========== Часть I. Глава 1 ==========
Лето подходило к концу. Последние дни августа выдались на удивление жаркими и ясными, хотя всю неделю до этого постоянно лил дождь. Погода словно решила украсить последнюю неделю каникул. Солнце согревало своим теплом не успевшие ещё облететь листья, пускало озорные зайчики в окна жилых домов. В такою погоду хотелось жить, и радоваться огромному миру, открытому перед тобой. Наслаждаться каждым ярким мгновением, что подарило это лето. Теон Грейджой умел наслаждаться жизнью. Он любил лето и солнечные дни.
В это раннее утро он как раз возвращался домой с очередной вечеринки, где присутствовало море алкоголя, а большинство девчонок были легкодоступны. Жизнь бурлила, кипела вокруг и затягивала его в свой беззаботный водоворот. Алкоголь, девушки и клубы являлись неотъемлемой частью отвязного летнего куража. В захватившем его неугомонном потоке развлечений, он предпочитал не думать о наступлении нового учебного года и множестве нудных и бесполезных предметов, наполняющих его до краёв. О надменных и назойливых учителях и прочих «радостях» школьной каторги думать также не хотелось.
В последние дни лета дома он появлялся редко, только затем, чтобы отоспаться и привести себя в порядок, а потом вновь пропадал на несколько дней. Веселье било ключом, вечеринки казались бесконечными. Замечательным было и то, что ему удавалось свести общение со своей семьёй к минимуму. Он появлялся утром, когда сестра была уже на работе, а отец спал беспробудным сном после очередных вечерних возлияний.
Когда-то его отец был уважаемым человеком, руководил огромным судостроительным предприятием, которое досталось ему от его отца. Хотя он и тогда любил уже приложиться к бутылке, но все же, мог держать себя в руках. Коллеги и подчинённые ценили его старания, завод развивался и приносил большую прибыль. Производство работало бесперебойно, а рабочие были довольны вознаграждением за свои труды. Бейлона Грейджоя ценили не только сотрудники, но и деловые партнёры, он заключал бесчисленное множество выгодных сделок. Имел репутацию порядочного делового человека. Работа была его главным детищем. Семья всегда стояла на втором месте. Только лишь жена являлась для него истинным светом, что озарял его путь, той, что всегда поддерживала и вдохновляла. Она была жемчужиной его успеха и главным подарком в жизни. Она была той, кто делал счастливым каждый миг, каждый совместно прожитый день. После её смерти алкоголь занял место главного друга и соратника в жизни Бейлона Грейджоя. Он приносил облегчение и утолял печаль. Работа не могла заполнить пустоту и залечить дыру в сердце. Жизнь утратила всякий смысл. Постепенно руководящий пост занял брат Бейлона — Эурон, отправив его на пенсию раньше срока. И это стало последней каплей переполнившей чашу скорби. Оба столпа, что составляли основу его мироздания, успеха и счастья рухнули. Некогда статный уверенный в себе мужчина, превратился в вечно брюзжащего старика. Стал излишне раздражительным и хмурым, напрочь отстранился от своих детей и всего мира, но ничего менять в своей жизни уже не хотел.
Теону было восемь, когда умерла его мать. Она была доброй и умной, невероятно красивой и сильной женщиной. Если Бейлон являлся хорошим и грамотным руководителем на работе, то в семье его жена являлась тем фундаментом, на котором держался их дом. Теон помнил мать весёлой и бодрой, любое дело всегда горело в её руках вдохновенным огнём. Он помнил колыбельные, которые она пела ему, но её голос постепенно ускользал и стирался из его памяти. Он помнил ласковые руки, что обнимали его, спасая от ночных кошмаров, утешая его детские печали. Но её лицо со временем растворилось бы в тумане забвения, если бы не многочисленные фотографии, что украшали их дом. Когда-то она сама оформила стенд семейных воспоминаний, отражённых на глянцевой фотобумаге. С тех пор к нему никто и не прикасался. Когда она была жива, в их доме звенел смех, было много шумных застолий с друзьями и родственниками, семейные праздники казались тёплыми и уютными. Теперь же дом стал пустым и серым, и чаще всего в нём звучали ссоры и ругань. Без неё этот дом просто разваливался на куски. А их семья оказалась разрушенной и оторванной друг от друга, словно разъединённые части ледника по весне. Каждый плыл в своём потоке. Каждый по-своему пытался заглушить боль от потери родного человека. А в итоге вместо объединения общим горем, они оказались разбитыми осколками былого счастья.
Теон думал, что сестра рано или поздно уедет из этого дома, и он не хотел оставаться один на один со своим отцом. В далёком детстве он любил его, восхищался и гордился им, и пусть отец всегда больше любил его сестру Ашу, но Теон также не был обделён его вниманием. Отец хвалил его, радовался его успехам, брал их обоих в походы и на рыбалку, научил плавать, кататься на велосипеде. Он мог жёстко отчитать, накричать. Но в то же время, мог дать дельный совет, показать как смастерить ветряного змея и утешить, если этот змей улетел, затерявшись в кронах высоких деревьев. Теперь же этот человек был для него незнакомцем с лицом его отца. Он всё чаще был устал и раздражён. Всё чаще был пьян и зол. И Теон старался не слишком часто попадаться ему на глаза, не только из-за вечных придирок и окриков, но и из-за смутного чувства вины. Противно было видеть отца таким. Человек, который в детстве казался ему сильным и всезнающим героем, был сокрушён и разрушен, и ничего не предпринял для спасения собственной семьи.
Тем человеком, на плечах которого последние семь лет держался этот дом, была его сестра Аша. Она платила по счетам, она покупала продукты и готовила еду, содержала дом в относительном порядке и чистоте. Она поддерживала хоть какие-то отношения с отцом и планировала бюджет из тех средств, что он не успел извести на свой порок. Вот только Теону казалось, что до него ей нет никакого дела. Уходя из этого дома, они оба жили собственной жизнью, а по вечерам их разговоры состояли из пары-тройки обыденных, ничего незначащих фраз. Каждый из них был одиноким осколком некогда счастливой и дружной семьи. Каждый из них жил своей жизнью.
========== Глава 2 ==========
Вернувшись домой в это утро, Теон постарался как можно тише захлопнуть дверь, и, разувшись в узком коридоре, хотел уже проскользнуть в свою комнату. Его затея не увенчалась успехом. В дверном проёме возникла фигура отца. Бейлон на удивление сегодня был трезв и бодр и даже гладко выбрит, чего за ним уже давно не замечалось.
— Явился, значит, — хмыкнул отец. — И где же тебя два дня носило, бессовестная ты скотина?! — продолжил он, уже повышая голос.
— Я просто гулял с друзьями, папа. Сейчас же каникулы — ответил Теон, постаравшись мило улыбнуться.
— Пока ты шатаешься со своими дружками, я тут должен разгребать твои проблемы! Звонила твоя директорша, пригласила меня на беседу, пришлось тащиться эту поганую школу! — всё больше распалялся отец.
— Что она сказала? — спросил Теон, не ожидая ничего хорошего.
— Они не возьмут тебя в одиннадцатый класс. Это уже пятая школа, из которой тебя вышвырнули, негодный паршивец! Моё терпение лопнуло! — кричал Бейлон, брызжа слюной.
— Это седьмая школа, из которой меня вышвырнули, — поправил Теон, слегка отодвинувшись от отца.
— Ах ты, подлец! Ещё и поправлять меня вздумал! Мало того, что в школе за тебя краснеть, так ты ещё и дома мне смеешь дерзить! — отец навис над ним, сотрясая воздух ругательствами.
— Если бы ты почаще отрывался от бутылки, то замечал бы, что происходит вокруг! Тебе плевать на всё! Плевать на нас! — повысил голос Теон. — Ты так злишься только по тому, что тебя побеспокоили и тебе пришлось в кои-то веки протрезветь и прийти в школу, — сникнув, закончил он. Ему уже не хотелось ругаться с отцом, было только противно от этого разговора.
— Мерзавец! Я ради вас столько лет спину гнул, всем семью обеспечивал, ни в чём не нуждались. Ты даже не знаешь, как эти деньги достаются! — отец свернул на свою излюбленную колею. — Все меня ценили, уважали. Я ради вас старался, для семьи, для детей. А ты неблагодарный.… Пошёл вон! — выкрикнул он.
Теон, вздохнул, и опустив плечи, отправился в свою комнату. Он слышал, как за его спиной отец звенит стаканами на кухне и открывает очередную бутылку.
Проспав до полудня, Теон обнаружил, что отца нет дома. Утренний инцидент испортил настроение, и встречаться с друзьями ему расхотелось. С одной стороны ему было жаль отца, жаль того, кем он стал, с другой стороны себя было жаль больше. Возможно, если бы, хоть кто-то в этой семье замечал его, он мог бы стать более хорошим сыном, братом, более послушным и прилежным учеником. Но, раз уж все отвернулись от него, то он решил, что никому более не должен что-то доказывать своим хорошим поведением.
Когда он учился в начальных классах, ему даже нравились некоторые предметы, в основном это были, конечно, рисование и физкультура, но порой естествознание и география заставляли его задуматься о мире вокруг. О том, как речная вода превращается в дождь, или какие диковинные звери обитают в тропических джунглях. Ему нравилось, когда его хвалили на уроках труда, он легко понимал чертежи, и поделки удавались на славу. Но после смерти мамы всем постепенно стало плевать на его успехи. Отца уже не интересовали его отметки А по труду и В по математике, он стал равнодушным и холодным. Сестра то и дело отмахивалась от него, не посмотрев даже на его рисунки, которые были вполне хороши для девятилетнего. Никто больше не читал ему сказки на ночь, не помогал учить стихи по литературе, не слушал его рассказы о спектакле, на который их водили с классом, не помогал ему строить форт из кубиков «Лего». Мир раскалывался на части вокруг него, но всем было плевать, никто этого не замечал. Тогда он стал хуже учиться, просто, потому что не было смысла делать что-либо хорошо, не было смысла стараться — всё равно никто не оценит. Не было смысла вести себя хорошо и слушаться старших. Он начал грубить учителям, прогуливать уроки и испробовал сотни всевозможных проказ и пакостей на своих педагогах и одноклассниках: петарды, кнопки, склеенные страницы классного журнала — всё это было невероятно весело и главное, безнаказанно. Учителя звонили его отцу, но он, как правило, был безразличен, и редко являлся в школу. А если уж и приходил выслушать жалобы наставников сына, то за его воспитание браться даже и не думал. Пьяную брань Теон пропускал мимо ушей, а отец уже на следующее утро забывал о том, что собирался повлиять на поведение сына, и вновь погружался в своё алкогольное забвение.
Сестра видимо, считала, что его воспитанием должен заниматься отец, поэтому не предпринимала никаких действий, чтобы вразумить брата. Ей вполне хватало и собственных забот. Учёба в университете, работа и поддержание хотя бы какого-то приемлемого уровня жизни дома — ей не доставало времени, чтобы наладить свою жизнь, не говоря уж о том, чтобы заниматься воспитанием брата. Ей самой к моменту полного разлада в семье, стукнуло лишь семнадцать лет. Все были живы, здоровы и не голодали, остальное её не слишком волновало. Отец же всё больше отстранялся от всего, замкнув свой мир в стеклянных гранях и алкогольных парах.
Постепенно Теон понял, что всё, что не запрещено, то разрешено. А запретов было не так уж много: запирать дверь на замок, когда уходишь из дома, выключать плиту, и не гулять до темноты. И вот, к десяти годам, не найдя должного внимания в семье (которого раньше ему хватало с избытком: мама очень любила и баловала младшего ребёнка), Теон получил его в другом окружении. Компания ребят постарше, которым были по душе его шутки и розыгрыши, с восторгом приняли его в свой коллектив. Учёбу он практический забросил, в его дневнике сплошь стояли оценки С, а постепенно он скатился к отметкам вроде D, E и F, а порой и G. По поведению же красовался стабильный неуд.
Новые друзья, что окружали Теона, любили не только повыводить из себя учителей, но также и позабавиться с учениками, потрясти с них денег, либо просто попинать младшеклассников было для них стандартным развлечением. Они учились на три класса старше, и Теон очень гордился, что у него такие взрослые друзья. Поначалу ему вовсе не нравилось, что его новые приятели издеваются над младшими и ребятами его возраста. Это совсем не походило на безобидные розыгрыши, что он устраивал одноклассникам. Он ничего не говорил, так как не хотел потерять друзей, да и боялся, что тогда они начнут смеяться над ним. Он делал вид, что ему очень весело, если кто-то из его друзей толкнул третьеклассника, и тот упал в лужу. А они, отобрав у него портфель, покидали все его тетради в эту же лужу, и тем самым довели его до слёз. Теон смеялся вместе со всеми и дразнил паренька. Он не хотел, чтобы новые друзья сочли его слабаком. Со временем он убедил себя, что это действительно весело. Теперь он уже и сам задирал младших и одногодок, тем более бояться было нечего. Если кто-то из них и пытался дать отпор, то расклад сил оказывался не в его пользу. Нападать толпой на одного было не страшно.
Годы шли, школы менялись одна за другой, но компания оставалась прежней. Друзья повзрослели, и развлечения их стали носить несколько иной характер. Теперь они желали обогатиться за счёт прохожих, что поздно вечером возвращались домой. Теон понял, что шутки уже престали быть смешными. Дело принимало серьёзный оборот. Однажды и его позвали с собой. Собравшись с духом, он попытался отговорить своих друзей от опасной затеи, но его никто не стал слушать, а лишь объявили слабаком и трусом. Он попробовал всё же повлиять на них, но теперь уже сам пострадал от их кулаков и ботинок. Они его избили в тёмной подворотне, где обычно поджидали одиноких прохожих, так, что он загремел в больницу на целый месяц, а это было в конце апреля и так не блестящего учебного года. Впрочем, по школе он не скучал, тем более ему вновь грозило отчисление из-за оценок и поведения. Больше всего его поразило предательство друзей. Теперь он сам оказался на месте тех ребят, что они унижали в школе. И ему совсем не понравилось это ощущение. Раньше его совсем не заботило, что они испытывают. Он не думал, что кому-то другому может быть плохо. Ведь мир всегда вращался только вокруг него. В больничной палате времени на раздумья оказалось предостаточно. Он начал понимать, что друзья его являлись настоящими подонками, да и сам он был не многим лучше них. Ему стало очень стыдно и горько от того, как он себя вёл. Дав себе зарок, что теперь всё изменится, он немного унял угрызении совести.
Сестра навещала его в больнице всё это время, и кажется, искренне за него волновалась. И ему вновь стало стыдно, что он не думал ни о ком, кроме себя. Аша была старше него на восемь лет, и он помнил, как в детстве она хоть и дразнила его порой, но все же играла с ним, и даже заступалась за него во дворе. Он пытался найти тот момент, когда же всё рухнуло, и они перестали обращать друг на друга внимание. Отец так и не пришёл к нему ни разу, и это было очень обидно.
Выйдя из больницы, он поначалу чувствовал себя потерянным, и целыми днями проводил время, убивая виртуальных монстров и строя замки в компьютерных мирах, или просто без дела слонялся по улицам. Аша вновь перестала его замечать, словно ничего и не было. Одному ему было ужасно скучно, и он не знал, чем себя занять. Целый месяц он провёл в деревне у своего дядя Виктариона, что тоже было не очень весело. В деревне развлечений не нашлось никаких, не было даже компьютера (его ноутбук совсем недавно сломался и ремонту не подлежал), и приходилось смотреть по телевизору детективные сериалы, которыми был так увлечён его дядя. В августе он вернулся домой, и сестра в награду за то, что помогал дяде, подарила ему ноутбук взамен почившего. Это была единственная и неожиданная радость. А дальше всё пошло по замкнутому кругу: бесцельное шатание по улицам, компьютерные игры и скандалы с пьяным отцом. Теону повезло, когда в один из дней он встретил своего одноклассника из прошлой школы. С ним оказалась довольно большая компания из парней и девчонок, с которыми можно было весело и беззаботно провести лето. Правда потом они разойдутся по разным школам и, скорее всего, забудут друг о друге. Но впереди был ещё целый месяц каникул, лета, солнца и пикников, а также алкоголь, красивые девчонки, и прочие радости жизни. Теон ненавидел скучать, он любил веселиться.