– Уличную одежду… – бормотал я, с неохотой направляясь в свою комнату, где меня ждал мой ковбойский наряд. Я НЕ буду носить шляпу. И мне все равно, что она говорит.
Когда мы первый раз выезжали в город, все накупили новой одежды. И Белла нашла мне милую черную ковбойскую шляпу. Кэти всех заставила переодеться в новую одежду, и так ехать домой, а Белла сняла нас, стоящих перед нашим новым домом. Да, на этом фото на мне шляпа, но только потому, что Кэти заставила ее надеть.
Короче, на фото мы выглядели как актерский состав «Маленького домика в прериях»
Я никогда раньше не носил подобную одежду. Но сейчас я должен был ее надеть. И появиться в ней перед НАСТОЯЩИМИ ковбоями. Кто-нибудь, убейте меня.
Я надел самую приличную рубашку, черно-белую, фланелевую, черные джинсы, свои черные ковбойские ботинки и положил черную шляпу на заправленную постель, надеясь, что если буду смотреть на нее достаточно долго, она исчезнет.
Я слышал смех Виктории в закоулках своего разума, ей нравилось меня высмеивать.
Господи, ты выглядишь как ебаный придурок, скорее всего, сказала бы она.
Пошла она на хуй – мне наплевать, что ты думаешь, Виктория. Ты – ебаная покойница, так что оставь меня в покое!
Я посмотрел на себя в большое, в полный рост, зеркало, висевшее с обратной стороны двери спальни и сразу ОЩУТИЛ себя придурком. Мои волосы слишком блестят, лицо тоже… я не ПОХОЖ на ковбоя. Надо отрастить щетину. Но она будет мягкой, как у младенца. Я выглядел так, словно палец о палец не ударил за всю свою жизнь. Эти парни сожрут меня живьем.
Белла постучала, и просунула голову в дверь.
– Ты прилично оделся? – спросила она с улыбкой, выглядя разочарованной из-за того, что я полностью одет.
– Кэти оделась, тебе стоит взглянуть на нее! – возбужденно произнесла Белла, пока шла впереди, а я автоматически шел за ней следом.
По-сравнению с моим нарядом, Кэти будет выглядеть прелестно, что бы она ни надела.
Когда я пришел на кухню, она стояла там, сияющая и веселая от того, что сегодня идет в школу. Интересно, сколько продлится ее радость.
Она была одета в короткую джинсовую юбку, светло-рыжие девчачьи ковбойские ботинки и милую ярко-розовую замшевую жилетку с бахромой по краям… и завершала ансамбль маленькая белая ковбойская шляпка, под которой слегка прятались ее огненно-рыжие волосы.
– Вау! – сказал я, когда она взглянула на меня, – Ты выглядишь НЕВЕРОЯТНО!
Я взял ее маленькую ручку и покружил ее, чтобы рассмотреть каждый дюйм ее наряда.
– Ты тоже хорошо выглядишь, папочка, – теперь она осмотрела меня, – Но где твоя шляпа?
– Где-то здесь, – я пожал плечами.
– Вот она, – Белла, стоя сзади, нахлобучила мне ее на макушку, так, что она съехала мне на глаза.
Кэти рассмеялась, и я тоже рассмеялся, поправляя шляпу так, чтобы хотя бы видеть из-под нее.
– Надвинь ее пониже, папочка, как было, – она дотянулась до меня, когда я наклонился к ней. Она спустила шляпу немного пониже, добавляя. – Так лучше смотрится.
– Да? – спросил я, доверяя ее мнению, – Ладно.
Она поправила поля шляпы, слегка закрутив их, и тогда я выпрямился, глядя в зеркало рядом с дверью, и вынужден был признать, что все не так плохо, как я думал. По меньшей мере, шляпа скрывала волосы почти полностью.
– Теперь, Кэти, не забудь, что тебя зовут Кэти МЕЙСЕН, а не Каллен, – я услышал, как Анджела напоминает это моей дочери, и мое сердце слегка екнуло. Я не напомнил ей. Мне надо прекращать скулить по поводу ситуации, в которой мы находились, и попытаться принять ее. Больше никто не жалуется, только я… и мы здесь только по моей вине.
Моя дочь даже не может пользоваться своей фамилией.
– Эй, Тони! – Белла снова подошла ко мне сзади, вырывая меня из моих угрюмых размышлений.
– Вот твой ланч, – она вручила мне металлическую коробку с ручкой, и я улыбнулся, когда увидел, что на крышке написано «ЭНТОНИ МЕЙСЕН».
– Еще раз назовешь меня «Тони», – ухмыльнулся я ей, – И, когда я в следующий раз буду тебя шлепать, я ударю посильней.
Я сказал это тихо, так, что слышала меня только она, и она выглядела по-настоящему счастливой после этого заявления. Кэти сидела и ела завтрак, Бен с Анджелой суетились возле нее, готовя все для школы. Анджела писала «Кэти Мейсен» на ее маленьком, цвета лаванды, рюкзаке.
– Дразнишься, – прокомментировала Белла, отступая, чтобы оценить мой внешний вид.
– Я выгляжу так по-дурацки в этой одежде, – высказался я раньше, чем это сделала она, – Будто это не я.
– Ты выглядишь горячо, – она обвила меня руками и потерлась своим носом о мой.
– Отлично, что горячо, – я поднял глаза. – Парням понравится.
– Ты знаешь, куда идти? – сменила она тему.
– Да, – сказал я медленно, – Прямо за дверь, а потом по тропинке до дороги?
– Очень хорошо, – она оставила легкий поцелуй на моих губах, – Такой умный. С тобой все будет в порядке, малыш. Просто будь собой. И остальные парни ПОЛЮБЯТ тебя.
– Тогда почему я ощущаю себя пятилетним? – спросил я достаточно громко, чтобы все услышали.
– Будь милым со всеми, пап…и они будут милы с тобой! – Кэти посоветовала мне, как вести себя в первый день.
– Да, и если увидишь быка, не показывай страха, – Бен указал на меня вилкой; толстые стекла очков делали его глаза огромными, – Оставайся на месте и не беги!
– Спасибо, Бен, – с невозмутимым видом ответил я.
– Это хороший совет, – Белла слегка наклонила голову, пока глазела на меня, – Стой на месте… и не беги.
– Если бы я мог ТАК, мы бы еще были в Нью-Йорке, – сказал я в ответ, и ее улыбка померкла.
– И как бы ты себя чувствовал, если бы Кэти сегодня шла в школу в Нью-Йорке? – спросила она, поднимая бровь.
– Сдаюсь, – я приложил руку к животу, чувствуя, как он скручивается в узел.
– Иди, поцелуй свою дочь на прощание, – она потянула меня за руки к столу, и теперь меня затошнило еще сильнее.
– Белла, я не могу этого сделать… – прошептал я ей на выдохе.
– Первый день всегда самый трудный, – сказала она, совсем не понижая голоса, – Но, как ты и сказал, я отпихну тебя от двери, если понадобится.
– Поцелуй папочку, – заявила Белла, подталкивая меня к Кэти. Кэти положила вилку и потянулась, чтобы обнять меня за шею. Прежде всего, наши шляпы не позволяли нам прижаться друг к другу слишком близко, и я заворчал по этому поводу.
– Чертовы шляпы, я даже не могу поцеловать свою маленькую девочку, – бормотал я, сдвигая свою на затылок так, чтобы поцеловать ее маленькие губки, перепачканные сиропом.
– Ммм, блинчики, да? – улыбнулся я ей.
– Вафли! – сказали Кэти, Бен и Анджела хором.
– Пардон, мэ’эм, – я снова говорил своим жутким акцентом. Я заставил Кэти засмеяться и, как минимум, был этим доволен.
– ПАПА, ПОДОЖДИ! – Кэти обернулась, – Иди сюда!
Затем она вытащила зубочистку из маленького стеклянного контейнера, что стоял в центре стола, и вставила ее мне в уголок рта.
– Ну, держи ее зубами! – наставила она меня, – Так хорошо смотрится!
– Спасибо, – я вытащил ее на секунду и присел на корточки, чтобы наши глаза оказались на одном уровне, – Кэти, послушай… будь там осторожна… и… если увидишь кого-нибудь чужого, или… странного, сразу иди к учителю и расскажи ему об этом… и НИКОГДА не ходи никуда НИ С КЕМ, что бы они не говорили…
– Энтони… – Белла потрепала меня по спине, – Ты опоздаешь, малыш.
Я был готов все бросить. Что, если они заберут ее? Что, если она исчезнет, и я никогда ее больше не увижу?
Кэти кивала в ответ на мои предупреждения, но совсем не выглядела напуганной. Я пытался напугать ее?
– Ты хочешь, чтобы я пошел сегодня с тобой? – спросил я ее, едва дыша, – Потому что я пойду.
– Нет, папочка, у тебя работа! – Кэти ужаснула идея, что я собираюсь пойти с ней, – И я не маленькая, я могу пойти сама!
Господи, она намного крепче меня.
– Это верно, папочка, – Белла дернул меня за рубашку, и снова протянула мне коробку с ланчем, – Поиграй там с другими парнями, и не трогай коров.
– Белла, пожалуйста, не заставляй меня делать это… – я почти умолял, и чувствовал, как глаза заволакивают невыплаканные слезы. Господи, я такой большой ребенок.
– Я люблю тебя, Эдвард, и потом ты скажешь мне за это спасибо, – Белла подвела меня к двери, и я почувствовал, как воздух покидает мои легкие.
Тогда она прошептала мне, – Только один раз, сегодня вечером, если хочешь, доктор Белла поговорит с тобой.
– Правда? – я почувствовал, как в душу возвращается слабая надежда.
– Да, – она опустила глаза, – Не могу сказать, что могу советовать тебе, но я всегда здесь, чтобы выслушать тебя… и сделать все, чтобы тебе стало легче. Я ненавижу, когда ты выглядишь таким испуганным. Не бойся. Все в порядке. Ты идешь на работу, на свежий воздух… на солнце. Мне это нравится!
Я хотел бы чувствовать то же самое. Но я по-прежнему чувствовал себя больным.
– Я люблю тебя, – прошептала она мне, крепко обнимая, – А теперь я выпихиваю тебя за дверь. Хорошего дня, милый.
И она вытолкала меня, закрывая и запирая за мной дверь.
Я сделал глубокий вдох и сказал себе, что теперь мне нужно сыграть свою роль. Раньше я играл ковбоя, хоть и не по-настоящему, полуобнаженный, в танце. Я думал, что дни, когда я вынужден был носить маски, истекли. Может, жизнь просто надевает одну маску за другой.
Я Энтони Мейсен. Прежний житель Нью-Йорка, который переехал сюда в поисках более легкой, лучшей жизни для своей дочери. Никто здесь не знает о том, что я был шлюхой. Это можно увидеть? Почувствуют ли они, что со мной что-то не так, даже если я не буду никому рассказывать? Смогу ли я по-настоящему заниматься мужским трудом, как они, или буду паршивой овцой в стаде?
Я хорошенько сглотнул и заставил ноги вести меня к дороге. Я даже немного отошел от дома, надеясь, что это меня хоть чуть успокоит.
Раньше, чем мне бы хотелось, я услышал звук приближающегося мотора. Я обернулся, краем глаза замечая, как грузовик плавно подкатил и медленно остановился.
– Ты Мейсен? – спросил водитель. Я видел только его огромную ковбойскую шляпу, и беззвучно кивнул.
– Забирайся, – он указал большим пальцем на место позади себя.
Я обошел белый грузовик сзади и увидел огромную черную кабину с открытым верхом, сзади напоминающую металлический загон, в котором сидело еще около десятка парней. Один из них освободил для меня место. Я вскарабкался наверх, приложив не слишком много усилий.
– Привет, – поприветствовал я парня, который освободил мне место, закрывая за собой дверцу кабины.
– Эй, как делы? – спросил мужчина, пожимая мне руку, – Я Боб.
– Эд…Энтони Мейсен, – поправился я, надеясь, что первое слово никто не расслышал.
Боб выглядел милым парнем: каштановые волосы до плеч, усы и белая ковбойская шляпа на затылке. На нем была такая же рубашка, как у меня, только в красно-серую клетку. Когда мы сели бок о бок, я заметил, что его джинсы сильно вытерты на коленях, и грузовик с пыхтением резко тронулся с места.
– Приятно познакомиться, Энтони, – сказал Боб; слава Богу, он не назвал меня «Тони».
Я попытался улыбнуться ему в ответ… но все, что я видел – это свой дом, который становился все меньше и меньше по мере того, как мы удалялись… я не мог хоть раз себя обмануть. Я жутко боялся за Кэти.
Будь в безопасности, Кэти. Я мысленно молился, желая, чтобы она услышала меня. Возвращайся ко мне. Отличного дня, ангел.
– Эй! – Боб пихнул меня локтем, держа передо мной термос, – Хочешь, Муравей? (здесь игра слов: первые три буквы имени «Энтони» образуют слово «муравей» – прим.пер.)
Муравей? Наверное, я ошибался. «Тони» – не самый худший вариант.
– Что это? – я пытался понять, что внутри.
– Коровья моча, – сказал он и засмеялся, когда я удивленно посмотрел на него.
– Кофе, что же еще? – он снова пихнул меня локтем и дал мне термос, – Городские мальчики… вы, парни, сводите меня с ума!
– Откуда ты знаешь, что я городской мальчик? – поинтересовался я вслух, делая маленький глоток кофе в надежде, что мы не подпрыгнем на кочке, и я не обольюсь с ног до головы.
– У тебя такой вид, – поделился Боб, – Одежда на тебе правильная, но в твоих глазах страх. Не волнуйся, это пройдет. Не успеешь оглянуться, как станешь одним из нас.
Я посмотрел на остальных: они выглядели уставшими, кое-кто – сонными, на всех ковбойские шляпы и клетчатые рубашки. Неужели это то, что мне суждено после всего, через что я прошел? Один из стада? Я знал, что это неправильно, но эта мысль колола меня не хуже клинка – обычно я выделялся из толпы, был единственным в своем роде.
Заткнись, ЭДВАРД, сказал я себе, прежде, чем закончил думать над этим. Ты был мерзкой шлюхой, и в тебе не было ничего особенного! Это хорошая жизнь, честная, прекрати скулить как девчонка! Это то, чего ты хотел – быть свободным! Быть с Кэти и Беллой. Только оттого, что оно не завернуто в красивую обертку, чудо не стало меньше. Если тебе предстоит сегодня выгребать за коровами дерьмо, лучше тебе делать это с широкой улыбкой на лице и радоваться дню, в котором тебе не нужно раздеваться догола перед началом работы!
– Кстати, что это за работа? – спросил я у Боба, надеясь, наконец, раскрыть тайну.
– Ты не знаешь? – он выглядел удивленным, когда я покачал головой.
– Родео, – это все, что он сказал, гордо улыбаясь.
Coloring outside the lines. Глава 2 (часть1)
Глава 2. «Не на своем месте».
От WinndSinger : *Привет, ребят! ВАУ! Спасибо за всю вашу любовь и такие скорые отзывы! Я должна признаться, что слегка нервничаю при написании сиквела. Я не хочу потерять никого из тех, кто любил «Красную линию», и я чувствую, что сиквел, возможно, не будет столь же хорош, как первая часть, потому что Эдвард больше не занят в секс-бизнесе. Но если вы, ребят, меня знаете, а так оно и есть, я постараюсь впихнуть сюда так много сексуального, сколько смогу. Это действительно трогает меня, что вы все любите этих ребят так же, как и я, и хотя пока я немного повременю с этим, я знаю, что должна это сделать.
В прошлом были отзывы, которые меня задели и немного обидели. Я рада сообщить, что сейчас я это пережила. Я сильнее как писатель из-за этого, и с гордостью говорю, что мне все равно, что говорят ненавистники. Я пишу это для себя, и для тех из вас, кто это ценит. Так что спасибо.
Также я не держу зла ни на кого с юга, с акцентом он говорит или нет, поэтому, пожалуйста, не обижайтесь. Если вам так охота обидеться, подождите немножко. Я предложу вам кое-что действительно неприятное, поверьте мне. LOL. Да, я знаю, что самая первая сцена во сне была немного жесткая. Поверьте, это я ее еще разбавила. И я согласна, что сейчас Эдвард как плаксивый ребенок. На это есть причины. Не забывайте, у него до сих пор полно демонов, и даже если с остальными, кажется, все в порядке, с ним – нет. Он все еще боится, он все еще узник своего собственного разума. И переезд этого не изменил. Поэтому, пожалуйста, постарайтесь воздержаться от негатива во время этого маленького путешествия. Я уверена, что со всей этой любовью и поддержкой, которая есть у него сейчас, ему станет лучше…в свое время.
И я кое-что выяснила про родео (кое-что, чего сама бы я никогда не сделала), так что потерпите меня немного. Будет клево.
О, и еще… моя любимая фраза от Эдварда – тоже про дрочку для коров… LOL
Окей, я считаю, что я достаточно поразглагольствовала,… давайте вернемся обратно и посмотрим, что там творится в Вайоминге…
Лю вас всех! LOL (она здесь использует совершенно редуцированную форму Luv y'all, поэтому оставила «лю» – прим.пер.)
-
Часть 1.
EPOV
Я ненавижу Боба. Мне хватило двух минут, чтобы возненавидеть его.
– Парень, ты бледный! – заметил он, пристально глядя на меня, – Где ты жил до этого? На луне?
Я усмехнулся, когда он загоготал над своей глупой шуткой.
Нет, идиот, я был заперт в темнице.
– Не принимай близко к сердцу, Муравей, не мучайся, – он засмеялся сильнее.