-Да она же немая! - сообразил он. - Убогую-то зачем обижать?
-Немая или глухая - какая разница? - солдат отмахнулся. - То, что я начал, надобно закончить, а с этой подстилки причитается вдвойне за то, что она меня ударила!
Позже Ленне и сам не мог сказать, отчего поступил именно так, а не иначе, однако через несколько минут он уже волок девчонку за собой по коридорам, накинув на нее свой плащ.
-Нечего тебе здесь делать, - бормотал он, оглядываясь. Девочка, и впрямь оказавшаяся совсем юной, шла за ним, запинаясь и морщась от боли. У нее был разбит нос, один глаз начинал заплывать, и рот открывался все так же беззвучно, словно у рыбы, выброшенной на берег. Никто бы не смог сказать, красива она или нет - просто до смерти испуганное избитое существо, неспособное позвать на помощь.
Да и кто бы ее спас? Ленне уже знал от солдата, получившего пару затрещин, что немую принц Эрик подобрал накануне где-то на берегу моря, посчитав, что из этого может получиться забавное приключение. Служанки судачили, что девочка не в своем уме, и его высочество поступил грешно, решив позабавиться с блаженной, которая и на ногах-то стоять не может. Но принц никого не слушал: ему показалось, что его находка может стать чем-то вроде милой зверушки - обезьянки или собачки. Собирался ли принц при этом забавляться с девочкой в постели - кто знает. Солдат был уверен, что именно для этого немую поселили в соседней комнате, а вот Ленне хотелось верить, что Эрик не стал бы развлекаться подобным образом. В отличие от тех, кто сейчас торжествовал во дворце, хромой не испытывал к принцу ненависти и полагал, что Эрик попросту не успел повзрослеть в положенный ему срок - слишком рано он лишился родителей и слишком плохо за юным принцем приглядывали те, кому это полагалось.
Морская ведьма
Выйдя к хозяйственным постройкам, Ленне с трудом нашел конюха, спрятавшегося от страха на сеновале. Тот, дрожа и кланяясь, подал какую-то клячу, и хромой, усадив девочку себе за спину, покинул дворец, сотрясаемый ночным грабежом и разгулом.
-Пусть сегодня веселятся те, кому еще не надоело резать глотки, - проворчал он, не зная, что еще сказать. Девочка позади него тряслась как в лихорадке, но успокаивать испуганных детишек Ленне не умел.
Дом, где жил хромой последние пару лет, располагался на отшибе, неподалеку от песчаной косы, очертания которой менялись от шторма к шторму. От северного ветра его защищал небольшой холм, поросший соснами, но шум холодного, свинцово-серого моря был слышен и днем, и ночью, а в непогоду казалось, будто огромный молот бьет по наковальне - так яростно обрушивались волны на берег.
Часть дороги, которую той ночью выбрал Ленне для того, чтобы вернуться к очагу старой Рутко, пролегала вдоль самой кромки воды. Но погода стояла тихая, и хромой решил сократить путь, чтобы девочка не успела замерзнуть и, вдобавок ко всем своим несчастьям, еще и простудиться.
Плохое предчувствие охватило его, когда лошадь зафыркала и начала пятиться, не слушая окриков.
-Все разбойники нынче должны быть у дворца, - сказал Ленне вслух для того, чтобы успокоить немую, вцепившуюся в него, словно от этого зависела сейчас ее жизнь. - Здесь тихие места, не бойся.
Однако и сам он испытывал тревогу, а своим предчувствиям Ленне привык доверять.
Что-то большое заплескалось у самого берега, словно крупная рыба решила порезвиться при свете луны. Плеск становился все громче, нечто округлое и темное выныривало и погружалось в воду. Ленне всмотрелся в темную воду, нащупывая рукоять меча - он не знал, с чем имеет дело, однако чуял беду.
-Эй, русалка! - раздался низкий хриплый голос над водой. - Русалка, ты слышишь меня?
Девочка застонала от страха, и Ленне, будучи человеком прямым, подал голос.
-Я не знаю, с кем ты говоришь, и что ты за существо, но проваливай к черту! - сказал он решительно.
-Русалка! Я говорю с русалкой, которая дала мне обещание... Которая поклялась мне... О, сколько клятв она мне дала!.. - хрипло шептало изо тьмы неведомое создание. - У нас сделка, и сделку эту не расторгнуть так просто...
Наконец Ленне увидел, с кем ему довелось беседовать этой ночью - морское чудовище, состоящее, казалось, из клубка черных гадких щупалец, большеротое, зубастое, выползло почти на самый берег. Вода омывала его жирные черные бока, а выпуклые рыбьи глаза светились, словно в каждый из них насыпали фосфора или иной какой дряни.
-Морская ведьма! - сплюнул Ленне. Он слышал рассказы о морской нечисти и как-то раз видел издали подобное существо, пожирающее утопленника, которого вынесло к прибрежным камням после шторма.
-Не вмешивайся в дела подводных жителей, человек! - предостерегающе зашипела ведьма, и лошадь едва не сбросила седоков, взвившись на месте от этого страшного звука, непохожего на человеческий голос.
-Не показывайся из-под воды, морское страшилище, и никому из людей не придет в голову соваться в твои дела, - не остался в долгу Ленне, которого, честно говоря, было не смутить ведьмами - ни земными, ни морскими. - Какого дьявола ты выползла из своей гнилой норы?
-Я пришла говорить с русалкой! - синюшная жирная рука, поднялась вверх, указывая на девочку. - У нас с ней был уговор, не так ли, милая?
-Русалка? - переспросил Ленне, оглядываясь на немую, лицо которой исказил ужас.
-Она попросила превратить ее в человека, - ведьма ощерила все свои острые зубы в улыбке. - Хотела заполучить себе человеческого принца. Я сказала ей, чего это будет стоить. Она отдала мне свой голос, и получила прекрасные ноги на три дня, да и не только ноги, - тут она мерзко расхохоталась. - Если принц не воспользуется этим щедрым даром, то русалка будет принадлежать мне - такой был уговор. И что же, милая? Кому ты подарила сегодня свою девственность? Я все знаю, мое колдовство не обманешь... Тебе не стать уж больше русалкой, но моей власти над тобой это не отменит!
Русалка, казалось, вот-вот собиралась лишиться чувств, и Ленне едва успел подхватить ее, безвольно сползающую набок.
-Чего тебе от нее нужно? - рявкнул он, повернув голову к ведьме.
-Договор нарушен! - отвечала та, сладко жмуря свои глаза-плошки. - Мы условились, что свою любовь она подарит принцу, а не какому-то проходимцу. Теперь она моя. На третью ночь ей предстоит вернуться в море - ко мне. Слышишь, милая? Я обглодаю твои сладкие косточки, людей я люблю...
-Провались ты в преисподнюю! - от души пожелал ведьме Ленне, окончательно выведенный из себя гадкими речами морской старухи. - Значит, сегодня девка тебе не положена? Вот и проваливай, пока все твои щупальца при тебе. Твоя сила - в море, а здесь, на суше, ты никому не указ!
-Мое колдовство имеет власть и в море, и на земле! - ведьма хихикала, а щупальца ее извивались в волнах, стремясь выползти и на сушу. - Его не отменить. Нечего было раздвигать подаренные мной ноги перед каждым встречным! Я думала, у этой милашки ума побольше.
-Кто ее спрашивал... - пробормотал Ленне, поддерживая бесчувственную девушку. - И все-таки отправляйся в море, ведьма. Сегодня тебе поживы не будет.
-Я подожду, - снова оскалилась она. - Пара ночей - небольшой срок. Я как раз успею проголодаться как следует.
-Чтоб тебе утробу камнями набить, мерзкая тварь, - сказал ей на прощание хромой, пришпорив лошадь.
Уговор
Вдова Рутко давно спала, и маленький домик у песчаной косы был тих и темен. Ленне положил русалку, все еще не пришедшую в себя, на кровать, а затем, прихрамывая все сильнее, спустился на кухню, растолкать служанку - глуповатую девицу, помогавшую вдове по хозяйству.
-Сходи за лекарем, - приказал он ей. - Да только не ходи по прибрежной дороге. И вообще держись подальше от воды, Келла.
-Что такое? - переполошилась служанка, частенько хаживавшая в город коротким путем.
-Видал сегодня у берега морскую ведьму, - коротко отвечал хромой. - Голодная и злая, как тысяча чертей.
-Боже всемилостивый! - охнула Келла, и безо всякой охоты отправилась искать фонарь.
Отогревшись, немая девушка пришла в себя. Когда Ленне вошел в спальню, она уже сидела, забившись в самый уголок кровати.
-Не бойся, - сказал он ей. - Тебя здесь никто не обидит. Ты и вправду русалка?
Она нерешительно кивнула, затравленно глядя на Ленне.
-И ты хотела, чтобы принц полюбил тебя, оттого пошла к ведьме за ногами? - продолжил свои расспросы хромой. - Что за глупость ты вбила в свою голову? Неужто у вас, русалок, мозгов столько же, сколько у камбалы?
Девушка беззвучно заплакала.
-Ладно, что толку от этой воды, - проворчал Ленне, не любивший женских слез. - Скоро прибудет лекарь, а до того я попрошу свою домохозяйку подыскать тебе одежду. Ну же, хватит! Жива - и благодари за то бога. То, что сейчас кажется страшным горем, когда-нибудь забудется и ты еще посмеешься над тем, как хотела умереть.
Русалка все плакала и плакала, но так как раздражающих звуков при этом никаких не издавала, Ленне махнул рукой и пошел будить вдову Рутко. Немного погодя лекарь сказал, что опасности для жизни пациентки он не видит, однако девицей зваться ей более не приличествует.
-Ох, Ленне, что же ты будешь с ней делать? - зашептала вдова, приземистая румяная старушка. - Как ни крути, а притащить в дом обесчещенную женщину - дурное дело. Спросят люди, кем она мне доводится, и придется врать напропалую, но правда-то все равно выйдет наружу!
-Да, почтенная Рутко, вы совершенно правы, - отвечал Ленне, о чем-то размышляя. - Что ж, сделаем по уму.
И к обеду следующего дня спешно вызванный священник обвенчал Ленне с русалкой.
-Как тебя зовут? - спросил перед тем Ленне у немой. Та силилась что-то объяснить, однако ничего не вышло. Написать свое имя ей тоже не удалось - грамоту она знала, по-видимому, еще хуже, чем сам хромой. Да и то верно - зачем морским жителям грамота? Книги все равно в воде размокнут, а волны сотрут даже те знаки, что высечены на камне.
-Буду звать тебя Бекко, - решил Ленне. - Не обессудь, красивых имен я не знаю. Так звали одну из моих теток - она была не так сварлива, как остальные.
Русалке не понравилось это имя, но спорить она не могла. Так их и записали в приходскую книгу - Ленне и Бекко Рауд-Кривые.
И вовремя же это было сделано - еще солнце не начинало клониться книзу, как в дом постучались люди Желтобородого.
-Поговаривают, ты утащил к себе девку, что жила при Эрике! - сказал один из них.
-Да, я увез девушку, - не стал спорить Ленне. - Прошлой ночью все, кому не лень, растаскивали добро его высочества, вот и я взял то, что мне приглянулось.
-Девка - не табакерка, - сурово отвечали ему. - Вернул бы ты ее во дворец, и пусть господин Желтая Борода решит, что с ней делать.
-Я сам буду решать, что мне делать со своей женой, - отрезал Ленне, и незваные гости не нашлись, что ответить на это. В самом деле, силком отбирать законную супругу у добропорядочного горожанина было бы не самым славным делом.
-Шустро же ты управился, - только и сказал хромому на прощание главный из гостей, не скрывая при этом насмешки. - Гляди, не споткнись на бегу к супружескому ложу.
Брачная ночь
Вдова Рутко качала головой, поджимая губы: ей не нравилось то, как быстро Ленне женился.
-Ты славный молодой парень, Ленне, - причитала она вполголоса. - Зачем взвалил на себя эдакую обузу? Порченая девка без роду, без племени, да еще и увечная. На что тебе немая жена?
-А на что мне жена говорящая? - рассудительно отвечал хромой. - Меньше разговоров - в дому спокойнее. Вы, тетушка, давно говорили, что мне пора образумиться и жениться. Я не накопил богатств, с виду не красавец, не говоря уж про хромоту. Какую жену я мог себе пожелать? Кто бы отдал за меня девицу с приданым, и какая бы красотка из хорошей семьи пошла за такого, как я?
-Ох, наговариваешь на себя, Ленне! - сердилась вдова. - Ничего дурного в твоей внешности нет, а что прихрамываешь - так все равно ловчее многих! И деньги к тебе придут, человек ты честный.
-Разве приходят деньги к честным людям? - рассмеялся Ленне. - Вы, тетушка, не иначе как заговариваетесь. А жена моя не так плоха. Разве что молода слишком, но этот недостаток быстро проходит.
Та, что теперь звалась Бекко, слушала их, тихонько подкравшись к приоткрытой двери, и лицо ее кривилось от сдерживаемых рыданий: не о такой свадьбе она мечтала, и не хромой Ленне являлся ей во снах, а обидные слова вдовы и вовсе били в самое сердце. О, посмел бы кто-то раньше отозваться так презрительно о морской принцессе, любимой дочери подводного короля... И этот почет, уважение она променяла на бедную жизнь с хромым простолюдином, навеки потеряв своего принца!.. Бекко закусила губу, и тут же шмыгнула носом: она не была глупа, и понимала, что Ленне спас ее от участи гораздо более худшей, чем скромная жизнь под кровом вдовьего дома. Бедная русалочка винила только саму себя в том, что жизнь ее оказалась растоптана и уничтожена. Но в глубине души она знала: иного выбора она сделать не смогла, любовь к Эрику вновь и вновь вела бы ее к котлу морской ведьмы.
Ближе к ночи, когда Ленне собирался лечь спать, тихий шорох заставил его обернуться. Русалка стояла на пороге его маленькой комнаты.
-Зачем ты пришла? - спросил хромой чуть более резко, чем требовалось. - Мне ничего от тебя не нужно.
Но Бекко, неотрывно глядя на него исподлобья, показала на дешевое медное колечко, украшавшее ее бледный тонкий пальчик.
-Да, ты мне жена, но я не собираюсь тебя ни к чему принуждать, так что отправляйся к себе, - почти прикрикнул на девчонку Ленне.
Русалка упрямо и отчаянно покачала головой, и в движении этом Ленне увидел страх.
-Вот оно что... Да ты, никак, боишься ведьмы, оттого пришла сюда? - понял он.
Не успел он договорить, как девушка бросилась к нему и обняла, прижавшись всем телом. Другой, возможно, презрительно хмыкнул бы и подумал, что за свою защиту русалка готова платить слишком щедро, позабыв обо всякой гордости. Но Ленне знал, что такое страх смерти, и не стал насмехаться над Бекко. В конце концов, она и впрямь теперь приходилась ему женой. Что толку было откладывать первую брачную ночь? Русалка не полюбит его ни на следующий день, ни через месяц, ни через год. И раз она сама пришла...
Он потихоньку отстранился, и коснулся подбородка Бекко, принуждая ее поднять склоненную голову. Наконец-то он рассмотрел ее лицо как следует, и даже синяки и кровоподтеки не помешали ему угадать, как хороша собой русалка. Что там говорить - даже волосы выдавали в ней существо иной породы, нежели обычная человеческая: ярко-рыжие, мягче шелка, гуще любой конской гривы...
-Все-таки старая Рутко ошиблась - с женой мне повезло, - сказал он тихо, а затем прибавил. - Обещаю, что не обижу тебя.
И она несмело улыбнулась в ответ, но в улыбке этой любой заметил бы принужденность и тоску.
Семейное дело
Однако и Бекко, и Ленне понимали, что таких, как они, судьба награждает по своему разумению, а не по их хотениям. Русалочка в ту пору думала, что ее уже никогда не полюбит принц, а Ленне считал, что его вряд ли кто-то вообще способен полюбить. Оттого эта ночь не принесла им особого счастья, но и горем не стала.
На следующий день к жилищу Рутко пожаловал сам Леф Желтобородый, которому до королевского трона, по его собственным словам, оставалось всего ничего - только руку протяни. Вся столица пировала во хмелю его победу, за одну ночь сменив свой недавний изящный облик, милый сердцу юного принца Эрика, в пользу куда менее изысканных народных обычаев, которым отдавали предпочтение повстанцы.
Для старой вдовы то была великая честь, и все обитатели дома вышли на улицу - поклониться будущему королю.