А смешно было из-за местных кошек. Те словно с ума сошли, как только увидели этих светло-коричневых красотуль с ярко-голубыми глазами. Местные коты такого стерпеть не смогли, и во Внуково начались кошачьи баталии. Сиамцев пришлось держать по домам, не выпуская, вот влюбленные кошки и осаждали дачи.
Мы называли Образцова возмутителем кошачьего спокойствия и обещали ему месть кошачьего бога. Он возражал, что распространяет породу, когда-то известную в Сибири, но теперь русскими забытую, а потому кошачий на него сердиться никак не должен. Разве что местный божок.
Чтобы улучшить породу и местных дворовых кошек, Образцов приглашал их «в гости» по несколько штук, и по Внуково все же пошли гулять помеси сиамцев с кем попало. Иногда получались интереснейшие смеси, конечно, они ни для выставок, ни для разведения не годились, но выглядели отменно.
Часто по наследству от папы-сиамца передавались голубые глаза, это было великолепно: рыжее чудо с ярко-голубыми глазами!
Но нам он действительно подарил старосиамского котенка. Мы назвали кремовое чудо с темной мордочкой и носочками Кон-Тики в честь плота тура Хейердала. Блажь? Наверное. Очень быстро Кон-Тики превратился в просто Тики.
Это создание прекрасно знало себе цену. Тики понимал, что он редкость, и всячески это демонстрировал. А еще воспитывал нас время от времени, чтобы не забывали, как он хорош и как нам может быть без него плохо.
Однажды взяли его с собой во Внуково. Пробыли там пару дней, но за это время Тики успел на что-то обидеться. Даже не помню почему, но оскорбился не на шутку. Это была кошачья блажь, потому что Ирина с него пылинки сдувала и обидеть по-настоящему просто не могла.
И вдруг Тики пропал!
Потерялся или украли? Могло быть и второе, ведь кот красивый, порода тогда редкая, но уже известная. Ира кушать и спать перестала, все ходила по поселку, звала на разные лады Тики. Никто кота не видел, потому решили, что его украли. Расстроенные, уже решили возвращаться в Москву, а когда у Образцова снова окотится кошка, взять похожего котенка и снова назвать Тики, теперь уже безо всяких приставок «Кон».
И вдруг кто-то, по-моему Лесик, заметил наше сокровище спокойно сидящим в кустах рядом с дачей! Судя по позе и основательно вытоптанному месту в зарослях, этот вредина просидел там все время, со стороны наблюдая за Ириными мучениями и нашим раскаяньем.
На что он рассчитывал? Мы должны бы встать на колени и закормить его вкуснятиной? Появись он сам, наверное, так бы и сделали, но когда Тики разоблачили, даже зло взяло на бездушное создание! Ирина так страдала из-за него. Потому вместо счастья обиделись.
Конечно, и приласкали, и накормили, но все равно обиделись.
Я читала Тики вслух стихотворение Марины Цветаевой о том, что у котов нет души. И в тот день была с ней совершенно согласна.
Я за Володю заступилась, после чего тоже попала в разряд неугодных старух, но мне-то не привыкать. Высоцкий потом перешел в Театр на Таганке, где и работал весьма счастливо, одно его имя на афише собирало полные залы.