– Перерыв на завтрак, – тут же исправилась Фэй, потянув меня за руку. – Мы вернемся через час.
– Перерыв у нас длится тридцать минут.
– Я уверена, что Сэм прикроет меня. Сэм, ты не уволен.
– Тебя не уволили, Сэм, – Мэтти улыбнулся. – Один час, Фэй. Лиз, постарайся, чтобы она пришла вовремя, иначе уволенным сотрудником станет она.
– Ах, так? – спросила Фэй, уперев ладони в бедра… почти… флиртуя?
Мэтти улыбнулся, скользя взглядом по ее телу… почти… сексуально?
Что за?…
Мы вышли из здания, я дернула Фэй за руку, потому что мысли о странных взаимоотношениях между ней и Мэттом не давали мне покоя.
– Что это было? – потребовала я.
– Что?
– Вот это! – сказала я, указывая в сторону Мэтти. – Что за маленькое эмоциональное танго вы только что исполнили? Она не ответила, но закусила нижнюю губу. – О, мой Бог… ты спала с Мэтти ?!
– Заткнись, черт тебя подери! Ты хочешь, чтобы об этом узнал весь город? – Она покраснела, оглядываясь по сторонам. – Это вышло случайно…
– Ой, правда? Как же так? Случайно? Ты случайно шла по улице, и тут к тебе подошел Мэтти и его дружок случайно выскочил из штанов? Затем внезапно налетел сильнейший ветер, подтолкнул тебя в плечи и ты случайно запрыгнула на его член? И это все случайно ? – издевалась я.
– Ну… не совсем так, – она толкнула щеку языком. – Ветер вначале подтолкнул мой рот к его члену.
– БОЖЕ МОЙ, ФЭЙ!
– Я знаю! Я знаю! Вот почему люди не выходят на улицу в ветреные дни. Члены начинают неистовствовать именно в ветреные дни.
– Я не верю, он же вдвое старше тебя.
– Ну, что я могу сказать? У меня были проблемы с отцом.
– О чем ты говоришь? Твой отец потрясающий, – поспорила я.
– Точно. Ни один парень не смог соответствовать ему. Но Мэтти… думаю, он мне нравится.
Заявление повергло меня в шок – Фэй никогда не использовала слово "нравится" по отношению к парням. Она была самой большой шлюшкой, которую я когда-либо встречала.
– Ты хочешь сказать, что он тебе нравится? – спросила я с надеждой, что моя подруга планирует наконец остепениться.
– Эй, эй, тише там, Николас Спаркс. Я имею в виду мне нравится его член. Я даже дала ему прозвище. Ты это хотела услышать?
– Ради всего святого, не рассказывай мне.
– Нет, я все же тебе расскажу.
– Фэй, – вздохнула я.
– "Толстячок Мэтти", – заговорщически сказала она, широко улыбнувшись.
– Знаешь что, не нужно рассказывать мне ничего. Никогда не говори больше об этом ни слова.
– О чем? О жареной сардельке комбинированного вида и о том, как жарится в постели Мэтти? Да он же чертов колбасный бог, клянусь! Помнишь крошечного Пинки Питера? С Мэтти совсем иначе! Огро-омная разница, "земля обетованная жирных колбасок".
– Отлично, сейчас меня стошнит. Так что, если тебе не тяжело, пожалуйста, перестать говорить эти гадости.
Она засмеялась и притянула меня ближе к себе.
– Боже, я так скучала по тебе. Так что скажешь? Пойдем на наше обычное место?
– Конечно.
Мы прошагали несколько кварталов, и всю дорогу Фэй ежеминутно заставляла меня смеяться. И я спрашивала себя – почему я так долго сдерживалась? Может быть, потому, что какая-то часть меня чувствовала вину и не позволяла радоваться. Я застряла в своей беде и считала, что не имею права веселиться и не могу чувствовать себя хорошо. Но сейчас я смеялась и ощущала, что это именно то, что нужно. Слишком много времени ушло на рыдания, а я так устала от слез.
– Так странно быть здесь без Эммы, – сказала Фэй, сидя на качелях на детской площадке. Мы были в окружении детей, которые гуляли с родителями и нянями. Они бегали вокруг, а мы раскачивались вверх-вниз.
Один малыш смотрел на нас так, как будто мы сошли с ума, – еще бы, взрослые, а проводим время, словно дети. Фэй крикнула ему:
– Никогда не взрослей, малыш! Это чертова ловушка!
Она такая забавная.
– Итак. Как долго продолжается все это у вас с Мэтти? – спросила я.
Она покраснела.
– Я не знаю, месяц. Или два.
– Два месяца?
– Ну, может быть, семь. Или восемь.
– Восемь?! Что? Мы с тобой говорили по телефону каждый день. Почему не поднималась эта тема?
– Я не знаю. – Она пожала плечами. – Ты была в таком состоянии после смерти Стивена, ты же знаешь. Было бы достаточно бессердечно рассказывать о своих сексуальных отношениях.
У Фэй никогда не было серьезных отношений, но всегда были партнеры по сексу.
– У меня было меньше дерьма, чем у тебя… – Она нахмурилась и подтолкнула качели так, что я зависла высоко в воздухе. Было не так много моментов, когда Фэй сохраняла серьезность, но Стивен был ей как брат. Она познакомила нас во время учебы в колледже. Они боролись и спорили круче, чем любая пара братьев или сестер, каких я видела. И очень друг о друге заботились. Знали друг друга с пятого класса и были лучшими друзьями. Теперь я увидела, как гаснут и затуманиваются ее глаза, а раньше я даже не замечала этого, живя в своем собственном мире отчаяния. Я совершенно выпустила из внимания, что подруга потеряла практически брата. Она откашлялась и натянуто улыбнулась:
– У меня было намного меньше дерьма, Лиз.
Она толкнула качели вверх.
– Но я хочу, чтобы ты знала, Фэй, что ты все можешь рассказать мне. Я хочу знать все о том, что ты испытываешь при своих диких сексуальных увлечениях. К тому же у тебя же еще все впереди, ты так молода! И, господи, да посмотри ты на свои сиськи!
Она дико расхохоталась, откинув голову назад. Когда Фэй смеялась, вся вселенная чувствовала ее счастье.
– Я знаю, сиськи – это не шутка.
– Мы должны вернуться на работу раньше, чем будем уволены, – напомнила я.
– Если он меня уволит, он будет ходить с отбитыми яйцами до конца дней.
– Фэй, – покраснела я, оглядываясь на людей, пялящихся в нашу сторону. – Тебе нужно фильтровать речь.
– Фильтры для сигарет, а не для людей, Лиз, – пошутила она.
Мы пошли по направлению к кафе, держась за руки.
– Я счастлива, что ты вроде бы вернулась, Лиз, – прошептала Фэй, положив голову мне на плечо.
– Вроде? Что ты имеешь в виду? Я здесь, я вернулась.
Она посмотрела на меня с понимающей улыбкой.
– Пока не знаю. Но достаточно скоро это случится, малышка.
Глава 5
Элизабет
– Лиз, у тебя есть совесть – уехать с Эммой и даже не позвонить?!
Мама отчитывала меня по телефону.
Эмма и я второй день не ночевали в ее доме, и она позвонила только сейчас. Либо она была расстроена из-за того, что мы оставили ей всего лишь записку, либо потому, что она все это время шаталась по городу с очередным незнакомцем и вернулась домой только сейчас. Я склонялась ко второму варианту.
– Прости, мама, но ты знала, что мы планировали уезжать… нам нужно попытаться начать все заново, – попробовала объяснить я.
– Начать новую жизнь в старом доме? Бессмыслица какая.
Я не ожидала от нее понимания, поэтому сменила тему.
– Как прошел ужин с Роджером?
– Ричардом, – поправила она. – Не притворяйся, будто не помнишь имя. И это было удивительно. Я думаю, он именно тот…
Я закатила глаза. Каждый парень, которого она видела, – всегда был ИМЕННО ТОТ. Ровно до того момента, пока новый не появлялся в ее жизни.
– Закатываешь глаза? – спросила мама.
– Нет.
– Правда?! Ты иногда так неуважительна!
– Мама, мне нужно работать, – солгала я. – Ничего, если я перезвоню тебе попозже?
Может быть, завтра.
Может, на следующей неделе.
Мне просто нужна свобода .
– Отлично. Но не забывай, кто был рядом с тобой, когда вы остались совсем одни, малышка. Уверена, родители Стивена помогают вам сейчас, но рано или поздно наступит момент, когда ты поймешь, кто твоя настоящая семья, а кто нет.
Я никогда не была так рада тому, что разговор окончился.
Позже я стояла во дворе, смотрела на дикие кусты и высокую траву и пыталась вспомнить, как все выглядело раньше. Стивен сделал это место очень красивым. У него был наметан глаз на детали, но я уже почти не могла представить аромат цветов, которые он посадил здесь и которые теперь были мертвы.
– Закрой глаза, – прошептан Стивен, подходя ко мне, держа руки за спиной.
Я сделала, как он сказал.
– Как называется этот цветок? – спросил он. Аромат ударил мне в нос, и я улыбнулась.
– Гиацинт.
Я улыбнулась шире, когда почувствовала его губы на моих.
– Гиацинт, – повторил он. Я открыла глаза. Он пристроил цветок мне за ухо.
– Я думаю посадить несколько кустов у пруда во дворе.
– Это мой любимый цветок, – сказала я.
– А ты – моя любимая девушка, – ответил он.
Я моргнула и вернулась в настоящее. Аромат из прошлого исчез.
Я перевела взгляд на соседний дом, там двор был еще хуже, чем у меня. Дом был из красно-коричневого кирпича и мрамора цвета слоновой кости, вьющегося по каждой из сторон. Трава вокруг дома была раз в десять выше, чем моя, и на заднем крыльце я увидела разбитого на куски садового гнома. Пластиковая желтая детская бейсбольная бита валялась в буйной зелени рядом с игрушечным динозавром. В сарае я заметила небольшой стол с облупленной красной краской. Дрова были сложены у сарая. Я удивилась, как кто-то вообще мог здесь жить. Дом казался более заброшенным, чем какой-либо другой, и я задалась вопросом – чем занят мой сосед, что не может уделить внимание двору?
В конце нашего квартала за домами был исток лесного ручья. Он выбирался на поверхность среди деревьев. Я знала, что дальше, в глубине леса, змеилась узкая речка, скрытая в полутемной чащобе, раскинувшейся на много миль вперед. Большинство людей не подозревали, но лесной массив на самом деле был внушительный. Когда я училась в колледже, мы со Стивеном обнаружили ручей. Вода обнажила камень. На нем были инициалы СТ и ЭЛ. Они были высечены там, где начиналась река в темном лесу, когда Стивен сделал мне предложение. Недолго думая, я отправилась в сторону леса и вскоре сидела под деревьями, глядя вниз на свое отражение в воде.
Один вдох.
Мелкая рыбешка мирно уплывала вниз по течению, вдруг вода всколыхнулась и раздался всплеск. Я развернулась налево в сторону, откуда доносился шум, и мои щеки тут же покраснели – я увидела Тристана, стоящего в реке без рубашки в одних шортах для бега.
Он умывался, наклоняясь к воде и потирая пальцами буйно растущую бороду. Мой взгляд скользнул по загорелой груди, покрытой волосами. А он тем временем плескал воду, омывая себя.
Татуировки покрывали его левую руку и вились вокруг предплечья. Я изучала их, не в силах отвести взгляд. Их было много, мои глаза пытались разобраться в них . Я знаю эти татуировки . Это были маленькие шедевры из детской классики. Аслан из Нарнии. Монстр КЭРОЛ из "Там, где живут чудовища". Вагончик из "Детей из товарного вагона". На груди были слова: "Мы все здесь сумасшедшие" из приключений Алисы в Стране чудес.
Внутри все взорвалось от увиденного. Нет ничего более потрясающего, чем человек, который не только знает самые что ни на есть классические истории всех времен, но еще и "выставил" их на своей личной книжной полке.
Вода скатывалась с его мокрых волос на лоб и каплями падала на грудь.
Я замерла и молча гадала, знает ли он, как пугающе красив. Мне казалось, что я возвращаюсь в сказку, обращаясь к волшебному Филину на его плече, пока разглядывала его тело.
– Мистер Филин, как долго я могу смотреть на этого человека, прежде чем это выйдет за рамки приличия?
– Я не знаю, Лиз. Давай выясним. Один… два… три…
Он не замечал меня, сердце колотилось, и я стала медленно отходить от реки, надеясь, что он не увидит. Зевс был привязан к дереву и, когда заметил меня, сразу залаял.
Черт!
Тристан посмотрел на меня, его глаза были дикими, как и раньше. Он замерз, вода капала с груди на край шорт. Я остановилась и только потом поняла, что смотрю прямо на его шорты. Под его жестким взглядом я отвела глаза. Он не сдвинулся ни на дюйм. Зевс продолжал лаять и вилять хвостом, пытаясь сломать древесный ствол.
– Следишь за мной? – спросил он. Его слова были резкими и отрывистыми, не предполагали ответа и тем более диалога.
– Что? Нет.
Он приподнял бровь.
Я смотрела на его татуировки. " О, Доктор Сьюз "Зеленые яйца и ветчина"" . Он заметил мой взгляд.
Чушь. Хватит, Лиз .
– Извини, – пробормотала я, ощущая, как краснею. Что он делает?
Он приподнял другую бровь. Он ни разу не моргнул, пока смотрел в мою сторону. Хотя он мог бы что-то сказать, но находил гораздо большее удовольствие в том, чтобы заставлять меня нервничать и смущаться. На него было больно смотреть, ведь он был сломлен, но каждая израненная часть его существования, казалось, увлекала меня.
Я наблюдала за ним, пока он отвязывал поводок Зевса от дерева и шагал в направлении, откуда пришла я. Я осталась позади, собиралась возвращаться.
Он остановился.
Медленно повернулся ко мне.
– Прекрати преследовать меня, – прошипел он.
– Я преследую?!
– Ты.
– Нет!
– Да.
– Нет! Нет! Нет!
Он поморщился:
– Ты как пятилетний ребенок.
Он развернулся и продолжил идти вперед. Я тоже медленно пошла за ним. Он бросал на меня короткие взгляды и время от времени хмыкал, но мы не проронили больше ни слова. Когда мы достигли опушки, он и Зевс подошли к дикому двору рядом с моим домом.
– Я так предполагаю, что мы соседи, – сказала я со смешком.
Он уставился на меня, и мой желудок сделал сальто. В груди что-то екнуло и зазвенело в кишках, когда он смотрел прямо в мои глаза.
Мы оба зашли в свои дома, так и не попрощавшись.
…Я поужинала в одиночестве, устроившись за обеденным столом. Когда выглянула из окна столовой, увидела Тристана, сидящего за своим столом. Его дом казался темным и пустым. Одиноким. Он оглянулся по сторонам и заметил меня. Я выпрямилась. И послала ему улыбку. Он встал, подошел к своему окну и закрыл жалюзи. Я сразу же поняла, что окна наших спален тоже находятся друг напротив друга, и он не замедлил закрыть шторы и там тоже. Я позвонила Эмме, чтобы узнать, не раздуло ли ее еще от конфет за время пребывания у дедушки с бабушкой.
Было около восьми вечера, я сидела на диване в гостиной, уставившись в пустоту, стараясь не плакать. Мне написала Фэй.
Фэй : Ты в порядке?
Я : Я в порядке.
Фэй : Ищешь компанию на вечер?
Я : Не сегодня. Устала.
Фэй : Ищешь компанию на вечер?
Я : Я засыпаю…
Фэй : Ищешь компанию на вечер?
Я: Завтра.
Фэй : Люблю тебя, буфера.
Я : Люблю тебя, буфера.
Стук во входную дверь, который последовал после сообщения, не удивил меня. Я была уверена, что уговорить Фэй оставить меня в покое нереально, ведь она знала, что, если я говорю, что все хорошо, значит, я вовсе не в порядке. Каково же было мое удивление, когда я увидела за дверью много людей. Друзья . Вожаком стаи была Фэй в обнимку с самой большой бутылкой текилы, известной человечеству.
– Ищешь компанию на вечер? – ухмыльнулась она.
Я уставилась на пижаму, а потом взглянула на текилу.
– Совершенно точно – да.
– Если честно, я думал, ты захлопнешь дверь перед нашими мордами, – произнес кто-то знакомый позади меня, когда я стояла на кухне, наливая четыре стакана.
Я обернулась и увидела Таннера, который подходил ко мне, подбрасывая, как обычно, монету. Я бросилась в его объятия и крепко обняла.
– Привет, Лиз, – прошептал он, обнимая изо всех сил.
Таннер был лучшим другом Стивена. Они были так близки, что мне порой казалось, что мой муж может уйти от меня к мужчине. Таннер был стройным парнем с темными глазами и светлыми волосами. Он работал в автомагазине, который снял, когда его отец заболел. Он и Стивен стали закадычными друзьями на первом курсе в колледже, парни были соседями по комнате. И хотя Таннер прервал обучение после первого курса, чтобы работать на своего отца, они продолжали дружить. Таннер улыбнулся и выпустил меня. Он поднял два рокса, в которые я налила выпивку, протянул один мне, и мы чокнулись. Затем поднял два других и мы снова чокнулись. Я улыбнулась:
– Знаешь, все четыре, вообще-то, были для меня.
– Знаю, знаю, просто спасаю твою печень. Немного.
Я наблюдала, как он полез в карман и достал оттуда монету. Все ту же монету, которую постоянно крутил между пальцами. Это была странная привычка, но он делал так еще до того, как мы познакомились.
– Я вижу, монета на месте? – засмеялась я.
Он улыбнулся в ответ.
– Никогда не выхожу из дома без нее, – ответил он со смешком и положил обратно в карман.
Я рассматривала его лицо, и грусть росла во мне. Он, наверное, не знал, но иногда глаза его смотрели так печально.
– Как ты?
Его плечи поднялись и опустились.
– Так приятно снова видеть твое лицо. Все так быстро произошло… К тому же ты так внезапно исчезла после… – Его слова замерли. Все и всегда запинаются, когда кто-либо собирается упомянуть о смерти Стивена.
– Я вернулась, – кивнула я и налила еще четыре стакана. – Эмма и я приехали, чтобы остаться. Мне просто нужно немного воздуха, вот и все.
– Ты еще водишь свою дерьмовую машину? – спросил он.
– Да. – Я закусила нижнюю губу. – Я сбила собаку на днях.
Он приоткрыл рот.
– Вот черт!
– Собака в порядке, но моя дерьмовая машина не выдержала такого удара.
– Давай я посмотрю, – предложил он.
Я пожала плечами.
– Все в порядке. Теперь я в основном хожу пешком. Места здесь не так уж много.
– Тебе понадобится машина, когда придет зима.
– Не волнуйся, Таннер Майкл Кейз, все будет хорошо.
Он ухмыльнулся:
– Ты же знаешь, я ненавижу, когда ты называешь меня полным именем.
Я засмеялась:
– Именно поэтому я это и делаю.