Телеологическое доказательство
Телеологическое доказательство является наиболее распространенным аргументом в пользу бытия Божия. Оно известно очень давно и зиждется на очевидной сложности и гармоничности окружающего нас мира, которые говорят о разумности силы, стоящей у его истоков. Если мироздание так красиво, закономерно и целесообразно устроено, то очевидно, во-первых, что оно не могло возникнуть само собой и, во-вторых, что Разум, который его создал, во много крат превосходит человеческий.
К такому выводу приходили мыслители еще в глубокой древности. Так, древнегреческий философ Анаксагор из наблюдаемой им целесообразности устройства мира сделал вывод о существовании некоего Верховного Ума, который упорядочил первобытный хаос и привел весь мир в удивительную гармонию. Сократ и Платон в самом устройстве мира также видели доказательство существования Высшего Разума. Лейбниц говорил о "предустановленной гармонии" нашей Вселенной как о законе всеобщего взаимодействия и согласованности в мире.
Телеологическое доказательство также именуется иногда аргументом часовщика. Впервые его сформулировал Уильям Пейли, английский философ и апологет христианства. В своей работе "Естественная теология" он писал: "Если бы вы нашли в чистом поле часы, то, исходя из очевидной сложности их конструкции, вы пришли бы к неизбежному выводу о существовании часовщика". Действительно, любой сложный механизм свидетельствует о разуме, который его создал. Любое здание – об архитекторе, книга – о писателе. Однако Вселенная устроена намного сложнее, чем любой механизм, здание или книга. Неужели можно представить себе, что вся эта сложность появилась по воле слепого случая, без предварительного плана?
Строго говоря, "аргумент часовщика" не может быть абсолютным, потому что он исходит из того, что не может быть доказано в принципе. Наука не может и никогда не сможет логически обосновать закономерное устройство мира и всех его частей. Как говорит академик Г. Наан, "на любом уровне развития цивилизации наши знания будут представлять лишь конечный островок в бесконечном океане непознанного, неизвестного, неизведанного" . Другой ученый, В. Казютинский, специалист в области философии и методологии науки, утверждает, что "объектом познания в науках о природе являются всегда лишь стороны, аспекты, фрагменты неисчерпаемого материального мира… Космология в этом отношении не занимает какого-либо особого положения среди других естественных наук – "вся материя" (материальный мир как целое) не является сейчас и никогда не станет ее объектом" .
Это значит, что научные знания никогда не смогут дать человеку возможность охватить все бытие в целом и тем более судить о гармоничности и целесообразности его устройства. Однако, несмотря на то что наука не может это доказать, она сама базируется на этом утверждении. Все естественные науки основаны на постулатах или аксиомах, которые сами не нуждаются в доказательстве, но служат посылками для всех прочих умозаключений. Эти постулаты гласят: во-первых, мир реально существует и, во-вторых, он устроен разумно и закономерно. Из этих двух постулатов следует, что мир может быть познан человеческим разумом. Так, американский физик Ч. Таунс пишет: "Ученый должен быть заранее проникнут убеждением, что во Вселенной существует порядок и что человеческий разум способен понять этот порядок. Мир беспорядочный или непостижимый бессмысленно было бы даже пытаться понять" .
Итак, все ученые в своей научной деятельности начинают с веры в то, что ни научно доказать, ни опровергнуть невозможно, с веры, что мир устроен разумно. Однако, отталкиваясь от этой веры, они находят все больше и больше подтверждений тому, что это действительно так. Чем больше загадок разгадывает наука, тем явственнее становится виден разумный замысел устройства мира.
Об этой стороне научной деятельности убедительно говорит крупный современный ученый П. Тейяр де Шарден: "Согласованность частей Универсума, – пишет он, – всегда была предметом восхищения людей. И эта согласованность по мере того, как наука все более точно и глубоко изучает факты, оказывается все более удивительной. Чем дальше и глубже, с помощью все более мощных средств мы проникаем в материю, тем больше нас поражает взаимосвязь ее частей. Каждый элемент космоса буквально соткан из всех других элементов: снизу он создается таинственным явлением "композиции", представляя собой как бы вершину организованной совокупности; сверху – воздействие единств высшего порядка, которые, охватывая его, подчиняют его своим целям. Невозможно разорвать эту часть и выделить из нее какую-либо ячейку без того, чтобы эта ячейка не распустилась со всех сторон и не распалась" .
Однако утверждение о том, что мир красив и разумно устроен, это не только один из постулатов естественных наук. Оно служит также и стимулом научного исследования для великий ученых, творцов науки. Так, астроном Кеплер, открывший законы движения планет и окончательно обосновавший гелиоцентрическую систему мира Коперника, был вдохновлен на свое открытие чувством величия Божественного плана. В конце своей пятой книги "Космической гармонии" он писал: "Я пытался создать человеческому разуму возможность с помощью математических расчетов проникнуть в план Божественного творения; пусть Сам Создатель небес, Отец всех разумных существ, Которому наши чувства обязаны своим существованием, Он, Кто Сам бессмертен… пусть будет милосердным и предохранит меня от такого сообщения о Его творении, которое ввело бы в заблуждение наш разум, и пусть Он заставит нас стремится к совершенству Его Божественного творения, посвящая этому нашу жизнь" . Кеплер видел свою задачу как ученого в том, чтобы "познать в природе деятельность Бога и прославить Его творение на основе понимания закономерной гармонии природы" .
Эйнштейн, создатель теории относительности, говорит: "Без веры в то, что возможно охватить реальность нашими теоретическими построениями, без веры во внутреннюю гармонию нашего мира не могло быть никакой науки. Это вера есть и всегда останется основным мотивом всякого научного творчества. Во всех наших усилиях, во всякой драматической борьбе между старыми и новыми воззрениями, мы узнаем вечное стремление к познанию, непоколебимую веру в гармонию нашего мира" .
Именно этот мотив – увидеть объективно существующую гармонию мира – был стимулом всякой научной деятельности великого физика. Вот, например, что писал автор одного из лучших в мировой литературе жизнеописаний Альберта Эйнштейна Борис Кузнецов: "Весь научный темперамент Эйнштейна был направлен на создание физической картины, выражающей гармонию природы. Все, что было основой такой картины, приобретало для Эйнштейна колоссальное значение, и он работал с неимоверным напряжением и страстью… В творчестве Эйнштейна основной дорогой в "надличное" было создание общих (все более общих!) концепций, раскрывающих гармонию Вселенной" . "Для Эйнштейна теория относительности была этапом развития идеи объективной гармонии бытия. Эта гармония выражается в универсальной причинной связи процессов природы" .
Тем же стремлением руководствовался и создатель первой квантовой теории атома, ученый и мыслитель Нильс Бор. "Гораздо сильнее Бор был поглощен извечной этической проблемой свободы и обязанности воли, а позднее – проблемой биологии и физики, – пишет его биограф. – Этот интерес объясняется не просто научной любознательностью, а стремлением познать гармонию бытия без отказа как от требований логики, так и опыта" .
В этой точке разум и чувства уже не могут противоречить друг другу: разум познает гармонию мира, сердце восхищается ею. За этой гранью наука становится искусством, по крайней мере, у науки и искусства появляется одна, общая цель. "Суть науки, – пишет один из создателей квантовой механики В. Гейзенберг, – по моему мнению, составляет область чистой науки, которая не связана с практическими применениями. В ней, если можно так выразиться, чистое мышление пытается познать скрытую гармонию мира. В этой сокровенной области… наука и искусство едва ли могут разделяться" .
Итак, ученые, открывая законы бытия мира, в котором мы живем, не могут не видеть то, как разумно, целесообразно, гармонично и красиво он устроен. Более того, становится очевидным, что люди могут разработать интеллектуальный инструментарий, с помощью которого можно познать эти законы, то есть они поддаются постижению нашим разумом именно потому, что сам мир устроен разумно. Отсюда можно сделать вывод, что мир устроен по законам логики и целесообразности, которые присущи также и нашему разуму. Поэтому мы можем сказать, что мир является воплощением мысли, он – результат деятельности Разума, подобного человеческому, но неизмеримо его превосходящего.
Эту точку зрения выражали многие ученые прошлого и настоящего времени. "Что касается меня, пишет Луи де Бройль, автор работ по фундаментальным проблемам квантовой теории, то я иногда поражаюсь сходству проблем, поставленных природой перед учеными, и проблем, возникающих при решении кроссвордов. Когда мы видим перед собой пустые клетки кроссворда, мы знаем, что какой-то ум, аналогичный нашему, разместил в этих клетках, согласно некоторым правилам, перекрещивающиеся слова, и, пользуясь данными нам указаниями, мы пытаемся отыскать эти слова. Когда ученый пытается понять категорию явлений, он начинает с допущения, что эти явления подчиняются законам, которые нам доступны, поскольку они понятны для нашего разума" .
Резюмируя сказанное, нельзя не согласиться с Фрэнсисом Бэконом, основателем эмпиризма, который заметил как-то, что полузнание отвращает от Бога, а истинная и в собственном смысле наука опять приводит к Нему. Как будто имея в виду современных ученых, апостол Павел говорит: Что можно знать о Боге, явно для них, потому что Бог явил им. Ибо невидимое Его, вечная сила Его и Божество, от создания мира через рассматривание творений видимы, так что они безответны (Рим. 1, 19–20). Рассматривание творений – это не что иное, как работа аналитической и обобщающей логической мысли, способной подняться от твари к Творцу.
И этот шаг позволяет сделать добросовестное и усердное занятие наукой. Физик Артур Комптон, лауреат Нобелевской премии, доказавший существование фотона, говорил: "Вера начинается со знанием того, что Высший Разум создал Вселенную и человека. Мне не трудно верить в это, потому что факт наличия плана и, следовательно, Разума – неопровержим. Порядок во Вселенной сам свидетельствует об истинности утверждения: "В начале – Бог"".
Андре-Мари Ампер, введший в науку само понятие электрического тока, говорил: "Хотя Бог скрывается в Своем творении так, как действительные движения звезд закрываются мнимыми, однако мнимые движения звезд ведут к познанию действительных, и, подобно этому, знанием дел творения мы возвышаемся к Творцу".
Физик-изобретатель Томас Эдисон, тот самый, который изобрел электрическую лампочку, в беседе с корреспондентом на вопрос о целесообразности в мире атомов дал такой ответ: "Неужели вы думаете, что это совершается без всякого смысла? Атомы в гармоническом и полезном соединении принимают красивые и интересные очертания и цвета. В болезни, смерти, разложении – несогласие составных атомов немедленно дает себя чувствовать дурными запахами, соединенные в известных формах атомы образуют животных низших разрядов. Наконец, они соединяются в человеке, представляющем собой полную гармонию атомов". – "Но где же первоначальный источник этой осмысленности?" спросил корреспондент. "В какой-то силе превыше нас самих". – "Итак, вы верите в Создателя, в Бога?" – "Конечно, существование Бога может быть доказано даже химическим путем!"
Отец современной микробиологии Луи Пастер через занятия наукой пришел к познанию величия дел Творца: "Чем более я занимаюсь изучением природы, тем более останавливаюсь в благоговейном изумлении перед делами Творца. Я молюсь во время работ своих в лаборатории".
Итак, обобщая все сказанное, мы можем сделать следующие выводы. Представление о мировой гармонии, из которого исходит телеологическое доказательство бытия Божия, не является выдумкой богословов. Его ни в коей мере нельзя назвать субъективной идеей, потому что это, во-первых, – постулат любого научного мышления, во-вторых, объект научного познания и, в-третьих, – стимул научного исследования для первооткрывателей, творцов науки. Образно говоря, если однажды утверждение о разумном и целесообразном устройстве Вселенной будет опровергнуто, то не только телеологическое доказательство бытия Божия будет опрокинуто, но и от стройного здания науки не останется камня на камне. Тот, кто критикует телеологическое доказательство, должен быть готов расстаться и с научным взглядом на мир.
О телеологическом доказательстве Эммануил Кант писал: "Это доказательство заслуживает, чтобы о нем всегда упоминали с уважением. Это самый старый, самый ясный и наиболее соответствующий обыденному человеческому разуму аргумент. Он побуждает к изучению природы так же, как он сам получает отсюда свое начало и черпает все новые силы. Он вносит цели и намерения туда, где наше наблюдение само не обнаружило бы их, и расширяет наши знания о природе, руководствуясь особым единством, принцип которого находится вне природы. В свою очередь, эти знания влияют на свою причину, а именно на вызвавшую их идею, и придают вере в Высшего Творца силу неодолимого убеждения. Поэтому было бы не только печально, но и совершенно напрасно пытаться умалить значение этого доказательства. Разум, постоянно возвышаемый столь вескими и все возрастающими в его руках доказательствами, хотя лишь эмпирическими, не может быть подавлен сомнениями утонченной и отвлеченной спекуляции: ему достаточно одного взгляда на чудеса природы и величие мироздания, чтобы избавиться, как от сновидения, от всякой мудрствующей нерешительности и подниматься от великого к великому до высочайшего, от обусловленного до Высшего и не обусловленного Творца" .
Телеологическое доказательство никем не опровергнуто до сих пор.
Онтологическое доказательство
Из всех известных доказательств бытия Божия онтологическое единственное основано лишь на философском анализе самого понятия "Бог". Именно поэтому по своему логическому значению оно резко выделяется из всех других доказательств. Онтологическое доказательство, собственно, не имеет своей задачей убедить неверующего в существовании Бога, но оно призвано показать внутреннюю логическую необходимость Божественного бытия. Так, философ Эммануил Кант считал, что существование Бога как Творца мира можно доказать лишь с помощью онтологического доказательства. По его мнению, лишь оно в соединении с космологическим и телеологическим доказательством сделало бы истину бытия Божия абсолютно неопровержимой для нашего разума.
Онтологическое доказательство бытия Божия является результатом многовековой работы философской мысли. Его "творцом" обычно называют Ансельма Кентерберийского, от которого оно было воспринято Декартом и Спинозой, хотя встречается еще у Плотина. Кроме них, над его формулировкой работали Платон, Филон Александрийский, блаженный Августин, Николай Кузанский, Мальбранш, Лейбниц, Фихте, Шеллинг и Гегель. Вообще, можно повторить вслед за русским философом С. Л. Франком, что "онтологическое доказательство исторически составляет центральную проблему и центральную истину философии, занимавшую умы едва ли не всех наиболее глубоких мыслителей" .
Логика онтологического доказательства такова. Бог есть истинное Бытие в противоположность быванию, становлению, то есть бытию временному, относительному, конечному. Он есть актуальное, вечное, Абсолютное Бытие и потому источник всякого другого, производного бытия. Именно поэтому Он Творец, или Первопричина всего существующего. В этом определении Бога как Абсолютного Бытия согласны и теисты, и деисты, и пантеисты, расходясь лишь во вторичных, дополнительных признаках этого понятия. Философская мысль совершенно самостоятельно пришла к тому же самому представлению о Боге. Таким образом, и для религиозного, и для философского сознания "Бог" и "Бытие" – понятия тождественные. Это истинное, самобытное, вечное, Абсолютное Бытие мыслится религиозно-философским сознанием не как слепая, стихийная, бессознательная сила, а как Сила творческая, разумная и самосознающая, хотя и сверхличная. Допустимо ли логически мыслить эту Силу несуществующей?
Сказать, что "бытие не существует" – это то же самое, что сказать "круглый квадрат". Небытие бытия – это совершенно очевидная нелепость. Понятия "квадрат" и "круглый" логически не совместимы в одном предмете. В еще большей степени это приходится повторить в отношении понятия "бытия" и понятия "несуществующий": они также логически не совместимы, потому что бытие, иначе говоря – существование, мы в принципе не можем мыслить несуществующим. Тем более если речь идет не просто о бытии, которое может быть и относительным, производным, временным и так далее, а о Бытии с большой буквы, о Бытии самобытном, непроизводном, вечном источнике всякого другого производного бытия. Очевидно, что такое Бытие тем более не может мыслиться нами несуществующим.