Ярослав Георгиевич Проспавший смерть, опоздавший к рождению [СИ]
Slice FFA157D60012CE01
– Дяденьки, пустите, пожалуйста! Меня мама ждёт!… – Тоненьким голоском, звенящим неподдельным ужасом и отчаянием, пролепетала девчушка-подросток. Волнение её было понятно – она стояла одна, где-то посередине лесной дороги, в окружении ратников в цветах Самсона. А слава у этих молодых людей и их предводителя, младшего княжеского сына, была очень громкая и чрезвычайно сомнительная…
В ответ на несмелую просьбу девчушки, явно селянки из соседней деревни, раздались лишь раскаты грубого хохота.
– Ишь, чего захотела!
– Да за такую наглость надо наградить!
– Стойте, стойте, она там что-то про маму говорит! Может, как раз и проводит до неё?
– Ведь точно! Ах ты ж голова, Зигфрид, прекрасно придумал! Эй, девка, веди-ка нас к себе домой, к мамке! Будет сюрприз ей! Даже, много сюрпризов!…
Мужчины распалялись всё больше, не переставая смеяться, бесстыдно пожирая сальными взглядами несчастную, сжавшуюся перед ними, словно маленький беззащитный зверёк. Кто-то уже протянул руку и ущипнул молодое тело, кто-то толкнул, кто-то, заржав как конь, задрал подол платья. И неизвестно, сколько бы продолжалась это жестокое действо, зрителями которого были лишь деревья, сгрудившиеся вокруг места трагедии – но его внезапно прервали. Тихий спокойный голос заставил всех замолчать.
– Нету времени. Забыли, куда направляемся?
Над дорогой повисла тишина, кажущаяся непривычной и гнетущей после недавнего шума и гомона. Она нарушалась лишь спокойным, отстранённым шелестом листьев да беззаботным птичьим пеньем – природе не было дело до разборок между людьми.
Все без исключения уставились на молчавшего до сих пор худощавого и бледного парня, с лицом, не выражавшим никаких эмоций.
– Давайте её сюда, и быстро, нам некогда!
Ловкие руки ратников, мгновенно отреагировавших на приказ, сноровисто схватили и скрутили неудачно попытавшуюся увернуться девчушку. Её головной платок плавно опустился на дорогу, а корзинка с зеленью, что предназначалась для продажи на рынке, покатилось по земле прочь, теряя содержимое, будто бы отрекаясь от обречённой хозяйки. Которую, отчаянно упиравшуюся и голосящую, потащили прямиком к худощавому. Большущие глаза несчастной жертвы, круглые от ужаса и наполненные горючими слезами, не отрываясь смотрели на него – по всем приметам, властный незнакомец полностью подходил под описание того самого княжича, про чью жестокость в народе ходили кошмарнейшие слухи…
Парень даже чуть подался вперёд, хотя бледное и внешне безразличное лицо всё так же ничего не выражало. Протянув руки, резким движением он разорвал на девчушке одежду, откинув в стороны ошмётки дешёвой ткани, и обнажил нежную кожу с уже появившимися кое-где синяками. На тонких губах мучителя вдруг заиграла усмешка, а крохотные колючие зрачки почти ощутимо забегали по стройной фигурке. Размахнувшись, княжич со всей силы влепил стоящей перед ним пощёчину, так, что его люди с трудом смогли удержать мотнувшееся безвольной куклой тонкое тельце. Далее, последовал жёсткий удар ногой в живот, затем ещё, вновь пощёчина, кованый каблук с силой вдавил в землю, ломая, пальчики на босой ступне, заставляя глотку страдалицы издать жуткий и совершенно не свойственный ей вопль. Сверкнула сталь обнажённого клинка. Боль, ужас и отчаяние заполнили сознание несчастной, ещё недавно так оптимистично смотревшей на будущее…
Кончилось всё внезапно. Вернее, боль-то осталась, заставляя тихо стонать. Нервная дрожь всё никак не могла отпустить. Слёзы текли не переставая, причём, даже не ручьями, а реками. Стальная хватка крепких мужских рук по-прежнему не давала возможности шелохнуться. Но – княжич больше не терзал трепещущую окровавленную плоть, он даже отвернулся. Что произошло, благодаря чему вдруг появилась передышка, жертва безумной и варварской жестокости не понимала: перед затуманенным взглядом прекрасных небесно-голубого цвета глаз плыли круги, а в ушах гулким стуком отдавался каждый удар бешено колотящегося сердечка.
А тем временем, перед Самсоном и его людьми стоял, тяжко опираясь на сучковатый посох, немощный старик в запылённом плаще.
– Чего ты сказал?… – недоверчиво переспросил его недовольный прерванной забавой княжич.
– Я сказал, отпустите её.
– Отпустить? Кровавые Боги, ты в своём уме, старик? Ты – жрец, это не твоё дело!
– Прокляну!
– Не смеши, я такие жертвы приношу Гневному, его благодать защитит! Мне проклятия не страшны, особенно, от таких жалких сморчков, как ты! Ступай своей дорогой, и радуйся, что не хочу руки об тебя марать, иначе бы проучил как надо!
Самсон отвернулся от этого смешного наглеца, осмелившегося отвлечь его, и приподнял за подбородок лицо своей жертвы. Он намеревался продолжить то, чем занимался, и не хотел тратить своё время на пустую болтовню с надоедливым стариком, которого спасал от немедленной расправы только жреческий сан.
– Если не отпустишь мою ученицу сейчас же, тебя не спасут даже жалкие подачки своему божку. Или ты готов так за раз испоганить карму?
– Ты безумен, это не твоя ученица! – снизошёл до ответа княжич, с силой сдавливая пальцами девичье личико. И – вдруг отпрянул, словно громом поражённый.
– Понял? Теперь – она моя ученица! Так что, проваливай со всей своей кодлой, да побыстрее! Урод…
– Мы ещё сквитаемся… – прошипел Самсон, отступая. Старик не ответил, молча провожая своими подслеповатыми глазами удаляющегося злодея и его подручных, и смотря, как те забираются в свои брошенные тут же неподалёку флаеры. Только когда небольшие юркие агрегаты взлетали один за другим и скрывались из виду за густыми кронами, жрец, опираясь на свой посох, заковылял к пострадавшей. Та, после того, как её отпустили – вернее, бросили – просто осталась лежать на земле, свернувшись калачиком.
– Как ты, бедненькая? Вот сволочи-то, а… На вот, держи! – дрожащая морщинистая рука протянула старый пыльный плащ. – Вижу не очень, но чувствую, подлечить тебя надо бы… Потому, надевай, да попробуем до города добраться, там должен целитель найтись. Идти-то сможешь? Я тебя поднять не смогу, если что, всё сама… Да, так, умничка… Давай, давай, чем скорее до эскулапа доберёмся, тем лучше будет. Облокотиться можешь, небось не упаду… Вот, хорошо…
Так, медленно-медленно, постоянно что-то успокаивающе бормоча, старик повёл девочку по дороге. При этом, его грустный-грустный взгляд был устремлён вдаль – жрец размышлял, и думы его были явно не самыми лёгкими.
Slice FFA157D60012CE05
Главные ворота стольного города Хёрдбурга, будто из последних сил сжимаемые ноги спасающей свою честь женщины, еле-еле пропускали поток стремящихся внутрь путников. Пешие, конные, подводы, целые караваны – всё это людское многообразие смешивалось, будто бурлящий зловонный поток канализационных вод. И стремилось попасть внутрь, разбиваясь о равнодушные лица и копья стражников, что взимали подать на входе.
– Эй, куда, куда! Стоять. Гони монету, проходимцы!
– У нас нету ничего, не видишь, я нищий?
– Нищий? Какой же ты нищий? А это кто у тебя, а? – стражник протянул руку и откинул капюшон плаща с молча стоявшей рядом с пытавшимся проникнуть внутрь стариком низенькой фигуры, открыв жадным взглядам окружающих молодое девичье лицо, всё в синяках, ссадинах и порезах. – О-го-го, да ты, старик, зверь, я посмотрю! Прямо даже и не знаю теперь, боюсь-боюсь! Так что, говоришь, денег нет? А с этой как? Давай нам, на часик-другой, пропустим и без…
– Я сказал, у меня нет ничего. А хочешь портить свои отношения с одним миролюбивым божком, за час-другой сомнительного удовольствия – флаг тебе в руки.
– Чего? Ещё раз, для тупых, я не понял!
– Говорю, она ученица жреца. Я – жрец. Так яснее?
– Что… Твою же мать!
– То-то же. Так что – пропусти-ка нас, по добру…
Стражник убрал копьё, молча отступая и скрипнув зубами. Злобно огляделся – видимо, высматривая среди толпящихся вокруг, на ком бы выместить злобу. Старик и хромающая девочка молча прошли в ворота. Спросив у какой-то женщины, где ближайший лекарь, они направившись в ту сторону, куда было показано, и вскоре затерялись в пёстром людском море.
Всё время, пока необычная пара была в зоне видимости, их, не отрываясь, преследовал взгляд начальника стражи. Тот не вмешивался в разговор, но всё слышал. В конце концов, он, будто опомнившись, вдруг сорвался с места и побежал куда-то, мимо давешнего неудачливого воина, жестоко и методично избивавшего какого-то мальчишку-ободранца, неудачно попавшегося под горячую руку.
Жрец же со своей новоиспечённой ученицей, тем временем, добрели до невысокого деревянного дома с коряво нанесённой прямо на стену надписью "Целитель". Постучавшись посохом в дверь, старик вошёл, пропуская вперёд свою спутницу.
– Кого там Кровавые принесли?
– Вы доктор? Нам бы подлечить кое-что…
– Я подмастерье. Сейчас, позову мастера. А что лечить-то?…
– Вот, – старик откинул капюшон с головы девочки. – И там по всему телу так…
Подмастерье присвистнул, тут же убежав. А спустя несколько минут, вернулся уже не один, а в сопровождении тучного невысокого человечка в белом переднике и с саквояжем.
– Здравствуйте, здравствуйте… – оценивающий взгляд лекаря пробежался по стоящим перед ним фигурам. – А заплатить-то есть чем?
Старик запустил руку куда-то вглубь висящих на теле лохмотьев, и протянул вперёд на раскрытой ладони сверкающий всеми цветами радуги небольшой камушек. Глаза мастера алчно блеснули, а лицо в миг подобрело.
– Надеюсь, сдачи будет?
– Будет, будет… Проходите, уважаемые, вон в ту дверь… Сейчас займёмся.
Прошло совсем немного времени, а старик и девочка уже вновь выходили наружу. Пострадавшую теперь было не узнать – от недавнего происшествия не осталось никаких следов, она больше не хромала, а на лице пару раз даже появлялся, правда, тут же исчезая, некий намёк на улыбку.
– Спасибо, дедушка, если бы не ты…
– Погоди благодарить, глупенькая… Ты ещё не знаешь, на что подписалась.
– Теперь я – ученица жреца. Как же, знаю!
– Жреца, да. Вот только, какого бога…
– Какого, какого… Главное, я теперь под защитой, и не досталась княжичу и его стервятникам!
– Лишь это и успокаивает. Но всё равно – боюсь, очень боюсь, ведь твоя участь теперь может оказаться много и много хуже, чем если бы ты просто осталась этим зверям…
– Дедушка, – девочка остановила старика и заглянула ему в глаза, как-то очень серьёзно и совсем по-взрослому, – Не смей жалеть о том, что случилось… Я ведь не маленькая, мне много лет уже, всё прекрасно понимаю. Про жертвы Богу Хаоса слышала, про то, чего он может потребовать – тоже. Я же понимала, на что иду… И сама согласилась.
– Но мне от этого не легче…
– Забудь. Просто забудь про это. Что будет – то будет. Когда была там, в лесу, многое переосмыслила и поняла. Ты меня спас, когда я уже и не надеялась, это уже величайший подарок… А будущее оставим будущему, существует только сейчас. И сейчас – я счастлива!
– Дай то бог… Боги, – пробормотал в ответ старик, отворачиваясь.
– А как тебя зовут? А?
– Зовут… Как меня зовут… – жрец нахмурился, будто силясь вспомнить.
– Да, имя? Или мне так и обращаться к тебе – дедушка? Или – учитель? Учитель мне очень нравится, что-то в этом есть… Наверное, так и буду, хорошо?
– Нет. Не стоит. Зови меня – Руслан.
– Странное имя…
– Да, в ваших краях не слышал таких ещё.
– А я – Ива…
– Красиво зовут, – на губах старика заиграла улыбка, – Знаешь что, Ива, давай-ка зайдём вон туда, уж больно соблазнительно изнутри пахнет. А я голодный, как волк. Даже, наверное, как целое стадо этих самых волков… Что думаешь?
– Давай, давай! Маковой росинки с самого утра во рту не было… Только – волки не стадами водятся, ты что, не знаешь?
– Знаю, знаю…
Жрец с ученицей вошли внутрь заведения и уселись за единственный свободный деревянный стол, у самого входа. Появившаяся будто из ниоткуда подавальщица, женщина среднего возраста с грубым и мрачным лицом, спросила, чего желают отведать посетители, и, получив ответ и монеты, ушла выполнять заказ.
– Руслан, а куда мы пойдём? – пожирая своего спутника любопытными глазами, спросила девочка. – Ведь мне же теперь с тобой придётся, да?…
– Да, придётся. Здесь у меня цель посетить одного человека… А потом – сразу улетаем.
– Улетаем?
– Ива, боюсь, тебе придётся покинуть родную планету.
– Так это же здорово! Всю жизнь мечтала!… Оказаться в космосе… Мы ведь правда полетим? Ты не обманываешь? На настоящем космическом корабле?
– Именно, полетим. И не раз…
Девочка радостно захлопала в ладоши, притягивая к себе взгляды других посетителей, некоторые из которых задерживались слишком надолго.
– Тише, тише, спокойнее. Учись не привлекать внимание. Теперь придётся…
– Прости, Учитель, забылась я…
– Лучше не надо называть меня так.
– Хорошо, Учи… Руслан.
– Так-то лучше. А вообще – ох и быстро же ты оправилась… Боялся, придётся ещё в себя приводить…
Ива мгновенно помрачнела.
– Мне много лет. Я уже говорила. И… Навидалась, насмотрелась, свыклась. Ведь всё позади, да? Значит, зачем об этом думать, зачем вспоминать? Надо смотреть вперёд…
– Мудро, вот смотрю на тебя, и не верю, что это твои слова… Сколько же тебе лет?
– Четырнадцать! – гордо подбоченившись, радостно сверкнула глазами девчонка. – Целых четырнадцать!
– Даа… – уважительно протянул в ответ старик. – И правда, большая!
– Так что, не надо думать, что я маленькая, несмышлёная и ничего не понимаю!
– Это точно!
– А куда мы полетим? В какой-нибудь храм?
– Целого храма Разрушителя сейчас нигде нет. Но есть одно место, где находится алтарь. И да, тебе придётся посетить его, рано или поздно… К сожалению.
– Чему быть, того не миновать… Я не боюсь.
– И всё же, если бы у меня были возможности спасти тебя как-то, не прибегая к этому… Я бы лучше ими воспользовался. Но, к сожалению, я теперь лишь немощный старик, и не могу многого…
– Я всё понимаю, Руслан. Ничего страшного. Только объясни – если твоя цель не вернуться в храм, то что же тогда?
Жрец ухмыльнулся.
– Мне нужно поговорить с одним… Не человеком. Задать ему несколько вопросов. А чтобы он согласился уделить время, надо сперва добыть кое-что, чтобы склонить его к общению. Да и просто стать сильнее – к сожалению, в этом мире слабому никогда не достичь покоя. Даже Разрушитель не даёт полной защиты.
– Как интересно… А как ты хочешь это делать?
– Давай потом. Вон, нам несут уже, кажется… Предлагаю, наконец, перекусить.
Женщина с подносом поставила на стол две миски каши, две кружки с ароматным горячим травяным чаем, положила краюху свежеиспечённого хлеба, и молча исчезла, оставив жреца и его ученицу наедине с пищей.
– Приятного аппетита, Руслан!
– И тебе, Ива. Как же приятно, когда можно спокойно поесть, да ещё и в компании…
Однако, спокойно посидеть и насладиться трапезой им было не суждено. Входная дверь распахнулась, внутрь вошёл мужчина в расшитом золотом камзоле. Остановившись, он принялся сканировать взглядом всех находящихся внутри, медленно поворачивая свою голову, будто дуло пушки. Почти сразу обнаружив старика с девочкой, мужчина уверенно направился прямо к ним, словно увидел старых закадычных друзей. Тут же, следом, с улицы начали заходить стражники, расходясь в стороны и занимая позиции у окон и дверей. Все посетители, будто по мановению волшебной палочки, сразу начали быстро вскакивать со своих мест и бежать в разные стороны, просачиваясь между оцеплявшими помещение представителями власти. Те не обращали на них внимания – вернее, почти не обращали. Какую-то старушку, неуклюже пытавшуюся скрыться, сразу двое здоровенных детин схватили и с грубым хохотом повалили на пол. Правда, строгого взгляда человека в камзоле оказалось достаточно, чтобы её тут же отпустили, дав подняться и убежать, а стражники замолкли и как-то сразу сникли – видимо, за нарушение дисциплины полагалось серьёзное наказание.
– Кого я вижу. Жрец Хаоса – я и не знал, что вы ещё есть – и его такая прелестная и молодая ученица. Рад видеть вас на территории Золотого Ордена!
– Не могу сказать такого же. Чего надо? – старик, не вставая, посмотрел снизу вверх на обратившегося к нему.
– Как бы там ни было – это большая удача для меня и моих людей. Надеюсь, вам у нас тоже понравится. Думаю, не против будете немного задержаться… – игнорируя слова жреца, продолжил человек в камзоле. Мимолётный взгляд, брошенный на застывшего с другой стороны седовласого воина – который, видимо, был главным над стражей – и кинувшиеся со всех сторон люди почти мгновенно скрутили жреца и девочку, не встретив никакого серьёзного сопротивления.
– Прекрасно, прекрасно. Будет, кого принести в жертву на алтаре Гневному. А с этой милой кошечкой мы ещё перед тем наиграемся, ведь верно, красавица?
Slice FFA157D60012CDEF
Паренёк, босой и в одних портах, подбежал к деловито точившему топор бородатому тучному мужчине, и, переведя дыхание, выпалил:
– Уве, тебя спрашивают!
– Да? И кого там Кровавые принесли?
– Какой-то старик. Говорит, техник, якобы, может помочь наш трактор старый починить…
– Так таких-то и у нас хватает… Всё равно ж не могут совладать!
– Говорит, второй уровень, в имперской технике! Вроде, должно хватить, чтобы разобраться!
– О, вот это да! На ловца и зверь бежит! Только, откуда он такой взялся, и кто ему сказал, про тягач-то наш?…
– Не знаю…
– Понятно, что не знаешь, дурень, тебя и не спрашиваю! Чего стоишь? Дуй наружу, и веди его сюда скорее!