Точка 1
Крис покрылся холодным потом, когда добрался в анкете до короткого вопроса: “Укажите ваш пол”.
На Криса выжидающе смотрел клерк из-за стекла крошечной кабины, за спиной топтались стоящие в очереди будущие студенты, взмокшие под весом багажа. Крису самому на спину давил тяжёлый рюкзак с вещами, у ног опасно накренился большой чемодан…
— Ну что там? — нетерпеливо протянул кто-то недовольным тоном.
Крис перевёл ошеломлённый взгляд на три варианта ответа. Ему всего лишь требовалось поставить галочку в нужном квадратике. Один росчерк ручкой, чтобы его могли поселить в одном из трёх общежитий престижного университета. Всего один вопрос и всего один ответ. Для большинства людей это не представляло никакой проблемы, но Крис к большинству не относился. Крис до сих пор не знал, какого он пола.
Он стиснул ручку пальцами и до боли закусил губу. Ответить следовало немедленно, потому что глупо возвращаться в аэропорт. Да и денег на билет обратно Крису не хватило бы. Ещё глупее отказываться от места в университете, которое он с таким трудом получил.
Крис сдвинул руку и помедлил у пометки “бета”. Этот вариант казался самым безопасным, но Крису не подходил. Крис любил баскетбол и действительно хорошо играл, но в университетскую баскетбольную команду бету не возьмут. А он так хотел туда попасть.
“Иногда такое случается. Редко, но бывает, что организм не может определиться сам по себе. Иногда требуется толчок извне, весомый повод и психологическая установка. В большинстве случаев люди к шестнадцати годам получают необходимый набор признаков, определяющих их суть. Когда пациенту шестнадцать, мы уже знаем, кем он будет через год-два. В вашем случае… мы не знаем. Иногда такое случается. Нет, это не ваша вина. Просто дефект развития”.
Крис слышал это тысячу раз от врачей. Пока учился в лицее и колледже, щеголял отметкой “альфа” — так было проще. Да и все вокруг легко в это верили — при его росте, силе и любви к баскетболу, любви к победам, при его амбициях и жёстком характере. Его физические данные полностью соответствовали физическим данным альфы. Но Крис знал правду. Знал, что он вовсе не альфа, не бета и даже не омега. Знал, что он до сих пор никто.
Крис мог бы выбрать вариант “омега”, но тогда стоило проститься с баскетболом. А ещё это значило, что он превратится в объект сексуального интереса. Мысль о том, что какой-нибудь альфа засунет в него член, пугала Криса до дрожи в коленях. Хотя ему не раз говорили, что он был бы самым непривлекательным омегой на свете, если бы стал им на самом деле. И с раннего детства ему всегда говорили, что он непременно будет альфой. В худшем случае — бетой. Не иначе.
Вариант “бета” тоже лишал Криса баскетбольной карьеры на том уровне, к которому он стремился. Так, просто поиграть среди друзей или однокашников, любителей — сойдёт, но профессиональный баскетбол… Туда пути бете не было.
Вот только безграничная любовь Криса к баскетболу не делала его альфой. Психологические установки ни черта не работали, и даже сейчас — в двадцать три — Крис до сих пор не знал, какого он пола.
Крис слизнул солёную каплю над верхней губой и с опаской глянул на клерка за стеклом. В очереди завозмущались громче из-за затянувшегося ожидания.
Крис невольно втянул голову в плечи, ещё раз внимательно прочёл вопрос в анкете, словно тот мог за это время измениться или исчезнуть вовсе. В конце концов, в большинстве университетов общежития были смешанными, вопросами пола вообще мало кто интересовался, потому Крис оказался не готов к подобной ситуации.
Вопрос никуда не делся ни через минуту, ни через две. Крис сглотнул, повёл ручкой над анкетой, выдохнул и криво черкнул в квадратике напротив варианта “альфа”.
Это же не жуткая ложь, ведь так? Просто Крис не знал, кто он, но очень хотел стать альфой. И непременно станет, когда попадёт в университетскую сборную и одержит пару побед. Дело времени. Всего лишь.
Крис размашисто подписался и вернул анкету клерку, тот просмотрел листок и кивнул, сделал пометку в одном из трёх журналов, выдал Крису ключ с номерком, пакет с бэйджиками и планом университетских зданий и махнул рукой.
— Налево, к колоннам. Мы рады, что вы будете учиться у нас.
Крис прихватил выданные вещи, чемодан и отошёл от кабинки клерка под шумные вздохи в очереди. Слева у колонн уже околачивались какие-то ребята вокруг белокурого красавца в куртке с университетским логотипом.
— Привет, меня зовут Лу Хань, — с широкой улыбкой заявил белокурый студент и ткнул пальцем в бэйджик на груди, когда Крис подошёл поближе. — Я на четвёртом курсе. Отведу потом вас всех в общежитие для альф.
При этом Лу Хань не смотрел на Криса, а внимательно разглядывал одного из скучающих парней — высокого и смуглого, худого, но чересчур подвижного, лет двадцати, может, чуть старше. На лицо с резкими чертами спадала длинная чёлка экзотического цвета — доставала до пластыря, налепленного на переносице. Крис всерьёз затруднялся обозначить цвет волос одним словом — это походило на дикую смесь рыжего с розовым. Смелый оттенок, но смуглому парню подходил даже он. А ещё Крис уловил навязчивый аромат. Острый, знойный, несколько тяжеловатый на его взгляд. Стойкость аромата наводила на подозрения, что у смуглого парня началась фаза поиска. Держался он при этом хорошо и не смотрел в сторону группки омег — он пристально смотрел на Криса.
Интерес Лу Ханя Крис быстро для себя объяснил, когда уловил мягкость в движениях и нежный запах сирени. Лу Хань явно жил в общежитии для омег и присмотрел себе альфу на ближайшее время. Судя по стойкости сиреневого запаха, у Лу Ханя фаза поиска тоже не за горами, а Крис был ему не слишком интересен, потому что Крис ничем таким не пах. У Криса вообще запаха, наверное, не было. Не только запаха, конечно, но и прочих вещей, свойственных альфам, почему ему всегда без труда удавалось походить на бету в непредвиденных обстоятельствах. Так-то Крис всегда обеспечивал себя запасами стойкого, но простого парфюма. Чтобы имитировать запах альфы.
И если интерес Лу Ханя к смуглому альфе Крис для себя объяснил легко, то интерес смуглого альфы к себе Крис объяснить не мог. Он выглядел типичным альфой и ничем таким уж особенным не выделялся. Разве что этот конкретный альфа решил с ним подраться — в свете заметно выделявшегося на смуглой коже пластыря.
В течение часа к ним подтянулись все новоприбывшие альфы, и Лу Хань повёл их к нужному общежитию, успевая на ходу рассказывать об университетской жизни, клубах и обществах, местах для студенческих вечеринок, правилах и прочем. В общежитии Лу Хань получил на руки таблицу с именами и номерами и повёл группу за собой к лестнице. На втором этаже он принялся называть имена и номера, а каждый, чьё имя прозвучало, называл ему свой факультет. Лу Хань аккуратно вписывал факультеты в нужные графы и шёл дальше.
К третьему этажу группа солидно поредела. Лу Хань порой вопросительно поглядывал на смуглого парня и подсчитывал оставшиеся в списке имена. Наверное, горел желанием узнать, как звали этого альфу и где он учился.
Остановившись у двери с номером триста семь, Лу Хань заглянул в таблицу и громко прочёл:
— Крис Ву, Ким Чонин.
Крис торопливо разжал ладонь и уставился на номер — триста семь.
— Экономика, — тихо отозвался он и шагнул вперёд.
— Музыка, — прозвучал рядом низкий голос, ласкающий слух. Крис повернул голову и чуть не уткнулся носом в розово-рыжую макушку. Лу Хань восторженно просиял, узнав наконец имя приглянувшегося ему альфы.
Крис озадаченно смотрел на только что обретённого соседа и не представлял, что ему думать, потому что музыку чаще всего выбирали беты и омеги, альфы туда не особенно и рвались. Ким Чонину, судя по его слегка надменному виду, было наплевать, кто и что думал по этому поводу.
Дверь отпер Крис своим ключом, затащил внутрь багаж и оставил в прихожей. Ким Чонин прошёл мимо, сунул нос в одну комнату, другую и определился с выбором быстро.
— Эта будет моя.
Спорить Крису не хотелось, да и какая разница? Комнаты почти не отличались друг от друга — стандартный набор мебели в каждой, просто в той, что выбрал Чонин, окно оказалось в полтора раза больше — вся разница. В третьей комнате они нашли большой диван, монитор у стены, стол, раковину и шкафчик с посудой. Гостиная и кухня сразу. Помимо гостиной и двух комнат обнаружили общую душевую, совмещённую с уборной. Задвижки на двери не оказалось, зато и никаких проблем не возникло бы, если б им обоим вдруг приспичило отлить или принять душ одновременно.
— Меня зовут Крис, — вежливо представился Крис после осмотра их жилья. — Я из Канады.
Чонин с безразличием осмотрел его руку, но не пожал её.
— Сколько тебе лет? — Стандартный вопрос для корейца, потому Крис не смутился.
— Двадцать три. А тебе?
— В колледже учился, что ли?
— Ну да, после лицея, — немного растерялся Крис. — Поступил на общих основаниях. Если продержусь полгода и выдержу дополнительные экзамены, переведут на второй курс. А ты?
— Чонин. Восемнадцать. Вчерашний гимназист. — Чонин прислонился плечом к стене и с тоской осмотрел кухонную технику, не обратив внимания на ошарашенное лицо Криса. — Чёрт бы… Мало того, что иностранец, так тебя ещё и хёном называть?
— Ну… — Крис растерянно провёл ладонью по светлым волосам, пытаясь смириться с тем, что его сосед несовершеннолетний. — Я не настаиваю. А что не так?
Чонин не выглядел на восемнадцать. Вообще. Лет двадцать — куда ни шло, но восемнадцать…
— Мне обещали, что я один жить буду. В этом году я самый младший из поступивших, так что… в силу возраста.
— Думаешь, из меня паршивый будет сосед? Или о чём ты?
— Мне пофиг. Просто это дополнительные проблемы. Думаю, заметно, что у меня начинает подгорать. Кто его знает, как ты отреагируешь, если я буду шуметь в своей комнате. Особенно, если шуметь буду не один. Мне-то деваться некуда, сам понимаешь, природа и всё такое. Без соседа мне было бы проще.
— О… — До Криса дошло, что его сосед явно предпочитает не особо сдерживаться при фазе поиска. Или не может сдерживаться — из-за возраста, что никого не удивляло в случае несовершеннолетних альф и омег, у которых фазы поиска наступали хаотично и бессистемно до двадцати лет, да и проходили фазы поиска у них бурно. — Да я всё понимаю…
Крис не особо понимал на самом деле, потому что сам никогда не испытывал на собственной шкуре жар фазы поиска.
— Вряд ли. Я люблю пошуметь и тогда, когда не подгорает, — жёстко объяснил ему Чонин. — Хотя у меня подгорает почти всё время.
— Слушай, пока ты не намерен навязывать мне свой стиль жизни и поведение, я не стану на этом зацикливаться. Если тебе так нравится кого-то трахать, то пожалуйста. Я всего лишь хочу нормально заниматься и пройти экзамены через полгода.
— Великодушно, — хмыкнул уже без предвзятости Чонин и слабо улыбнулся. Улыбка Крису понравилась — открытая и сияющая, чистая и искренняя, очень красивая. Наверное, омеги и беты штабелями валились Чонину под ноги, стоило ему лишь улыбнуться. Высокий — правда, пониже Криса, смуглый, знойный, по-своему привлекательный, несмотря на резкость и жёсткость линий и острый запах горького чили, который относился к редким и не особо желанным. Ну и да, тощий ещё, словно бродячий кот. И Крис позавидовал контрастной красоте губ Чонина: при их сочной полноте они обладали чётким и строгим контуром.
— А почему музыка? — не удержался Крис от вопроса.
— Потому что танцую. Потом смогу пройти отбор в Академию Искусств, если отучусь тут два года с хорошими показателями.
Танцы многое проясняли. У Криса из головы вылетело, что музыкальный факультет включал в себя и танцы, а среди танцоров альф всегда хватало.
— Круто. Удачи тогда.
Чонин пожал плечами и распахнул дверь в свою комнату. К вечеру удалось выяснить, почему он с такой тоской смотрел на кухонную технику — готовить не умел, а вот ел за троих. Готовку пришлось Крису взять на себя. Ну а утром Крис узнал ещё одну деталь о Чонине, о которой не просил: Чонин забывал закрывать дверь в комнату, а спал нагим и без одеяла. И не стеснялся расхаживать без одежды, если не считать одеждой густо налепленные пластыри с забавными картинками и рожицами. Иногда Чонин сам разрисовывал пластыри щенками или волками. Вроде бы ничего такого, если бы Крис в самом деле был альфой. Но Крис альфой не был. Он был… чёрт знает кем. И смущался. А Чонин его смущения не замечал. Или не придавал значения.
В общем-то, это мелочи. Крис постепенно стал привыкать к соседу, пока в один прекрасный день не вернулся после занятий и не застал в гостиной Чонина и Лу Ханя. На мелочь это не тянуло, потому что парочка не светские беседы вела, а активно трахалась уже чёрт знает сколько времени.
Лу Хань упирался руками в столешницу, наклонившись и отставив задницу. Голый, только у щиколоток болтались спущенные вместе с бельём брюки. Чонин сжимал его бёдра ладонями и сильно толкался в податливое тело. Лу Хань жмурился, раскачивался от толчков и протяжно стонал, крутил бёдрами, почти что навинчиваясь на член Чонина. Чонин двигался всё быстрее. Запрокинув голову, покусывал нижнюю губу и вколачивался в Лу Ханя всё исступлённее, превращая протяжные сладкие стоны в короткие и отрывистые, почти в жалобное хныканье, пропитанное удовольствием.
Крису в нос ударили смешанные сильные запахи чили и сирени. Он прикрыл лицо ладонью, выскочил из гостиной и заперся у себя. Распахнув окно, высунулся в него, жадно хватая ртом вечерний прохладный воздух. Накатившая было тошнота неохотно отступила, но перед глазами до сих пор маячила увиденная картина: сладострастно прогибающийся в пояснице омега, зазывно вертящий задом, и взмокший от пота смуглый альфа, целеустремлённо вталкивающий толстый член между соблазнительных половинок. Блеск смазки на коже, дурманящий аромат, стоны, шлепки влажных тел друг о друга, полуотклеившийся пластырь на шее поверх глубокой царапины…
Крис ничего не сказал Чонину, когда отлично оттраханный Лу Хань ушёл наконец. Тем более, Чонин прилежно убрал использованные презервативы, тщательно привёл гостиную в порядок и распахнул окно, чтобы проветрить помещение.
Крис молча расставил на столе тарелки перед поздним ужином и вздрогнул, когда Чонин похлопал его ладонью по плечу.
— Всё в порядке? Я знаю, что ты нас видел, но пусть тебя это не смущает.
— Да? — машинально спросил Крис. — Если бы кое-кто не страдал клаустрофобией и закрывал двери…
— А у тебя агорафобия, что ли? Поэтому вечно закрываешь все двери? — не остался в долгу Чонин. — Мне всё равно, смотрит кто-то или нет. И если тебе нравится смотреть, в этом нет ничего плохого.
Крис едва не задохнулся от возмущения — ему ни черта не нравилось смотреть, как кто-то занимается сексом. Как Чонину вообще могло прийти такое в голову? Но высказать всё это Крис не успел.
— Да не отпирайся — я разбираюсь в таких вещах. Говорю же, всё нормально. Можешь не просто смотреть, а спокойно себе дрочить. Ты же не мешаешь. Да и Хань, думаю, будет не против, если ты захочешь присоединиться. Он даже интересовался твоими размерами.
Крис немо открыл и закрыл рот. Ну а что он мог сказать? Только то, что он пока никто, и у него в принципе не стоит. Вообще. Ни на кого. И мысли о сексе мелькают в его голове исключительно с подачи малолетнего альфы, для которого в норме трахать всё, что шевелится, до двадцати лет. Но такого позора Крис не вынес бы. Ему уже хватало самого факта собственной неопределённости. Если же кто-то узнает об этом… Тот же Чонин, например…
Нет, Крис не вынес бы этого.
— Ладно, только имей в виду, что гостиная — место не самое подходящее для таких развлечений. У тебя есть комната, там и развлекайся от души.
— Не указывай мне, что делать, — тут же ощетинился Чонин и смерил Криса сердитым взглядом из-под яркой чёлки.
— Не собирался. Просто подумай о том, что я мог приготовить ужин куда раньше, если б ты тут не устроил секс-аттракцион. Эта комната всё же рассчитана на нас двоих. Учебные курсы я тоже могу посмотреть только тут.