========== Глава I ==========
В последнее время молчание стало для них единственным способом общения. Они научились понимать друг друга без слов, читать язык тела и жестов, с первого взгляда угадывать настроение, но практически не разговаривали. Иногда Бет даже думала, что во время очередной стычки с ходячими, Дэрил проглотил язык и просто не желал в этом признаваться. Казалось бы, после случая в заброшенном доме, который они, поддавшись импульсивному порыву, спалили дотла, товарищи по несчастью должны были найти точки соприкосновения, но все осталось по-прежнему.
Дэрил, как и всегда, надел на себя маску безразличия и подчеркнутой отстраненности, а в голосе его, в те редкие моменты, когда мужчина решался на разговор, звучал морозящий душу холод, от которого у Бет мурашки бежали по спине. Порой ей думалось, что с каждым днем ситуация становилась все хуже. Ведь если раньше ее спутник был пугающе молчалив, то теперь он даже не смотрел в ее сторону, воспринимая скорее, как ненужную обузу. Впрочем, до боевого соратника ей действительно было далеко.
Пожалуй, из всех выживших в тюрьме, она была единственной, кто так и не научился в полной мере владеть оружием и драться, а от этих умений сейчас зависела жизнь. Так что Дэрил вполне мог злиться на нее и проклинать судьбу за то, что определила ему такую бесполезную компаньонку, способную лишь нянчить детей, стирать тряпки, да распевать глупые песенки о счастье и надежде, которые давным-давно покинули этот треклятый мир.
Впрочем, мысли их на этот счет расходились, если Бет считала отстраненность Дэрила следствием глубокого презрения по отношению к ней, невыраженной болью и озлобленностью, сам он скорее видел в этом железную логику. Во-первых, потому, что все люди, с которыми ему приходилось сближаться, как верно отметила Бет, умирали у него на руках, бросив в его копилку воспоминаний горькую память о произошедшем; во-вторых, женщины у него не было с тех пор, как началась эта апокалиптическая заварушка, а потому он прекрасно понимал возможные последствия их сближения. Неосторожно брошенная улыбка здесь, необдуманное слово там — и вполне возможно девчонке придется защищаться не только от ходячих, но и от него самого. Ведь к святым праведникам он себя никогда не причислял, и не был одним из ее «тюремных ухажёров», с которыми можно было обойтись легким флиртом и невинными ласками. Тяготы пути, ужасы реальности, животные желания тела могли на время помутить рассудок, а быть очередной причиной, из-за которой дурёха решит вскрыть себе вены, не хотелось. Хватало на его совести других грехов и других причин для беспокойства.
Постоянные скитания, сон, а точнее бессонница, под открытым небом, скудная пища и опасность, подстерегавшая их на каждом шагу, даже его лишили сил, что уж говорить о хрупкой девчонке, которая хоть и не жаловалась на жизнь, едва держалась на ногах. В довершение ко всему, погода не оставляла причин для радости. Голые деревья, развалины домов, встречавшиеся на пути, низкое серое небо и нестерпимая жара наводили смертельную тоску. Казалось, сама природа ополчилась против них, отбирая надежду.
Последние несколько дней они бродили по окрестным дорогам и лесам, пытаясь найти хоть какие-то припасы, но находили лишь новые и новые неприятности в лице ходячих мертвяков, загнавших их вглубь ельника, который покинули все его обитатели: ни белок, ни зайцев, никаких ползучих гадов на мили вокруг, даже солнечный свет не проникал через густые ветви.
— Все будет хорошо! — проговорила Бет, бросив в костер несколько сухих веток. — Завтра мы обязательно найдем еду. Надо верить! Верить в то, что Бог не оставит нас; в то, что остались в этом мире еще добрые люди, способные помочь. Знаешь, мой отец бывало говорил, что удаление от света — есть тьма, а отчуждение от Бога — есть лишение всех благ, какие есть у Него. Возможно, поэтому все произошло! Люди отвернулись от Него, и Он наказал нас за неверение.., но Бог милостив, когда-нибудь это закончится. Я в это верю, — она перевела взгляд на Дэрила, который не повел даже ухом в ее сторону, будто и не было ее вовсе, — хочу верить, — уже менее уверенным тоном добавила она, сглотнув от обиды. — И тогда мы найдем наших друзей, они не могли погибнуть после того, через что мы сумели пройти; найдем новый дом. В этом мире еще можно жить. Когда-нибудь все это будет вспоминаться, как страшный сон. Ведь если это болезнь, от нее можно найти лекарство, научились же люди бороться с чумой и холерой, победили оспу…
Дэрил молчал, глядя на извивающиеся языки пламени. Всю жизнь он был отважен и верил в свою способность победить в любых условиях, но сейчас его будущее виделось в пугающе черных тонах, он с ледяной невозмутимой ясностью осознал: злой рок толкнул его на дорогу смерти, и вела она к одному и тому же исходу. Пожалуй, единственное, что ему теперь оставалось — это встретить скорбную участь с таким мужеством, чтобы ему позавидовали и более везучие. Правда, таковых по его убеждению было немного: все либо скитались по лесам, голодая и пытаясь найти хоть что-то съестное, либо с пулей в голове гнили на обочине жизни или того хуже — обратились в ходячих, и теперь вместе со смердящим стадом рыскали кругом в поисках несчастных жертв. Нет! У него не было оптимизма и надежд Бет. Он знал — это никогда не кончится, а точнее кончится тогда, когда последний живой превратится в ходячего мертвяка. Никто их не спасет! И Бог им не поможет! Ведь даже если он и существовал, то явно не проявлял интереса к жизни своих подопечных.
— Знаешь, в детстве, когда мама делала горячий шоколад, я всегда воротила нос из-за противной молочной пенки, — произнесла Бет, делая очередную обреченную на неудачу попытку завязать разговор. — Сколько бы сейчас я отдала, чтобы попробовать его хотя бы раз…
— Не болтай, — произнес Дэрил, не удостоив ее даже взглядом. — Лучше спи. Завтра будет тяжелый день.
— Каждый день тяжелый, но это еще не повод замыкаться. Я знаю, ты не такой…
— Ты понятия не имеешь о том, какой я! — нетерпеливо оборвал ее Дэрил.
— Так расскажи… ты не сможешь скрываться ото всех за этой маской. Ты не плохой человек, Дэрил, я знаю это. Ты столько раз рисковал ради нас…
— Замолчи, — тоном, не терпящим возражений, прошипел он. — Иначе на твой крик сбегутся ходячие со всей округи. Ты больше не за тюремными стенами, и тебя не защищают десятки вооруженных людей. Думаешь, что справишься с ними? Пора уже повзрослеть и выбросить из головы эти глупые мысли и детские надежды.
Бет от обиды закусила губу, пытаясь сдержать слезы, выступившие на глазах. Похоже, Дэрил и сам не замечал, каким мерзавцем порой бывал. Можно подумать, это она выбрала его себе в спутники. Да будь ее воля, она бы пошла с кем угодно: Рик, Гленн, Саша, Тайриз, Мэгги, Кэрол… Только не этот угрюмый придурок, но, как ни обидно было это признавать, сейчас от него зависела ее жизнь, а потому спорить с ним было глупо. Стараясь не показывать ему своих слез, девушка расстелила на земле плед, который они нашли накануне в одной из машин, и легла спиной к своему обидчику.
— Так-то лучше, — прижавшись спиной к дереву и положив на колени арбалет, произнес Дэрил. Еще долго в угасающем свете костра он видел ее подрагивающие от немых рыданий плечи, но так и не сказал ей ни слова утешения. Вскоре усталость взяла свое, и он отключился.
Ночь была темной и пугающе безмолвной, и тишина эта не нарушалась ни шумом ветра, ни криками ночных птиц, а потому приближающееся булькающее шипение и возня где-то неподалеку особенно четко врывались в сознание, заставляя сердце в страхе остановиться. А потом Бет почувствовала, как чья-то сильная рука схватила ее за шиворот и притянула к себе, заткнув мозолистой ладонью её рот.
— Молчи! Ни звука! Иначе мы покойники! — склонившись к ее уху, произнес Дэрил, обжигая своим дыханием. Не до конца очнувшись от сна, она было попыталась оказать сопротивление, но мужчина заломал ей руку, прижав ее спину к своей груди. И тут удар, такой отчетливый, а за ним еще один и еще. Такой сильный, что Бет смогла его почувствовать. Это был трепет напуганного сердца. Как оказалось у Дэрила, несмотря на внешнее спокойствие, оно тоже было, и сейчас он был напуган не меньше, чем она. — Тише…
Бет попыталась повернуться, но он сжимал ее, будто в стальных клещах, ноги ее увязли в чем-то смрадном и вязком, и с ужасом она осознала, что это очередной мертвец, которого Дэрил успел убить до того, как она проснулась. А потом показались остальные. С клокочущим шипением они потянулись мимо спрятавшейся в кустах парочки, кто-то на своих ногах, кто-то, не имея туловища, на руках: женщины, дети, старики — все они, когда-то бывшие людьми, сбились в стадо охочих до живой крови мертвецов, забыв о былой жизни, о тех, кого когда-то любили. Казалось, им не будет конца, десятки, а может даже сотни ходячих убийц маршем проходили мимо них, как воплощение падшего воинства, проклятого Богом, а потому не заслужившего спасения на небесах, обреченные ходячими трупами блуждать по миру до скончания лет. Да, видя все это, даже убежденный атеист обретет веру, а верующий — потеряет. Вот и пойми ее, волю Господню….
Трепеща всем телом, Бет почувствовала, как рука Дэрила сомкнулась на рукояти охотничьего ножа, а потом он с силой оттолкнул ее от себя, вонзая острие в лоб ходока, учуявшего запах живой плоти. Издав душераздирающий хрип, тварь, заливая все вокруг кровью, сползла к его ногам.
— Беги, — ухватив ее за руку, прокричал Дэрил, когда несколько отбившихся от стада мертвяков, ринулись в их сторону. Это было настоящим безумием. Кругом темнота, хоть глаз выколи, как тут разобрать куда бежать?! То и дело они спотыкались о камни, а беспощадные еловые ветви хлестали их по щекам… И это шипение. Оно раздавалось со всех сторон. Благо отточенные годами инстинкты, слух охотника и чутье, помогали Дэрилу отбиваться от них на ощупь. То и дело в мелькающем сквозь ветви лунном свете сверкал его нож и раздавались ужасные хрипы. Он буквально прорубал себе путь к спасению, заливая все вокруг мертвой кровью.
В этом кошмаре время для них будто остановилось. Может, в этой адской бойне прошли минуты, а может, целые часы. К тому моменту, когда они каким-то чудом смогли выбраться из леса на небольшую опушку, Бет уже не чувствовала себя человеком, скорее бездушной машиной, которая по установленной программе размахивала ножом в разные стороны, уже не разбирая того, кто именно попадет под нож. Но когда она взглянула перед собой, сердце ее, трепещущее в груди с бешеной скоростью, упало.
— Обрыв, Дэрил! — в ужасе вскричала она. Бежать дальше было некуда, а преследователи все ближе подступали к ним. — Мы загнали себе в ловушку. Это конец, — быстро оглядевшись, насколько это было возможно в данных обстоятельствах, Дэрил ухватил девушку за руку, и силой потащил за собой вдоль обрыва, остановившись у спуска.
— Нужно прыгать! — бескомпромиссным тоном заявил он, перекидывая арбалет за спину.
— Я. не…
— Умереть здесь или при падении — выбор небольшой, но последнее оставляет надежду. Несколько часов назад ты говорила о вере… можешь начинать верить прямо сейчас, — пронзив череп очередному ходячему, прошипел Дэрил, протянув девушку за собой.
Спуск оказался пологим, пожалуй, если бы не острые камни и деревья, росшие на склоне, был шанс добраться до середины невредимыми, а дальше проползти параллельно обрыву и вновь подняться на холм, но поскользнувшись на глинистой земле, Бет кубарем полетела вниз, по пути сбив шедшего впереди Дэрила. Впрочем, госпожа удача в эту ночь повернулась к ним нужным местом, и падение преградил росший у самого края обрыва дуб. Несколько мертвяков, бросившиеся за ними, прокатились мимо, разбившись о камни внизу, остальные же, потеряв из вида добычу хрипели на вершине, ходя туда-сюда по небольшой опушке.
— Ты сумасшедший, — пытаясь отдышаться, проговорила Бет, распластавшись на земле рядом с Дэрилом. Все тело ее ныло от многочисленных ударов, но кости вроде бы целы. Пытаясь подтвердить собственную теорию, девушка пошевелила конечностями. Да, вроде все цело, разве что сотрясение — голова кружилась… и губа разбита. От крови во рту к горлу поступил тошнотворный ком, но она смогла сдержать рвотный позыв.
— Ты не первая, кто говорит мне об этом, — усмехнувшись, произнес Дэрил. По губам Бет скользнула едва заметная улыбка, кто бы мог подумать, что после такого в ее душе может остаться место для радости. Правда радость эта была не долгой. В то же мгновение один из мертвяков, видимо зацепившийся за край обрыва, ухватил ее за ногу, потянув за собой.
— Дэрил! — цепляясь за край каменного обрыва, вскричала девушка. Ноги ее свело от жуткой боли, сквозь джинсы она чувствовала на себе цепкие пальцы ходячего, который пытался добраться до ее кожи. Собрав последние силы, она ударила тварюгу ногой в увечную физиономию, а потом еще раз, но покойник держал ее мертвой хваткой. Теперь понятно, откуда взялось это выражение.
— Держу! — вскричал Дэрил, одной рукой подхватив девушку, а другой — нацелив арбалет на ходячего.
— Не отпускай меня! Не отпускай! — поддавшись панике, кричала Бет, извиваясь точно уж на сковородке.
— Никогда! — прорычал он. Секунда и стрела с алым оперением вонзилась в вышедший из орбиты глаз покойника, разжав кисть, мертвец полетел вниз, но Бет, будто не чувствуя этого продолжала отбиваться от невидимых врагов. Из глаз ее текли слезы, руки судорожно сжимались, постепенно выскальзывая… — Бет! Бет! — вскричал Дэрил, — успокойся! Успокойся! Я вытащу тебя, — но она не слышала, впав в настоящую истерику. — Бет! — он закричал так громко, как был способен, до боли сжав ее ладонь. Вот, все же прав был Мерл, когда говорил, что бабу в припадке может успокоить только звонкая оплеуха. Вот и Бет в мгновение затихла, даже взгляд прояснился. — Посмотри на меня, я вытащу тебя, только перестань сопротивляться, — Уперев ногу в ствол дуба, он, превозмогая боль в плече, подтащил девушку к себе. — Все будет хорошо! — прижав к себе ее трепещущую от страха фигурку, произнес он, гладя ее по голове, как маленькую девочку. — Ты должна успокоиться. И идти. На наши крики скоро сбредётся целая стая. Можешь идти?
— Да, — кивнула она.
Сумев проползти вдоль обрыва, они поднялись по дальнему склону, сильнее углубившись в лес. Что ж, чем дальше, тем меньше мертвяков, а покой им сейчас нужен был даже сильнее еды. К рассвету они набрели на небольшую поляну, сплошь уставленную ловушками да частоколом, оградившим охотничий домик.
— Осторожно, здесь, — указывая на засыпанный листвой капкан, произнес Дэрил. — И тут еще… А они знают свое дело! Вот черт, спорить готов, что охотились они не зайцев и косуль, — на цыпочках подойдя к массивной деревянной двери, Дэрил обнажил нож, несколько раз постучав. Тишина.
— Никого!
— Как знать, — прижавшись к стене, мужчина заглянул внутрь. Ни души. Внутри ни намека на схватку или присутствие ходячих. Мебель, укрытая толстым слоем пыли, расставлена в порядке. Небольшой стол, пара стульев, скромная кухонька, да узкая кровать в дальнем углу. Райская обитель после нескольких недель скитаний и сна на сырой земле.
— Может, на охоте?
— Сильно в этом сомневаюсь, — произнес Дэрил, убирая нож в ножны. У стены с пробитой головой лежал иссохшийся труп мужчины, а рядом небольшой клочок бумаги. Последнее послание — не иначе.
— Бедняга покончил с собой, — с опаской входя в комнату, произнесла Бет, подбирая пожелтевший лист. — Он не вынес всего этого безумия и просил простить его грех. Он пишет, что в кладовой есть припасы и завещает их тем, у кого хватило сил бороться…
Не говоря ни слова, Дэрил открыл небольшую дверцу в дальнем углу комнаты, доставая оттуда консервы, лапшу быстрого приготовления и сухари. Сбоку нашлась винтовка с несколькими коробками патронов, а так же пара ножей — не дурной улов. Что ж, здесь можно чувствовать себя в относительной безопасности, раз тайники полны, а ловушки пусты — ни живой, ни мертвый не появлялись тут с момента апокалипсиса. Подтверждением этой идеи служили и пыль с паутиной, укрывшие мебель толстым слоем.
— Видимо у нас все-таки будет передышка, — вытаскивая покойника наружу, с иронией в голосе усмехнулся Дэрил.
— Что ты делаешь? Зачем? Его нужно похоронить… благодаря ему, будем жить мы…