову и вдруг резко, рывком закрыл ладонями лицо…
III
Татьяна Николаевна отжала рубашку сына и, встряхнув, развернула её к свету. Пятна крови отстирались полностью, а вот иззелененные рукава и спина, до конца не отошли.
«Придется, наверное, кипятить, — вздохнув, подумала она. — Как бы не полиняла… Турецкая — бог её знает, что за краска…»
Новой рубашки, купленной всего месяц назад на рынке в Лужниках, было жаль. Но несоизмеримо больше и острее ей было жаль сына.
Он вернулся домой рано — испачканный, со свежими ссадинами на лице и мрачный, как туча. Мать сразу догадалась — узнал про Лену. То, что она хотела, но боялась рассказать сама, Саше, видимо, сообщили друзья. Наверное, и подрались-то из-за этой…
Развесив рубашку над ванной, Татьяна Николаевна на цыпочках подошла к комнате сына и осторожно открыла дверь.
Саша лежал на спине, глаза его были закрыты, а дыхание было ровным и размеренным.
«Спит, — решила мать. — Ну и слава богу. Ничего, все обойдется, образуется… Попереживает, конечно, но… Ничего…»
Неслышно ступая, она вышла из комнаты.
Едва за мамой затворилась дверь, Белов открыл глаза и уперся тяжелым, неподвижным взглядом в потолок.
Перед ним, улыбаясь, стояла Ленка — тоненькая, стройная, как балерина, и красивая — до озноба по коже. Такая, какой она была на его проводах в армию, и какой он помнил её все два года службы.
Он чувствовал вкус её губ, запах волос и слышал её подрагивающий от волнения голос: «Ты не думай, я дождусь тебя, Саша, обязательно дождусь! Я же люблю тебя!..» И снова — губы, мягкие, горячие и чуть солоноватые…
И вот эта самая Ленка — шлюха?! Нет, в это невозможно было поверить, это просто не укладывалось в голове!
Но не мог же Космос соврать?! Зачем это ему?.. Да и ребята — их тягостное молчание лучше всяких слов подтверждало правоту его чудовищных обвинений.
А может, пацаны что-то напутали? Ведь Ленка-то даже не живет здесь!.. Может, пустил кто-то со зла грязный слушок, а они и поверили?.. Или что-то узнали, да не разобрались как следует… Кос — он же балабол, трепач, ему лишь бы языком молоть…
Да?! А почему же тогда она перестала писать?! За двадцать девять недель — ни единой строчки! Это почему?!..
Белов подавил тягостный вздох и в который уже раз пожалел о своей несдержанности. Черт! Мало того, что друга обидел, ещё и ушел, ничего толком не разузнав! Лежи вот теперь, гадай!..
Далеко за полночь Саша забылся в тревожном сне, но стоило взойти солнцу, как он опять проснулся. Сон не помог — вчерашние мрачные мысли с новой силой овладели его головой. Он тихонько встал, вышел на балкон и, закурив, задумался, к кому из друзей обратиться за объяснениями.
Космос? Нет, после вчерашней стычки он может и послать подальше, а нарываться на новый конфликт совсем не хотелось — не до того. Фил? Уж Фил-то наверняка зла не держал, вот только вряд ли расскажет все как есть… Пожалеет — промолчит, или соврет. Оставался один Пчела.
Белов вернулся в комнату и посмотрел на часы — рановато, конечно, но мучиться неизвестностью было уже невмоготу. Он быстро оделся и неслышно выскользнул из квартиры.
— Кто? — послышался из-за двери сонный голос друга.
— Сержант Белов! — мрачно буркнул в ответ Саша.
Щелкнул замок, и в дверном проеме появился закутанный в простыню Пчела.
— Ты в курсе, который час? — недовольно спросил он.
— Пчел, выйди, поговорить надо, — мотнул головой Саша.
Хозяин оглянулся куда-то назад, в глубь квартиры и, понизив голос, объяснил:
— Я с телкой…
— Одевайся! — отрезал Белов.
— Что, теперь меня бить будешь? — хмыкнул друг.
— Не пори ерунды, пойдем.
— Ладно, сейчас, — нехотя кивнул Пчела. — Подожди, штаны одену…
— Давай… — кивнул Саша и, развернувшись на каблуках, зашагал вниз по лестнице.
Пчела появился быстро, почти следом. Он неторопливо подошел к беседке и, сладко зевнув, спросил:
— И как ты в такую рань встаешь?.. — он потер заспанную физиономию и попросил: — Дай сигаретку…
Саша молча протянул ему пачку «Родопи».
— И куришь дрянь какую-то… — затянувшись, проворчал Пчела.
— Рассказывай, — коротко бросил Саша. Друг вздохнул и пожал острыми плечами.
— Ну что рассказывать?.. Зря ты вчера на него накинулся. Уж лучше мы тебе расскажем, чем чужие, разве нет?.. — он поднял на Белова глаза, но тот ничего не ответил, только смотрел — мрачно и решительно.
Пчела не спеша затянулся и, чуть поморщившись, выпустил тугую струю табачного дыма.
— Короче, в Люберцы она переехала… Вот… Мы и не знали про неё ничего, — Пчела говорил вяло, с неохотой, словно через силу. — Ну, а у наших старших точка есть в центре, и тут из-за неё спор возник. Мы разбираться приехали — все чин чинарем, на пяти машинах… Ну, обсудили все, потом глядим — а в кабаке Ленка Елисеева. С какими-то четырьмя чертями за столиком сидит, вот… Космос подошел, что-то ей сказал — она в краску… Потом уже справки навели: она вроде как этой… как ее… манекенщицей стала, ну и аля-улю… Короче, — по рукам пошла…
Белов слушал его, низко опустив голову. И так же — исподлобья — спросил:
— Что за точка?
— Да ладно, Сань, брось ты, ну… — Пчела коснулся Сашиного плеча. — Западло из-за бабы так переживать…
Саша, откинув его руку, тут же взвился:
— Пчел, вот только не учи отца… Где вы её видели, ну?
Друг взглянул в кипящие яростью глаза Белова, вздохнул и покачал головой.
— Ну, брат, как знаешь… — Пчела присел на корточки и, помогая себе прутиком на земле, принялся объяснять Белову, как добраться до той самой злосчастной точки…
IV
У дискотеки было многолюдно и шумно, гремела музыка, сверкали огни, у входа толпилась нарядная, возбужденная молодежь. Белов в своем старом свитере и линялых джинсах выглядел здесь белой вороной.
Внимательно оглядев прилегающий к клубу скверик, Саша направился к скамейке, прикрытой от яркого света фонарей густой тенью старой липы. Место было подходящим — отсюда отлично просматривался и вход в клуб, и почти весь скверик, да и обе соседние улочки были как на ладони. Белов уселся на скамейку, закурил и приготовился ждать.
Снова и снова он возвращался мыслями к разговору с Пчелой. Не верить своим друзьям он не мог. И уж если они сказали, что навели справки и все проверили — значит, скорее всего, так оно и есть: пошла его Ленка по рукам!
И все же до конца поверить в это было невозможно! Где-то в глубине Сашиной души все ещё теплилась слабая, почти призрачная надежда на то, что вся эта история — чистой воды лажа. Оно ведь как бывает? Один не так выразился или немного приврал, другой чего-то недопонял или додумал сам — вот и пошла гулять злая, несправедливая молва…
Взять того же Космоса: у него ведь как? — Раз манекенщица, значит шлюха! И все, точка, никаких вариантов! А варианты вполне могут быть, ещё как могут!
Несмотря ни на что Саша продолжал верить в чудо: вот встретит он Ленку, заглянет в её глаза, поговорит, расспросит — и все уладится!
Время тянулось мучительно медленно. Видимо, он приехал слишком рано — ждать пришлось долго. Пачка сигарет быстро опустела, и взвинченному Белову жутко хотелось курить.
У входа в скверик остановилось очередное такси, из которого вылезли две размалеванные девицы. Одергивая свои сверхкороткие юбчонки, больше похожие на широкие пояса, они громко хохотали, обсуждая какого-то Ашотика.
Голос одной из них показался Белову странно знакомым. Он встал со скамейки и сделал несколько шагов навстречу девицам. Та, что была повыше, рассчиталась с таксистом и повернулась. Свет фонаря упал на её лицо, и Саша похолодел — в этой крашеной мочалке он узнал свою Ленку!
«Вот так! Значит — правда, все правда!..» — мгновенно и окончательно понял он.
Все стало ясно. В принципе, можно было уходить. Но Белова такой вариант никоим образом не устраивал. Не в его правилах было бросать задуманное на полпути. Да, теперь действительно все ясно, но, черт возьми, он в любом случае должен с нею поговорить! В конце концов, он собирался заглянуть в её глаза — и он это сделает!
— Лена!.. — позвал Белов внезапно осевшим голосом.
Одна из девушек остановилась и замерла, вглядываясь в темноту под деревьями. Саша сделал ещё пару шагов вперед, выходя на свет. Стараясь держаться как можно спокойнее, он сдержанно кивнул:
— Привет, это я.
Лицо девушки вытянулось и застыло то ли от удивления, то ли от испуга. Ее подружка, заметив это, ткнула её в бок:
— Лен, кто это?..
— Иди, я сейчас, — не повернув головы, ответила Лена. — Иди, иди…
— Ты только недолго… — растерянно попросила девушка, переводя недоуменный взгляд с подруги на незнакомого парня и обратно, и вдруг заторопилась к дискотеке.
— Не ждала? — спросил после паузы Саша и внезапно поймал себя на мысли, что его вопрос прозвучал двусмысленно. Получилось — не только сейчас и здесь, но и вообще, из армии.
Растерявшаяся Лена машинально покачала головой, невольно дав предельно честный ответ на оба его вопроса. Но уже через мгновение она взяла себя в руки и с вызовом заявила:
— Саша, давай только без скандала!..
— А как? — без малейших эмоций спросил Белов.
— Как? Спокойно поговорим…
— Тогда, может, поцелуемся для начала? — все тем же наигранно-равнодушным тоном предложил Саша. — Все-таки два с половиной года не виделись, а?
— Нет… Да ну, глупо это… — замялась Лена. — И потом, два года — это очень большой срок… Ну так вышло, прости, — с легкомысленной, игривой улыбочкой пожала она плечами.
— Я все это время только о тебе и думал, а ты — «так вышло»? — выдержка начала изменять Белову, в его голосе зазвучали грозные нотки.
Лена сразу почувствовала это. Улыбка вмиг слетела с её лица, она напряглась и быстро-быстро произнесла:
— Саша, Саша, Саша, ну зачем сейчас все это, а?..
— Как это «зачем»?! Ленка, ты что сделала?! — он, наконец, потерял терпение и схватил её за руку. — Ты что сделала, Ленка?!!..
Она вырвалась и каким-то чужим — резким и визгливым — голосом выкрикнула:
— Не трогай меня! Синяки будут!..
Ну да, куда ж она — с синяками!.. Саша хотел сказать ей что-то еще, но в этот момент сзади раздался короткий свист и властный окрик:
— Эй, балбес, а ну-ка отойди от нее!!
Саша обернулся. К ним неспешной, вальяжной походкой направлялся крепкий парень в изящном костюме и галстуке. Его сопровождали Ленкина подружка и трое мрачных мордоворотов. Парень остановился у низенькой, по колено, ограды и, надменно ухмыляясь, лениво повторил:
— Ну, чего непонятного? Подойди сюда, говорю.
— Саша, не надо, — испуганно схватила его за рукав Лена. — Не ходи, Саш…
Но Белов уже шагал навстречу сопернику. Этот красавчик подвернулся очень кстати — Саше было просто необходимо выпустить пар, выплеснуть переполнявшую душу обиду и злость.
Засунув руки в карман, он пытался незаметно надеть свой старый, ещё школьных времен, кастет, который еле-еле отыскал сегодня днем на антресолях. Проклятая железка никак не желала налезать на пальцы.
Красавчик спокойно дожидался Белова у ограды. Он даже не смотрел в его сторону, крутил, не поднимая головы, массивный золотой перстень на правой руке. Саше оставалось до ограды два-три шага, когда соперник вдруг перескочил через барьерчик и нанес два быстрых, резких удара.