========== Глава I. С чего бы начать ==========
Комментарий к Глава I. С чего бы начать
Дневник
Январь 2005 года.
Не знаю почему, но я решила начать вести дневник. Я не из тех личностей, что занимаются подобной глупостью, но мне захотелось вернуться, вспомнить все и написать о своей нелегкой жизни. Возможно, это и будет сентиментально звучать, но думаю, что мне станет хоть чуть-чуть легче и я наконец сброшу камень с души.
Мой муж из тех людей, которые всегда начеку, даже в мирное время. Думаю, ему не очень понравится то, что я напишу здесь, но буду надеяться, что он не узнает, хотя скрыть от него что-то даже мне не всегда удается.
Меня зовут Арианрода (Монфор-лʼАмори) Дамблдор, друзья и близкие зовут Адрианна.
Такое редкое имя мне дал отец в честь богини зари, отличающейся необыкновенной красотой. Это имя означает «серебряное колесо».
Только сейчас я могу смело и не боясь сказать, что я дочь Альбуса Дамблдора и Кэтлин Монфор-лʼАмори. Моя мать умерла при родах, я о ней ничего не знала. Про отца я узнала к восемнадцати годам, и то, случайно подслушав разговор.
Я была истинной чистокровной волшебницей, моя мать была искусным змееустом. Именно ее родители и воспитали меня.
Наш дом находился на окраине Лондона. Я с детства была непослушным ребенком. Бабушка всегда хваталась за сердце, когда я в очередной раз сбегала от нее и приходила под вечер, вся перепачканная.
Я была, если честно, красивым ребенком. Мои зеленые глаза, как считала я сама, были обычными, но встречались мужчины, которые считали, что они притягивают и в них хочется утонуть. Кругловатое лицо и курносый носик, пухлые губки, которые постоянно теребила моя бабушка. Я была невысокого роста, да и фигурка сформировалась только к восемнадцати годам.
Мой дедушка был Мастером Зелья, он часто брал меня с собой в его лабораторию, где я, маленькая девочка, наблюдала за его работой. К зелью меня особо не тянуло, мне больше нравились заклинания.
Я не пренебрегала миром маглов, даже любила его, наверное, больше, чем волшебный. У меня было много друзей оттуда, поэтому он меня всегда интересовал.
Когда я в первый раз получила свою палочку, то сломала ее через пару дней. Бабушка покачала головой, но дедушка ее всегда успокаивал: «Это наша великая волшебница!»
Мне с детства говорили, что я настоящая волшебница. Это так запало в мое сознание, что я до пятнадцати лет всем это твердила с презрением к другим и чувством собственного величия. А потом и этого не требовалось, так как меня стали и вправду побаиваться.
До одиннадцати лет я умудрилась сломать кучу палочек, пока ко мне в руки не попала палочка из черного дерева с сердцевиной из жилы дракона. Она была не больше двенадцати дюймов, а рукоятка увенчана резьбой в виде змеи. Эта палочка до сих пор служит мне верой и правдой.
Свободное время я проводила на берегу небольшого озера и отрабатывала свои навыки во владении обычными, а также невербальными заклинаниями. Конечно, я не говорила никому, что увлекалась Темной магией. И разумеется, такие книги у дедушки хранились в запретном месте, но все же я смогла стащить у него пару фолиантов. Но я ими не пользовалась, так как боялась. Это с возрастом я обрела храбрость и уже ничего и никого не страшилась, ну кроме, конечно, своего мужа.
Окклюменция и легилименция давались мне с трудом, да и если бы об этом узнали мои дедушка и бабушка, то точно посадили меня под замок и отобрали палочку.
В одиннадцать лет меня отправили в Школу Академию Чародейства и Волшебства «Хогвартс».
Я появилась на платформе 9¾ вокзала Кингс-Кросс во всем величии, ведь я была волшебницей и немало уже умела. Да, я еще с детства была самоуверенной девочкой. Дедушка всегда мне говорил: «Ты должна быть уверенной в себе и никогда не надеяться на помощь постороннего».
Я всегда была тихим лидером. Я была мудра и умна не по годам, я всегда шла к своей цели. Даже сейчас мой муж изредка фыркает на меня, так как я могу им крутить. И если мне нужно, он сделает так, как я хочу, даже не подозревая, что это моих рук дело. Как говорят маглы, муж — голова, жена — шея, куда шея повернёт, туда голова и смотрит.
Я успешно сдерживала вспыльчивость и всегда одерживала победу даже в неравном бою.
— Ты мудрая особа, Арианрода, — шипел Том Реддл, когда я в очередной раз высказывала свое мнение.
Мой жизненный опыт во многом подсказывал, как вести себя в той или иной ситуации. Чаще всего у меня имеется настолько сильное собственное мнение, что в спорном вопросе я не слушаю никого, а лишь действую по-своему. Многие называли меня стервой, в чем-то они даже были правы.
Может, именно поэтому меня и зачислили в факультет Слизерин. Нашим деканом и преподавателем зельеварения тогда был Гораций Слизнорт.
Первые годы обучения я то и дело пропадала в библиотеке школы, ведь там было столько фолиантов, на прочтение которых мне и всей жизни будет мало. Училась я хорошо, хотя любила только Защиту от Темных искусств. Вот там я проявляла свои навыки и чувствовала себя как рыба в воде.
Я была очень выделяющейся девочкой, мою рыжую шевелюру можно было заметить даже с последней парты класса. И всегда, сколько себя помню, я была в центре внимания, поэтому мне приходилось быть готовой к любому вопросу.
Да и я никогда не боялась своих сверстников, чаще они меня. Я подружилась с парой мальчишек из Слизерина, почему-то я быстро находила общий язык с противоположным полом. Девочки меня избегали, но чаще просто завидовали. Мне даже в голову к ним залезать не приходилось, чтобы это узнать.
Первые года учебы я не очень интересовалась тем, что происходило в школе, но ближе к пятому курсу вдруг осознала, что я чего-то стою и немало умею. На моем факультете меня тайком называли звездой Слизерина. Девчонки, конечно, злились, но сделать ничего не могли, так как у меня было преимущество в лице сильного пола.
Я изредка сталкивалась с Северусом в коридорах школы, но, если честно, не обращала на него ни капли внимания. Когда я поступила в школу, он уже учился на четвертом курсе. Поговаривали, что он хорошо освоил зелье, а также Темные Искусства.
Он дружил с одной девчонкой из Гриффиндора — Лили. Но это, видать, не нравилось нескольким парням с её факультета, они тогда назывались «Мародёры». Джеймс, один из этой компании, дразнил Северуса, иногда даже на глазах Лили. Как я слышала, дело доходило и до применения неприятных заклинаний.
Думаю, что эта война была за руку и сердце этой девушки. Да и Северус со своей заурядной внешностью проигрывал красавцу Джеймсу, хотя я бы на ее месте осталась с Северусом, зная, какой он сейчас.
Если честно, он меня тогда не интересовал, так что я не очень заостряла на нем своё внимание.
Мне больше в то время нравились другие мальчики, но об этом в следующий раз.
Наверное, на сегодня пока все, а то скоро вернется Северус из своей лаборатории. Пока не хочу, чтобы он знал об этом, а то начнет ворчать.
9 января 2005 года.
За окном зима, сегодня день рождения Северуса. Эльфы приготовили праздничный ужин, дети целый день бегали по дому, придумывая ему сюрприз. Я села с книгой в кресло и изредка поглядывала на них.
Северус вернулся очень поздно, дети не дождались его и заснули в своих спальнях.
— Они очень ждали тебя, дорогой, — предупредила я Северуса и посмотрела на него.
— У меня много работы в лаборатории! — он кинул свою мантию на спинку кресла. Далее поспешно ретировался, поднявшись на второй этаж.
Северус каждый вечер приходил и целовал детей на ночь. Не знаю, откуда появилась эта его нежность, но мне она нравилась. Я снова занялась чтением.
Северус всегда был таким, сколько я его помню, и трудно ждать от него того, что ему не свойственно, но к детям он относился по-отцовски, может, просто не хотел, чтобы у детей был плохой папа.
Спустя столько лет, он ни капли не изменился. Всегда холодный, бесстрастный, саркастичный, и ухмылка никогда не покидала его лица. Его холодные черные глаза напоминали «темные туннели». Даже спустя столько лет иногда я и сама опасалась его взгляда, что уж говорить о детях. Когда он переводит свой взгляд на тебя, по спине пробегает дрожь. Я запомнила это еще тогда, когда в первый раз увидела его.
Он всегда говорил мягким низким голосом, в котором, впрочем, чувствовались стальные нотки. Он мог шепотом заставить замолчать не только детей, но и меня.
В нашей семье он главный, думаю, что он до сих пор так считает, ну что ж, не буду его переубеждать. С ним невозможно спорить, так что все, что он говорит или просит, должно быть сделано немедленно. Как мужчина он считает, что всегда прав, чужое мнение его совсем не интересует, но я ведь женщина, существо мудрое и коварное, так что приходится идти иногда на крайние меры.
Северус очень уверенный в себе и в своих способностях, его совершенно нельзя застать врасплох.
Он всегда закрыт от всех, наверное, поэтому и примкнул к Пожирателям Смерти, приспешникам могущественного темного волшебника — Лорда Волан-де-Морта.
Я смирилась со скверным характером своего мужа и с каждым годом начала понимать, что его сдержанность мне никогда не раскрыть.
Северус вернулся и, расстегнув верхние пуговицы сюртука, сел рядом на второе кресло.
— Лессандро и Эйлин целый день готовили тебе сюрприз, — проговорила я, не отвлекаясь от чтения.
— Ты прекрасно знаешь, как я отношусь к праздникам, — утвердительным тоном произнес Северус. — Надеюсь, они не все мои запасы в подвале разгромили.
— После того случая Алекс боится туда заходить, — ответила я ему и отложила книгу. — Ты ужинать будешь?
— Нет, я не голоден, — коротко ответил он.
— Жаль, эльфы старались, — уточнила я.
Я встала, поцеловала Северуса в висок, пожелала ему доброй ночи и поднялась в спальню.
Наш союз был осмыслен, и говорить о безумных чувствах друг к другу было глупо. Мы все решали, как взрослые люди. Наши отношения были проверены годами. Это трудно было назвать любовью, но что-то связывало нас.
Северус всегда заботился и оберегал меня, как бы трудно ему ни приходилось. Он рисковал каждый день, и за это я всегда была ему благодарна.
Я нечасто слышала от него признания, да и ждать, что Северус будет петь серенады под окном с букетом цветов — нелепо. Самое главное, что я была за каменной стеной, мне всегда было спокойно рядом с ним. Я знала, что именно с ним я буду счастлива.
Он старался быть очень обходительным и чаще выходить из своего подвала, чтобы побыть со мной и детьми. Старался не закрываться от нас и быть хорошим мужем и отцом.
На удивление, он просто души не чаял в детях, для него они были всем. Да и для меня они были больше, чем всем, ведь они радовали меня своими шалостями и достижениями.
Конечно, Алексу иногда доставалось от Северуса, но он любил его и на многое закрывал глаза.
Я частенько замечала, что мой муж незаметно расслаблялся, когда дети крутились возле него, просили помочь или что-нибудь почитать. Он чаще стал улыбаться, и меня это радовало.
Дети иногда просто не засыпали, пока Северус не расскажет им историю или сказку. Он всегда целовал их в макушки, укрывал одеялом и тихо закрывал двери. Он как настоящий мужчина заботился о своей семье.
В спальню открылась дверь, и я, закрыв свой дневник, повернулась.
— Ты еще не спишь? — удивился Северус и, скинув свой сюртук, пошел в ванную комнату.
— Зачиталась, — ответила я ему.
Сбросив легкую ткань ночного халата, я легла на кровать и укрылась одеялом. Я уже почти засыпала, когда почувствовала его шаги и скрип от прогибающейся кровати. Северус лег позади меня и, повернувшись, притянул меня к себе. Его рука накрыла мой живот, и я затылком почувствовала его горячее дыхание. Северус поцеловал меня в плечо и прошептал: «Спокойной ночи».
Что касается того, что творилось за закрытыми дверьми нашей спальни, не выходило за её пределы. Наше желание заняться любовью было вполне обычным, таким же, как и у многих супругов. Конечно, мне можно было позавидовать, Северус знал толк в этом. Да и у меня был большой опыт в доставлении мужчине удовольствия. Так что мы ничего не потеряли, наверное, только приобрели, заключив брак.
Иногда у него случались порывы страсти, но чаще это было оттого, что он просто неделями не обращал на меня внимания. Да и я иногда сама доводила его до предела, что потом не могла от него избавиться.
Именно в те моменты, когда мы были единым целым, я понимала, что именно я для него значу. Я понимала, что он любит меня, несмотря ни на что.
========== Глава II. Новые знакомые ==========
15 января 2005 года.
Сегодня мы полдня с детьми провели на озере. Лессандро учил Эйлин кататься на коньках. Вернулись домой ближе к ужину, наша семейная трапеза прошла опять без Северуса. Потом, вдоволь наигравшись в гостиной, дети так и заснули на полу возле камина, пришлось попросить нашего домового эльфа помочь перенести их в спальню. Оставшись в полном уединении, я села за письменный стол и открыла свою рукопись.
Северус не вернулся в школу, он занимался тем, чем, наверное, и хотел заниматься все те долгие двадцать лет. Он приобрел лабораторию и стал изобретать новые зелья. У него была пара помощников. На мое удивление, одним из них стал Невилл Лонгботтом.
До прихода моего супруга еще было время, и я решила продолжить то, что начала пару дней назад.
Воспоминания: 1977 год.
Мой дедушка познакомил меня с одним волшебником, его звали Люциус Малфой. Мужчина был высокий и стройный, длинные платиновые волосы, струящиеся по плечам, лицо чисто выбрито, бледная кожа. Холодные серые стальные глаза. Его пронзительный взгляд и непроницаемые черты лица меня сначала напугали. Одет он был со вкусом.
Это потом я уже поняла, что он чрезвычайно умён, ироничен, самоуверен, честолюбив. Не без артистичности, он также был изворотлив и осторожен. Всегда холоден, презрительно относился ко всем, кого считал ниже себя по социальному статусу.
Везло тем людям, кого он считал друзьями, им он предан… Но лишь до тех пор, пока это не угрожает его интересам. Я часто слышала, как Том называл Люциуса «своим скользким другом».
Он часто посещал дедушку, и мне приходилось с ним сталкиваться.
Мы иногда беседовали с ним на разные темы, как оказалось, дедушка попросил его за мной присматривать.
— Тоже мне нашел наставника! — возмущалась я каждый раз.
Но как-то на одной из закрытых встреч я случайно встретила его, он был в компании нескольких мужчин, и рядом с ним стояла блондинка — высокая и стройная, она была бы довольно мила, коли на ее лице не присутствовало бы выражение, будто ей в нос непрестанно лезет какой-то мерзкий запах. Это потом уже я узнала, что это его невеста Нарцисса Блэк.
Через пару дней Люциус познакомил меня с Томом Реддлом. В то время он еще был привлекательным молодым мужчиной с впалыми щеками, аристократической осанкой, тёмными глазами и чёрными волосами.
Мы очень много беседовали, и я поняла, что передо мной очень сообразительный, властный и, самое главное, особенный волшебник. Это чувствовалось в его грации, он говорил твердо и четко, можно даже сказать, завораживающе. Я могла слушать и слушать его.
1979 год.
Приближалось мое пятнадцатилетие. Я училась в Хогвартсе на четвёртом курсе.
Этим летом я наконец-то уговорила дедушку купить мне квартиру в Годриковой Впадине. Он долго отпирался, но все же, потерев затылок, сделал так, как я хотела. Уж что я ему говорила и как я его уговаривала, я дословно не помню, но думаю, что поставила ему ультиматум, и он не смог противоречить единственной внучке.
В последние годы учебы в школе я стала больше времени проводить со старшекурсниками, да и мальчики там были посимпатичнее. Тем более все аристократы, хорошая кандидатура.
Нет, меня никогда не волновали деньги, у меня лежало хорошее наследство в банке «Гринготтс». Я и сама была завидной невестой. У меня всегда были самые дорогие книги, одежда, пошитая на заказ, хотя уже с шестого курса я все чаще заглядывала в магловские магазины. Мой дедушка никогда не экономил на мне, у меня всегда было все самое лучшее и дорогое.
Наверное, за это я ему и благодарна, он воспитывал меня как настоящую благородную особу, какой я себя никогда не считала. Я думаю, что он и был моим отцом, он многое вложил в меня и всегда помогал. Скажете, почему же был? Мой дедушка умер от руки Тома перед началом второй войны. После этого я его возненавидела еще больше. Но мы к этому еще вернемся.