- Мой Господин!
Яллан остановился, поджидая стремительно приближающегося к нему отцовского телохранителя.
- Чего тебе? – Яллана ждали его покои и прохладная вода, разговоры в его планы не входили.
- Мой Господин… - телохранитель остановился в двух шагах, сделал резкое движение, и на пол перед Ялланом упала куча тряпья.
- Что это?
- Он попался на краже. Купец, которого он ограбил, хотел его казнить, но ваш отец, великий султан, велел отправить его вам. Как подарок в знак своего расположения.
Яллан вскинул брови в удивлении. С каких это пор отец дарит ему бродяг? Яллан махнул рукой, и преданные слуги подняли с пола этот «подарок». Тряхнули, ставя прямо. Яллан скользнул взглядом по склоненной макушке. Блондин. Волосы так выгорели на солнце или он родился таким? Яллан шагнул к своему «подарку» и рывком поднял его голову за подбородок. Сквозь сетку спутанных, грязных, но не потерявших своего цвета волос на него смотрели два яростно горящих глаза. Светлая даже под слоем пыли кожа, серо-зеленая радужка… Полукровка. Такой же, как он сам. Подушечки пальцев скользнули по щеке. А кожа нежная… Пожалуй, стоит его хотя бы отмыть.
- Зейнаб!! – Яллан отступил на шаг, не спуская глаз со своего «подарка».
- Да, мой Господин, - из-за занавески бесшумно появилась его старая нянька.
- Забери его, - Яллан кивнул на стоящего рядом парня. – Приведи в порядок.
- Да, мой Господин, - Зейнаб оглядела цепким взглядом «подарок». – Он останется?
Яллан задумался на пару секунд, а потом кивнул головой:
- Да.
- Значит, ему понадобятся… - она не закончила, а Яллан вновь посмотрел прямо в горящие яростью и вызовом глаза.
- Да. Дай Ахмету из моей шкатулки изумруды и дымчатые топазы.
- Да, мой Господин, - Зейнаб только склонила голову, пряча удивление, а серо-зеленые глаза наполнились недоумением. Яллан улыбнулся, чувствуя, как разливается по телу предвкушение. Похоже, в этот раз отец не ошибся со своим подарком.
- Передай султану, что я благодарен ему и счастлив оказанным мне вниманием, - Яллан повернулся к телохранителю. Тот порывисто поклонился и стремительно вышел. Только занавески колыхнулись вслед.
- Мой Господин… - стоящий до сих пор в стороне евнух выступил на свет. – Какие будут распоряжения на сегодняшнюю ночь?
- Никаких, - Яллан отвернулся, направляясь в свои покои. – Я устал.
- Да, мой Господин, - евнух склонился вслед, и Яллан, жестом отослав всех остальных слуг, скрылся за плотной занавеской, отделяющей его спальню от всех остальных комнат. Он не был старшим сыном великого султана, но его мать была любимой наложницей, и отец баловал его, как мог. Яллан всегда знал, что слишком сильно отличается от других, взяв от матери светлые волосы, а от отца – темные глаза. За спиной шептались, но пока он был любимым сыном султана – никто не смел сказать слова поперек. Но слава правителя никогда его не прельщала, и это было единственным, что стояло между ним и ядом или кинжалом в спину: наследник и старший сын султана не терпел конкурентов. Он прощал Яллану отцовскую любовь, но и только. Впрочем, Яллан никогда не пытался занять его место, предпочитая занятия, охоту и путешествия. Его не привлекали к военным советам или управлению государством, но и без дела он тоже не сидел. Он умел быть и мягким, когда нужно, и несгибаемым, знал несколько языков и тонкости этикета соседних стран. Отец нашел его способностям применение, посылая с дипломатическими миссиями в качестве посла, чему тот был несказанно рад: путешествия были его страстью.
Яллан тонко улыбнулся, глядя на переливающийся всеми цветами хрупкий цветок, привезенный из последней миссии, и позволил себе расслабиться. Этот день закончен, слава Аллаху.
****
- Достаточно, - Яллан поджал губы, и изгибающаяся перед ним в танце девушка послушно исчезла.
- Моему Господину не нравится ее танец? - Салман, его любимый наложник, опустился перед ним на колени. – Может, я развлеку тебя? – Кинул на Яллана быстрый взгляд и потянулся к вырезу его домашней рубашки.
- Нет, - Яллан отвел его руки и сел. Занавесь, закрывающая вход, колыхнулась и на пороге появилась Зейнаб. Поймала его взгляд и склонилась в поклоне:
- Мой Господин. Я сделала, как ты велел.
Яллан нахмурился, вспоминая, а потом его лицо озарилось:
- А-а-а, тот маленький воришка… Приведи, я хочу посмотреть.
- Он здесь, мой Господин, - Зейнаб почему-то улыбнулась, повернулась к выходу и, подав знак, отступила. Сидящий рядом Салман фыркнул, но Яллан уже ничего не замечал, жадно оглядывая переступившего порог его комнаты юношу. Хрупкий на вид, но под кожей перекатываются мускулы. Почти прозрачный шифон шаровар не скрывал узких бедер, золотой пояс показывал, как тонка была его талия… Торс был обнажен, на шее лежала тонкая полоска золота, а браслеты на предплечьях соединялись сотнями тоненьких, золотых цепочек с такими же браслетами на запястьях. Яллан медленно поднялся, чувствуя, как где-то внутри разгорается искра. Юноша отшатнулся и по комнате поплыл нежный звон цепочек. Яллан вскинул взгляд на его лицо, и искра превратилась в огонь, разлившийся по телу. Тонкие, четкие скулы в обрамлении почти белых и матово сияющих волос, полные губы. И горящие глаза странной формы, на дне которых так явно читался страх. Красив. Необычен. Очень напуган и – Яллан окинул быстрым взглядом всю его фигуру до кончиков босых ступней – опасен. Он воришка, а, значит, жил по законам улиц. Интересно, кто-нибудь еще касался этих сладких губ? При мысли о том, что он может быть первым, кто попробует этого светловолосого мальчика, сердце забилось где-то в горле. А еще… Яллан сорвался с места и в мгновение ока оказался рядом с юношей. Тот дернулся, но пальцы Яллана уже схватили его за подбородок. Придерживая его одной рукой, Яллан другой отодвинул его волосы в сторону и улыбнулся: в мочке аккуратного уха висела длинная серьга: знак принадлежности ему, Яллану. Изумруд и дымчатый топаз, как он и велел. Эти камни так подходили к цвету светящихся яростью глаз. Яллан проверил второе ухо и, убедившись, что и там висит точно такая же серьга, отошел.
- Ты хорошо поработала, Зейнаб, - Яллан остановился и улыбнулся женщине.
- Я рада, что вам понравилось, - она склонилась и зашептала так, чтобы ее слышал только один Яллан. – Он боится, мой Господин: ты будешь у него первым.
Яллан судорожно втянул воздух. Девственник. Что может быть лучше?
- Мой Господин!! – испуганный крик за спиной, и Яллан резко обернулся. Секунда на оценку ситуации, и Яллана заполнило восхищение открывшейся картиной. Его «подарок» стоял возле самой стены и держал прямо перед собой саблю, которую, видимо, выхватил у зазевавшегося охранника. Яллан невольно облизнулся: выгнувшаяся спина, изгиб талии, звон цепочек… Неиспорченная, нетронутая красота дикого животного.
- Нет!! – Яллан криком остановил уже готовых к атаке охранников. Если хоть волос упадет… Телохранители послушно отступили, и Яллан шагнул к юноше.
- Не подходи! – теперь острие смотрело прямо в грудь удивленного Яллана. Какой бархатный, но сильный голос был у его «подарка».
Яллан только улыбнулся и сделал еще шаг:
- Ты посмеешь поднять руку на своего принца?
В горящих глазах на мгновение промелькнуло сомнение и сразу же исчезло.
- Да!
Яллан почувствовал невольное уважение. А еще желание прижать к себе это гибкое тело, почувствовать ладонями нежность кожи. Повинуясь ему, Яллан сделал еще один шаг, заставив юношу вжаться в стену.
- Не подходи… - выдохнул тот, широко распахнутые глаза заискрились, и Яллан рванулся к нему, сильным ударом выбивая из его рук саблю. Та загремела по полу, телохранители мгновенно окружили их, но Яллан уже сжимал руками отчаянно пытающегося освободиться юношу.
- Чем больше ты сопротивляешься, тем больше я хочу тебя, - шепнул Яллан.
Юноша мгновенно застыл. Кажется, он даже дышать перестал. Яллан коротко улыбнулся, довольный его реакцией, и кивком головы велел отступить телохранителям назад. Убедившись, что его «подарок» больше не сделает попыток сбежать, Яллан нехотя разжал руки и отступил на шаг. Вздымающаяся грудь, растрепавшиеся волосы…. Восхитителен. И только для него. Определенно, отец знал, как его порадовать.
- Ты посмел взять в руки оружие и направить его на особу королевской крови, - Яллан смотрел ему прямо в глаза. – Тебя надо наказать.
- Я не покорюсь тебе! – юноша вскинул голову, и Яллан сузил глаза, ничуть не удивленный. Да, он не покорится, его нельзя покорить. Но можно приручить. Глаза Яллана вспыхнули предвкушением.
- Мой Господин, позволь, я выпорю этого неблагодарного мальчишку! – вперед выступил один из охранников, держась за рукоять хлыста за поясом.
«Подарок» сверкнул на него глазами, и Яллан жестом отправил охранника обратно. А потом снова шагнул и притянул к себе юношу:
- Как тебя зовут?
Но тот только сжал губы, упираясь ладонями в грудь Яллана, и тот улыбнулся. Упрямый. Ну что же…
- Нефрит. Я буду звать тебя Нефритом.
- Нет! – юноша напрягся, пытаясь освободиться.
- Тогда назови мне свое имя, - Яллан улыбнулся вновь сжавшимся губам. - Нет? – Яллан склонился к его лицу и быстро лизнул щеку. Сладкий… - Нефрит… - шепнул он ему в ухо. – Ты будешь моим.
- Нет… - дыхание юноши обожгло шею. Яллан на секунду прижался губами к бьющейся на виске жилке, а потом отпустил.
- Хорошо, - он говорил так тихо, что сам с трудом слышал себя. – Ты останешься со мной, в моих покоях. Но я не трону тебя, пока ты сам меня не попросишь.
- Этого никогда не будет!
Яллан улыбнулся уголками губ и отвернулся от Нефрита, словно тот перестал существовать для него.
- Зейнаб, этот мальчик останется со мной.
- Да, мой Господин, - нянька улыбалась почти счастливо. – Я приготовлю ему его ложе. Ты позволишь занять свой диван?
Яллан мысленно прикинул расположение мебели в своей спальне, и кивнул. Зейнаб тут же исчезла за занавеской. Телохранители тоже бесшумно удалились. Слуги отмерли и занялись своими делами. Яллан, улыбаясь своим мыслям, вернулся на свой диван.
- Мой Господин… - Салман, о котором Яллан уже, было, забыл, опустился на ковер перед ним, отчаянно заглядывая в глаза. – Теперь ты прогонишь меня?
Яллан кинул быстрый взгляд на предоставленного самому себе Нефрита и запустил пальцы в иссиня-черные волосы наложника:
- Нет, конечно, нет, - этот жаркий красавец должен сыграть свою роль.
Лицо Салмана озарилось счастливой улыбкой, он перехватил его руку и прижался к тыльной стороне ладони губами. Яллан снова покосился в сторону наблюдающего эту сцену Нефрита и тут же отвел взгляд, с удовлетворением замечая, как расширились его глаза. Желание овладеть этим демоном вспыхнуло с новой силой. Сдержаться будет трудно. Но это стоит того. Скорей бы ночь.
***
- Все вон! – Яллан тряхнул головой, рассыпая волосы по плечам. – Нет, ты останься.
Салман послушно опустился обратно на подушку, улыбаясь чувственно и жарко. Яллан проводил взглядом последних уходящих, и поднялся. Медленно, тягуче потянулся и, сбросив с плеч халат, направился в спальню. Проходя мимо сидящего возле стены и явно скучающего Нефрита, рывком поднял его на ноги. Заглянул в глаза, улыбнулся:
- Хозяин идет спать. Это значит, что ты идешь с ним.
Серо-зеленые глаза возмущенно вспыхнули:
- Ты обещал!
- О, не беспокойся. Твое прекрасное тело манит меня, но я не нарушаю своего слова. К тому же, - Яллан улыбнулся идущему за ним следом Салману, - сегодня у меня будет тот, кто не уступит тебе в красоте, - он поймал благодарную улыбку наложника и снова повернулся к Нефриту. – Так что я иду искать свое удовольствие, а ты… спать.
Почувствовав, как напряженное тело немного расслабилось, Яллан провел ладонью по щеке Нефрита, и направился в спальню, уверенный, что оба идут за ним.
В комнате было прохладно, журчащая в фонтане вода наполняла маленький бассейн, успокаивала и манила к себе. Но сегодня он прошел мимо прямо к широкой, укрытой пологом из тончайшей, почти прозрачной материи постели. Плавающие в чашах свечи горели ровно и ярко. Яллан расслабил плечи и тут же почувствовал на своем поясе знакомые, умелые руки:
- Позволь мне, мой Господин…
Яллан только молча кивнул, и Салман начал его раздевать. Когда на теле не осталось ничего, кроме украшений, наложник отступил, и Яллан лег, поманив его к себе:
- Иди сюда.
Тот с готовностью опустился рядом.
- Доставь мне удовольствие, - тихо шепнул Яллан и откинулся на подушки. Салман только благодарно улыбнулся и склонился к нему, принимаясь за ласки. Яллан вплел в его длинные волосы пальцы и закрыл глаза, позволяя удовольствию захватить себя.
Сегодня все было по-другому. Прикосновения Салмана чувствовались острее, витающее в комнате напряжение заставляло тихо стонать. От ощущения близости… Яллан открыл глаза и повернул голову, ища взглядом диван.
Казалось, что Нефрит спит. Закрытые глаза и спокойно вздымающаяся грудь могли бы обмануть, но… Его пальцы с такой силой сжимали подушку, что Яллан невольно улыбнулся. Маленький девственник… Храбрый и сильный. Обреченный на поражение с самого начала. Да и как может быть иначе, если он просто создан для того, чтобы доставлять удовольствие? Взгляд Яллана скользил по тонкому, чуть изломанному в свете свечей лицу, полным губам. Как хочется прикоснуться к ним…
Яллан с трудом отвел взгляд и повернулся к Салману. Сжал пальцы в его волосах сильнее, потянул, а потом развернулся, подминая черноволосого наложника под себя, чувствуя, как тот с готовностью обнимает его ногами. Наклонился, прикусывая кожу на шее. Салман громко застонал, выгибаясь и умоляя:
- Возьми меня, мой повелитель… Я готов…
Яллан без лишних слов вторгся в его тело. Салман прикусил губу, его глаза закатились. Яллан выпрямился и, удерживая его руки за головой, начал двигаться сразу быстро и резко. Он слишком возбужден сегодня для нежностей…
Все закончилось быстро. Яллан в последний раз глухо простонал и, отпустив руки Салмана, вытянулся рядом, ничуть не беспокоясь о том, что его наложник так и не дошел до своего освобождения. Немного отдышавшись, Яллан повелительным, уже привычным жестом указал ему на выход, а сам встал с кровати и, как был обнаженным, направился к бассейну. Погрузившись в него на несколько минут, чтобы смыть с кожи дневные заботы и пыль, он вышел. Но, проходя мимо дивана со свернувшимся на нем Нефритом, остановился, склонился и тот тут же дернулся, широко распахивая глаза. Яллан только улыбнулся. А потом, проведя подушечками пальцев по горячим губам, спросил на одном выдохе:
- Хочешь?
В полумраке спальни глаза Нефрита возмущенно сверкнули:
- Нет!
- Тогда спокойной ночи, - Яллан поцеловал чистый лоб и выпрямился. Задув свечи и позволив только луне освещать комнату, он вернулся на кровать. Где-то на краю сознания мелькнула мысль о том, что утром он может не проснуться, и тут же пропала. Нефрит убьет, не колеблясь, глядя прямо в глаза. Но в спину или спящим… Нет.
*****
- Мой Повелитель… – Салман кончил с протяжным стоном и обессилено откинулся на подушки. Яллан только улыбнулся, и позволил себе получить удовольствие. Сегодня все было по-другому. Сегодня он выматывал своего наложника сладкой пыткой, прикосновениями, ласками. Заставлял плакать и умолять, кричать и стонать так, что даже ночные птицы пустыни замолчали за окном. И все – ради Нефрита. Чтобы показать ему, как это может быть. Но это его хотелось ласкать, его доводить до изнеможения. Яллан откатился в сторону и через густую пелену упавших на лицо волос, посмотрел вглубь комнаты. Нефрит лежал на своем диване, свернувшись в тугой комочек. Яллан улыбнулся про себя. Похоже, сегодняшний спектакль не прошел даром для этого маленького дьяволенка, который днем в отсутствие Яллана успел довести до белого каления всех на его половине, начиная от охранников, заканчивая обычно невозмутимой Зейнаб. Его интересовало все. От того, как готовится рахат-лукум, до того, почему в неделе семь дней, а не восемь. Зейнаб жаловалась, что своими вопросами он довел ее до головной боли и все равно ушел недовольный. «Ему нужно учиться, мой Повелитель, - потирая виски, говорила она. – Он умеет читать, дай ему какую-нибудь книгу, чтобы он не крутился под ногами». И он дал ему книги, по которым когда-то учился сам. Таких больших, испуганных и благодарных глаз Яллан не видел еще никогда. Нефрит прижал книги к груди и тут же испарился. Слуги с трудом нашли его в Райском саду за большим фонтаном. Но это было днем. А теперь…