— Правда, как он приводился в действие, выяснить не удалось. На сайте экспедиции была теория, что ничего сверхъестественного в случае с лифтом-платформой не было — ее опускали и поднимали с помощью мускульной силы рабов. А что? Рабство у них было, и множить сущности сверх необходимого…
— У меня нет доступа к порталам ваших экспедиций. — Без претензии сообщил собеседник, сокрушенно покивав ушастой седой головой. — Но звучит логично. В духе, так сказать, классической земной науки дозвездной эпохи. А как мы заставили работать этот лифт?
— Антигравы, Чхонг-сан! Три антиграва под платформой и блок управления. Вот! — Она погладила рукой невысокий — полметра — белый матово-блестящий столбик точно в центре платформы.
Смотрелся этот чистенький пластиковый столбик в центре пятиметровой круглой платформы из темно-серого камня чужеродно и странно. И было что-то… как декорации в кино.
— А вы разве не допускаете, Оленька, что хозяева решили проблему с подъемом лифта таким же образом, что и мы?
— Не исключено. — Согласилась та. — Были и такие теории. Но совершенно точно установлено, что у них было рабство! И они даже при своих несомненных технических достижениях, использовали труд рабов! К тому же, в трех точках платформы… кстати, как раз в тех местах, под которыми сейчас установлены антигравы… так вот в этих точках сверху вмонтированы массивные металлические кольца. Раньше такие делали в бетонных плитах… из них дома собирали… как из кирпичиков… А кирпич — это… ну, не важно. Академик Невзоров, например, призывает не умножать сущности…
— Бедный францисканец. — Вздохнул Ки Чхонг. — Я не про глубокоуважаемого академика Невзорова, конечно. Суют монаха куда ни попадя. Кстати, Оля, представьте себе, но я знаю, что такое «бетонные плиты» и что такое «кирпич» — можно было не объяснять. — Он улыбнулся чуть проказливо. — На мой взгляд, теория об использовании в этом лифте чего-то подобного антигравам, как раз и отвечает пожеланию умных людей не умножать сущностей сверх необходимого, нет?
— Я не могу ни согласиться, ни опровергнуть, Чхонг-сан. Извините. Я — всего лишь воспитатель в Доме Земной Культуры колонии на Эльдар. А вы — академик ксеноархеологии.
— Доктор ксено-исторических наук. — Мягко поправил собеседник. — И, Оленька, при всем уважении, Чхонг — это имя. А Ки — фамилия. Так вот сложилось. Вы же не обращаетесь к собеседнику «господин Олег» или «госпожа Лена».
— Ой! Простите, Ки-сан! — Она смутилась.
— Ну-ну-ну. — Добродушно оскалился Ки Чхонг. — Между близкими друзьями можно и вовсе отбросить этот атавизм и обращаться по имени. А я очень надеюсь, что мы с вами станем друзьями. Понимаете, Оля?
— Да, Ки-сан. — Потупилась Ольга.
— Кхм… Оля.
— Да, Чхонг-сан.
По поводу своей внешности и уровня пресловутого «индекса женской привлекательности» она не обольщалась. Давайте смотреть правде в глаза — обычная девушка, ничего выдающегося. Ни в фигуре, ни в лице.
Да, фигура хорошая с нормальными пропорциями — но при нынешнем уровне косметической медицины это не достижение. В любой косметической клинике за пару месяцев из любой дурнушки могли сделать вполне привлекательную девушку.
И лицо — правильное. Но, опять-таки — те самые клиники. Хотя, справедливости ради стоит отметить, что в данном случае их вмешательство не было тотальным, как в некоторых особо запущенных случаях.
Обычная симпатичная девушка. Ни смазливости, ни инстинктивной сексуальности, ни женского шарма. Увы.
А уж на фоне эффектных и ярких соотечественниц ее собеседника — и вовсе серая мышка…
— Ну, и третья попытка. — Ее собеседник, конечно, откровенно забавлялся. И, наверно, искренне считал, что ничего обидного не делает. Легкий флирт — ничего более. Но настроение Ольги стало существенно портиться.
— Да, Чхонг…
Она так и не подняла взгляд на удовлетворенно кивнувшего доктора ксено-исторических наук Ки Чхонга. Он делает вид, что флиртует? Отлично! Она сделает вид, что смущена!
— Правда, как он приводился в действие, выяснить не удалось. На сайте экспедиции была теория, что ничего сверхъестественного в случае с лифтом-платформой не было — ее опускали и поднимали с помощью мускульной силы рабов. А что? Рабство у них было, и множить сущности сверх необходимого…
— У меня нет доступа к порталам ваших экспедиций. — Без претензии сообщил собеседник, сокрушенно покивав ушастой седой головой. — Но звучит логично. В духе, так сказать, классической земной науки дозвездной эпохи. А как мы заставили работать этот лифт?
— Антигравы, Чхонг-сан! Три антиграва под платформой и блок управления. Вот! — Она погладила рукой невысокий — полметра — белый матово-блестящий столбик точно в центре платформы.
Смотрелся этот чистенький пластиковый столбик в центре пятиметровой круглой платформы из темно-серого камня чужеродно и странно. И было что-то… как декорации в кино.
— А вы разве не допускаете, Оленька, что хозяева решили проблему с подъемом лифта таким же образом, что и мы?
— Не исключено. — Согласилась та. — Были и такие теории. Но совершенно точно установлено, что у них было рабство! И они даже при своих несомненных технических достижениях, использовали труд рабов! К тому же, в трех точках платформы… кстати, как раз в тех местах, под которыми сейчас установлены антигравы… так вот в этих точках сверху вмонтированы массивные металлические кольца. Раньше такие делали в бетонных плитах… из них дома собирали… как из кирпичиков… А кирпич — это… ну, не важно. Академик Невзоров, например, призывает не умножать сущности…
— Бедный францисканец. — Вздохнул Ки Чхонг. — Я не про глубокоуважаемого академика Невзорова, конечно. Суют монаха куда ни попадя. Кстати, Оля, представьте себе, но я знаю, что такое «бетонные плиты» и что такое «кирпич» — можно было не объяснять. — Он улыбнулся чуть проказливо. — На мой взгляд, теория об использовании в этом лифте чего-то подобного антигравам, как раз и отвечает пожеланию умных людей не умножать сущностей сверх необходимого, нет?
— Я не могу ни согласиться, ни опровергнуть, Чхонг-сан. Извините. Я — всего лишь воспитатель в Доме Земной Культуры колонии на Эльдар. А вы — академик ксеноархеологии.
— Доктор ксено-исторических наук. — Мягко поправил собеседник. — И, Оленька, при всем уважении, Чхонг — это имя. А Ки — фамилия. Так вот сложилось. Вы же не обращаетесь к собеседнику «господин Олег» или «госпожа Лена».
— Ой! Простите, Ки-сан! — Она смутилась.
— Ну-ну-ну. — Добродушно оскалился Ки Чхонг. — Между близкими друзьями можно и вовсе отбросить этот атавизм и обращаться по имени. А я очень надеюсь, что мы с вами станем друзьями. Понимаете, Оля?
— Да, Ки-сан. — Потупилась Ольга.
— Кхм… Оля.
— Да, Чхонг-сан.
По поводу своей внешности и уровня пресловутого «индекса женской привлекательности» она не обольщалась. Давайте смотреть правде в глаза — обычная девушка, ничего выдающегося. Ни в фигуре, ни в лице.
Да, фигура хорошая с нормальными пропорциями — но при нынешнем уровне косметической медицины это не достижение. В любой косметической клинике за пару месяцев из любой дурнушки могли сделать вполне привлекательную девушку.
И лицо — правильное. Но, опять-таки — те самые клиники. Хотя, справедливости ради стоит отметить, что в данном случае их вмешательство не было тотальным, как в некоторых особо запущенных случаях.
Обычная симпатичная девушка. Ни смазливости, ни инстинктивной сексуальности, ни женского шарма. Увы.
А уж на фоне эффектных и ярких соотечественниц ее собеседника — и вовсе серая мышка…
— Ну, и третья попытка. — Ее собеседник, конечно, откровенно забавлялся. И, наверно, искренне считал, что ничего обидного не делает. Легкий флирт — ничего более. Но настроение Ольги стало существенно портиться.
— Да, Чхонг…
Она так и не подняла взгляд на удовлетворенно кивнувшего доктора ксено-исторических наук Ки Чхонга. Он делает вид, что флиртует? Отлично! Она сделает вид, что смущена!