Джаспер сидел на пляже с самого рассвета, пытаясь поймать хоть след вдохновения, но тщетно. За все это время у него получилось сделать хороший такой, качественный набросок, автором которого с легкостью мог оказаться полуторагодовалый карапуз: волнистые линии вместо объемных пенных волн, кривое колесо с лучиками вместо солнца и самолетики странной конфигурации вместо чаек.
«Соберись, тряпка!» – приказал он себе, открепляя от портативного мольберта испорченный лист и, закрепив на его месте новый, вновь взял в руки карандаш и уставился на море.
* * *
Элис, как и каждое утро, собиралась на пробежку.
– И монстра своего не забудь! – раздался из кухни голос брата.
Под монстром подразумевался премиленький йоркширский терьер по кличке Хук.
– Ты сам мне его подарил. И имя тоже придумал ты. Так что нечего теперь обзывать несчастное животное, – рассмеялась девушка, но щенка все же позвала: – Хук! Иди ко мне, моя прелесть. А то папочка сегодня не в духе.
– Я ему не папочка!.. – прогремел Эммет на весь дом.
Элис снова рассмеялась и вышла из дома, отправившись по давно знакомому маршруту.
Добежав до пляжа, девушка перешла на размеренный шаг, спустила Хука с поводка и пошла вдоль кромки воды, думая о чем-то своем и стараясь следить за тем, чтобы песик не забегал слишком глубоко, и его не утянуло волнами.
Собачки нигде не было видно.
– Хук! – взволнованно позвала девушка. – Хук, где ты? – и бросилась на поиски.
* * *
Лазурный Берег всегда был популярен среди людей искусства. Здесь писали свои шедевры Огюст Ренуар, Поль Сезанн, Пабло Пикассо, Марк Шагал и многие другие.
«Почему же я такой неудачник?..» – с грустью подумал Джаспер, откидываясь на уже довольно горячий песок и прикрывая глаза ладонью.
Хотя неудачником его назвать сложно. Выходец из семьи потомственных военных, он пошел поперек воли родителей и стал художником. Его работы можно было увидеть как в известных отечественных и европейских галереях, так и в частных коллекциях публичных лиц. Этой осенью намечалось открытие его собственной галереи, поэтому он приехал в Сен-Жан-Кап-Ферра, чтобы написать что-то по-настоящему гениальное, способное затмить все его предыдущие работы и задать новый темп в искусстве марины.
Вдруг Джаспер почувствовал, что кто-то или что-то тянет его за штанину. Приподняв голову и убрав ладонь от глаз, он увидел щенка, которого его сестра охарактеризовала бы как «помесь крысы с мочалкой». Песик рычал и урчал, вцепившись своими остренькими зубками за край весьма потрепанных джинсов, и очень старался оторвать хоть кусочек ткани.
– Ты чей такой славный? – поинтересовался Джаспер у щенка, почесав того за ушком. Песик согласно заскулил и начал ластиться к руке мужчины, оставив без внимания и без того видавшие виды штаны.
– Хук, ну где же ты? – донесся до Джаспера чей-то голос.
Спустя несколько мгновений из-за отвалившегося от прибрежной скалы огромного куска камня показалась похожая на эльфа девушка.
– О, вот ты где, проказник! – обрадовалась девушка-эльф и подбежала к собачке, чтобы взять ее на руки. – Мамочка вся испереживалась! Она думала, что тебя утащили злые морские чудовища! Никогда больше так не делай! – пожурила она песика.
Джаспер поднялся с песка и принялся рассматривать девушку, пока та сюсюкала со своим питомцем.
При ближайшем рассмотрении схожесть девушки с эльфом только усилилась: маленький рост, короткие чёрные волосы и голос, похожий на перезвон колокольчиков.
Разобравшись с непослушным щенком, девушка перевела взгляд на парня.
– Спаси… – хотела поблагодарить она, но осеклась, и вместо этого выдохнула: – Боже мой!.. – и уставилась на него широко раскрытыми глазами.
Перед ней стоял высокий медовый блондин с карими глазами и обворожительной улыбкой, босой, одетый в поношенные джинсы и безразмерную футболку. Все это никак не соответствовало представлению девушки об идеальном молодом человеке, способном привлечь ее внимание, однако, окидывая его заинтересовано-оценивающим взглядом, она заметила лежащий на песке мольберт.
– Вы художник? – спросила она.
Он проследил за ее взглядом и грустно вздохнул.
– Что-то вроде того.
– Элис, – представилась она и протянула руку для рукопожатия.
– Джаспер, – галантно поклонился он и поцеловал руку девушки.
– Джаспер? – переспросила она, смутившись от его жеста. – Знаете, моего любимого художника тоже зовут Джаспер! Давайте, я вам о нем расскажу… – она опустила щенка на песок и, взяв Джаспера под руку, так стремительно увлекла его за собой, что парень едва успел подхватить свои вещи.
– … он такой замечательный, вы себе даже не представляете! – затараторила Элис, абсолютно забыв о собачке и не поинтересовавшись, есть ли у ее нового знакомого время на прогулку. – Джаспер Хейл – художник-маринист, работы которого можно встретить по всему миру! А знаете, что самое интересное? – спросила она и тут же ответила: – Его никто никогда не видел, представляете?! Злые языки поговаривают, что он давно уже умер, и это его наследники выставляют по картине в год-два, но его недавнее интервью в «Vanity Fair» полностью опровергает эти сплетни. Я так и сказала всем своим знакомым: «Выкусите, завистливые паразиты!»…
Джаспер шел радом с девушкой, слушая ее вполуха. История собственного становления и восхождения на пьедестал в мире маринистов была ему хорошо известна. Начав рисовать, по настоянию отца он взял в качестве псевдонима девичью фамилию матери. «Дабы не позорить славный и героический род Уитлоков», – говорил отец. По его же просьбе пришлось отказаться от светских тусовок для продвижения своих работ и рассчитывать только на свой талант, везение и мастерство нанятого агента. Было нелегко, но они справились. Уже через год представители известных аукционных домов чуть ли не дрались за право выставить на продажу полотна молодого, но от этого не менее талантливого, художника, тщательно скрывающего свою личность. С тех пор прошло уже около десяти лет.
Вынырнув из своих воспоминаний, Джаспер услышал только последнюю фразу Элис:
– … хотите, покажу? – спрашивала девушка.
– Что, простите? – непонимающе переспросил он.
Она остановилась и удивленно уставилась на него.
– Вы меня совсем не слушали, да? – надулась она, отпустив его локоть и скрестив руки на груди.
– Нет-нет, что вы!.. Я слышал ваш увлеченный рассказа о жизни потрясающего мариниста Джаспера Хейла, которому вы поклоняетесь, словно божеству, – подмигнул Джаспер. – И вы предложили что-то мне показать, – добавил он.
– Он не божество. Он – морской Бог!.. В смысле, Бог морской живописи…
– Я так и понял, – улыбнулся Джаспер. – Так что вы хотели мне показать?
– Я говорила, что у меня есть целый альбом с репродукциями Хейла, и я могу вам их показать, если хотите.
Девушка нравилась ему, поэтому Джаспер, ни на секунду не задумываясь, ответил:
– Хочу…
* * *
Ровно в семь вечера Эллис, держав одной руке клочок бумаги с адресом, а другой бережно прижимая к себе бесценный альбом, стояла перед трехэтажным. Встреча была назначена в лофте Джаспера. Элис он сказал, что арендует помещение, но на самом деле это была его постоянная студия на каникулы, да и всё здание, включая прилегающую территорию, принадлежало ему.
Всегда дерзкая и идущая напролом девушка в нерешительности застыла на крыльце. Что останавливало ее? Неуверенность в собственной неотразимости? Бред! Элис знала - она хороша, но что-то мешало ей поверить в то, что интерес Джаспера вызван ею самой, а не их общей увлеченностью маринистами. Сделав глубокий вдох и отбросив прочь сомнения, Элис нажала на кнопку звонка. Дверь ей открыл мужчина с маленькими тараканьими усиками, напоминающий Эркюля Пуаро, и учтиво поинтересовался.
– Bonsoir, madame. Que voulez-vous? *
Элис свободно владела французским, но застыла, не зная, что сказать. На выручку ей подоспел Джаспер, как раз спускающийся по ступенькам с верхних этажей.
– Tout est en ordre, Jean-Pierre. C’est mon invitée. **
* * *
– Здесь мило, – прокомментировала Элис, потягивая из бокала предложенное вино и прогуливаясь по просторному чердачному помещению и рассматривая расставленные везде недописанные полотна. – У тебя неплохо получается, – похвалила она.
– О, спасибо! – картинно поклонился Джаспер. – Теперь я окончательно уверую в свой талант и буду везде ходить, задрав нос и выпятив грудь колесом.
– Хотела бы я это увидеть, – хохотнула девушка.
– Да без вопросов! – принял вызов Джаспер и принялся расхаживать мимо Элис именно так, как описал ранее: выпятив грудь колесом и свысока поглядывая по сторонам.
Смех девушки напоминал звон колокольчиков из тончайшего хрусталя. Глядя на нее, Джаспер думал, что наверно так и выглядели сирены, заманивающие своим пением моряков и сводя их с ума.
– Можно, я тебя нарисую?
– Что? – удивилась она.
– Можно, я тебя нарисую? – повторил он.
– Только если покажешь мне то, что нарисовал сегодня утром, – она склонила голову набок, бросая на него лукавый взгляд.
– А может, не надо? – замялся Джаспер.
– Надо! – решительно сказала Элис. – Показывай! – и ожидающе протянула руку.
Тяжело вздохнув, Джаспер вынул портативный мольберт, открепил утренний набросок и протянул его Элис. Та с серьезным видом заправского искусствоведа какое-то время придирчиво изучала творение его карандаша, а потом резюмировала:
– Прости, Джас, но моя двухлетняя племяшка в сравнении с тобой просто Айвазовский.
– Так всё, отдай!
– Ну уж нет! – засмеялась она. – А вдруг ты станешь знаменитым? Тогда эта каляка-маляка будет стоить бешеных денег, и я пущу ее с молотка Сотбис.
– О нет, только не это! – театрально испугался Джаспер. – Да и кому может понадобиться этот ужасный набросок? Отдай!.. – снова попросил он, протягивая руку к рисунку, но Элис проворно уворачивалась каждый раз, когда он почти хватался за него.
– Не догонишь, не догонишь! – смеялась Элис, убегая от Джаспера по всему свободному пространству лофта, которого на поверку оказалось намного больше, чем показалось при беглом осмотре. Миниатюрность позволяла ей пролезать в немыслимые щели между перегородками, что значительно усложняло Джасперу решение задачи «Поймай эльфа и отбери рисунок».
– Ладно, сдаюсь! – выдохнул Джаспер, поднимая руки вверх. – Рисунок твой.
– Уверен? – Элис вынырнула откуда-то у него из-за спины и начала обходить широким полукругом, постепенно приближаясь к стоящему в центре Джасперу.
– Да, – уверенно сказал он, неотрывно следя взглядом за ее передвижением.
– А то я придумала выкуп, – прошептала она совсем близко.
Он резко развернулся и схватил обе ее руки, заведя за спину.
– И какой же? – спросил он, изучая ее лицо и задерживая взгляд на губах.
Вместо ответа Элис встала на носочки и захватила губы мужчины в жадном поцелуе.
Со стоном отпустив руки девушки, Джаспер подхватил ее под попку и рывком поднял вверх, заставляя обхватить его талию ногами. Крепко прижимая себя к телу парня, Элис запустила освобожденные от наброска руки в медовые кудри, зарываясь в них пальцами и притягивая голову Джаспера еще ближе к своим губам. Наслаждение, которое они оба испытывали лишь от простого поцелуя, было не сравнимо ни с чем. Для них это был не просто поцелуй: необходимость, жажда, потребность – страсть. И хотя они знали друг друга совсем недавно, это не мешало им нуждаться в этом так сильно.