========== Пролог ==========
— Гермиэля, ну пожалуйста, — в один голос ныли Марыся и Орыся. Перед ними лежала шапка из овчины — подарок «жениха», который привиделся Орысе. Марыся струсила и начала чурать сразу, как только увидела в зеркале образ, и забыла о том, что хотела взять подарок. А вот Орыся стойко дождалась, покуда жених снимет шапку и положит перед ней, и только потом закричала «Чур тебя, чур!» да так громко, что Живоглот, дремавший на подоконнике, слетел оттуда в мгновение ока с пронзительным «Мяу». На шум в комнату вбежали Гермиэля и Марыся, которые испугались не меньше Живоглота, и застали трясущуюся Орысю, которая сжимала в руках шапку.
— Девочки, это правда, — вскричала она, потрясая шапкой над головой.
— Ты хоть лицо увидела? — Марыся выхватила из рук подруги шапку и принялась рассматривать ее.
— Нет, — вздохнула Орыся. — Ничего, узнаем, у кого пропала шапка. А теперь очередь Гермиэльки.
— Что? Я? Нет-нет, — Гермиэля замахала руками. — Хватит с меня того, что я вообще разрешила гадать в своем доме.
— Гермиэля, ну пожалуйста, — в один голос заныли Марыся и Орыся.
— Неужели тебе неинтересно, кто твой суженый? — напирала Орыся.
— Хоть и страшновато, — поддакнула Марыся.
— Нет, и даже не просите, — Гермиэля покачала головой. — Не дай Боже, еще какого-нибудь Сирка увижу. Вот и что мне потом делать с этой радостью?
— А вдруг Драська? — мечтательно протянула Орыся.
— Да не вдруг, — топнула ногой Марыся, — а совершенно точно Драська. Грейнджеренко, не испытывай наше терпение.
Орыся схватила Гермиэлю за руку и потащила к зеркалу. Марыся давала им вслед ценные указания:
— Полотенце, чтоб зеркало вытирать, когда чурать будешь, из рук не выпускай. Смотри в зеркало и не моргай. Подарок не забудь!
— В первый и последний раз, — крикнула Гермиэля, но Марыся и Орыся уже выскочили из комнаты и захлопнули за собой дверь.
— Это совершенно ненаучно, — вздохнула она, но все же уселась перед зеркалом, уставилась в него и зашептала, — ряженый мой, суженый, приди ко мне ужинать.
Отражение в зеркале скептически улыбалось. В гадания Гермиэля не верила еще с того момента, как разругалась с пани Трелоненко, и поэтому чуть не взвизгнула от удивления, когда отражение потускнело, его подернула легкая дымка, и в ней померещился знакомый образ. За ее спиной — точнее, за спиной ее отражения — стоял Драсько Малфюк и улыбался. Гермиэля не выдержала и тоже улыбнулась, глядя, как Драсько снимает с пальца тяжелое фамильное кольцо, с которым он не мог расстаться даже в Волшебных Вуйках, и кладет перед ней на стол.
— Вот и умница, — произнесла Гермиэля тем тоном, каким она хвалила детей за правильные ответы. — А теперь давай, чур-чур-чур.
Гермиэля протерла зеркало полотенцем, и образ Драська пропал. Она опустила взгляд и вздохнула при виде тяжелого перстня.
— Гермиэля, ты там жива? — раздался из-за двери дрожащий голос Марыси.
— Тихо, глупая, спугнешь, — зашипела на нее Орыся. Гермиэля встала, быстро спрятала подарок в карман и открыла дверь
— Жива, — усмехнулась она, глядя на подруг.
— Кого увидела? — в один голос спросили те и принялись трясти ее, как грушу.
— Увидела? — Гермиэля вздрогнула. — Да никого я не увидела. Я же говорила, что гадания это глупости.
— Есть еще один метод. Проверенный! — Марыся подняла указательный палец. — Одевайся, пойдем во двор.
Гермиэля тяжело вздохнула. Похоже, Марыся и Орыся решили нагадать ей скорую свадьбу с Малфюком, а это значило, что их уже никто и ничто не способно остановить.
Ох и нарядная зима в Волшебных Вуйках! Мохнатые ели одеваются в белые шубы, снежок искрится и скрипит под ногами, да потрескивают на морозе ветви деревьев. К вечеру зажигаются окошки в маленьких аккуратных хатах, а из труб поднимается дымок. А небо! Какое небо зимой в Волшебных Вуйках: днем оно ярко-голубое с редкими облачками, а ночью звезды такие яркие, и мерцают так, что, кажется, поднимись выше в горы — и услышишь, как они звенят.
Гермиэля вдохнула морозный воздух и повернулась к девочкам.
— Ну, что делать? — с некоторой обреченностью в голосе спросила она.
— Снимай с левой ноги ботинок и кидай за спину, — отрезала Марыся. — Упадет носком от двора— точно замуж выйдешь.
Орыся молча кивала, все еще теребя в руках шапку.
— Я надеюсь, что он упадет носком ко мне, и мы пойдем в дом, — буркнула Гермиэля и стянула с ноги сапожок.
— Гермиэля! — в голосе Орыси послышалось предостережение, но было поздно: Гермиэля уже метнула сапог через плечо.
— Уй, — раздался за ее спиной голос, а затем послышался приглушенный стук. Гермиэля развернулась и увидела сидящего в снегу Малфюка.
— Грейнджеренко, — пробормотал он, — я понимаю, что не всегда вел себя хорошо с тобой. И да, я не почистил сегодня твой двор, потому что дядя увел меня в лес за хворостом. Но милая моя Грейнджеренко, я не считаю это поводом бросаться в меня сапогами.
Гермиэля бросилась к нему, наступая босой пяткой левой ноги в снег.
— Драсько, это не то, что ты подумал, — заверила она. — Это все Марыся и Орыся.
— Уж не знаю, — проворчал он. — Сапогом в меня швырнула ты.
— А как сапог-то упал?— спросила подбежавшая Орыся.
— В руках у Драська мой сапог, — фыркнула Гермиэля. — Все, хватит с меня гаданий. В дом.
Драсько закряхтел, поднимаясь на ноги. Гермиэля с видимым раздражением забрала у него сапог и вернула на законное место — надела на ногу. Марыся и Орыся побрели к дому.
— Мы только зеркало заберем, — примирительным тоном проговорила Марыся.
— Ага. И свечки, — Орыся положила шапку на стол и подхватила свечи. — И пойдем себе тихонечко по домам.
Когда дверь за Марысей и Орысей закрылась, Гермиэля наконец-то вздохнула спокойно.
— Меня заставили гадать, — ответила она на немой вопрос Малфюка, и тот прыснул.
— Помню, что ты устроила на занятии у Трелоненко. — он улыбнулся. — Удивительно, что ты не вплавила их в зеркало.
— Мой руки, — рассмеялась Гермиэля и подняла палочку. — Я грею бограч.
— Грейнджеренко, я не настолько обижен за бросок сапогом в лоб.
— Я бы все равно тебя покормила. Драсько, все в порядке? — спросила она, заметив, что Малфюк изменился в лице.
— Нет, не все, — честно признался он. — Отцовский перстень пропал. Наверное, слетел с руки, когда я упал в сугроб.
— Этот? — Гермиэля покраснела и достала из кармана кольцо.
— Грейнджеренко, откуда?
— Увидела, что он слетел у тебя с пальца, и подняла, — соврала она. В конце концов, не говорить же Малфюку, что его образ явился в зеркале во время гадания, да еще и перстень оставил в качестве подарка.
— Ты золото, Грейнджеренко, — Драсько поцеловал ее в макушку, уселся за стол и принялся ужинать.
========== Часть 1 ==========
— Пани Гермиэля, — раздался с улицы крик доброго десятка детских голосов, от которого Гермиэля проснулась, а Драсько заворчал и потянул одеяло на себя.
— Малфюк, подъем, — зашипела Гермиэля, толкая Драська в бок.
— Что такое? — сонно пробормотал он и приоткрыл один глаз.
— Колядники, — коротко ответила она. Драсько открыл оба глаза и недоуменно уставился на Гермиэлю, которая быстро одевалась, одной рукой пытаясь пригладить непослушные волосы.
— Малфюк, так и будешь лежать? — спросила Гермиэля чуть раздражённо. — Либо одевайся, либо топай в другую комнату.
Драсько нахмурился, но всё же поднялся с кровати и зашлепал босыми пятками по полу. Он не был до конца уверен, что может сидеть вместе с Грейнджеренко и слушать поздравление для хозяина и хозяйки, не являясь хозяином. Гермиэля бы конечно сказала, что это софистика. Именно поэтому Драсько решил ничего ей не говорить. Тем более что ему сейчас меньше всего хотелось выбираться из-под теплого одеяла. Лучше было сидеть в другой комнате в этом одеяле.
Послышался скрип открываемой двери.
— Кто это с самого утра пришел? — наигранно удивлённо спросила Грейнджеренко. Драсько сначала удивился этому вопросу, ведь Грейнджеренко прекрасно знала, кто пришел и зачем, но потом сообразил что, возможно, это какое-то подобие игры. Да и вообще, не его это дело и не ему судить.
— Пани Гермиэля, можно колядовать? — раздался хор неуверенных голосов и Драсько порадовался, что ушел в другую комнату. Будь он там, он бы немилосердно хохотал, глядя на перепуганные рожицы. Конечно, он потом наслушался от Грейнджеренко, но сам момент был бы бесценным. Драсько на цыпочках прокрался к двери, чуть приоткрыл ее и выглянул в щель.
В хату вошли десять детей, из которых девять были учениками Гермиэли, а одна девочка держала за руку маленького братика, который никак не мог вытащить пальцы изо рта. Ваня, видимо, как самый ответственный, держал палку с Вифлеемской звездой.
— Ну что, колядуйте, — Гермиэля отошла в другой конец комнаты и сложила руки на груди, глядя, как дети строятся в ровный ряд и перемигиваются.
Грейнджеренко кивала, глядя на приготовления, и когда дети запели, она легонько помахивала рукой, будто дирижировала. Когда они допели и поклонились, Грейнджеренко захлопала и высыпала в мешок целую миску леденцов и пляцков. Последние Драсько проводил тоскливым взглядом.
— Умницы мои, — она потрепала каждого по голове. — Ну, в добрый путь.
— Спасибо, пани Гермиэля, — хором ответили дети и гуськом, как пришли, покинули хату.
— А скажи, Драсько, какие они молодцы у меня, — усмехнулась Грейнджеренко, входя в комнату, где Драсько спрятался от подрастающего поколения.
— Что это было? — спросил он, кутаясь в одеяло. — Ты знала, что они придут?
— Конечно, знала, — рассмеялась Грейнджеренко. — Они попросили, чтобы я была первой, у кого они будут колядовать. Это очень важно с педагогической точки зрения, чтобы первый опыт был положительным.
— То есть, погоди, — Драсько был окончательно сбит с толку.
— Ну да, мы учили с ними колядки целый месяц, — сказала Грейнджеренко. — Малфюк, я еще легко отделалась. Изначально они просили, чтобы я пошла с ними.
Драсько закатил глаза.
— Хотя, наверное, надо было пойти с ними и проконтролировать, чтобы их никто не обидел.
— Да, надо было пойти, — раздражённо проворчал Драсько. — Тогда ты бы не отдала им пляцки.
— Драсько? — Она всплеснула руками. — Поверить не могу! Тебе что, жалко для детей каких-то несчастных пляцков?
— Во-первых, не каких-то, Грейнджеренко, а твоих пляцков с маком, о которых говорят все Волшебные Вуйки. Во-вторых, мне не было бы жалко, если бы ты не высыпала им все пляцки. Ты могла отдать половину, но нет! Ты отдала все.
Гермиэля посмотрела на Драська, который напоминал сейчас обиженного ребенка.
— Драсько, ты серьезно сейчас? — она нахмурилась и строго посмотрела на него. — Если ты продолжишь в таком духе, я, чего доброго, захочу проверить твое домашнее задание.
Она именно так и выглядела: милая добрая первая учительница, которая объяснит, что ошибка оказалась не очень серьезной, и теперь хочет помочь ее исправить.
— Ты всерьез думал, что я могу оставить тебя без лакомства? — спросила Гермиэля, открыла шкафчик и достала оттуда полную миску пляцков.
— Грейнджеренко, я тебя обожаю, — Драсько уселся за стол, плотнее закутавшись в одеяло. — Мне половина Волшебных Вуек завидует из-за, того, что я твои пляцки могу есть по три раза на дню.
— А ты и поешь их три раза, потому что после завтрака я тебя кое о чем попрошу.
— Ну, если за это полагаются пляцки, — туманно произнес Драсько, макая пляцок прямо в кувшин со сметаной. Живоглот с явным неодобрением проследил за его движениями и встопорщил усы.
— О, честный и бескорыстный Драсько, — рассмеялась Гермиэля. — Ты еще вчера хотел снег убрать.
— А, это, — отмахнулся Драсько и взял еще один пляцок. — Почищу, конечно.
— И лучше с этим управиться до обеда, потому что потом мы пойдём к Фирасю и понесем ему вечерю.
— И я буду самым счастливым человеком в Волшебных Вуйках, — удовлетворенно произнес Драсько. Гермиэля потянулась к нему, чтобы поцеловать, но была прервана стуком в дверь.
— Можно колядовать, хозяйка? — раздался со двора голос Сирка.
— Сейчас я ему дам хозяйку, — прорычал Драсько, сбрасывая одеяло. Он оделся почти так же быстро, как одевалась Гермиэля с утра.
— Ну, колядуй, — почти прорычал Драсько и распахнул дверь. На пороге стоял Сирко, а за спиной у него топталась пара крепких хлопцев.
— Хороши колядники, — рассмеялась из-за плеча Драська Гермиэля. — Сирко, почему без шапки?
— Потерял где-то, — пробормотал оробевший Сирко. — Можно колядовать?
— Ну проходите, раз уж пришли, — буркнул Драсько и сделал шаг в сторону. Мимо него бочком протиснулись Сирко с друзьями, встали посреди комнаты и замерли. Гермиэля снова отошла к стене, сложила руки на груди и улыбнулась так же, как улыбалась своим ученикам.
— Коляд-коляд-колядница, — неуверенно завел Сирко таким жалобным голосом, что маленький Ваня по сравнению с ним был просто-таки спикером Министерства Магии. Драсько отвернулся к стене и согнулся пополам от беззвучного смеха. Он искренне старался не слушать Сирка и его друзей, потому что иначе он бы расхохотался во весь голос, что не одобрила бы Грейнджеренко. Когда колядники закончили свою жалостливую песню, Драсько с облегчением выдохнул, даже особо не скрываясь, а Гермиэля бросила в подставленный мешок пару монет и пригоршню конфет.
— Счастья, мира, достатка вашему дому, пани Грейнджеренко, — Сирко широко улыбнулся.
— Эй, Сирко, так вот же твоя шапка, — протянул один из его друзей, и все присутствующие повернулись на голос.
— А откуда она здесь? — с подозрением спросил Драсько и прищурился. — Вот так пойдешь помочь Фирасю с хворостом, а тут уже шапки чужие лежат.
— Драсько, — сложила руки в молитвенном жесте Гермиэля, — ты все не так понял.
— Не был я тут вчера, — Сирко поднял руки. — Мы вчера колядовать ходили, и эта шапка дурацкая у меня прямо с головы пропала.
— И как это она могла пропасть? — насмешливо спросил Драсько.
— Могла и пропала, вот тебе крест! — хором рявкнули спутники Сирка и для пущей убедительности перекрестились.
— Так я заберу? — спросил Сирко и потянулся к шапке.
— Забирай, разумеется, — Гермиэля слабо улыбнулась.
— Забирай и иди, — Драсько запнулся подбирая слова, — и иди колядуй.
— Спасибо, пан Малфюк, — Сирко схватил шапку и поспешно выскочил из хаты. За ним так же торопливо ретировались и его друзья.
— Итак, пани Грейнджеренко, я вас слушаю, — произнес Драсько, как только за горе-колядниками захлопнулась дверь.
— Это все Марыся и Орыся, — вздохнула Гермиэля. — Они уговорили меня пустить их погадать. У Орыси мама была против гаданий, а отец Марыси считает, что рано ей пока о женихах думать. В общем, я отдала им на растерзание свою хату. Ну, ты знаешь: зеркало, свечи, «Ряженый мой, суженый, приди ко мне ужинать» и все такое. И в итоге они должны были увидеть женихов. В идеальном случае жених должен был оставить какой-то подарок. И вот, пожалуйста, Орысе оставили эту шапку.
— Грейнджеренко, ты с ума сошла? — расхохотался Драсько. — Ты понимаешь, что сейчас сказала? По-твоему получается, что Сирко — суженый твоей Орыси.
Гермиэля с минуту рассматривала Драська так, словно видела его впервые в жизни, а потом расхохоталась во все горло.
— Да, пожалуй, — простонала она сквозь смех. — Ты случайно не помнишь, на какое время это предсказание? На ближайший год?
— Если честно, я на занятиях у Трелоненко спал. В лучшем случае делал письменные задания для Макегоновой, — признался Малфюк.
— Какая жалость, — наигранно вздохнула Гермиэля. — В любом случае, мы это узнаем рано или поздно.
Драсько выдохнул с облегчением. Он не так давно признался сам себе, и пока не готов был признаться в этом Грейнджеренко, но он боялся, что в одно ужасное утро она вспомнит обо всех грехах семьи Малфюков и сделает выбор в пользу какого-то другого хлопца. Например, того же Сирка: тот хоть и глуповат, но не бывший же Пожиратель.
— Грейнджеренко, — осторожно позвал он. — А кого увидела ты?
Гермиэля дернулась. Она не собиралась говорить Малфюку, что видела его в зеркале, и уж тем более — что он оставил ей семейную драгоценность.