Потому что когда две воющие от ярости живые волны столкнутся на перепаханном гусеницами и взрывами поле, им будет плевать на точность. И когда вас останется сотня против тысячи вам будет начхать, на сколько граммов тяжелее ваши автоматы. А когда врагу останется пройти сотню метров, чтобы победить, он не пройдёт. Потому что он НЕ ДОЛЖЕН пройти. И плевать, что у него в руках стрелково-гранатомётный комплекс со встроенным баллистическим компьютером, а у тебя – снятый с консервации старенький карабин. И плевать, что его в тылу ждёт шнапс, бананы и кондиционер, а тебя – горелая каша и плащ-палатка в стылом окопе.
Потому что оружие – это не всё.
Потому что оружие – это ничто.
Потому что настоящая сила – она не в стрелково-гранатомётном комплексе со встроенным компьютером, а в готовности вбить этот высокотехнологичный девайс в глотку врага.
На самом деле тот, кто готов убивать, никогда не победит. Победить может лишь тот, кто готов умереть.
…Это был ТТ. Слишком прямая рукоять с нерациональным углом наклона. Простенький однорядный магазин на восемь патронов. Отсутствие нормального предохранителя и никакого пластика в конструкции. Металлические щёчки с пятиконечной звездой в круге. Иероглифы на затворе-кожухе…
Чего?! Какие ещё хреноглифы, мать их?!
– Ты не смотри, что он корейский, – Кадзи похоже сразу же просёк причину по которой мои глаза выдвинулись вперёд на несколько сантиметров. – Он у меня уже пять лет – трофей из Синцьзяна. Весьма надёжный, хотя и патрон довольно редкий…
С одной стороны страна производства – это явная неаутентичность… Но с другой стороны это ведь всё-таки ТТ? Тем более, что настоящий мне всё равно не достать, а руки данный образец короткоствольного самозарядного оружия выпускать теперь категорически отказываются…
– Трофей? – мой слух зацепился за ключевое слово. – Синьцзян?
– Ага, – безмятежно кивнул Кадзи. – Я там тоже был, как и Мисато. Пересекались, правда, очень редко… И в не слишком приятных обстоятельствах… Да и вообще – так себе командировочка тогда выдалась… Но вот пару любопытных вещиц оттуда я всё-таки привёз. А так как коллекционировать пистолеты я бросил так и не начав, то решил, что тебя он больше порадует.
– Хм… Ну, спасибо огромное, в таком случае – я действительно очень рад.
– Всегда пожалуйста, – дружелюбно прищурился капитан и широко улыбнулся. – Кстати, из «анаконды» стрельнуть хочешь?
Я совершенно точно знал, что из-за мощнейшей отдачи этой мини-гаубицы у меня будет зверски болеть запястье…
– Конечно!
Будет болеть, ага. Ну и что?
* * *
Вот только не надо думать, что каждый сотрудник НЕРВ может вот так вот взять и собрать у себя дома небольшой арсенал, вот не надо…
Японское законодательство особо либеральным в этом плане не стало даже после Второго Удара – среднестатистический гражданин Страны Восходящего Солнца как не имел возможности свободно купить настоящее боевое оружие, так до сих пор и не имеет. Другой вопрос, что на окраинах Империи на свободное хождение оружия на руках у гражданского населения власти смотрели значительно более снисходительно – сквозь пальцы, так сказать. И чем дальше было от Метрополии, тем плотнее власти сжимали пальцы, чтобы не видеть, как по городам разъезжают бронированные джипы с крупнокалиберными пулемётами в кузовах, а у частных компаний по доставке грузов имеются в распоряжении старые, но всё ещё вполне боеспособные торпедные катера…
Ведь что такое Японская Империя образца 2015 года в мире после Второго Удара? А это, товарищи, тот уровень, которого в прошлый раз ненадолго достигли лишь в период Второй Мировой войны. Конечно, марионеточных Маньчжоу-Го, Индокитая и Бирмы японцам теперь не видать как собственных ушей, но зато! Немалые владения в районе Шаньдунского полуострова в Китае, протектораты над Индонезией, Южной Кореей и Филиппинами…
Конечно, жители Поднебесной, например, вовсе не горели желанием вступать в новую версию Восточноазиатской Сферы Сопроцветания. И отлично помнили, как лет семьдесят назад японцы устроили китайцам натуральный геноцид в стиле нацистских лагерей смерти и зондеркоманд. Что-что, а когда надо было, то у азиатов начинала прорезаться феноменальная народная память в плане того – кто, когда и как.
С другой стороны единый Китай без очагов сепаратизма неожиданно оказался одной большой химерой. Этого никто не ожидал, но это случилось. Наверное, так же когда-то думали и об СССР – «он никогда не падёт». А вот случилось ведь… Так что когда все стали сами за себя кто-то решил, что заключить союз с Японией – это не самый плохой вариант… На время же – не навсегда…
Ага, как же.
Формально Шаньдунский Китай был суверенной республикой, на деле же – слушался голоса из Киото без промедлений и возражений. А вот что там вовсю полыхало партизанское движение – это было уже дело десятое…
В конце концов китайские повстанцы не были теми, кто больше всего достаёт японскую власть. Филиппинские исламисты – совершенно отмороженные и безбашенные, были куда более геморройным явлением. А уж отданная для наведения порядка Индонезия – и подавно.
Собственно говоря, если раньше Юго-Восточная Азия была просто очень паршивым и опасным местом, то теперь Малайский архипелаг и вовсе стал новыми Карибами двадцать первого века. Здесь нашли прибежище остатки разбитой русскими Народно-Освободительной Армии Китая, регулярных частей оккупированного Бирмой Таиланда и просто убойный коктейль из отставных и беглых солдат, наёмников и преступников всех мастей со всего мира.
Конечно, Японии поручили следить за порядком в этом регионе, но японцам это было нужно так же как и козе любой музыкальный инструмент – не только баян. Так что совместно с остатками официальный властей Индонезии контролировались лишь отдельные районы, а далее простирался настоящий Рай земной для любой преступной деятельности. Торговля оружием, людьми, наркотиками, редкими животными, драгоценностями и вообще всем, что только можно себе вообразить вкупе с непрекращающимися войнами разнокалиберных мафиозных группировок с применением авиации, бронетехники и боевых кораблей.
Японская «колониальная» (или всё-таки без кавычек?) администрация предпочитала почти не замечать всего этого в обмен на кое-какие уступки. Но даже самый последний гражданский на японских заводах и шахтах, выросших по всему Малайскому архипелагу, как грибы после дождя, считал жизненно необходимым носить с собой для собственной безопасности оружие. Как показывала статистика, охрана и наёмники успевают не всегда, а даже старенький пистолет в руках человека более-менее умеющего им пользоваться существенно повышал шансы на выживание.
Но это всё шла речь об окраинах, где после войн нулевых годов оружия ходило не просто много, а ПРОСТО ОФИГЕТЬ как много. А вот в Метрополии – непосредственно на Японских островах за нелегальный ствол на руках можно было схлопотать немалый срок на каторге…
Послабления делались только для полицейских, военных и лиц к ним приравненным. К последним относились и сотрудники НЕРВ. Так что даже самый последний техник мог спокойно хранить дома табельный пистолет и коробку патронов вполне официально…
Но тут стоило вспомнить ещё об одном моменте – формально Токио-3 и близлежащая к нему местность находилась вне юрисдикции официальных японских властей. В мире существовало лишь два города планетарного подчинения, управляемых напрямую ООН – Токио-3 и Константинополь. И, разумеется, для сотрудников Объединённых Наций делались дополнительные послабления…
Например, если обычные сотрудники НЕРВ могли свободно носить и хранить самозарядное короткоствольное оружие, то оперативники института вообще практически не имели никаких ограничений. Хочешь – хоть с пулемётом ходи на службу и гранатомёт дома храни…
Впрочем, традиционно бережливый и рациональный японский народ такими крайностями не страдал и вполне обходился табельными автоматами и пистолетами-пулемётами. Да и то, хранили их дома лишь только особенно упоротые штатные единицы оперативного отдела…
Вот как я, например.
Главное было соблюсти формальности, а именно – проверить оружие на безопасность эксплуатации, установить факт отсутствия числящихся за ним преступлений, зарегистрировать его и соответствующим образом хранить. То есть в закрытом сейфе, прикрученном к стене и полу.
Да, за мои «курц» и П-229 после проверки ещё пришлось выплатить их стоимость казне, и всё – формальности соблюдены.
Благо что суровость законов неожиданно вполне по-русски компенсировалась необязательностью их исполнения. Точнее просто отсутствием жёсткого контроля.
Японцы искренне считали, что как сказали – так и будет исполняться в силу чуть ли не генетической законопослушности подданных…
И ведь знаете… А это работало.
* * *
Выписали нас из госпиталя уже в понедельник – за отсутствием состава преступления… то есть болезни.
Примерно через час после победы над Израфиилами всю троицу пилотов, включая и меня, разумеется, неуклонно потянуло в сон, и дрыхли мы весь день, и всю ночь. А в понедельник были выпущены на ограниченную свободу, простирающуюся исключительно до границ штаб-квартиры. Как обычно нас обследовали, заставили написать рапорта о произошедшем… Кстати, смотрел, как пишет свой рапорт Аска и много думал – я своим корявым почерком накарябал одну страничку формата А4. Рей – два абзаца аккуратным, чуть ли не типографским шрифтом. Лэнгли же исписала с двух сторон целых два листа.
Ну, и что, спрашивается, там такого можно было написать?
…В школу мы, естественно, не пошли. Героям же положен отдых… И разбор полётов, ага. Впрочем, в этот раз нас карать было не за что – сработали мы все на удивление весьма и весьма чётко.
Но так как какие-то наши показания ещё могли понадобиться, было приказано никуда из штаба не удаляться. Поэтому Рей сразу же заныкалась в одном из уголков лаборатории доктора Акаги с книжкой в руках, Аске был доставлен её игровой ноутбук, и рыжая с упоением погрузилась в игровые миры.
Ну, а мне было скучновато, так что я мотался по пирамиде без особой цели и маршрута. Поел в столовой, побывал на командном центре, какое-то время позависал в тире… А потом пошёл искать Рицко на предмет того, чтобы попытать её о чем-нибудь интересном.
Как выяснилось после опроса аборигенов, наша светлейшая голова всея НЕРВ сейчас пребывала где-то на нижних уровнях штаба – в одной из особых лабораторий.
Делать мне было особо нечего, а настроение требовало действия, так что я не поленился и всё-таки нашёл Акаги. Правда в её лабораторию пришлось прорываться чуть ли не с боем – сквозь толстенные бронированные двери и многочисленные посты до зубов вооружённой охраны, но продвинутый пропуск замначальника оперативного творил настоящие чудеса…
Когда моя мятая с пересыпу, но от того же и кристально счастливая рожа обозначила своё присутствие в одной из закрытых лабораторий, то особого восторга это не вызвало. Но и выгонять меня никто не спешил, потому как я бродил по небольшой комнате тихо и под ногами у учёных не путался.