---------------------------------------------
Картленд Барбара
ONLINE БИБЛИОТЕКА
Анонс
Юная Антея Брук, с детства привыкшая к «честной бедности» и находившая утешение лишь в музыке, ожидала увидеть в новом хозяине ее родового имения кого угодно, только не родственную душу. Могла ли девушка, уже готовая бежать от прославившегося своим цинизмом «светского льва» маркиза Иглзклифа, точно от дьявола, даже и мечтать о том, что именно он станет для нее единственным, кто сумеет рассмотреть в ней скрытую от посторонних глаз красоту? Однако – такова была судьба, объединившая два одиночества в единый круг света любви..
От автора
Слово «фортепьяно» буквально означает «громко-тихо», потому что из этого инструмента можно извлекать различные по громкости звуки в зависимости от силы прикосновения к клавишам. В середине XVIII века в Англии появилось fortepiano, к концу столетия сменившее название на pianoforte. Примерно в 1709 году во Флоренции Бартоломео Кристофори (1655-1751) изобрел свое pravecembalo col piano и forte, явившееся предком современного фортепьяно. Но лишь в XIX веке с распространением металлических креплений реализовались потенциальные возможности замечательного творения Кристофори. В 1777 году Моцарт впервые играл за роялем марки «Штайн». Венецианские инструменты оказались наиболее подходящими для стиля его игры – певучего, уверенного, когда мелодия «течет как по маслу». Но Иоганн Себастьян Бах играл преимущественно на фортепьяно, и в Англии этот инструмент получил распространение во многом благодаря его первому сольному концерту на Зумп-сквер в 1768 году. После 1806 года в результате возросших требований композиторов и исполнителей фортепьяно стало быстро трансформироваться и, наконец, в 1859 году обрело современный облик.
Глава 1
1817 год
– Антея! Антея! – эхом докатился до нее голос брата.
Антея, перебиравшая в это время постельное белье в комоде, отложила простыню из превосходного льняного полотна, украшенную монограммой родителей и обшитую по краям кружевом, и с сожалением покачала головой.
Эта простыня, как, впрочем, и многие другие, протерлась до дыр – теперь чинить ее бесполезно.
– Антея! – не унимался Гарри.
На этот раз ей показалось, что окрик прозвучал гораздо настойчивее.
Она побежала по коридору и с верхней площадки старинной дубовой лестницы увидела брата внизу в холле.
В костюме для верховой езды он был невероятно красив.
Однако, спустившись к нему, Антея увидела, что он не на шутку взволнован.
У нее екнуло сердце.
– Что.., случилось? – спросила она, с трудом переводя дыхание.
– Мелдозио повредил руку и не сможет играть сегодня вечером.
– Не может быть! – воскликнула Антея.
– К сожалению, это правда, – простонал Гарри. – Как теперь выходить из положения? Кто сможет его заменить?
Девушка тяжело вздохнула.
– Пойдем в гостиную, – молвила она, – выпьешь чего-нибудь. На тебе просто лица нет.
– А откуда оно возьмется, пицо, если я не вижу выхода!
Он захлебывался потоком слов, но Антея, уже не слушая его, бросилась в буфетную.
Там быстренько приготовила фруктовый напиток, который, она надеялась, немного утешит Гарри.
К тому же сок намного полезнее кпарета, да и вообще вино им сейчас не по карману.
Напиток она остудила в чаше с ледяной водой. Затем вытерла стеклянный графин, взяла бокал и поспешила в гостиную.
Это была красивая продолговатая комната.
Как и в большинстве помещений старинного дома, построенного еще во времена Тюдоров, потолок здесь поддерживали поперечные балки.
Потертый ковер несколько странно выглядел рядом с дорогой французской мебелью и ценными картинами.
Гарри рухнул в кресло.
Сестра подала ему бокал сока.
Он пил молча, отрешенно глядя в одну точку; похоже, он даже не заметил вкуса напитка.
Антея присела на софу и с беспокойством спросила:
– Ты совершенно уверен, что мистер Мелдозио не сможет сегодня играть?
– Совершенно! – выпалил Гарри. – Он порезал правую руку, и она сильно распухла. Ему сделали перевязку, поэтому играть на фортепьяно он теперь точно не сможет.
– Бедняга! Ему, должно быть, очень больно! – посочувствовала музыканту Антея.
– А мне будет еще больнее! – раздраженно заметил Гарри. – Думаю, не стоит объяснять, чем это мне грозит? Я могу лишиться работы!
– Может быть, все не так плохо? – возразила девушка. – Ведь в случившемся нет твоей вины.
– Моя вина в том, что я не могу реализовать одну из прихотей его светлости. Когда он нанимал меня на работу – а это была самая неприятная беседа в моей жизни, – он сказал: «Вам следует понять, что я должен всегда получать то, что хочу, без возражений и жалоб. Если вы не сможете выполнять мои требования, я найду того, кто сможет».
Антея уже слышала это раньше и еще тогда подумала, что маркиз Иглзклиф – крайне неприятный человек и редкий грубиян.
С тех пор она все больше в этом убеждалась.
В то же время она прекрасно понимала, что для Гарри было бы настоящей трагедией потерять место управляющего в имении, которое когда-то принадлежало ему самому.
После смерти отца остались огромные долги, и в конце концов Гарри после долгих и мучительных колебаний решил продать родовое поместье Квинз Ху вместе с домом и землей.
Казалось, само провидение вмешалось в судьбу брата в тот день, когда его друг, Чарли Торрингтон, нашел покупателя, согласившегося не только заплатить астрономическую сумму за имение, но и взять Гарри на должность управляющего.
– Я все уладил, старина! – победоносно сообщил Чарли. – В среду я привезу Иглзклифа осмотреть Квинз Ху, хотя он уже решил купить его за глаза, когда я описал ему дом.
– Иглзкпиф! Маркиз Иглзклиф! – поразился Гарри. – Зачем ему Квинз Ху? Ведь его фамильный замок – один из красивейших и знаменитых в Англии.
– Да, конечно, – согласился Чарли. – Но ведь тебе должно быть известно, что он находится в Оксфордшире, до Лондона оттуда довольно долгий путь, даже при наличии таких замечательных лошадей, как у маркиза. Иглзклиф рассчитывает, что дорога от Квинз Ху займет не более часа.
– Но у него же еще есть дом на Беркли-сквер в Лондоне, – заметил Гарри. – Я все-таки не пойму, зачем ему жить здесь.
– Не в этом дело, дурачок! – рассмеялся Чарли. – Ему нужно место, куда он мог бы увезти свое последнее увлечение на одну-две ночи. Теперь ее зовут Лотти Верной, и она балерина «Ковент-Гарден». Не повезет же он ее в свой фамильный замок!
Гарри весь напрягся.
– Мне совсем не нравится, – резко заявил он, – что мой дом превратится в бордель для высших слоев общества.
Чарли всплеснул руками.
– Дорогой мой Парри, ты не можешь позволить себе подобную щепетильность. Иглзклиф готов заплатить сумму, которая покроет все долги твоего отца и обеспечит выходное пособие старым слугам. Разве последние несколько месяцев не стали для тебя настоящей головной болью? Да еще останется довольно, чтобы тебе и твоей сестре не умереть с голоду. Если ты займешь ту должность, которую я хочу тебе предложить, то, в общем, неплохо устроишься.
– Какую должность? – поднял брови Гарри.
– Ты не сможешь обвинить меня, старина, в том, что я не подумал о тебе, – усмехнулся Чарли, – потому что знаю: хуже всего для тебя будет видеть, как кто-то управляет твоим бывшим поместьем и делает это из рук вон плохо.
По выражению лица друга Чарли понял, что затронул самое чувствительное место.