Одна Вторая Симбиоза (https://ficbook.net/authors/200747)
Tokio Hotel
Пейринг или персонажи:
Билл Каулитц, Том Трюмпер, Джесси Маккартни
NC-17
Слэш (яой), Романтика, Учебные заведения
Нецензурная лексика, ОМП
Миди, 46 страниц
5
закончен
Это всего лишь сделка. Ты помогаешь мне разобраться с моей ориентацией, а я предоставляю тебе парня твоей мечты на блюдечке с о-о-очень голубой каемочкой…
Посвящение:
Мыши. Этот снова тебе. Рада?
Если вдруг… Спросите.
От Джесси Маккартни здесь только имя и фотография, так как – да простят меня его поклонники – понятия не имею, кто это такой. Наткнулась на него совершенно случайно, забив в яндекс-картинках «парни фото» в поисках подходящего образа. Среди перекачанных пластиковых кукол странно-коричневого цвета вдруг заметила крайне симпатичное, вполне человеческое лицо, офигеть как подходящее к описываемой ситуации. Аж взвизгнув от восторга, тыкнула: берем! Фотография скачалась, а под ней подпись: «Джесси Маккартни»… вот, как-то так и получилось. Имя хорошее, ему подходит, так нафига другое искать, если у человека своё собственно имеется? Но, по сути, это ОМП в стопроцентном ТН-фике. Поэтому: соответствующее предупреждение и без пометки «кроссовер».
Баннер – http://6.firepic.org/6/images/2014-02/23/5od6vr423r7e.jpg
Карина 2402, спасибо :)
Содержание
Содержание
1.
2.
3.
4.
5.
1.
Билл сидел в школьной раздевалке и косился на стоящую рядом лавочку. Точнее косился он на лежащую на лавочке футболку, но не в этом суть… Он старался себя контролировать, постоянно отворачивался, разглядывал выкрашенные в грязно-желтый цвет стены, придумывал разные фантастические истории, но ничего не помогало - чертова футболка привлекала его взгляд снова и снова. Вроде бы обычная, болотно-зеленая, с каким-то абстрактным рисунком на груди, на него она действовала просто завораживающе.
Шел шестой по счету урок за этот день. Физкультура. Самый ненавистный предмет на свете. Билл был чистейшим гуманитарием: литература, иностранные языки, история и искусство – это его. Предметы, в которых Биллу Каулитцу не было равных. А вот точные науки, вроде математики и физики, ему давались с трудом. Про физкультуру Билл всуе предпочитал вообще не вспоминать: с его координацией, максимум, что можно было себе позволить, это раз в неделю посмотреть с отцом какую-нибудь спортивную передачу по телевизору.
Билл ненавидел спорт, и тот отвечал ему взаимностью, нанося травмы и увечья. Бегая, Каулитц постоянно спотыкался, к шведской стенке и канату его лучше было не подпускать, маты… однажды перекувыркнувшись на такой, в принципе, довольно мягкой штуке, он умудрился сломать себе мизинец на левой руке, а потом целый месяц ходил похожий на обмотанную бинтами мумию из второсортного ужастика. Сегодня последней каплей стал случайно посланный прямо в голову тренера Морган мяч, за что Билл немедленно был сослан в раздевалку до конца урока в целях обеспечения всеобщей безопасности и теперь сидел тут и косился.
Футболка… Интерес вызывала не вещь, сама по себе, а человек, ее носивший. Джесси Маккартни был одноклассником Билла и его заветной мечтой.
О том, что он не похож на обычных мальчишек, Билл понял лет в пять, когда вместо того, чтобы выпрашивать у мамы нового трансформера взамен собственноручно сломанного старого, он терпеливо и старательно учился шить одежду для своих семи Барби.
На Джесси Билл впервые обратил внимание, когда ему, да и всем в классе, только-только начало исполняться по тринадцать лет. Уже тогда Билл предпочитал одеваться во все черное и начал подводить глаза, но, несмотря на свой вампирский стиль, он очень любил яркий свет и солнце. А Джесси был именно солнечным. Улыбчивый, обаятельный, общительный, светлоглазый и светловолосый, он словно светился изнутри, напоминая про лето, тепло и каникулы.
Билл любовался им исподтишка, наслаждаясь улыбкой, очарованием и фонтанирующей энергией, но заговорить не решался. Сам по себе Джесси был очень дружелюбным, несмотря на популярность, и подойти к нему Билл никак не мог не из-за боязни быть отвергнутым, а из-за личного телохранителя, следующего за Маккартни тенью и именующегося «лучший друг».
Том Трюмпер был еще одним их одноклассником, и пугал Билла до судорог. Наглый, самоуверенный, не утруждающий себя тем, чтобы подбирать слова и выражения, вот он-то как раз мог послать так, что уже не вернешься. Не менее красивый, чем Джесси, но язвительный и неулыбчивый, он напоминал его темное отражение. Странные торчащие из-под пожизненной кепки дреды, кольцо в нижней губе и рысьи, отливающие желтым глаза производили неизгладимое впечатление. Но, невзирая на явную физическую привлекательность, Билл относился к нему как к горному хищнику: смотреть только издалека и руки, в желании потрогать, не тянуть… откусит ведь, к чертовой матери.
На сегодняшний день Трюмпер и Маккартни были самыми популярными парнями в школе. Светлый сказочный принц и сексуальный плохой парень привлекали всеобщее внимание, и если подойти к Джесси Билл еще бы решился, то при одном взгляде на Трюмпера всякое желание сделать что-нибудь подобное пропадало. Хотелось забиться под свою дальнюю парту и сидеть за ней как за баррикадой, не высовываясь.
Вздохнув печально, Билл в который раз посмотрел на футболку. А что если?.. Ведь никто не узнает… прикоснуться пальцами, воображая, что можешь ощутить тепло кожи, погладить, представляя, как это было бы, будь вещь надета на своего хозяина. Размечтавшись, Билл сам не заметил, как бочком, не вставая, продвинулся по своей лавочке и ненавязчиво пересел на соседнюю.
Футболка манила, словно издеваясь. Билл задумчиво огляделся по сторонам, будто он тут совсем и ни при чем, и «прошагал» пальцами по деревянной лавковой поверхности. Наткнувшись на взбудоражившую все нервные окончания вещь, поскреб ее ноготком, всё еще сомневаясь в своих действиях, и медленно подтащил к себе поближе. Искушение было непреодолимым. Ладонь легла на мягкую ткань, заставив зажмуриться от стыда и удовольствия. Билл ласкал ее дрожащей рукой, словно домашнюю кошку. Не в силах больше сдерживаться, схватил и прижал к лицу, вдыхая запах…
- Блять. Ты чего творишь?! – раздался откуда-то сбоку крайне возмущенный голос, заставивший похолодеть от ужаса. Билл точно знал, кому он принадлежит.
- Ни… ни… чего, - заикаясь, выдавил Каулитц, зажмурившись еще сильнее. – Она… упа… ла. Да, совершенно точно! Она упала, а я поднял и хотел положить на место, но подумал, вдруг она замаралась, и решил посмотреть. Вот.
- Ага, а так как зрение у тебя минус пятьдесят семь, пришлось лицом в нее уткнуться, чтобы лучше видно было, - голос звучал насмешливо и очень обидно.
Не открывая глаз, Билл отложил проклятую футболку в сторону и медленно повернув голову, всё-таки заставил себя посмотреть на стоящего совсем рядом Трюмпера. Яростные рысьи глаза, собранные в высокий хвост дреды, торчащие на этот раз из широкой повязки, кривая наглая ухмылка. Всё как всегда. Кроме взгляда. Непривычно пристального и какого-то… оценивающего. Подобный взгляд Билл пару недель назад видел у мамы, когда она решалась на покупку невероятно красивого, но крайне дорогого платья.
- А что ты тут делаешь, урок ведь еще не закончился? – устало спросил он, поняв, что отпираться в содеянном бессмысленно.
- Слежу, чтобы всякие извращенцы не дрочили на одежду моего лучшего друга, - растянул губы в пакостной улыбочке Трюмпер.
- Завидно, что на твою не дрочат? – низким от боли и обиды голосом просипел Билл. Вытирать о себя ноги он не позволял никому и никогда.
- За словами следи, извращенец, - прорычал Том. Билл вскочил, собираясь убраться отсюда немедленно, но был перехвачен сильными пальцами, больно впившимися в руку чуть выше локтя. – А ну стоять, я с тобой еще не закончил…
- Зато я с тобой уже всё, - очень твердо проговорил Каулитц, замерев на месте. Дергаться он даже не пытался, еще не хватало унижать себя, показывая абсолютную физическую беспомощность.
- Ну, вот что, аленький цветочек, мы с тобой сейчас поговорим по-мужски, как бы парадоксально в твоем случае это не звучало… до перемены еще минут двадцать, время есть.
- И о чем мы будем разговаривать? - проводить целых двадцать минут наедине с Трюмпером не хотелось очень сильно.
- О жизни… твоей, - хмыкнул Том. – Значит, ты всё-таки у нас по мальчикам. Я все годы совместной учебы это подозревал, только доказательств не было.
- Ну, теперь появились, - картинно пожал плечами Билл. – И что? «Билл Каулитц - голубой!»… разнесешь поразительную новость по всей школе? Будешь издеваться?
- Зачем мне это? Над тобой жизнь и так уже изрядно поиздевалась, мое вмешательство тут не требуется, - Билл заморгал часто-часто, пытаясь сдержать набежавшие на глаза слезы. – Так, ладно, давай по существу. Я тебя сейчас отпущу, ты сядешь на лавку, и о-о-очень внимательно меня выслушаешь.
- Беседа будет на тему: «Держи свои руки подальше от моего друга, грязный извращенец»? – через силу криво ухмыльнулся Билл, отошел в сторону, но садиться, как приказали, не стал.
- Наоборот, - поразил его Трюмпер. – Я помогу тебе с ним познакомиться.
- В каком смысле?
- В прямом. Сделаем вид, что мы с тобой внезапно сдружились, я введу тебя в нашу компанию, предоставлю возможность быть рядом с Джесси… дальше придется разбираться самому, но шанс, хотя бы минимальный, у тебя появится.
- Зачем?.. – только и сумел выдавить из себя Каулитц.
- Потому что взамен ты поможешь мне. У меня… у меня есть проблема, - замялся Том. – Вроде твоей…
- Ты тоже влюблен в Джесси, - убито выдохнул Билл. Если это так, у него нет никаких шансов. По сравнению с Трюмпером он - ничто.
- Блять. Да нет же! Я не влюблен! – такая реакция вселяла надежду, и Билл немного воспрянул духом. – Вообще ни в кого. Но, кажется… – Том пару секунд подышал открытым ртом, и когда Билл уже почти перестал надеяться на ответ, выпалил одним словом: - Кажетсямнетоженравятсяпарни.
- Что? – осторожно переспросил Каулитц, очень боясь понять неверно, так как подобная ошибка чревата телесными повреждениями. Его. Билла.
- Кажется. Мне. Тоже. Нравятся. Парни, - раздельно произнося каждое слово и развеивая все сомнения, повторил Том.
- Ты уверен? – что еще спросить Билл не знал.
- Блять. Ты баран, - констатировал Трюмпер. – Будь я уверен, в жизни бы тебе об этом не сказал!
- А сейчас зачем говоришь?
- Ну… я… яхочуточноудостовериться, - в этот раз Билл не сомневался, что правильно понял странное слово.
- А я тут причем?
- С тобой удостовериться!
- А?
- Вот почему всегда так, если красивый, то обязательно тупой? - трагично вздохнул Том, с тоской посмотрев на потолок.
- Ты точно гей! – потрясенно выдохнул Билл.
- Это еще почему?! – тут же возмутился Трюмпер.
- Ты меня только что красивым назвал…
- Это ничего не значит, просто к слову пришлось, а называл я тебя, вообще-то, именно тупым, - проворчал Том, и зачем-то подергал себя за длинный, свисающий с плеча дредлок.
- Почему я?
- Во-первых, ты самый гейский гей из всех, что я знаю. А во-вторых, скажешь об этом кому-нибудь хоть слово, и я расскажу Джесси о том, что ты делал с его футболкой. Про меня не поверит никто, а вот тебе придет конец, с такой-то славой… короче, это всего лишь сделка. Ты помогаешь мне разобраться с моей ориентацией, а я предоставляю тебе парня твоей мечты на блюдечке с о-о-очень голубой каемочкой…