========== глава 1 ==========
Отгремела вторая магическая война, и жизнь в волшебной Британии стала потихоньку налаживаться. Были розданы все награды и возданы все почести. Дамблдор чудом воскрес из мертвых. Хотя, для кого чудом, а он-то давно все запланировал. Так что в его возвращении не было ничего удивительного, потому что почти весь Орден Феникса, оказывается, был в курсе, что он остался жив. И только Гарри Поттеру ничего не рассказали, боясь, что после такой новости он не выйдет к Волдеморту принять свою судьбу — погибнуть смертью храбрых во имя «всеобщего блага». Но все произошло почти так, как и планировал светлейший, кроме смерти Поттера — мальчика-который-опять-выжил.
Хогвартс восстановили ударными темпами, и теперь ничего не напоминало о той разрухе, что была сразу после победы. Гриффиндорскую башню отстроили заново, и к первому сентября Школа Чародейства и Волшебства была готова принять учащихся.
Всем школьникам, кто пережил ужасный прошлый год, предложили пройти обучение заново. Вот так и оказался герой войны Гарри Поттер на седьмом курсе, решив получить диплом честным путем, а не в подарок от министерства за убийство. Сентябрь пролетел незаметно, единственным потрясением для учеников стало возвращение на должность декана Слизерина и преподавателя зельеварения Северуса Снейпа. Мало кто знал, что из Воющей хижины объятой пламенем его вытащил Люциус Малфой, а потом долгие месяцы выхаживал, вытащив практически с того света. Альбус Дамблдор, не имея другого выбора, полностью реабилитировал и Снейпа и Малфоя, а Северус еще и орден Мерлина получил, с формулировкой — за заслуги перед магическим миром.
Снейп на удивление перестал третировать студентов, постепенно выходя из образа Ужаса подземелий. Но назвать его добряком ни у кого язык бы не повернулся.
Октябрь прошел в штатном режиме, не без эксцессов, конечно. Ведь дети, хоть и пережившие войну, так и остались детьми. Поэтому шатания по ночному Хогвартсу, шалости на переменах и мелкие пакости на уроках остались.
Приближался Хэллоуин — праздник, который для Поттера никогда не проходил без приключений. И этот год не стал исключением.
***
Гарри было плохо, очень, очень и очень плохо. Он отлеживался в выручай-комнате, чтобы никто этого не видел. Все тело ломило, кости выкручивало, кожа горела, а из сорванного горла вырывались хриплые крики. Так продолжалось уже несколько часов, и гриффиндорец молил Мерлина и Моргану, чтобы все это скорее закончилось. Наконец его просьбы были услышаны, и он впал в спасительное забытье.
Проснулся он поздно вечером и, как это ни странно, чувствовал себя почти хорошо, только ощущение липкости на коже было неприятно. Выручай-комната услужливо предоставила огромную душевую. Гарри с удовольствием подставил уставшие мышцы упругим струям, с водой смывались последние следы усталости. Ополоснувшись, он вышел из душа и взял большое мягкое полотенце. Вытираясь на ходу, Гарри увидел себя в зеркале и обомлел. Оттуда на него смотрело чудо, назвать по-другому ЭТО было нельзя. В серебряной глади отражалось стройное, гибкое тело с гладкой без единого изъяна кожей, с длинными до середины спины черными волосами, и огромными яркими глазами цвета Авады. И, что для Поттера стало потрясением — он оказался абсолютно безволосый в положенных для юноши местах. В ступоре он рассматривал себя, не в силах оторваться. Сознание никак не хотело принимать картинку. Подойдя ближе к зеркалу, он увидел еще кое-что — уши, у него были эльфячьи уши — маленькие, аккуратные, с длинным острым кончиком. «Мерлин, во что я опять вляпался? Как же мне теперь?.. Я же… Черт! Тьфу ты, не черт, а эльф… блин. Мне срочно нужна Гермиона».
Одевшись и выбравшись в коридор, Гарри пошел в Гриффиндорскую башню. Полная Дама даже с паролем не хотела пропускать его внутрь, говоря, что такой ученик здесь не проживает. Усевшись напротив двери и натянув капюшон, Гарри принялся ждать, авось кто-нибудь пройдет, и он тихонько проскользнет следом. А так как было уже очень поздно, то шансов попасть в гриффиндорское общежитие было мало. Задумавшись, он чуть было не пропустил своих однокурсников. Пробравшись за ними следом, он пулей влетел в свою спальню, решив поговорить с Мио утром, разделся и лег спать, плотно задернув балдахин.
Рано утром, пока все ребята спали, Гарри встал, принял душ и пошел в гостиную в надежде, что Мио уже встала. Увидев ее на диване с очередным фолиантом, Гарри подбежал к ней, схватил за руку и поволок за собой. Они прибежали на Астрономическую Башню в надежде, что никому больше с утра не придет в голову лезть на такую верхотуру, и Гарри, скинув капюшон, повернулся к подруге. Ее вопль было слышно, наверное, даже в Хогсмиде.
— Гарри Джеймс Поттер, что ты с собой сделал! — голос подруги сорвался на визг.
— Мио, тише, сейчас сюда сбегутся даже кентавры из Запретного леса. Ничего я с собой не делал. Мио, оно само. Ты же умная, скажи, что делать? — парень чуть не плакал от расстройства.
Ну, хоть бы один единственный раз пережить этот ужасный праздник без приключений. Вроде и Волдеморта упокоил, и война закончилась, а хеллоуинские приключения преследуют его и в этом году.
— Гарри, давай успокойся и расскажи все по порядку, — Гермиона взяла себя в руки.
На весь рассказ ушло около часа, хотя, что можно было так долго рассказывать? Еще полчаса Гермиона уточняла детали, после чего и выдала свой вердикт.
— Я так думаю, что ты вступил в наследие, я читала, что такое вполне возможно для сильного волшебника. И скорее всего ты — эльф, если судить по описаниям в книгах, но я не уверена. Нужно, наверное, идти к Дамблдору?
— Нет! Нет-нет-нет-нет! Не пойду, — замотал головой Поттер, — он опять соберет этот свой орден дурацкий. Снова будут решать, как мне жить и что мне делать. Мне хватило, что меня, без моего согласия, чуть не женили. После истории с Джинни, Дамблдор последний к кому я обращусь за помощью.
— Да, ты прав, — Гермиона почесала кончик носа, она всегда так делала, когда задумывалась. — Тогда давай так. Сегодня Хеллоуин, и будет бал маскарад, а завтра выходной и нас отпустят в Хогсмид. И можно будет смотаться в Лондон к гоблинам так, что никто ничего не узнает, — предложила Мио. — Да, кстати, тебе теперь нужно будет сделать костюм эльфа. Никто и не поймет, что ты не в образе. А до вечера побудешь в выручай-комнате.
— Мио, ты гений! Ты знаешь, что я люблю тебя? — Гарри был доволен, да что там, просто счастлив, что у него есть такая подруга.
Новообразовавшийся эльф просидел в выручай-комнате до самого начала бала, а Гермиона принесла ему готовый костюм, который сделал из него настоящего эльфа.
========== глава 2 ==========
— Люци! Какими судьбами ты у нас недостойных оказался? — улыбка на губах Северуса Снейпа, как это ни странно, была искренней.
— Север, неужели ты мне не рад? — блондин подошел к зельевару и крепко поцеловал его.
Губы любовников встретились сначала неуверенно, словно заново знакомясь, а потом страстно, превращаясь в поцелуи-укусы. Северус прижал к себе Люциуса и углубил поцелуй, ворвавшись языком в его рот, приласкал язык, провел по нежному небу. Руки блуждали по телу блондина, а тот, расслабившись, позволил себе просто принимать ласки. Северус потянулся к застежкам на мантии, но его остановили.
— Сев, Сев, стой! Не время. Скоро начнется бал и я должен, как глава попечительского совета, на нем присутствовать, — Малфой с трудом заставил себя остановить Снейпа.
— Ты прав, не время, — Мастер Зелий отодвинулся от лорда Малфоя, принимая отстраненный вид.
— Но я надеюсь, что после бала ты не откажешь мне в гостеприимстве? — Люциус прикоснулся кончиками пальцев к лицу Северуса, стирая недовольные морщинки. — Кстати, какой костюм у тебя?
— Люци, мы же не дети, какой костюм? Хватит и моей извечной маски Ужаса Подземелий. Не хватало еще наряжаться не пойми кем, — Северус изогнул припухшие губы в усмешке.
— Я тоже решил пойти без маскарадного костюма, — поддержал его Люциус, — ты не ответил на мой вопрос — ты пустишь меня к себе? — не отступал блондин.
Снейп хмыкнул и снова впился в желанные губы, словно помечая свою территорию.
— Оставайся, не выгонять же тебя, — усмехнулся брюнет, — а теперь пошли. Пора присмотреть за моими змейками и остальным зоопарком.
Войдя в большой зал, два волшебника заняли столик в полутемной нише. Столики были отгорожены от остального зала портьерами, сквозь которые было хорошо видно, что делается в зале, а наоборот нет, что гарантировало определенное уединение.
— А Драко где? — не заметив сына в пестрой толпе, спросил Люциус.
— Он около стола с напитками, в костюме пирата и серебристой полумаске. А это чудо я не узнаю, — у Северуса задрожал голос, — Люц, посмотри на эльфа в зеленом. Ты не узнаешь, кто это?
Люциус, заметив Гарри, не мог отвести взгляд. А Поттер, войдя в зал, побродил немного в толпе учащихся и, решив, что культурная программа на этот вечер выполнена, пробрался к столикам и надумал там отсидеться, предпочитая одиночество обществу восторженных фанатов. Он не заметил, что за ним наблюдают два голодных взгляда. Гарри, усевшись за свободный столик, взял со стола пирожное с кремом и стал его со вкусом кушать. Люциус и Северус, наблюдая за этим действом, только что не постанывали от удовольствия. А эльфеныш, доев пироженку, начал облизывать, запачканные в креме пальцы, обсасывая их по очереди.
— Сев, он должен быть наш! — прорычал блондин.
— Он будет наш, — согласился брюнет, — осталось понять — кто это, и совершеннолетний ли он?
— Какая разница кто, на этом балу присутствуют только старшие курсы, значит ему уже, как минимум, семнадцать. — Люциус уже принял охотничью стойку, и останавливать его теперь было себе дороже.
Поднявшись со своего места, они подошли к столику, за которым расположился Гарри, который, наблюдая за залом, не замечал двух подбирающихся хищников. Старшие волшебники сели по обе стороны эльфа на диванчике, закинув руки на спинку, почти обнимая желанную добычу. Гарри вздрогнул от неожиданности, и уже открыл было рот, желая возмутиться наглым поведением, но ему в нос ударил запах. Запах всего родного, что может быть у человека. Пахло домом и свежей выпечкой, воздухом от нагретого камина и рождественской елкой. Пахло счастьем и любовью. Он сидел, отрешившись от всего, что его окружало, выпав из реальности, только вдыхая полной грудью. Люциус с Северусом не могли поверить в то, что происходит. Они знали, что приходятся друг другу истинными партнерами. Также они знали, что у них должен быть третий, но уже давно отчаялись его встретить. И вот произошло чудо! Они смотрели на юного эльфа не в силах поверить в свое счастье. Это был он — их третий — юный, красивый, нежный. Он потрясающе пах и, похоже, уже поплыл от их присутствия.
Северус первый пришел в себя. Он понял, что не имеет права все испортить и испугать их третьего. Как вампир, он лучше контролировал себя, в то время как Малфой, с его вейловской сущностью, вполне мог не сдержаться. Схватив блондина в охапку, он быстро увел его к себе в комнаты, а Гарри медленно выходил из транса, так и не заметив суеты вокруг себя.
========== глава 3 ==========
Северус с горем пополам доволок Малфоя в свои комнаты — тот вырывался изо всех сил, желая найти их третьего и не слушая доводов разума.
— Люц! Люц, гиппогриф тебя дери! Приди в себя! — Северус обхватил блондина со спины, с трудом удерживая его всей своей немалой силой, — ты что, хочешь испугать его до смерти?
— Отпусти меня сейчас же! Ты что, не понимаешь — я должен идти к нему, я должен быть рядом, — Люциус уже рычал.
— Хорошо, я тебя отпущу, — ответил брюнет, выпуская из рук невменяемого вейлу.
Люциус кинулся к дверям из апартаментов декана Слизерина…
— Инкарцеро, — услышал он вслед и, спеленатый, как младенец, рухнул на пол. Напоив незадачливого любовника успокоительным зельем и приняв такое же сам, Северус отлевитировал его на свою кровать, а сам присел рядом в кресле.
— Ну что, успокоился, Ромео недоделанный? Ты совсем разучился держать себя в руках? — зельевар откинулся на спинку кресла, устало прикрыв глаза. Да, держать взбесившегося вейлу, это вам не половником махать.
Люциус с ненавистью смотрел на своего партнера, но успокоительное зелье от Мастера, это вам не хухры-мухры, сведенные борьбой мышцы расслаблялись, бешеное сердцебиение замедлялось и успокаивалось дыхание, приводя мысли и чувства в порядок. Перебравшись на кровать к блондину, Северус, заметив, что Малфой расслабился и больше не сопротивляется, освободил его от действия заклинания.
— Ну что ты, мой хороший, так разнервничался? Ведь радоваться же надо. Наконец-то мы его дождались, — Северус обнял Люциуса со спины и поглаживал дрожащее от пережитого напряжения тело, — все, все, успокойся.
— Ты не понимаешь, что мы его упустили? Это же чертов бал. Да я сына родного не узнал. А он? Как ты думаешь его отыскать? — устало выговаривал Люц.
— Ты что, забыл — кто я? Поверь мне, запах нашего мальчика, я ни с каким другим не спутаю. К концу недели я точно буду знать, кто это.
Северус крепче прижал к себе партнера, успокаивающе целуя в нежное местечко за ухом.
— Как только узнаешь, сразу мне сообщишь, — немного капризно ответил Люциус. — А я пока обрадую Нарциссу, пора уже разводиться. Драко вырос, да и Цисси заслужила свободу.
Голос блондина начал срываться от неспешных ласк Северуса, который, добравшись до желанного тела, выцеловывал узоры на шее. Рывком развернувшись в его объятиях, Люциус впился в губы в страстном поцелуе, подмяв под себя Северуса.
— Хватит разговоров, я так сильно тебя хочу, — прошептал Люциус — за неимением возможности соединиться с их эльфом, он отыгрывался на теле Северуса.
Северус взял в руки палочку и одним движением избавил их обоих от одежды и обдал очищающими чарами. Люциус проложил дорожку из поцелуев вниз до ключиц, прикусив, пролизал путь до левого соска и втянул аппетитную горошинку в рот, лаская второй пальцами. Северус выгибался под ласками, подставляя себя под руки и губы блондина.
— Сев, сними гламур, я хочу тебя видеть, — попросил между ласками Малфой.