1
– Арон, не мог бы ты идти немного потише? В этом темном, холодном лесу папа шел, осторожно петляя между деревьями.
– Постарайся не ступать как слон. Нам не нужно, чтобы они услышали, что мы идем.
Я действительно шагал, будто слон, тяжело ступая по хрупким, опавшим листьям, заставляя их хрустеть под ногами.
Я хотел, чтобы онислышали, что мы идем. Я хотел отпугнуть их.
Их. Оборотней.
Было уже близко к полуночи, а мы все протирались сквозь этот лес. Деревья были толстые и росли очень густо. Так что оборотням в нем жилось, надо думать, легко и привольно. И они могли броситься на нас прежде, чем мы бы их увидели. Прямо на шею. Броситься, глубоко вонзить зубы в горло и разорвать.
Я представил, как кровь хлещет из дыры в моей шее, и задрожал.
Там, дома, я не знал, верю ли в оборотней или нет. Но здесь, в темном лесу… Я начинал в них верить.
Почему я оказался в лесу, охотясь за оборотнями? Позвольте мне рассказать все по порядку.
Я – Арон Фрейдус, мне одиннадцать лет. У меня вьющиеся рыжие волосы, веснушки и светло?зеленые глаза. Я высокий и худой. Я хочу сказать – по?настоящему худой. Мама говорила, я так худ, что меня может унести даже легкий ветерок.
Мама умерла два года назад. Я жил с папой, который был всем хорош, если бы…
Мой папа был странным. На самом деле. Он не любил тех вещей, которые обычно любят делать отцы. Ну, сами знаете: весной ходить на бейсбол, летом поджаривать сосиски на пикниках, расчищать снег зимой.
Почему?
Потому что у меня, Арона Фрейдуса, папа – охотник за оборотнями.
Самая большая его мечта – поймать живого оборотня. Он не пропускал ни одного случая побродить по лесу вокруг города, высматривая оборотней.
Но до сих пор так ни одного и не встретил.
Мои друзья знали об этой странности моего папы, но никогда не подшучивали над ним. Боялись. Потому что папа высокий и сильный, а плечи у него пошире, чем у футболиста. К тому же он шериф нашего города.
Нет, мои друзья не подсмеивались над моим папой. Они потешались надо мной. Поэтому мне приходилось врать насчет того, как мы проводим школьные каникулы. Сейчас, например, я сказал всем, что мы едем во Флориду проведать бабушку.
Но мы не поехали во Флориду. А поехали в страну в самом центре Европы, о которой я никогда не слыхал. Братвия.
Отец не мог дождаться, чтобы отправиться туда поохотиться на оборотней.
Сначала я радовался предстоящей поездке, но теперь мне больше всего хотелось снова оказаться дома!
Папа думал, что Братвия набита оборотнями.
А я что думал?
Я думал: оборотни на самом деле существуют или это больная фантазия отца?
Теперь я близок к тому, чтобы узнать правду…
Ледяной ветер носился по темному лесу. Я остановился и прислушался к крикам зверей, которые доносил до нас ветер.
Жалобные стоны. Сердитое рычание. Отчаянные вопли. И завывание. Голодное завывание. Оно пугало меня больше всего.
Я поднял глаза к ночному небу, где светила полная луна. Она освещала верхушки деревьев призрачным жутким светом.
«Оборотни всегда выходят в полнолуние, – вспомнил я, – чтобы пожирать людей». Меня затрясло.
Я попытался вспомнить все, что читал об оборотнях. В некоторых романах люди превращались в оборотней, накидывая на себя волчью шкуру. Или выпив воды из следа, оставленного волком.
Что еще я знал?
О да, как же я мог забыть самое важное?
Оборотня можно снова превратить в человека, назвав его настоящее имя. Или постучав его трижды по лбу.
Вот так.
Это все, что я знал об оборотнях.
– Арон, не стой там, – прошептал папа. – Ты представляешь собой хорошую мишень. А ты должен быть охотником, а не мишенью.
– Ладно, ладно, папа, иду.
Я на цыпочках зашагал по опавшим листьям. Папа ускорил шаги, двигаясь быстро и умело, как зверь, почуявший запах своей жертвы.
– Папа, помедленнее, – попросил я с дрожью в голосе. – Здесь так темно. Я потеряюсь.
Но папа не слышал меня. Он шел все быстрее. Почти бежал.
– Папа, пожалуйста, потише, – умолял я, тоже переходя на бег.
«Почему он не хочет подождать меня?» – думал я, начиная задыхаться.
– Папа, подожди! Я не успеваю!
У меня болели бока. Я не видел, куда бегу. Вот я споткнулся о корень дерева. Оцарапал лицо о ствол. Почувствовал, как по лицу покатились капельки крови.
Я побежал быстрее. Но чем быстрее бежал я, тем быстрее продвигался папа.
– Папа! – закричал я. – Остановись!Папа остановился.
Он повернулся ко мне липом, и я завопил.
2
Густая коричневая шерсть начала покрывать лицо отца. Я с ужасом смотрел, как его нос превращается в рыло. Он открыл рот, и я увидел острые клыки. Он стоял, широко расставив ноги и выпятив грудь. Потом закинул голову назад и завыл на луну.
Я попытался закричать. Попытался убежать. Но не мог даже пошевелиться. Просто стоял и в ужасе следил за страшным превращением.
Теперь отец уже весь был покрыт шерстью. Он опустился вниз, на четыре лапы, и свирепо уставился на меня черными мерцающими
глазами.
Из глубины его горла раздалось низкое, угрожающее рычание.
– Это сон, – прошептал я. – Пожалуйста, пусть это будет только сон, – бормотал я, переворачиваясь в своей кровати. – Только сон…
Да, это был всего лишь сон!
Еще в полусне, я отвел волосы со лба. Они были влажными от пота. Я перевернул подушку и ощутил щекой ее прохладу.
– Только сон… – пробормотал я.
Облегченно вздохнув, я закрыл глаза и снова заснул.
И тут – новое сновидение.
Теперь я лежал на раскладушке в палатке, а дождь барабанил по ее крыше. Я закрыл уши, чтобы не слышать шума дождя. И я перестал его слышать. Но тут до меня долетел другой звук.
Царапанье. Кто?то царапался о палатку, стараясь пробраться в нее!
Я затаил дыхание и прислушался. Царапанье стало громче и отчетливее.
Я вскочил с кровати.
Да нет, не со своей кровати, не с той, что стоит в моей спальне. Я ведь лежу на раскладушке. В палатке, вспомнил я. В палатке посередине леса. И было это вовсе не сновидение!
Все происходило наяву!
Мое сердце забилось. Одна из боковин палатки, заметил я, сильно колыхнулась. И царапанье стало сильнее. А когда палатка с громким звуком – рииип– прорвалась, я закричал.
3
Я вскочил с раскладушки, побежал к выходу и вдруг остановился. Мне стало страшно. Я боялся наткнуться на того, кто был за палаткой.
Пожалуйста, уходи, молил я. Уходи, кто бы ты ни был. Я закрыл глаза и стал упрашивать еще сильнее. Уходи, я хочу снова лечь спать и проснуться утром, когда светло и ничто мне не угрожает.
Снова царапанье. Еще более резкое и сильное.
У меня затряслись колени. Спокойно, Арон, сказал я себе. Выгляни. Увидишь, что бояться нечего. Скорее всего, это всего лишь енот.
Я вытер вспотевшие ладони о свою синюю тенниску и решительно распахнул полог палатки. При этом руки у меня тряслись. Я глубоко вздохнул и выглянул наружу. Тот, кто царапал мою палатку, исчез. Я посмотрел вокруг. Высокие деревья чернели на фоне темного неба. Мы с папой пришли в этот дикий лес три дня назад. И каждую ночь мне снились страшные сны про оборотней.
Ничего удивительного: ведь я все время думал, есть ли на самом деле оборотни в этом лесу?
Перед палаткой еще тлели остатки нашего вечернего костра. Белая струйка дыма поднималась вверх и таяла на ветру.
Потом я посмотрел направо, на палатку папы.
Никакого движения. Никакого царапанья. Я вышел наружу.
Если не считать шороха деревьев, в лесу стояла глубокая тишина. Холодный воздух овевал мою кожу. Я посмотрел вверх, на полную луну, и меня пробрала дрожь.
Я отошел от палатки немного подальше.
Мне хотелось услышать звуки ночного леса: крики животных, рычание медведей. Но я не слышал ничего. Ничего, кроме жуткой тишины.
Сердце у меня снова забилось.
Папа сказал: у нас есть две весомые причины пуститься в эту поездку.
Первая причина – поймать оборотня.
Вторая – закалить меня. Я догадывался, что папе?шерифу не хотелось иметь сына?тряпку.
Ну вот, оборотня папа не поймал. А я стал бояться даже больше, чем прежде. Две весомых причины, чтобы уехать отсюда, подумал я.
Я снова посмотрел на полную луну и вспомнил, что папа говорил мне еще кое?что.
«Не ходи никуда один, – предупредил он меня. – Горожане клянутся, что оборотень так и рыскает по этому лесу».
А сейчас как раз полнолуние. Это значит, что оборотень выходит на охоту за свежим мясом.
Папа и местные жители были уверены, что Оборотень существует на самом деле. Что он шастает по этому лесу.
Сердце с новой силой застучало в моей груди.
Я вернулся в палатку, но от страха не мог заснуть.
Лучше переберусь спать в папину палатку. Скажу ему, что у меня болит живот, – пусть не думает, что я испугался.
Я подошел к его палатке. Медленно подyял полог. Заглянул внутрь.
– Папа!
Палатка была пуста.
4
Я услышал позади хрустящий звук, быстро обернулся и прислушался. Шаги, решил я. Тяжелые шаги по земле, покрытой опавшими листьями.
Наверное, это папа, старался я уверить себя. Пойду поищу его. Не хочу оставаться здесь один.
Я бросился в свою палатку и нащупал в темноте джинсы и кроссовки. Быстро натянул их и выскочил наружу.
И снова услышал хруст листьев.
Это хорошо, подумал я. Похоже, папа уже близко.
Я свернул с полянки на едва заметную тропку в лесу. Луна освещала мне путь.
– Эй, папа! – окликнул я его, но тут же замолчал.
Вот уж глупость, покачал я головой. Так каждый медведь в лесу будет знать, где я нахожусь.
Но боялся?то я не медведей.
Я решил проследить за направлением этих шагов. И стал внимательно прислушиваться. Но так и не смог определить, откуда доносится звук.
Я дошел до развилки. Куда теперь идти: прямо или лучше повернуть?
Я не знал, что мне делать. И пока я стоял так, звук шагов стал отдаляться.
Я повернулся и побежал. Следуя за стихающим звуком шагов, я все дальше углублялся в лес. Деревья плотной стеной обступали меня со всех сторон. Их вершины образовывали полог, закрывающий небо и застивший свет луны.
Я бежал в полной темноте. Спотыкаясь. Налетая на деревья.
– Почему, ну почему ты покинул наш лагерь, папа? – стонал я.
Я остановился и прислушался. В лесу стояла мертвая тишина.
Почему в этих лесах так тихо? Я задрожал. Все это казалось мне совершенно нереальным.
И тут я услышал, как хрустнула ветка. Наверное, папа!
Я снова побежал. В том направлении, откуда слышался звук. Я несся изо всех сил, уклоняясь от низких ветвей и падающих с деревьев капель.
Наконец я остановился, чтобы перевести дух.
Никогда мне его не найти! Здесь так темно! Я не понимал, куда бегу.
– Папа, папа! Где ты? – закричал я.
Снова хруст ветки, на этот раз над моей головой.
Я оцепенел.
Послышалось низкое рычание и громкий треск ломаемых ветвей. Я поднял взгляд и увидел мерцающие черные глаза.
Кто это?
Зверь?
Непонятное существо вышло из?за дерева, и я попятился.
Мне хотелось закричать, но крик застрял у меня в горле.
Существо – наполовину волк, наполовину человек – стояло на четырех ногах. У него была волчья морда, широкая грудь и спина, как у человека.
Существо, рыча, двинулось ко мне. Я в ужасе подался назад.
Оборотень – а это наверняка был он – уставился на меня своими черными мерцающими глазами. За тонкими губами я в ужасе увидел длинные загнутые клыки.
Прежде чем я успел отбежать, оборотень присел на тонкие задние лапы, поднял голову и страшно завыл.
А потом прыгнул на меня, и я почувствовал, как его клыкй глубоко вонзились в мое плечо.
5
Острая жгучая боль. Дурнота.
Я перестал видеть. И начал падать во тьму.
Падать… падать… падать…
Теплое дыхание на моей шее.
Он здесь.
– Уходи! Нет! Папа, помоги!
Рука на моем плече. Нет, не рука. Волчья лапа!
– Нееет! На помощь!
– Арон, я здесь. Все хорошо. Успокойся.
Я открыл глаза. На краю моей раскладушки сидел папа. Он наклонился надо мной и положил руку мне на плечо.
– Арон, с тобой все в порядке? – Он озабоченно нахмурился.
Я сел. Подо мной была моя раскладушка. Я находился в своей палатке.
Значит, я никуда этой ночью не выходил? Я был в полном недоумении. Бег сквозь лес… оборотень… Что, еще один страшный сон? Я повернулся, чтобы посмотреть на отца, и ощутил пульсирующую боль в плече.
Нет. Это был не сон. И оборотень был настоящий.
– Как я снова оказался здесь? – удивился я.
– Я тебя принес, – ответил папа. – Я увидел то существо, которое стояло над тобой, и прогнал его!
Лицо отца пылало от возбуждения.
– Ты уверен, что он ушел? – спросил я, снова опускаясь на подушку.
– Да, он ушел. И этой ночью больше не вернется. Не беспокойся.
Папа вскочил и заходил по палатке, «Если это создание ушло, то почему я дол жен беспокоиться?» – подумал я.
– Что ты имеешь в виду? – спросил я, снова приподнимаясь на раскладушке.
– Не беспокойся, – повторил папа. – Он ушел. Но завтра мы его добудем!
– Я не хочу его добывать! – крикнул я. – Я хочу домой!
– Это так интересно, – продолжил отец, не переставая расхаживать по палатке. Казалось, он совсем не слышал моих слов. – Мы действительно захватим оборотня!
– Это слишком опасно, папа! – возразил я. Отец перестал ходить и повернулся ко мне со смущенным выражением на лице.
– Опасно? – Он покачал головой. – Арон, днем оборотни не обладают какой?то особенной силой. Они такие же люди, как мы с тобой. Совсем не опасные.
Я понял, что никогда не смогу победить в этом споре.
– Папа, куда ты ходил? Я заглядывал в твою палатку, но тебя там не было.
– Мне не спалось. Я был слишком возбужден – еще бы! – мы наконец?то там, куда я так стремился. Вот я и вышел немного походить. Думал, а вдруг мне встретится оборотень. Ты же знаешь, как я мечтаю поймать хоть одного.
Папа открыл полог палатки.
– Спокойной ночи, Арон! С тобой все в порядке, сынок. Отдохни немного. Завтра будет день. И этот день мы никогда не забудем!
Полог палатки закрылся.
Я лег на раскладушку и натянул одеяло до подбородка.
Сильный порыв ветра откинул полог палатки. Мне стало неприятно.
Хорошо бы этот полог был дверью. Тогда я смог бы ее запереть.
Но лучше всего, конечно, было бы оказаться сейчас во Флориде у бабушки или дома и играть в бейсбол со своими друзьями.
Я закрыл глаза и начал засыпать.
И заснул, мечтая о тех местах, где мне хотелось бы оказаться.
И опять мне приснился сон.
Я бежал… бежал сквозь темный холодный лес. Под полной луной. На четырех лапах. Задевая своей шерстью лежащие на земле листья. Ощущая ноздрями запах сырой земли. Бежал вместе со стаей волков. Задыхаясь.
Нет! Не хочу я видеть этот сон!
Я заставил себя проснуться. Заставил себя открыть глаза и вздохнуть.
Это был всего только сон, сказал я себе, стараясь успокоить дыхание. Еще один из этих страшных сновидений.
В палатке было темно. Ночь еще не кончилась, понял я.
И вдруг…
От страха у меня отвалилась челюсть. На меня смотрели два черных мерцающих глаза. Глаза оборотня.
6
– Не трогай меня! – Мой голос сорвался на шепот.
Оборотень не шелохнулся.
Тяжело дыша, он смотрел на меня своими светящимися черными глазами. И этот взгляд словно гипнотизировал меня.