Хотите рецепт создания нового, настоящего мира? Все просто! Требуется виртуальная реальность с максимальной степенью детализации да десяток миллионов игроков при полном погружении. И люди, одной лишь верой в реальность окружающего пространства, вдохнут в него жизнь. Не сразу, конечно, да и многие из них сами подставятся, навсегда зависнув в полюбившемся мире, оцифровав собственное сознание.
Вначале мы пришли в виртуальность, а потом она пришла к нам. Когда случился первый массовый прорыв в Луизиане, человечество испуганно охнуло, а затем припало к телевизорам, жадно наблюдая за недельным сериалом. Даже наши чиновники пошли гражданам навстречу и не стали мешать россиянам, наслаждаться зрелищем пожара у зажравшегося соседа. Генералы Генштаба радостно потирали руки и, поблескивая нездоровым блеском глаз, вычеркивали из штатного состава армии потенциального противника одну дивизию за другой. Амерам не повезло — реальность Земли оказалась слишком близко к материализовавшемуся виртмиру «Друмира», да еще и первый прорыв пространства пришелся на «Инферно» — скрытую локацию адских тварей.
Меня, как танкиста, до мокрых штанов впечатлили снятые дрожащей рукой кадры — дымы, выжженное поле, и сотня стальных коробочек 2-ой Бронетанковой Дивизии атакует пятнадцатиметрового Архидемона со свитой. «Старые железнобокие», «Наконечник копья», «Счастливая Семерка» — три БРТД практически полностью обнулили свой состав, сохранив лишь штабы да тыловые службы, но заткнули прорыв своими телами и горелым высокотехнологичным железом.
А через неделю американцам не повезло во второй раз — в пустыне Аризоны спутник засек место прорыва ксеноморфов из футуристического мира «Ева-4». Страна, чьи флаги все еще оставались приспущенными в знак траура, содрогнулась от ужаса. Госдеп нащупал-таки у себя под юбками стальные яйца и, через двенадцать часов после первого контакта, состоялось третье в Новейшей Истории применение ядерного оружия.
Девять, а затем еще пять тактических боеприпасов в две килотонны каждый были подорваны над низкими барханами, оставляя после себя трехсотметровые круги сплавленного в стекло песка и обугленные туши ксеноморфов.
Госканалы ТВ дружно порицали применение неконвенционного оружия и уже гораздо тише требовали доступ к изучению полученных трофеев. А потом, всем нам стало не до этого, виртуальность постучалась и в наши двери.
С одной стороны повезло — точка пробоя в центре страны, практически в Подмосковье, хоть и смахнула одномоментно с игральной доски несколько десятков тысяч гражданских жизней, но позволила достаточно быстро подтянуть войска, к тому же, более или менее оснащенные и обученные. Не знаю, что бы мы делали, случись прорыв где-нибудь в тайге на Дальнем Востоке. Наверное, узнали бы о нем только тогда, когда посыльный орков с пучком сломанных стрел в руках — знаком переговоров, постучался бы в ворота Кремля.
Но с другой стороны — ёрш твою меть! Напасть на Россию первого января?! Да на всю страну в это время два трезвых язвенника и полтора боевых экипажа способных сесть за рычаги! Утрирую, конечно, но более неудачное время подобрать было сложно. Среди спешно поднятых по тревоге, оказалась и наша бригада. Называйте нас, как хотите — придворной, показушной, кремлевской — но главное — мы первыми получили на вооружение новейшие «Арматы» и что еще важней — большую часть времени проводили на полигоне, реально стреляя и обучаясь, а не строя гаражи генералам или ковыряясь в потрохах морально устаревших Т-9 °C.
Удар под дых взбеленил русского медведя. Словно поднятый во время спячки шатун мы скрипели зубами и требовали указать нам пальцем на противника, дабы быстренько порвать его в клочья и вернуться за праздничный стол. Первое время мы примерно этим и занимались. Наш батальон — тридцать одна машина, выстроился как на параде и лупил управляемыми боеприпасами куда-то за горизонт, по внешнему целеуказанию от операторов беспилотников и спецназовцев, подсвечивающих цели лазерными маркерами. Спецназ и драгоценные боеприпасы закончились одновременно. Логистика никогда не была сильной стороной нашей армии а, как известно, где заканчивается планирование, начинается героизм. Картинки с беспилотников гасли одна за другой, спецура уже давно не выходила на связь, а оказавшиеся зажатыми в сердце прорыва части и опорные пункты — жгли последний БК и молили о помощи.
Вот тогда-то и поступил боевой приказ. Выдвинуться туда-то, остановить продвижение противника, соединиться с окруженцами и занять оборону до получения последующих ЦУ — сплошная тактика, задачи стратегического уровня до нас не доводили.
Тактический шутер от первого лица — примерно так виделся бой с зомбо-мясом, через виртуальный интерфейс грозной машины. Тепловизоры оказались бесполезны, температура зомби не отличалась от окружающий среды, но и обычная стрельба в режиме «охотник-стрелок» доставляла немало фана. Увлекшись приманкой, мы пропустили появление на поле боя новой силы — личей. Я как раз выдал целеуказание «Автомату Сопровождения Цели» на компактную группу из нескольких десятков умертвий и на секунду завис, выбирая подходящий боеприпас из жалких остатков БК. Скривившись, ткнул вирткурсором в дорогущий кассетный снаряд с управляемой траекторией и дистанционным подрывом — обычную шрапнель выскребли до дна.
В этот момент, мимо нас промчался танк, роняющий огненные капли и пылающий странным фиолетовым пламенем. Номер на броне разглядеть было невозможно, но тактический экран услужливо подсказал — «пятерка» из первого взвода. Черт, да как же так?! Держитесь ребята, главное, чтобы не рванул БК! Все заряды хранятся в независимых пеналах с противопожарной жидкостью, и я четко представлял себе как прямо сейчас, пожарная система распыляет внутри нежилой башни огнегасящий состав «хладон 15-1», пытаясь не допустить возгорания боекомплекта. БУМ! Хрен там! Сдетонировавший БК, отделенный бронеперегородками от обитаемых объемов, как ему и положено выбил под собой бронестакан днища и штатно сорвал вышибные панели, уводя взрывную волну в безопасные векторы. Надеюсь, ребята отделаются одним лишь сотрясением мозга. Но кто же их так зацепил? Черт! Один за другим погасли маркеры еще нескольких машин, нарастала встревоженная перекличка в батальоном чат-канале.
Вот они! Спасибо штабистам! Внешнее целеуказание подсветило два десятка точек в шевелящейся зомбо-массе, выделяя из толпы и помечая приоритетные цели повышенной опасности. Огонь!
Банг! Жахнуло орудие. Жух, жух! Ушли с пилонов две реактивные гранаты с термобарическими боеприпасом. Море огня вскипело в плотно наседающих рядах зомбаков, однако пламя неожиданно быстро осело, прессуемое странным серым туманом окутавшим тварей. Мы щедро сливали остатки боекомплекта, стремясь как можно быстрее подавить страшного противника. Две минуты непрерывного грохота орудия, с ежесекундным ожиданием тревожного звона пожарной сигнализации, сообщающей что настала и наша пора промчаться с огоньком свои последние метры. Я видел, как горящие машины ребят, вклинивались в ряды противника и подрывались густо облепленные шевелящимися телами. Трижды сплюнув я и для себя наметил маршрут движения на случай критического поражения танка. Но… Пронесло. Девять машин — это все, что уцелело от батальона после столкновения с мертвыми магами. Пустые зарядные пеналы больше не грозили взрывом, и мы скупо огрызались курсовым КПВТ на пару с зенитным «Кордом» от напирающих зомбаков.
— Мотай их на гусеницы! — прохрипел в батлчате голос комбата, и его закопчённая машина первой рванулась вперед.
— Ходу, Серега! — продублировал я.
Мы били врага щучьим носом лобовой брони, давили их траками и сметали с корпуса резкими поворотами башни, пока чей-то отчаянный крик: «Воздух!!!», не вернул нас к реальности.
Задыхаясь от кашля — герметичность капсулы экипажа была нарушена десятком пробоин, и теперь разноцветные дымы щедро подсасывались вовнутрь, я бешено закрутил головой, выискивая новые цели. Мама родная! С черного неба, на нас беззвучно пикировали огромные сверкающе-белые туши Костяных Драконов.
Захлебываясь, застучал «Корд», в одну длинную очередь, на расплав ствола, выпуская всю ленту, сто пятьдесят патронов. Тяжелые пули, что на расстоянии в полкэмэ пробивают дюймовую стальную плиту, щедро выбивали облака костяной пыли из гигантских ящериц, кроша кости и перфорируя черепа. Падающая на нас нечисть, против всех законов физики бодро замахала крыльями с перебитыми костями, гася скорость и обхватывая лапами башню танка. БОМ! Зазвенел колокольным звоном пробитый хвостовым шипом корпус машины.
— Вспышка сзади! — мелодично пропел женский голосок бортового компьютера, и небо позади нас ярко засияло.
Решились-таки, уроды!
Пришедшая следом взрывная волна смяла тело так и не выпустившего нас дракона, и вместе с его массивной парусящей тушей подняла в воздух и швырнула куда-то далеко вперед.
— Вспышка слева! Вспышка справа! Вероятность столкновения на закритичных скоростях, наполнение корпуса баллистическим гелем!
Перед моими глазами мелькнуло переливающееся радугой окно прокола реальности и, в тот же миг, нас догнала сдвоенная ударная волна, с силой вбивая в портал. БУМ!
***— Имею в продаже «Свиток Воскрешения», будете брать?
Я очнулся от нахлынувших воспоминаний, тряхнул головой и совершенно новым, на этот раз понимающим взглядом огляделся вокруг. А ведь действительно красиво тут… Повернулся к гному:
— Как виртмир называется?
Карлик посмотрел на меня как на идиота, но «лечить» потенциального покупателя не стал:
— «Друмир». Так что со свитком?
— Берем. Почем?
Глаза гнома жадно вспыхнули и зашарили по танку. Он ткнул пальцем в драконий шип:
— Вот это хочу!
Затем замялся и потыкал в фиолетовые наконечники стрел, что густо исклевали танковую броню, заглубляясь на половину своей длины.
— И это! Пять! Нет, десять!
Всем нутром русского человека я почувствовал, что меня разводят как лоха. Э нет, братишка, в армии такие номера не проходят!
Мазнул взглядом по наконечникам:
Мифриловая стрела. Прочность 0/30. Требуется ремонт.
Урон 30–45.
Эффект: игнорирование до 70 единиц брони.
Я поднес к носу гному увесистый кукиш:
— Вот тебе, а не Шип Дракона! А по поводу наконечников… Сашка, сколько там золотых стоит Мифриловая Стрела?
Мой оператор ни хрена не понимал, но тему просек моментально, знали мы друг друга отлично, и ему было достаточно одного моего хитрого взгляда, чтобы парень включился в игру.
— Да сотни две, не меньше!
Гном взвился как ужаленный:
— Да какие две сотни, вы чего! Полтинник максимум, да и то, в базарный день!
Я скептически ухмыльнулся:
— Да ну, полтинник. А Свиток Воскрешения у вас тогда почем? У нас больше двадцатки за него не выручишь!
— Где!? Где такое Эльдорадо?! Шестьдесят монет вынь да положь, не меньше!
— Ну, пусть будет так! — не стал спорить я и кивнул Сашке.
Тот ухмыльнулся, крепкими пальцами выковырял два фиолетовых наконечника и торжественно вручил их опешившему гному.
— Сорок золотых навара. Получи и распишись. Свиток давай!
Гном жалобно оглядел исклеванный стрелами танк и страдальчески протянул:
— Добавить бы надо…
— От мертвого осла уши! Получишь у Пушкина! — процитировал я классика и требовательно протянул руку.
Гном покряхтел, посопел, но все же запустил руку в инвентарь и вытащил свиток.
— Выбираешь целью надгробный камень… — карлик покосился на заляпанный кровью триплекс бронемашины, — или имя игрока в групповом интерфейсе и ломаешь печать. А еще свитки нужны? Согласен на вашу цену!
Ну да, сорок золотых тоже деньги. Однако сейчас мне было не до бартера. Я старательно расфокусировал зрение, поймал краем глаза какой-то образ на периферии, ухватился за него и привычным для завсегдатая вирта усилием воли активировал игровой интерфейс. Ого, сколько тут всего! Бары жизни, маны и опыта. Пиктограммы заклинаний, спецумений и комбо-ударов. Карта и минирадар, вкладки инвентаря и системных настроек, хаотично мигающий сообщениями чат локации. К черту все, где интерфейс группы? Ага, вот оно! Фух, хвала всем богам, экипаж таки оказался объединенным в группу. Кликаю вирткурсором в безжизненно-серое имя мехвода. Ломаю печать.
Перелив колокольчиков, пенье труб Архангелов, и на поляне появляется плавно вращающаяся хрустальная сфера. Мгновенье, движенье замедляется, сфера со звоном осыпается тысячью льдинок и веселое лицо Сереги — нашего самого молодого бойца и завзятого игромана в придачу, подмигивает нам.
— Друмир, парни?
— Цифра! — киваю я и помимо воли расплываюсь в улыбке.
Мехвод делает пару быстрых шагов и крепко обнимает нас, сгребая в кучу. Тихо шепчет:
— Спасибо, ребята… Висеть в сером «ничто», и любоваться тикающим недельным таймером было страшновато…
— Не дрейфь, Серега! Будем жить!
Парень внимательно огляделся, с узнаванием покосился на окружающие ландшафты и уверенно кивнул:
— Будем жить!