– А откуда у вас такой нью‑йоркский акцент?
– Я поднабрался его в Вермонте во время летних каникул, – объяснил я.
– А откуда у вас такая лоснящаяся черная кожа?
– Мне ее прикупил папаша в геноателье. Как тебя зовут?
– Джад Эллиот. А тебя?
– Сэмбо Сэмбо.
– Неважнецкая тавтология. Не возражаешь, если буду называть тебя просто Сэмом?
– Не ты первый. Ты теперь живешь в Новом Орлеане?
– Я только‑только из подземки. Еще даже не искал, где бы остановиться.
– У меня работа кончается ровно в четыре. Так же, как и у Элен с Бетси. Давай махнем все вместе ко мне домой, а? – предложил Сэм.
– Да, да. Византийскую историю я изучал. А мелким клерком я работаю. Вернее, работал.
– Почему?
– У меня дядя – судья Эллиот – член Верховного Суда США. Он посчитал, что мне следует заняться достойным ремеслом.
– А разве нужно оканчивать университет, чтобы выполнять обязанности мелкой судейской крысы?
– Разумеется, нет, – пояснил я. – Всем процессом обработки данных занимаются машины. Клерки – это что‑то вроде льстивой челяди при хозяине. Они восхваляют мудрость судьи, добывают ему смазливых девчонок, потакают ему во всем и так далее. Я проторчал там восемь дней и сыт был этим по горло.
– У тебя неприятности, – глубокомысленно изрек Сэм.
– Да. У меня одновременно приступ неугомонности, кризис умонастроений, налоговая задолженность и неудовлетворенное честолюбие.
– Хочешь еще попробовать третью стадию сифилиса? – осведомилась Элен.
– Пока что нет.
– Если тебе представится случай заполучить именно то, что твоя душа возжелает, – спросил Сэм, ты способен не упустить этот случай?
– Я просто пока еще не знаю, чего моей душе хочется.
– Но если бы ты знал со всей определенностью, что для тебя является самым сокровенным желанием, ты бы пошевелил пальцем, чтобы его осуществить?
– Естественно, – сказал я.
– Надеюсь, что это действительно так, – сказал Сэм, – и что тебе не придется отказываться от своих слов. А пока что – оставайся здесь с нами.
Он произнес эти слова весьма агрессивным тоном. Он явно намеревался осчастливить меня, невзирая на то, понравится ли мне это или нет. Мы обменялись партнершами, и теперь у меня была Элен со своей, такой упругой, белой кормой и виртуозным владением внутренними мышцами. Но тем не менее, не она была самой сокровенной моей мечтой. Затем Сэм дал мне отдохнуть, а сам отвез девчонок домой.
Утром, приняв душ, я внимательно осмотрел его квартиру и обратил внимание на то, что она украшена произведениями искусства или ремесел многочисленных эпох и самых различных на Земле мест. Здесь была глиняная табличка с клинописью из Шумера, «прощальный» кубок из Перу, бокал из стекла, сделанный в Древнем Риме, низка древнеегипетских фаянсовых бус, средневековая булава и кольчуга, несколько экземпляров «Нью‑Йорк таймс» издания 1852 и 1853 годов, книжная полка с томами, переплетенными телячьей кожей, две ирокезские накладные маски, великое множество ремесленных изделий из Африки и одному Богу известно еще откуда. Всем этим были хаотически загромождены все доступные ниши, проемы и проходы. Тогда я предположил, что у Сэма наклонности антиквара, и не стал делать из этого более глубоких умозаключений. Неделей позже я заметил одну странную особенность: все, что имелось в его коллекции, выглядело совершенно новым, будто было совсем недавно изготовлено. Он занимается подделкой антиквариата, так я решил. Сам же Сэм без устали повторял: «Я являюсь по совместительству еще и сотрудником Службы Времени».
4
– В Службе Времени, – возражал ему я, – работают только бойскауты с квадратными челюстями. У тебя же челюсть вполне круглая.
– У меня к тому же сплющенный нос. И я никакой не бойскаут. Но тем не менее, по совместительству я сотрудник Службы Времени.
– Я в это не верю. Служба Времени укомплектована на все сто процентов только ребятами из Индианы и Техаса. Славными белыми ребятами.
– Это относится к патрулю времени, – сказал Сэм. – Я же являюсь одним из курьеров времени.
– А разве есть какая‑нибудь между ними разница?
– Еще какая!
– Прости мое невежество.
– Невежество нельзя прощать. Его можно только вылечивать.
– Расскажи мне о Службе Времени.
– Она состоит из двух частей, – сказал Сэм. – Из патруля времени и курьеров времени. Те, кто рассказывают анекдоты о самых разных этнических группах, отправляются рано или поздно в патрули времени. Те, кто придумывают такие анекдоты, становятся курьерами времени. Усек разницу?
– Не совсем.
– Ну, браток, если ты настолько туповат, то почему же ты не чернокожий? – ласково спросил Сэм. – Патрули времени делают все от них зависящее, чтобы не допускать временных парадоксов.