Из темноты выступил высокий мужчина в капюшоне, я не чувствовала его пульса. Вампир.
Алекс тяжело дышал, поджимая уши и пытаясь незаметно отползти подальше.
Мужчина в плаще прикоснулся указательными и средними пальцами каждой руки к вискам, а Алекс взвыл. Его тело гнулось как пластилин в ужасающих судорогах, из пасти вырывалось то ли рычание, то ли стон. Наконец он, с исполосованной спиной, весь в грязи и царапинах, упал на землю, свернувшись в позе эмбриона и пытаясь отползти подальше. Кажется, я наблюдала принудительную трансформацию оборотня. Даже превратившись в человека, парень продолжал поскуливать.
— Не бойся, — вампир повернулся ко мне, — щенок больше не опасен.
— Да он и так не опасен… — сейчас мне казалось, что Алекс куда в большей опасности, чем была я.
— Ты не понимаешь, о чем говоришь, — глубокий голос незнакомца в капюшоне словно доносился из-за Той Стороны, — позволь предположить исход поединка. Укус оборотня тебя парализует, наш милый щенок призывает стаю, и начинается пиршество.
— Она вынудила меня защищаться, — прохрипел Алекс, натягивая на себя изрядно порванную одежду.
— Ты что-то тявкаешь? — притворно-ласковым тоном спросил вампир, — Ты нарушил законы крови. Благодари меня за то, что умрешь быстро.
— Алиса, сделай что-нибудь, — оборотень не сводил с меня умоляющего взгляда, — пожалуйста…
— Погодите, — я рискнула посмотреть в глаза незнакомцу. Они были молочно-белые, с черными точками зрачка, с игольное ушко, — о чем вы говорите? И кто вы вообще такой? — я с опозданием поразилась своей дерзости. Этот тип силен, с ним нужно быть начеку.
— Ева, я твой официальный опекун, назначенный лордом Ленсаром.
— Вы знаете мое имя? и Ленсара?
Меня действительно зовут Евой. Мать, помешанная на Библии, даже запихнула меня в церковную школу, где одно время крутила роман с тамошним дьяконом. Отца я не помню, от кого из ее любовников были близнецы — Фома и Иван — не знала и сама мать. Как небезызвестная миссис Поултни из романа Фаулза, она регулярно исповедовалась в грехах, но грешить не переставала.
— Не сейчас, — «опекун» выразительно посмотрел на оборотня.
— Так ты на самом деле Ева? — оживился Алекс, но тяжелый сапог вампира заставил его замолчать. Мужчина извлек из-под полы плаща атами и замахнулся.
— Стойте! Обязательно его убивать?
— Тебе его жаль?
— Это неправильно, мы не должны убивать себе подобных.
— Неправильно убивать людей, когда можно использовать один источник по полгода, — строго произнес вампир.
— Но ведь самое вкусное в конце, — я искренне удивилась.
Взгляд опекуна стал еще более осуждающим. Но вдруг он просветлел:
— Пожалуй, ты можешь забрать себе щенка.
— Правда?
— Да, без второй ипостаси он беспомощен.
— Я больше не смогу превращаться? — Алекс побледнел.
— Навсегда простишься со своими способностями или умрешь, — прошипел вампир, — выбирай.
Оборотень не хотел умирать, он только начинал жить. Я его понимала. Отказ от силы был невыносимым, но умирать хотелось еще меньше.
Алекс медленно переместился на колени перед вампиром, и тот начертил на его лбу руну, которая на мгновение вспыхнула и погасла, проникая под кожу оборотня, запечатывая его суть.
Я физически ощущала страдания, которые испытывал Алекс. Боль потери, горечь самого страшного слова — «никогда». Парень знал, что больше не почувствует родства с Луной, не оттолкнется упругими лапами от шелковистой травы, не вплетет свой голос в древнюю песню предков. Полжизни были перечеркнуты размашистой руной высшего вампира.
Мой опекун скинул капюшон, и по широким плечам рассыпались белоснежные волосы. Настолько белые, что казались почти седыми. Суровое лицо словно выточено из гранита, черты строгие и совершенные. Отпугивали только глаза.
Признаюсь, я засмотрелась. Как же он красив в свете луны…
Ироническая полуулыбка вампира вернула меня к реальности.
— Я забыл представиться, — он отвесил насмешливый полупоклон, — Дамиан.
Красивое имя, самое то для сексуального засранца, но явно не наше.
— Итальянское, — снисходительно обронил вампир, — а если точнее, древнеримское**. Но можешь называть меня "милордом".
О нет, нарвалась на эмпата…Хорошо хоть не успела нафантазировать лишнего.
— Поверь, мне не доставляет радости чтение примитивных мыслей, — Дамиан блеснул клыкастой усмешкой, которая начала тихо раздражать, — не кипятись, Шариков все слышит.
Я оглянулась на Алекса, о котором успела забыть, но ему, похоже, было глубоко безразлично все происходящее. Как выразилась бы Светка, "deep purple". Он оплакивал свою потерю.
— Поднимайся, — приказал ему Дамиан, — пойдешь с нами.
Пошатываясь, Алекс встал на ноги. Он двигался как марионетка. Его глаза затуманились воспоминаниями волка, в них больше не было жизни.
— Может, отпустим его? — совсем замученная угрызениями совести, предложила я.
При этих словах Алекс содрогнулся всем телом.
— Для оборотней подобное — позор, — пояснил мой добрый опекун, — его изгонят из стаи. Больше идти ему некуда, а проблемы из-за обозленного маньяка нам не нужны. Теперь это твой питомец, из-за тебя я оставил ему жизнь, — как будто рассуждал о приемном найденыше. Но ведь Алекс человек!
Я глубоко вздохнула. Столько всего случилось за пару часов после заката. Что хотела, то и получила, проворчал внутренний голос. И я все еще хотела есть.
Кстати, теперь Алекс всего лишь человек. А я так голодна…Как же я голодна…
— Не вздумай, — неожиданно заступился за Алекса Дамиан, — формально он человек, но кровь есть кровь — волчья для вампира отвратительна. — Ого как. Но на самом деле я же не хотела пить его кровь, я не могла сделать ему еще хуже…я не собиралась этого делать, правда?
Увы, собиралась…
— Скоро поедим, — вампир прекрасно понял мое состояние, — но сперва приведем домой твоего щенка.
— Не называйте его так…милорд.
— А иначе что? — бровь этого невыносимого упыря хищно изогнулась.
— Ничего, — буркнула я под нос.
И неожиданно выпалила:
— Где сейчас Ленсар?
— Этого не знаю даже я.
— Он такая важная персона среди нас? — говоря «нас», я почувствовала себя частью чего-то крепкого и сплоченного. Непривычное ощущение. — Вампиры читают книжки о себе любимых?
— Книжки? Ах да, смертные так и не узнают, чем закончится история «Избранного судьбой», но мы от этого не страдаем. Ленсар — князь вампиров, самый древний из высших.
Вот так. Приехали…
— Радуйся, ты пользуешься его благосклонностью. Особой благосклонностью, я бы так сказал.
— И в чем же это выражается? — со злостью выплюнула я, — в том, что он ни разу не объявился после моего обращения? Бросил меня на произвол судьбы?
— Хотя бы в том, что тебе позволительно питаться от Источника. От смертных, — пояснил он, — многие могут только мечтать о подобной роскоши.