Юрий Михайлович завёл мотоцикл и, не спеша, выехал за ворота больницы, направляясь к своему гаражу. В это время улицы были абсолютно пустынны, поэтому Левченко решил включить плеер, чтобы прийти в себя после непонятных вещей, произошедших с ним в больнице. Припарковавшись на обочине и найдя свою любимую «Metal heart», он надел наушники и выехал на дорогу.
«Опять проводка контачит, - заметил он, увидев мигающий свет фар. – Неужели так сложно привести мотоцикл в порядок?»
Дождавшись, когда начнётся убийственный проигрыш из Бетховена, который он так обожал, что даже когда-то поставил его рингтоном на свой мобильник, Юрий Михайлович выключил, а затем опять включил фару дальнего света и заметил, что ему навстречу стали время от времени попадаться автомобили, да и на дороге появилась разметка и пешеходные переходы.
…Через пятнадцать минут Левченко был уже возле своего дома. Он открыл гараж, поставил туда соседский мотоцикл и отправился спать, чтобы утром на свежую голову подумать о случившемся с ним этим вечером.
Сопоставление фактов
На следующее утро Юрий Михайлович, как всегда, к половине восьмого уже подъехал к больнице и, оставив машину на закреплённом за ним месте возле одной из клумб, направился ко входу в приёмный покой, возле которого стояло три новых белых реанимобиля с надписями «103».
Левченко некоторое время с удивлением смотрел на эти машины, затем зашёл к диспетчеру, чтобы узнать, не привезли ли ночью новых больных в его отделение.
В диспетчерской за компьютером, установленном на угловом бежевом офисном столе, сидела простоволосая молодая диспетчер в элегантном синтетическом халате и набивала чью-то историю болезни.
«Компьютер… - подумал Юрий Михайлович. – А ведь вчера вечером его здесь не было, и дежурила другая диспетчерша, а ещё вместо реанимобилей старые «УАЗы» стояли…»
- Здравствуйте, Юрий Михайлович, - поздоровалась с ним медрегистратор. – К вам за ночь никого нового не положили, можете не смотреть сводку…
Юрий Михайлович с удивлением смотрел на сводку, в которой были указаны больные, поступившие за последнее время в различные отделения больницы. А ведь другой больницы в городе не было, так куда же увезли тех двоих после аварии? Не в областную больницу же?
***
Затем Левченко направился в свой кабинет, где переоделся, после чего зашёл в травматологическое отделение.
Никакой вешалки возле входа, на том месте, где ещё вчера вечером висела картина со свечой – плакат об оказании первой помощи при травмах, а возле поста дежурной медсестры, где сидела Катя, висел офисный календарь за 2015 год…
- Нужно, пока тепло, сапоги отнести Вите Дроздову, пусть, не спеша, отремонтирует, - делилась своими мыслями с Катей стоящая возле поста операционная сестра Варвара Романовна – рослая крепкая женщина средних лет.
«Витя Дроздов… - вдруг вспомнил Юрий Михайлович. – Помню, когда я только пришёл работать в отделение, привезли к нам парня, которого тоже Витей Дроздовым звали. Парень этот вылетел из сидения мотоцикла при аварии и позвоночник сломал, а пока его на «Скорой» до больницы довезли, так растрясли, что острые обломки костей спинной мозг ему повредили. В общем, парализовало парня полностью…»
- Да, Витя – лучший сапожник у нас в городе, - согласилась Катя. – Руки у него золотые…
- Он в молодости к нам в отделение попал, - сказала Варвара Романовна. – Тогда два мотоцикла столкнулись, Витя позвоночник сломал, а девушке на соседнем мотоцикле ногу раздробило. Их какой-то дед на мотоцикле нашёл на дороге, девушке шину из веток на ногу наложил, а Витю приказал никому до приезда «Скорой» не трогать, чтобы спинной мозг не повредить. А потом этот же дед и на приёмный покой к нам приехал, «Скорую» вызвал и сказал, чтобы щит с собою взяли… А Евстафьевич потом говорил, что если бы не этот дед, то остался бы Вася на всю жизнь парализованным, а девушке пришлось бы ногу ампутировать…
Юрий Михайлович почувствовал, что его лоб покрылся испариной. Он прекрасно помнил и парализованного Витю Дроздова, и Свету Домченко – а именно так звали ту девушку, у которой пришлось ампутировать ногу, потому что не смогли найти несколько крупных осколков её большеберцовой кости, которые потерялись, когда девушку вытаскивал из-под упавшего на неё мотоцикла ехавший с ней парень, который почти не пострадал.
«Но у меня же нет склероза! – возмущённо подумал Левченко, возвращаясь в свой кабинет. – Я же сам этих больных вёл!»
Он некоторое время сидел за столом, закрыв лицо руками, а затем написал запрос в больничный архив, в котором просил выдать ему истории болезней Дроздова Виктора и Домченко Светланы, которые лечились в травматологии в середине 1980-х годов.
***
После обхода эти истории болезней уже были у него на столе. Юрий Михайлович, не спеша, просматривал записи, сделанные его же почерком.
«Динамика положительная… Назначены занятия в ЛФК… Выписан из отделения… Рекомендован лёгкий труд…» - неужели, он мог такое написать в истории болезни Дроздова? Левченко начал листать историю болезни Домченко. Никакой ампутации. Девушку прооперировали, сложили кости, а через два месяца она уже смогла ходить без костылей…
Юрий Михайлович невидящим взглядом смотрел на истории болезни, а в голове его почему-то начала звучать гитара Вольфа Хоффманна, исполняющего «К Элизе». Левченко вспомнил, что эта музыка звучала, когда он возвращался вчера вечером в город на соседском мотоцикле, она же звучала, когда он ехал из больницы домой, а на мотоцикле всё время фара дальнего света мигала, он её ещё пару раз переключал, надеясь, что приварится отваливающийся контакт…
Вот между двумя этими переключениями и увидел он аварию, оказал пострадавшим помощь и вызвал им «Скорую», зашёл в отделение, встретил там молодую Варвару и старого заведующего… А теперь вот Варвара рассказывает про какого-то деда на мотоцикле, который, давным-давно, оказав грамотную первую помощь, спас здоровье двух молодых людей. А, вдруг, этот дед…
«Нет, так в жизни не бывает, - усмехнулся про себя Юрий Михайлович. – Сел на мотоцикл, включил «Metal heart», дождался «К Элизе», выключил, а затем опять включил фару дальнего света – и ты попал в… - он посмотрел на дату поступления в стационар, указанную на историях болезни. – В 7 июля 1985 года… Так вот почему возле поста вчера вечером висел календарь за 1985 год! А потом – опять: мотоцикл, «Accept», переключение фары – и я в 2015 году…»
***
…Весь оставшийся день Левченко пытался систематизировать полученную информацию, и к вечеру определил, что 1985 год – это год записи композиции группы «Accept» «Metal heart», а 7 июля – это 188 день с начала года, что соответствует 188 секунде с начала композиции, когда и начинается соло «К Элизе».
После работы, как только стемнело, Юрий Михайлович выкатил из гаража соседский мотоцикл, завёл его и, выехав со двора на главную дорогу, опять включил «Metal heart». После первых восьми тактов «Славянского марша» Чайковского, Левченко выключил, а затем резко включил дальний свет.
Стало очень холодно, в лицо Юрию Михайловичу начал сыпаться мелкий снег, дорога стала мокрой, а на обочинах появились сугробы.
«Зима, нужно полагать, того же 1985 года, - довольно подумал он. – Нужно выбираться отсюда, пока я не околел».
Костенеющими на морозе пальцами Левченко заново поставил на прослушивание «Metal heart», отсчитал восемь тактов, выключил и включил дальний свет и попал в душную летнюю ночь.
***
«Осталось только проверить, любая ли композиция позволяет попасть в прошлое», - думал Юрий Михайлович, стоя у себя в квартире возле стеллажа с музыкальными дисками.
Он выбрал «Cherokee Warrior» Ингви Мальмстина, надеясь попасть в 2005 год, когда был построен дом, в котором он сейчас жил, и, выехав со двора, включил эту песню, а после окончания второго куплета, чтобы опять не попасть в зимнюю стужу, выключил и включил фару дальнего света, после чего сделал круг возле квартала, в котором жил, и вернулся в свой двор.
…Свежевскопанные газоны возле дома, чахлые саженцы деревьев на них, свежеуложенный, ещё пахнущий, асфальт и дом, в котором не было ни одного застеклённого балкона. Одним словом – новостройка, только что сданная в эксплуатацию.
Юрий Михайлович довольно улыбнулся и выехал со двора, чтобы вернуться в своё время.
Стать байкером
Юрий Михайлович лежал на диване и смотрел в потолок.
- Значит, на этом мотоцикле я могу попасть в любой день прошлого, стоит только включить на плеере песню, которая была записана в тот год, а затем отсчитав нужное количество секунд, которое соответствует порядковому номеру дня этого года, выключить и включить дальний свет. Я случайно попал в 1985 год и спас двух молодых людей от инвалидности, оказав им грамотную первую помощь. А сколько травмированных умерло от потери крови, потому что «Скорая» приехала слишком поздно! И лекарства – в девяностые годы, когда у нас в больнице не было даже противогангренной сыворотки, скольких я не смог спасти! А теперь я могу и лекарства нужные привезти, и подъехать пораньше на место аварии, чтобы помощь оказать… И, вообще, я ведь могу предотвратить многие из этих аварий!
Левченко поднялся с дивана и начал быстро ходить из комнаты в комнату, придумывая, как ему спасти людей, которым грозит серьёзная авария: ведь не может же он подойти к человеку и сказать ему: «Сегодня ты не должен никуда ехать, разобьёшься!» Мало кто ему поверит, а многие только у виска покрутят и пошлют подальше. Вот если бы у него был неоспоримый авторитет… А кто является авторитетом для тех же молодых пацанов на мотоциклах?... Правильно, «крутой» взрослый мужик на навороченном мотоцикле. Байкер…
Юрий Михайлович подошёл к зеркалу и посмотрел на себя: крупная плотная фигура, строгое лицо с седой профессорской бородкой, очки в тонкой оправе, коротко стриженные волосы…
- Нет, не похож я на байкера, - грустно вздохнул он, а затем пошёл на кухню, взял тёмное кухонное полотенце, обвязал им голову, как пират, и снял очки.
- А вот теперь – в самый раз, - довольно сказал он своему отражению в зеркале.
Затем Левченко включил компьютер и начал изучать всю доступную информацию о байкерах в Интернете.
***
…На следующий день после обхода он зашёл в палату к соседу по даче, который до сих пор лежал под капельницами, хотя отёк с его больной руки уже сошёл.
- Ну, давай, неделю антибиотики прокапаем, и отпущу тебя домой, - обнадёжил врач больного. – Кстати, Валера, на мотоцикле на дачу ездить гораздо удобнее, чем на машине. Может, продашь мне его, я хорошо заплачу…
- Да берите его хоть даром! – совершенно искренне замахал руками Валера. – Мне его выбросить жалко: ведь он на ходу, а возиться с ним давно надоело: я его больше ремонтирую, чем езжу на нём. Всё хочу скутер себе купить, думаю, как спалю двигатель, так и выброшу этот «Урал», ведь ему лет-лет – памяти нет…
- Нет, бесплатно я у тебя его не возьму, - не согласился Юрий Михайлович. – Давай, посмотрим по объявлениям в Интернете, сколько стоит «Урал» в таком состоянии, как твой, и я заплачу за него столько же денег, чтобы всё было без обид и по-честному…
***
…Через неделю Левченко и Валера оформили договор купли-продажи старого мотоцикла, после чего Юрий Михайлович отогнал «Урал» на СТО, где обычно ремонтировали его «Шкоду».
- Вот, приобрёл себе раритетный мотоцикл, - похвалился он мастеру. – Не подскажешь, где у нас в городе из него смогут сделать приличный чоппер?
- Да мои парни и сделают, - заверил его мастер, удивлённо глядя на своего постоянного клиента, которого считал слишком респектабельным для того, чтобы ездить на старом, пусть даже и переделанном мотоцикле. – У меня и автослесарь один, и моторист – байкеры, так они такие кастомные байки делают – «Харлеи» и иже с ними отдыхают.
- Тогда пусть поколдуют над моим "Уралом", - согласился Левченко. - Только электрику пусть не трогают, я своими руками её хочу потом переделать...
***
…Через неделю Юрий Михайлович пришёл на СТО забрать переделанный мотоцикл и сначала даже не узнал свой старый «Урал»: корпус его был покрашен блестящей чёрной краской, все металлические части были заново прохромированы, переднее колесо было вынесено далеко вперёд на длинной вилке, а заднее колесо было таким широким, что казалось позаимствованным от автомобиля. Водительское сидение было очень низким, руль - высоким, бензобак имел изящную каплеобразную форму…