Молчанова Людмила
Рассказ третий
История 3.
Марина Аронова.
Возраст: 29 лет
Рост: 170 см
Вес: 58 кг.
Внешность: среднего роста и телосложения сероглазая шатенка.
Особые приметы: спокойствие, невозмутимость, отходчивость, терпение.
Место работы: кандидат наук кафедры русского языка и теории языка Ростовского Государственного педагогического университета.
Виталий Громов.
Возраст: 34 года.
Рост: 176 см
Вес: 77 кг
Внешность: худощавый сероглазый мужчина с темно-русыми волосами, маленький, едва заметный шрам на виске.
Особые приметы: невозмутимый, собранный, терпеливый, пунктуальный, веселый.
Место работы: владелец автомастерской.
Ростов, январь 2005 года.
Марина с нетерпением посмотрела на часы. Пятый раз за три минуты. Это какой-то рок - в такой важный день в ее жизни умудриться проспать, принять до дрожи ледяной душ, порвать колготки, потерять в своей же собственной квартире ключи от их кафедры и разбить чашку.
Но даже это не смогло вывести ее из себя. Сегодня великий и знаменательный день - она разводится! И хотя многие, особенно женщины, коих было почти большинство на их факультете, со скептицизмом относились к ее восторгам, Марину это совершенно не трогало.
Подумаешь! Какая разница, что говорят другие люди! Главное, ей, именно ей, развод принесет долгожданное освобождение.
Не то чтобы с Толиком супружеская жизнь была настолько ужасной. Нет, Толик был очень мягким, тонко чувствующим мужчиной, невыносимо чутким к любым женским капризам и желаниям.
Ключевое слово - невыносимо. Он был невыносимо, до зубового скрежета мягкотелым и ранимым. Когда три года назад Марина выходила за него замуж, то искренне полагала, что ей крупно повезло. Еще бы - самый завидный мужчина в их университете, где каждая вторая, включая студенток, аспиранток и уборщиц, женщина мечтала поймать на себе взгляд его одухотворенных ярко-голубых глаз.
Студентки всех курсов радовались, если им выпадало счастье (именно так они и выражались - выпало счастье) сдавать зачет у ее мужа. А те, кому предстояло сдавать у него экзамен, чуть ли не плакали от счастья. Марина, пару раз проходя по коридорам его факультета, взаправду видела нескольких симпатичных молодых и умных на вид девушек, с восторгом скакавших на десятисантиметровых каблуках из-за того, что "Анатолий Саныч" с ними поздоровался.
А что происходило с дамами постарше...Например, когда устраивались Пушкинские вечера на их факультете, дамочки, приняв на грудь для храбрости, томно улыбаясь и призывно косясь ошалевшими от градуса глазами, наклонялись к Анатолию и, дохнув на него настоящей самогонкой, приготовленной руками трудолюбивой библиотекарши Нюры и ее мужа, начинали вещать о тонкой и ранимой душе поэта, который был не только великим талантом, но и, прости господи, величайшим шутником. Потом женщины, басовито хихикая, начиная декламировать те самые творения Пушкина, которые являлись достоянием "исключительно узкого круга лиц".
К слову сказать, Пушкин был тем еще прохвостом, и столкнись с ним Марина в веке девятнадцатом, она, как женщина здравомыслящая, постаралась бы держаться от него на расстоянии. Талант талантом, а вот честь, особенно по тем временам, вещь незаменимая и нужная.
Так вот, обделенные лаской и вниманием филологические женщины на радостях начинали зачитывать Анатолию неприличные и "предназначенные для узкого круга лиц" вирши, страстно заглядывая ему в глаза и бросая томные взгляды на его по-детски пухлые губы.
Сам Анатолий с мягкой понимающей улыбкой их слушал, в нужные моменты кивал и поддакивал и казался понимающим и притягательно-умным.
Марина, попавшая на такой вечер четыре года назад, наблюдала за разворачивающимся действом с удивленной и немного брезгливой улыбкой.
Все-таки под парами алкоголя часто проглядывается настоящее лицо человека. Кто бы мог подумать, что всегда строгая, холодная и почти чванливая доцент их кафедры на самом деле любит громко, почти до оглушения всех сидящих вблизи десяти метров, заливисто хохотать, приятельски хлопать по плечу своей скромной гренадерской ручкой и заливную рыбу.
Кто бы догадался, что декан их факультета, пожилой и крайне представительный мужчина пятидесяти восьми лет, ярый патриот своей родины и поборник славянской культуры вплоть до абсурда, увлекается оригами, обожает суши и Харуки Мураками, о котором может рассказывать часами, изредка прерываясь, чтобы смочить горло.
А про преподавателя зарубежной литературы Марина до сих пор вспоминала с содроганием.
И в тот пасмурный осенний вечер, сидя в теплой, уютной аудитории и потягивая из дешевого пластикового стаканчика дорогой элитный коньяк, Марина думала лишь о том, как бы побыстрее уйти с этого странного сборища. Она совершенно не узнавала людей, у которых училась, защищалась, а потом и работала. И пока она придумывала уважительный предлог, чтобы покинуть аудиторию и убежать как можно дальше, на глаза попался Анатолий.
Он выгодно отличался от всех присутствующих. И дело не в том, что из всех семи мужчин он был самым молодым, и чего уж скрывать, красивым. Дело было в том, что в манерах, осанке, жестах проскальзывало что-то аристократическое, тонкое, возвышенное. Это привлекало и заставляло заострять внимание. Не то чтобы это была любовь с первого взгляда, да и сама Марина не оказывала Анатолию знаков внимания.
Но на том вечере их притянуло друг другу, практически с непреодолимой силой. Их обоих одолевало любопытство, заинтересованность. А Марину еще и настороженность. В конце концов, что же это за мужик, покоривший всю женскую половину университета? От такого можно было ждать чего угодно.
- Здравствуйте, - Анатолий скромно мял в руке маленький сборник избранных стихотворений Пушкина, заботливо врученный библиотекарем Нюрой всем без исключения гостям вечера. - Могу ли я присесть?
Марина одарила его самым своим невозмутимым и почти холодным взглядом, недоумевая, что понадобилось этому утонченному и лощеному красавчику от ее скромной и отнюдь не утонченной персоны. Она всегда опасалась таких мужчин, ну и что, что Анатолий - философ. Одно другому не мешает.
- Здравствуйте, - вежливо поздоровалась она и неосознанно выпрямила спину под взглядом его голубых глаз. - Вы хотите присесть именно здесь? В аудитории множество свободных мест - выбирайте любое.
- Нет, спасибо, - Анатолий, растеряв изрядную долю уверенности, начал переминаться с ноги на ногу. - Я хотел бы присесть рядом с вами! Если вам, конечно, не трудно.
- Да...нет, собственно, - Марина осталась по-прежнему невозмутимой, но внутри была немного поражена его действиями. - Присаживайтесь, - махнула она на стоящий рядом свободный стул.
- Как вам сегодняшний вечер? - через минуту робко поинтересовался он, первым не выдержав затянувшегося молчания. - Первый раз пришли? - и не дав ей ответить, продолжил: - Я вот второй раз прихожу по приглашению вашего декана. В прошлый раз я вас не видел...
- Марина Артуровна, - подсказала она и поглядела на декана, который, отрешившись от общего шума и волнения, сосредоточенно пытался сделать что-то из альбомного листа, высунув от усердия язык. - А вы, Анатолий Александрович?
Анатолий потянулся к блюдцу с печеньями и взял одно, пристально его рассматривая.
- Да. Все-таки плохо, когда репутация бежит впереди тебя, - из-за этих слов Марина немного покраснела, но мужчина этого не увидел.
- Скажите, - она не смогла сдержать своего любопытства и подалась вперед, - а зачем преподаватель философии посещает пушкинские вечера?
Анатолий укоризненно на нее посмотрел, как будто она ребенок маленький, и сказал, что талантливый человек должен быть талантлив во всем.
Как-то само собой завязался интересный и познавательный разговор, совершенно ненапряженный, если не считать буравящих спину взглядов и едва заметного заинтересованного шелеста шепотка. Ну что взять с филфака - здесь даже ругались интеллигентно, а сплетни вообще возвели в ранг искусства.
На следующий день по всему университету сразу же расползлись слухи об их романе. Марине все это было, честно говоря, в диковинку, да и раздражало ужасно, а вот Анатолий держался на редкость спокойно и почти радостно.
- Мариночка, милая, не принимай все близко к сердцу, - говорил ей он и тихонечко гладил по руке, пытаясь успокоить после очередного потока сплетен. - Это нормальная реакция для женского коллектива. Ничего страшного в этом нет - просто не обращай внимания.
От поглаживаний ее руки Анатолий перешел к успокаивающим прикосновениям к поникшей спине. И все бы ничего, но делал он это в буфете их университета, практически - да что там! - на виду у всех. Буфетчицы горестно вздыхали, отчего богато одаренный бюст внушительно колыхался под синим фартуком, притягивая к себе взгляды молодых и робких студентов, молодые студенточки завистливо косились на их столик и окидывали ее ненавидящими и яростными взглядами. Марина уже опасливо начала поглядывать на длиннющие острые стилеты под названием "накладные ногти", которые больше походили на когти хищных птиц.
Девчонки ж молодые, горячие - вцепятся ей в волосы, не дай Бог.
Но Марина, не обращая внимания на общее недовольство и мрачную атмосферу всего филфака, продолжала общаться с Анатолием. И не потому, что нарочно хотела позлить всю изошедшую от желчи женскую половину института, а потому что ей на самом деле было интересно с ним. Он был умен, начитан, разносторонне развит и Марина не чувствовала себя рядом с ним ущербной или жутким ботаником.
За три года до встречи с Анатолием она встречалась с обычным парнем - учился на экономиста, вечера проводил в компаниях друзей, изредка попивая пиво. Заводной, красивый, обаятельный. И ему нужна была девушка под стать - такая же красивая, обаятельная и заводная как он сам. Марина была довольно симпатичной, так что по первому пункту подходила.
Со вторым же...с натяжкой, но так и быть, если постарается, то сможет выглядеть довольно располагающей к себе. С третьим же...как, ну как чисто физически она могла разорваться между домом, учебой в аспирантуре, работой и бешеными вечеринками до утра? Вот именно - никак. В какой-то момент ей казалось, что встречаться по расписаниям - отличная идея, но для парня это стало последней каплей.
- Все, я ухожу! - патетично воскликнул он и с голой задницей, которая ну никак не сочеталась с гордо вздернутым подбородком, вприпрыжку побежал в ванную. - Мне надоело! Надоело, Марин!
Марина лишь поправила одеяло и скрестила руки на груди, с отстраненным интересом наблюдая за лихорадочными метаниями своего парня.
- Что надоело? - спокойно спросила она.
- Ты издеваешься?! - истерично воскликнул он и запутался в штанине. - Я устал от тебя и твоих книжек! Я устал от постоянного графика и твоих отсутствий. Тебе не кажется, что ты заучилась?!
- Нет.
- Нееет?! - громко протянул он. - Ах, нееет?! А я вот устал! Устал, Марина! С тобой даже поговорить не о чем, только и знаешь, что Маркес, По, Булгаков, Де Куртене, Распопов. Видишь?! - взвился он и снова начал метаться по квартире в поисках свитера. - Я даже их имена выучил. И в кого я превращусь через месяц?! В такого же бездушного ботаника и зануду как ты?! Нееет! - парень решительно покачал головой и резким движением надел свитер, и от трения ткани его волосы наэлектризовались. - Что ты молчишь?! - обиженно выкрикнул он в конце.
- Денег дать? - Марина моргнула и посмотрела ему в глаза. - На проезд, в смысле. Ты вчера все на пиво потратил.
Парень выругался, плюнул с досадой и громко хлопнул дверью, навсегда уходя из ее жизни, из-за чего Марина, честно сказать, почти не огорчилась. Но после того неприятного разговора с бывшим она начала серьезно и вдумчиво относиться к отношениям с противоположным полом.
А вот с Анатолием такого бы не случилось. Он разделял ее взгляды, интересы. И пусть являлся преподавателем философии, но мог здраво обсудить с ней Кафку и Спинозу. И никогда не ругал за стопки книг, которые были разбросаны по всей ее квартире - только в туалете не лежали, так как Марина считала это кощунством.
И как-то они так сошлись с Анатолием, что он начал казаться ей прекрасным принцем. Всегда внимательный, учтивый - каждый месяц он неизменно дарил ей цветы, приносил коробку конфет и делал комплименты. Марина искренне считала, что влюбилась, но первый шаг после полугода знакомства делать не хотелось. Ведь, в конце концов, мужчина из них двоих именно Анатолий, он и должен...
Но Анатолий не спешил переводить их отношения на новый уровень, хотя и не скрывал заинтересованных и тоскливых взглядом, от которых Марина просто млела, а студенточки обливались горькими слезами и утирали сопли дизайнерскими платочками.
В конце концов, Марина не выдержала и первой призналась ему в своих чувствах. Анатолий очень обрадовался, вскочил со стула и закружился вокруг нее. Обнял что есть сил и жарко прошептал на ухо:
- Ах, Марина, как долго я этого ждал! Я так боялся признаться тебе в своих чувствах! - Анатолий мило зарделся и взял ее ладони в свои руки. - Я тоже люблю тебя, Марина!
В тот момент у нее едва дернулась правая щека. Вообще-то такая особенность была у ее папочки в моменты, когда он нервничал или его что-то раздражало. Так вот, до того момента у Марины НИКОГДА не дергалась щека, да и глаз тоже.
А через три года совместной жизни с Анатолией правую сторону лица иногда даже сводило. Но обо всем по порядку.
Признавшись друг другу в своих чувствах, они решили сразу же пожениться. Причем Анатолий поставил условие. Никакого секса до свадьбы. Причем сказал об этом он таким тоном и с таким выражением лица, что Марина почувствовала себя самой последней развратницей. Но она кивнула и через неделю повела его знакомиться с родителями, которые, мягко говоря, выпали в осадок.
Мама часто-часто заморгала, открыла от удивления рот, с ног до головы окидывая взглядом Анатолия, который робел, краснел и смущался от такого пристального внимания. Ничего не сказала, милостиво взяла коробку конфет и жестом пригласила за стол. Да и вообще, при Толе старалась вести себя интеллигентно и вежливо.
А вот папа не сдерживался. Тяжело крякнул, уперевшись локтями в колени, смерил Толю тяжелым взглядом, скривившись от бледно-розовой бабочки. А от светлых носков папочку просто перекосило. Нерв под глазом дернулся, и мама, предчувствуя бурю, быстро сунула ему прямо под нос стакан с водой - чтобы заткнулся, как она говорит.
Папа выпил воду залпом, выдохнул и протянул его маме снова.
- Наливай! - окинул взглядом Анатолия еще раз и выдохнул: - Водки!
Мама не спорила - подлила. Потом папа пошел курить - успокаивался. Вышел и пальцем поманил ее к себе для серьезного разговора.
- Это кто? - шепотом спросил папа.
- Философ. Мы женимся, - так же тихо проинформировала его Марина.