Парень сильнее хватает её за волосы и отводит голову в сторону, резко кусая в шею. Рыжая вскрикивает. Билл отстраняется, разбрызгивая капли крови по платью девушки, и толкает её на кровать. Розали падает на живот, сжимая кулаки, чувствует, как тело монстра наваливается на неё со спины, как его руки одёргивают подол платья, как сильно они сжимают кожу бёдер, как резко он проникает в неё, заставляя за волосы подняться на колени, чувствует, что вырываться бесполезно.
Девушка вскрикивает от боли, прикусывает губу, по которой мгновенно начинает стекать капля крови, что заводит вампира ещё больше. Он отводит её голову назад и целует, слизывая с губ вкусную жижу. Делает сильное движение, заставляя Розали ахнуть и приоткрыть рот, чтобы проникнуть туда языком.
Она не может сопротивляться. Она ничего больше не может.
И даже в тот момент, когда Билл возвращается к её шее, начиная жадно высасывать из девушки каждую каплю её жизни, она даже не пытается кричать, лишь позволяет бесполезным слезам скатываться по её щекам. Он делает ещё несколько глотков крови, делает последний толчок, замирая, и выходит, позволяя бесполезному телу упасть на кровать и больше никогда не подняться.
Вильгельм поднимается, поправляет штаны и набрасывает на голову капюшон. Парень медленно пересекает комнату, направляясь к столу, и облокачивается о деревянную поверхность руками, наклоняясь к горящей свече. Он недолго смотрит на пламя, которое отблёскивает в его красных от свежей крови зрачков, и резко выдыхает, отчего огонь гаснет с приятным тихим шуршанием.
Каулитц расплывается в улыбке и выпрямляется, бросая последний взгляд на кровать, он направляется к выходу и, тихо прикрывая за собой дверь, исчезает в темноте.
Наше время. Германия.
Ali Project – kinsho
Наше время. Германия.
Высокая фигура с широкими крепкими плечами, окутанная в чёрный плащ из тонкой ткани, ровным уверенным шагом пересекает холодное помещение и подходит к большому круглому столу, окружённому каменными мини-тронами. Занято только четыре места – большинство «стульев» пустуют, создавая ощущение какой-то пустоты, смешанной со смертью. Фигура не медлит и решительно садится во главе на самый мощный трон, вальяжно положив руки на поверхность стола.
Все присутствующие здесь одеты в плащи с накинутыми на голову капюшонами. Невозможно понять, женщина это или мужчина, молодой или старый, злой или добрый, потому что их лица скрывает не только тень ткани, но и яркие серебряные маски с прорезями для одного левого глаза.
Они все сидят молча, словно статуи, пока главный силуэт не начинает говорить.
- Монстр… - его громкий голос эхом прокатывается по помещению, состоящему, казалось бы, из одного только камня. Сразу становится понятно, что это мужчина зрелого возраста. – Жив.
Двое сидящих рядом человека склоняются друг к другу и начинают о чём-то шептаться. Фигура напротив сидит неподвижно, словно действительно сделана либо из воска, либо из мрамора, излучая какую-то ледяную агрессию. Незнакомец слева от неё, сидевший через трон, негромко говорит что-то на итальянском.
Тот, что сидит на самом большом троне, резко взмахивает рукой и стукает ладонью по столу – из-за сильного звука всем приходится замолчать и перестать шептаться. Снова повисает тишина.
- Откуда такая уверенность? – мужчина с итальянским акцентом откидывается назад. – Столько столетий прошло, кто вообще объявил, что он ещё жив?
Тот ждёт, пока тишина снова проглотит их всех полностью.
- Из надёжного источника известно, что ОН здесь. В Германии, - мужчина сжимает кулак правой руки, и его кожаные перчатки неприятно скрипят. – Найти его будет нетрудно, учитывая нашу подготовку к такой ситуации. Тем более, что у нас есть ОНА.
Двое снова начинают шептаться, но теперь на них не обращают внимания.
- Вы хотите использовать ЕЁ? – неподвижно сидевший до этого силуэт поворачивает голову к главному. Его голос звучит плавно и совсем молодо, время ещё не успело убить его нотки. – Что, если это просто слухи? Тогда будет опасно будить её просто так…
Итальянец снова выражается на своём родном языке, но потом замолкает, ожидая реакции остальных.
- Поэтому для начала слухи надо проверить, - главный понижает голос, отчего он звучит ещё зловеще. – Мы сначала найдём его. Потом выясним, на что он способен. И, если у нас не получится убить его, подключим ЕЁ. Так будет логичнее.
Двое, которые до этого не переставил шептаться, поднимают головы и смотрят на него. Итальянец воздерживается, однако тот, самый спокойный из всех присутствующих, ровным решительным голосом озвучивает мысли всех своих товарищей.
- Кто будет этим заниматься? По соглашению объединённых стран…
- Я знаю это соглашение! – резко перебивает его главный, а потом расслабляется и откидывается на спинку трона. – Я знаю, что за монстром должен охотиться представитель той стороны, где был обнаружен зверь. Поэтому…
Его перебивают.
- Не будете же вы сами за ним охотиться, - молодой парень облокачивается локтями о стол. Его маска сверкает в свете пламени факелов.
- Поэтому, - спокойно повторяет главный, давно привыкший к выпадам этого польского наследника. – Поэтому я подключу своего сына.
Проходит буквально несколько секунд, после чего парень фыркает и начинает смеяться. Звонко, немного зловеще. Остальные нерешительно выдавливают парочку смешков.
- Вашего сына? – сквозь смех переспрашивает поляк. – Он даже не в курсе, кто вы. Кто все МЫ. Он же простой мальчишка, не обученный даже защищаться…
- Поэтому ты его этому научишь, - резко выдавливает главный, после чего парень перестаёт смеяться, а его единственный глаз, видный из-под маски, начинает сверкать злобой и недовольством.
Как ЕГО, наследника польского рода охотников, могут заставлять кого-то просвещать в дела ордена. Если бы его отец был жив, он бы этого просто так не оставил, но в противном случае…
- Он единственный наследник немецкого рода ордена охотников, он такой же, как и ты, - по голосу мужчины прекрасно видно, что он довольно улыбается.
- Он не такой же, как я! – возражает парень. – Если бы мой отец узнал…
- Но твой отец давно мёртв, - главный выпрямляется. – Он жил ради той цели, к которой мы все стремимся, так что будь добр, не позорь имя своих предков.
Поляк недовольно откидывается назад, скрещивая руки на груди. Снова нависает тишина.
- Ты меня понял, Лоумен? – спрашивает мужчина.
По помещению проносится несуществующий ветер, и кажется, что огонь взбесновался в своих уздах от невидимой негативной силы.
- Понял.
- Вот и отлично, - его голос опускается до тихого и немного слащавого тона. – Только не стоит говорить ему саму суть всего происходящего. Он решит, что мы все спятили. У меня есть план, подойди ко мне после собрания, и мы его обсудим, мальчик мой. А пока, - он замолкает и ещё сильнее выпрямляет спину. – Охота началась.
В это же время на другом конце страны в старом заброшенном замке, расположенном посреди густого леса, сидя на потрёпанном временем и местами проеденном молью троне, очнулся от долгой спячки молодой парень. Он резко распахнул глаза, которые в темноте ночи начали сверкать кровавым светом, и вдохнул в себя воздух, резко выдыхая его обратно. Бледная кожа, отстранённый вид.
Непривычное ощущение в груди, которое он когда-то отказался чувствовав, погрузившись в вековой сон.
Он.
Монстр.
Последний вампир.
Берлин. Полицейский участок.
Torrent feat. Kraddy – Android Porn (Official Mix)
Служебная машина останавливается возле полицейского участка, водитель глушит мотор, машинально вытаскивая ключи из зажигания и пряча их в грудной карман чёрной формы. Солнце слепит глаза, пробиваясь сквозь лобовое стекло, поэтому хозяину машины приходится поправить на носу солнцезащитные очки и переместить почти скуренную сигарету в другой уголок рта. Окно наполовину раскрыто – дым вылетает на улицу и умирает в лучах беспощадного светила.
Молодой парень в полицейский форме поправляет фуражку и немного склоняет голову, чтобы взглянуть на двери участка, откуда только что вышел один из сотрудников. Сегодня душно и жарко. Кожа водителя покрылась мелкой испариной, верхние пуговицы рубашки и формы не застёгнуты, тёмные брюки и ботинки – это просто отличная приманка солнечным лучам. Парню хочется пить. Ему хочется, чтобы рабочий день, наконец, закончился. Хочется вернуться домой и спокойно принять душ, а потом развалиться перед телевизором с банкой пива в руке и ничего не делать. Ему хочется, чтобы этот назойливый мальчишка, который сидит на заднем сидении в наручниках, перестал действовать ему на нервы и выводить из себя.
- Все копы педики, - со смешком говорит потрёпанный блондин, провожая глазами сотрудника полиции, который только что прошёл мимо машины и скрылся из виду.
- Заткнись уже, - парень открывает бардачок и достаёт оттуда пистолет, пряча его в кобуру, расположенную на поясе.
- И ты тоже, кстати, - он склоняется вперёд, ближе к водителю, но из-за того, что его руки сцеплены сзади наручниками, у него получается это с трудом. – Скажу по секрету, что в этом нет ничего такого. Каждый второй сейчас педик. Вся Германия расплодила всякое говно, а всё это ведь пришло с Франции, - блондин замолкает. – Или с Италии. В общем, не суть. А ты пассив в сексе или актив?
- Да заебал ты уже, сука! – парень стукает его по лбу, отчего мальчишка резко отстраняется.
Полицейский выходит из машины и выплёвывает окурок на асфальт, туша его ботинком. Он оглядывается, кивает одному из сотрудников и обходит авто, открывая заднюю дверь.
- Вылезай, - командует парень.
Мальчишка не двигается.
- Нет, - его голос притворно-недоверчивый. – Ты заведёшь меня в какую-нибудь камеру и трахнешь. Педик.
Полицейский судорожно выдыхает, мысленно расчленяя этого идиота всеми разными способами.
- Вылезай, я сказал! – почти орёт он. Затем подаётся вперёд и хватает блондина за шкирку, силой выволакивая его из полицейской машины. Несколько копов оборачиваются. Кто-то смеётся.
Мальчишка почти падает из-за ограниченного движения, оказываясь на свежем воздухе, однако крепкая рука его сопровождающего продолжает держать его за шкирку и не даёт упасть. Коп захлопывает дверь авто и толкает преступника в спину.
- Вперёд.
Мальчишка морщится.
- Где мой адвокат? – спрашивает он, чувствуя, что на секунду отпустившие его пальцы снова смыкаются на его одежде.
- Отсосёшь у меня, и будет тебе адвокат, - зло шипит тот.
Они идут в сторону участка и поднимаются на крыльцо по каменным ступеням.
- Я не педик, - бурчит блондин.
- Я тоже, - он открывает дверь и толкает мальчишку внутрь. – Но всё равно тебе придётся пожертвовать своей невинной задницей, чтобы тебя отсюда выпустили, - полицейский склоняется к его уху и шепчет это.
В помещении прохладно, и это единственное, что его сейчас радует. Он настолько раздражён, что на его виске начинает пульсировать маленькая жилка. Очки немного соскальзывают на кончик носа из-за пота, и парню приходится их поправить.
- Не имеете права! – мальчишка шарахается в сторону, но крепкая рука не позволяет ему вырваться.
- Не тебе говорить мне о своих правах.
Они пересекают коридор и останавливаются перед дверью. Полицейский облизывает сухие губы и хватается за ручку, открывая преграду. Он толкает блондина внутрь и заходит следом.
- Забирайте его, - парень пихает мальчишку в сторону стула, отчего бедняга чуть ли не переворачивает его.
За столом сидит полицейский с рыжими волосами и кучей веснушек на носу. Он удивлённо вскидывает бровь, когда подозреваемый нормально усаживается, а потом лениво убирает ноги со стола и смотрит на второго напарника, который до этого писал какой-то отчёт, пока его не прервали.
- Что за кислая рожа, Том? – рыжий откидывается на спинку стула и следит глазами за тем, как парень пересекает кабинет, подходит к галлону с водой, наполняет стакан и начинает жадно пить, перед этим бросив.
– Он меня заебал, пока я его вёз сюда. Займись им, Ник, я тебя умоляю. Иначе я его убью.
Ник фыркает и переводит взгляд на блондина, а затем и на другого копа. Тот отмахивается рукой.
- Не смотри на меня, на мне отчёт вторую неделю висит. Если не трудно, потише, хорошо? – парень возвращается к своим бумагам.
Том допивает воду и наливает в стакан ещё.
Ник устало вздыхает.
- Да вы все тут педики, - снова говорит мальчишка, ёрзая на стуле и пытаясь удобнее устроить руки за спиной.
- Ох*ел?! – выдыхает рыжий. – Да ты сейчас в одиночку у меня отправишься, уродец! Да я тебя…
- Меня уже пригрозили трахнуть, что может быть хуже? – начинает смеяться мальчишка, чуть ли не падая на пол вместе со стулом.
Ник смотрит на Тома. Тот пожимает плечами и ставит кружку на стол, с наслаждением причмокивая.
- Откуда он вообще такой взялся? – бормочет Ник. – Вечно приводишь мне всякое дерьмо, Трюмпер.