Аннетт Мари
Поддайся ночи
(Сталь и камень — 3)
Перевод: Kuromiya Ren
ГЛАВА 1
Пайпер прижала нос к стеклу машины, стало видно Консульство. Впервые за два месяца.
Машина шуршала по гравию, миновала просторный луг, что окружал большое поместье. Оно выглядело таким же, как она помнила: сияющие окна манили среди теней позднего вечера. Она коснулась пальцем холодного стекла, глядя на крыльцо с волнением. Она была дома. Наконец-то.
Машина остановилась перед главным входом. Пайпер открыла дверь и вытащила за собой чемодан с сидения. Она ничего не сказала водителю. Это был нанятый профессионал, и она уже поняла, что с ними можно не любезничать. Они никогда не отвечали. Приятные собеседники.
Как и ожидалось, как только она закрыла дверцу, машина поехала. Ну и славно. Ей хватило стражей за эти восемь недель за всю жизнь.
Она поспешила по лестнице, чемодан подпрыгивал на колесиках за ней. Открыв дверь, Пайпер прошла в просторное фойе. Ее сапоги громко щелкнули по мрамору. Она замерла в центре, глядя на блестящий стол приемной, большую лестницу и множество дверей и коридоров. Тишина давила на нее.
Она стояла минуту, ожидая, что что-то произойдет. Ее предвкушение медленно угасало. Ее плечи опустились. Может, не стоило ожидать грандиозного приветствия, приехав раньше времени, но все же. Сколько раз она намекнула дяде Кальдеру, что не собирается праздновать день рождения одна в комнате общежития? Она присылала ему по электронной почте пошаговые указания, чтобы у него был шанс подготовить небольшой праздник.
Покачав головой, она с чемоданом пошла в коридор слева. В дальнем конце резная деревянная дверь перекрывала проход, скрывая огромный кабинет за собой. Она дернула ручку — заперто. Отец запирал свой кабинет, только когда покидал Консульство.
Вздохнув, Пайпер повернула в другой коридор и прошла на кухню. Свет не горел, и обеденный стол с гранитовой рабочей поверхностью были в тенях. Воспоминания нахлынули, она почти ожидала, что ладони защекочут ее бока, голос проурчит: «Привет, красавица». Она покачала головой, прогоняя ностальгию, и сосредоточилась на настоящем.
Весь этаж был тихим. Консульства никогда не пустовали. Где были все?
— Ау? — позвала она. — Есть кто-то до-о-ома?
Хмурясь от такой встречи, она повернулась.
— О, Пайпер. Это ты.
Она вздрогнула, обернулась. Женщина поднялась по лестнице из подвала. Ее дикие рыжие кудри подпрыгивали, она прошла на кухню с улыбкой.
— Растрата вернулась! Без тебя тут было тихо.
Пайпер фыркнула от ее слов.
— Эй, Киндра. Где все?
— Не здесь, — спокойно ответила она. — Ты рано вернулась. Кальдер говорил о твоем возвращении через несколько дней.
Пайпер сунула чемодан в угол и устроилась на барном стуле перед рабочей поверхностью. Дядя Кальдер зачем-то обсуждал семью с гостями Консульства, при этом явно не понял ее намеки о приезде на день рождения.
— Я уговорила школу отправить меня домой сегодня вечером, а не завтра утром, когда уезжают все. Они были рады избавиться от меня поскорее.
Пайпер, наверное, поставила новый рекорд задержаний в академии Вествуд. Она не могла ничего поделать, напыщенные гады в школе сами просились, чтобы их вернули в реальность. Она не могла удержаться.
Киндра села рядом с ней, движения были плавными и почти хищными. Многие деймоны так двигались, как крадущиеся волки. Киндра была крутой. Она была лишь на пару лет старше Пайпер, с ней всегда было интересно. Она продавала услуги доставки, переносила ценные предметы между Землей и домом в Подземном мире. Она часто проводила время между поручениями в Консульстве.
— И как школа? — сказала деймонесса.
— Фу. Скучно. И много чванства. А дети людей… — она покачала головой. — Когда они узнали, что я из Консульства, посыпались бесконечные тупые вопросы. Деймоны пили твою кровь? На их спинах есть пентаграммы? Они едят детей? Фу.
Киндра рассмеялась, перебросив кудри за плечо. Ее длинный мягкий серый свитер и леггинсы вызывали в Пайпер желание надеть что-то лучше ее джинсов и футболки с длинными рукавами. Она взяла мало одежды в школу, и ей надоело быть в одном и том же.
— Итак, — сказала Пайпер, разглядывая темную кухню, — где все?
Киндра пожала плечами.
— Марсело внизу и Раанан с Фией.
Пайпер скривилась. Марсело был самым не любимым Консулом, работавшим на Консульство Гриффитсов. Он никак не мог забыть, что она сломала ему нос.
— Всего трое? — в Консульстве обычно было около дюжины деймонов. — Почему?
Киндра вскинула брови.
— А кому хочется тут быть?
Пайпер моргнула.
— Что?
После мига смятения Киндра поняла.
— Ты не слышала в школе.
— О чем?
— О нападениях.
— Что?
Деймонесса съехала со стула и включила свет. Оранжевое сияние озарило серые поверхности. Киндра вытащила мятую газету из стопки на столе и опустила перед Пайпер.
Пайпер не нужно было уточнять. Черные буквы заголовка кричали на нее: «УНИЧТОЖЕНО ШЕСТОЕ КОНСУЛЬСТВО». Она с огромными глазами придвинула газету ближе и быстро прочитала. Шесть Консульств на восточном побережье были уничтожены ночью неизвестными врагами. Выживших не было, на местах было от пяти до десяти убитых деймонов и от двух до четырех Консулов.
— Твою мать, — выдохнула она.
— По одному каждый день с прошлой субботы, — сказала Киндра. — Многие деймоны нашли себе другие места для ночлега.
— Да уж, — пробормотала Пайпер, просматривал детали расследования. Комбинация взрывов и магии превратила двухэтажные поместья в горы обломков за час, а то и меньше. Во втором нападении деймон, похоже, пережил взрыв, но его пристрелили в голову, когда он пытался выбраться из завала.
— Я… даже не… — она покачала головой и подняла голову. — Зачем кто-то разрушает Консульства?
Киндра пожала плечами.
— Это Консулы и хотят знать. Главный Консул и Кальдер на срочной встрече в городе.
Конечно, их тут не было. Пайпер стоило простить их за то, что они пропустят ее день рождения.
Она посмотрела на фотографию: размытый снимок обломков и дыма. Она видела разрушенное Консульство, она была внутри одного, когда его взорвали. Она прочитала часть про выжившего, которого потом пристрелили. С дрожью она отложила газету.
— Удивительно, что я не слышала об этом в школе.
— Вряд ли людям есть дело, — отметила Киндра. — Главный Консул разберется. Они хотят повысить охрану.
Пайпер нахмурилась. Он-то разберется. Ее отец мог все исправить, но не то, в чем ей нужна была его помощь.
— Пайпер, — сказала Киндра, ее голос вдруг стал напряженным. Зеленые глаза стали лучами лазера. — Мне нужно кое-что узнать.
— Что? — осторожно спросила она.
Деймонесса склонилась ближе и не мигала.
— Это очень важно.
— Ладно.
— Мне нужно знать… что между тобой и подземным деймоном Эшем?
Рот Пайпер раскрылся. Она вдохнула и подавилась слюной.
— Н-ничего! — выдавила она. — Зачем тебе это знать?
— Ничего? — Киндра нахмурилась. — Разве не ты отсутствовала неделю и вернулась с ним? Все говорят, что Главный Консул хотел убить его чарами в мае.
— Что? Этого не было. Никаких убийственных заклинаний.
— Нет? — на ее лице проступило разочарование. — А звучало хорошо. Никто не знает об Эше ничего, кроме списка убитых.
— Убитых… — Пайпер нахмурилась. Она не знала этого. — Эш не убийца. Ладно, он убивал, но он не плохой.
Киндра оживилась.
— О, так ты его хорошо знаешь? Насколько?
Щеки Пайпер пылали. Она забыла, что Киндра была большой сплетницей.
— Не так хорошо, — твердо сказала она. Пара поцелуев не считается. Даже если поцелуи были страстными и с блуждающими руками. — Мы просто… друзья.
Киндра моргнула.
— Я еще могу понять любовь с драконианом-убийцей. Но друзья? Никто не дружит с Эшем.
Пайпер не нравился этот разговор.
— Думай, как хочешь.
С сомнением на лице Киндра пожала плечами.
— Я рада, что ты вернулась. Не видела кулачных боев неделями. Когда твоя смена? Я могу составить компанию, и ты расскажешь, в какие еще глупости о нас верят люди.
Пайпер сжала кулаки, настроение портилось.
— Не знаю.
— Скажи, когда получишь расписание, — бодро сказала Киндра.
Пайпер встала, чтобы не признавать, что ее не ждут расписания и смены.
— Праздник меня, похоже, не ждет, так что я устрою его сам.
Киндра раскрыла рот.
— У тебя день рождения?
— Ага.
— Сколько тебе?
— Восемнадцать.
— О-о-о, восемнадцать, — улыбка Киндры увяла, она оглядела тихое Консульство. — Твоя семья не здесь…
— Я заметила.
— Но они должны быть здесь в твой восемнадцатый день рождения.
Пайпер пожала плечами.
— Встреча важнее.
Киндра вскочила на ноги и взмахнула руками.
— Нужно устроить для тебя вечеринку!
— Разве я не это сказала?
Киндра не слушала ее, глаза горели.
— Какую вечеринку ты хочешь?
— Где пекут печенье, сидят кругом и делятся историями о том, кого мы недавно побили.
Деймонесса, что была опасной убийцей, когда требовали обстоятельства, хлопнула в ладоши.
— Идеально! Печенье будет с шоколадной крошкой?
Пайпер рассмеялась. Все же дома было хорошо.
ГЛАВА ВТОРАЯ
Редкие сласти могли быть лучше печенья с шоколадной крошкой, еще теплого из печи. Пайпер прикрыла глаза, пока шоколад таял на ее языке. Идеально.
Киндра откусила большой кусок и радостно выдохнула. Они растянулись на диване в стороне от кухни, деймонесса была в свитере и леггинсах, а Пайпер — в штанах для йоги, красном топе и черной толстовке. Она стянула волосы в неаккуратный хвост на затылке, жалея, что ее рыжеватые пряди не были окрашены, как когда-то, в черный с красным.
Она была и с кожаным браслетом в два витка на ее запястье, оставшемся от Эша. Она провела по нему пальцем и вздохнула.
— Ты не знаешь, как приятно просто расслабиться, — сказала она. — В Вествуде охрана на высшем уровне. Всюду телохранители. Одна я оставалась только в душе, хотя не уверена в этом.
— Весело, — отметила Киндра. Она смотрела на шестое печенье, обдумывая, испортит это ее худую фигуру или нет. — Есть в той школе хоть что-то приятное?
— Вряд ли, — она не хотела признаваться, что ее не только не интересовала учеба в школе без деймонов, но она и прогуливала уроки, из-за чего с трудом смогла набрать средние баллы.
— Даже нет милых мальчиков?
Пайпер фыркнула.
— Если есть, они боятся меня.
— Почему?
— Наверное, потому что на третий день там я сорвалась и парочку из них побила.
— О, такое бывает в школе.
— Но не девочки бьют мальчиков, — сухо отметила Пайпер. — И там всюду стража…
Киндра встревожилась.
— А что они?
— Один из них схватил меня, когда я билась с мальчиками, и я… бросила его на пол, — бросок через плечо не был сложным, но для остальных в столовой это было невероятно.
— Ты бросила охранника?
— Он меня застал врасплох. Это был рефлекс, — драка была меньше, чем через неделю после побега от Самаэла, она еще была нервной.
— А потом?
— Другой охранник подбежал, и выглядел он так, словно хочет обездвижить меня, и…
Киндра покачала головой с большими глазами.
— Ты еще и охранников побила?
— Ну, не избила, конечно. Но директор сказал, что меня исключат, если я снова применю физическую силу к кому-то. Но ученики не успокоились.
— Человеческие парни не любят крепких девчонок?
— Наверное. Хихикающие им нравятся больше, — она пожала плечами. — Я не такая как люди.
— Ты должна быть здесь.
Пайпер улыбнулась, эмоции бурлили. Она привыкла слышать, что не должна быть в Консульстве. Как чеймон без магии, она была, по ее же оценке, плохо подходящей для роли Консула.
Конечно, Киндра не знала, почему Пайпер отправили в школу с такой охраной. Самаэл уже один раз похитил ее, и она была уверена, что он захочет убить ее, пока никто другой не забрал ее себе как управляющую Сахаром.
— Значит, и парням-людям ты не подходишь, — Киндра взяла печенье. Она закончила подсчеты и грызла край. — Расскажи об Эше. Как вы стали… друзьями?
Пайпер приподняла брови, но не могла сейчас злиться на странную паузу.
— Долгая история, — сказала она. Этим не хотелось делиться с обычной знакомой.
— Какой он за черной одеждой и холодным взглядом? Я с ним никогда не говорила.
— Хмм, — Пайпер взяла печенье с тарелки между ними и хмуро смотрела на него. — Бесстрашный, — сказала она. — Отчаянный. Верный.
— Стра-а-а-астный? — протянула Киндра.
Пайпер покраснела и не ответила.
Киндра вздохнула.
— Ладно. Молчи. Расскажи тогда, куда ты пропадала два месяца назад. Вы сбегали вдвоем?
Пайпер покачала головой. Она не хотела говорить и об этом. Прошлые восемь недель не залечили эмоциональные раны Пайпер после недели под опекой Самаэла.
Видя, что ответа не будет, Киндра придвинулась на диване.
— Скажи тогда, что ты к нему испытываешь?
— А?
— Что ты чувствуешь к Эшу?
— Мы друзья, как я и сказала, — быстро ответила она.
Киндра взглянула на нее.
— Но ты хочешь больше, да?
Пайпер опустила голову и сжала губы. Почему она вообще говорила об этом, да еще и с деймонессой? Она редко могла совладать с чувствами. Другие девушки, казалось, знали, что чувствовали касательно всех и всего вокруг, но у нее не было времени на такие переживания. Она была слишком занята тренировками или борьбой за жизнь.
И Эш. Все было сложно. Он привлекал ее, этого она не отрицала. И ее влекло не только физически. Но он все еще был загадкой, все еще во многом оставался незнакомцем. Но, как она ни пыталась убедить себя, что ничего не знала о нем, ее разум подкидывал воспоминание о его темных глазах, пылающих решимостью, глядящих сквозь ее кожу, прожигая душу.
— Не важно, — ответила она сухим голосом. — Он не вернется сюда. Никогда.
Он, Сейя — его сестра — и Лир скрылись от шпионов Самаэла, и она старалась два месяца убедить себя, что больше их не увидит. Но все равно было больно внутри.
Киндра раскрыла рот, чтобы ответить, но шаги заставили их обернуться. Марсело появился на вершине лестницы и замер при виде них. Он вскинул брови, глядя темными глазами на Пайпер. Его короткие волосы, крепкое телосложение и тяжелые ботинки делали его похожим скорее на солдата, чем на Консула. Уродливая горбинка на его носу была от плохо залеченного перелома и портила его вид.
— Пайпер? Что ты здесь делаешь? — его тон был недовольным и удивленным, но не приветствующим.
— Я тут живу.
Он фыркнул.
— Больше нет.
— Вообще-то, да. Я была в школе, а не изгнана.
Он скрестил руки, бицепсы напряглись.
— В Консульстве могут быть только Консулы, ученики и деймоны. Ты не должна быть здесь.
— Ты пьян, Марсело? — рявкнула Киндра. — Ты же сам сказал, что ученики Консулов могут быть тут, как и ты.
— Да. Но в Консульстве сейчас нет учеников, тут я уверен.
Киндра посмотрела на Пайпер, та стиснула зубы, желая сломать уродливый нос Марсело еще раз.
— Обучение Пайпер было отменено два месяца назад, — сообщил он Киндре, едва скрывая радость. — Не знаю причины, но, думаю, грубость и несоответствие — близко.
— Пайпер — хорошая ученица! — зло сказала Киндра.
Он фыркнул снова.
— Я больше времени трачу, убирая за ней, чем на свою работу. Но последние два месяца были чудесными. Было так тихо, что даже почти скучно, но так и должно быть.
Махнув на Пайпер, он холодно улыбнулся:
— Все мы знали, что ты не сможешь. Удивительно, как долго ты продержалась. Даже я считаю твоего отца жестоким, он столько лет мучил тебя. В обществе людей тебе должно быть лучше.