Вячеслав Митькин
Индеец
Глава 1.
Кого Ветром в зону несет.
- Ветер, зовите меня Ветер! – устало повторил сидящий перед ними человек. Выглядел он так словно, отмахав приличное расстояние, присел отдохнуть перед последующим марафоном. Сзади него злилась и плевалась искрами непонятная субстанция, но он ее даже не замечал.
"Иж как…" – подумал сержант, и незаметно бросил взгляд на медленно багровеющий затылок майора. Сзади топтались кучкой, оставшиеся в живых, трое ученых.
На фоне их, хоть и потрепанного отряда, блистающего комбезами и приборами самых распоследних разработок, сидящий незнакомец выглядел просто бомжом. Продранный в нескольких местах пыльник с капюшоном прикрывал, не давая рассмотреть, типичный сталкеровский костюм. Непонятными были только кое-где выглядывающие пластины, похожие на деревянные, со старым потрескавшимся лаком.
На миг представив, что под плащом у мужичка этакие лакированные самурайские доспехи, как в японских фильмах, сержант потряс головой, отгоняя не к месту возникшие фантазии. И даже мысленно брякнул себе по затылку – он и так до сих пор ходил в сержантах из-за "не к месту буйной фантазии и склонностью к поэзии и романтике", именно это говорят было записано у него в личном деле. По крайней мере такое объяснение дал пьяный замполит, когда их после сверхсрочных курсов отправляли на новое секретное место службы. "В зону…" – если уж совсем коротко…
Закипающий майор пару раз скрипнул зубами, но продолжить свою гневную речь, видимо не решился. Непонятно что конкретно его в этом убедило… То ли плюющееся огнем марево за спиной сталкера, буквально только что слопавшее глупого солдатика. А может черный зрачок ствола, хоть и не смотрящего прямо на него, но явно готового откорректировать свое направление. Побелевшие пальцы у командира пару раз клацнули на скобе калаша, но… калаш висел у него на груди, стволом от сидящего. Да к тому же он еще и на взводе не был – рожок то майор только что расстрелял, по какой-то твари в кустах. А взвести не успел – это ученым надо "спасибо" сказать, заорали как резанные, а рядом что-то солдата слопало. Если б не то дикое сальто (блин, не каждый клоун в цирке такое исполнит, но жить захочешь…), и отряд бы перешел под командование сержанта. А сталкера до последней секунды и не видел никто, прям фокусник!
- Да вы расслабьтесь, я ж у вас ни звания, ни родословную не спрашиваю. – сталкер приопустил ствол и слегка улыбнулся. Лицо от улыбки разбежалось лучиками морщин, как у доброго дедушки при взгляде на любимого внука. Напряжение разом спало, все тихо зашевелились. Только майор краску с лица не сбросил, все-таки "должность обязывает", но тоже расслабился. Даже руки от автомата убрал.
- Пойдемте-ка, вон туда, на камушки. Там и аномалий нет, и видно далеко. Да и девка успокоится. – сталкер поднялся.
- К-какая девка? – Михалыч, седой ученый (вроде биолог, даже вроде академик… вспомнил сержант) удивленно вскинул брови.
- Эта, – сталкер, не оборачиваясь, ткнул через плечо, где непонятное огненное облако продолжало плеваться длинными искрами, – жарка то есть. Аномалия такая. Она давно здесь на мосточке живет. Мы с ней вроде как привыкли друг к другу. Но злить, я думаю, ее все равно не стоит – вас-то она не знает.
- Она что ж, живая что ли?! – седой аж рот открыл.
- Жарка то? А кто ж ее знает… но меня она не трогает – привыкла видать. Нет, сначала пыталась, но потом… наверное смирилась, или за своего приняла. Я ж часто через мостик хожу. Иногда ей гостинец оставляю, она принимает. Мы ж с ней все-таки соседи почти.
- А вы значит обореген местный, этакий феодал на окрестном болоте, – майор скривился, словно плюнуть собрался.
- Простите, но в дом не приглашу, не прибрано знаете ли. Да и лежку мою вам знать необязательно… – сталкер похоже откровенно потешался над командиром. Тот только скривился еще больше, но продолжать не стал.
Меж тем их пестрая группа подошла к камням и провожатый жестом предложил устраиваться поудобнее. Сам же скинул рюкзак и стал собирать валежник на костерок, благо его вокруг было полно.
- Ну что ж гости дорогие, поведайте куда ж вы путь держите? – сталкер с непонятной кличкой Ветер, чуть повернул ветку с нанизанной на нее тушкой. Жарящаяся живность при жизни явно была мутированной крысой или кенгом, как звали ее местные. На Зону опустилась ночь, словно кто-то лампочку выкрутил. Вроде недавно мутное солнышко светило и вдруг раз – выключили. И никакого тебе вечера! Интересно что на блокпосту, за колючкой, за периметром зоны, ничего подобного не наблюдалось. Там тебе и вечер, и закат, и тучки-барашки на небе. А буквально сто метров внутрь и на тебе! Либо ночь – либо день! Кстати, рассветов в Зоне тоже не было. Не баловала зона местных утренними красотами…
Никто из сидевших разделять трапезу со сталкером явно не собирался. Да он и не предлагал. Потому ужинали вроде как вместе, но каждый свое. Только сержант ловил себя на мысли, что уж очень хочется ему хоть одним зубом куснуть местного мясца. Это как вслух произнести – "мы одной крови…" и что-то там еще из индейской галиматьи (ну любил он в детстве такие книжки почитывать!). Однако попросит не решался. Все ж таки солдат войск спецназначения, да и командир рядом. Но Ветер на него уже несколько раз поглядывал, ненавязчиво так… из-под бровей краем глаза… вроде и не смотрит совсем, но интерес показывает. Только интерес тот виден лишь одному человеку – тому на кого смотрят.
Спецназначение… тьфу, блин. Что это за войска такие, и как к ним относится никто даже из генералов до сих пор не понимает. Образовали их только четыре года назад, через несколько лет после того как на зоне второй раз что-то непонятное жахнуло. И явно не реактор, в этом даже ученые не сомневаются, вот только что? Никто на это не ответит…
А зона с того второго взрыва разрослась, заматерела и стала жить по своим законам. Каким? А хрен его знает! Усе прогрессивное человечество до сих пор врубиться не может. Уж сколько ученых полегло над этой загадкой, а толку нет. Институты целые создали в разных странах. Кричали что они типа в одном шаге от разгадки, а… толку то?!! Институты все давно в одну ассоциацию объединены. Даже проблемы капитализма-коммунизма-демократии на десятый план отошли. Спецвойска блин, подготовку в пяти лагерях проходят. И лагеря, едрена вош, по всем континентам разбросаны. Науки преподают от прикладной физики до… До чего сержант так и не понял, но после двух лет обучения мог бегло говорить и понимать на двух языках, стал немного шарить в ядерной физике и радиоэлектронике, рукопашкой овладел как какой-то ниндзя и… Короче продолжать можно было долго. Обучение было странным, ни на что не похожим. Преподы гибко искали интерес в учениках и программу обучения строили в соответствии со способностями. Каким образом они выясняли нерадивых и непригодных было вообще непонятно, но из ста пришедших под конец курса оставалось человек пятнадцать. Так что отбор был жесточайшим. А если учесть, что среди отсеявшихся часть прямиком оказывалась в неприметных оцинкованных ящичках, то… вспоминать об этом совершенно не хотелось.
Правда реальность оказалась намного хуже. Не смотря на всю подготовку, в зоне после первой же заброски выживал лишь каждый пятый. И половина из тех кто вернулся при одной только мысли о повторе просто впадал в ступор. Зона упорно плевала на все приобретенные способности и знания. Человечество смогло лишь тупо окружить ее барьером из нескольких рядов колючей проволоки и минных заграждений. А на любое движение с той стороны требовалось реагировать огнем из всего что оказывалось под рукой, иначе…
Что было иначе сержант (в миру Андрей Федорцов, воспитанник детдома из уральской провинции, а теперь старший сержант спецвойск особого назначения) узнал в первые же сутки прибытия на место службы.
Не успев расквартироваться их отряд в качестве усиления был придал батальону десанта для зачистки рядом стоящего квадрата. На вопрос что там – все коротко отвечали прорыв. С тех пор Андрей четко знал кто такие зомби, слепые псы, кровососы и кучи мелкой живности, вроде тушки мирно жарящегося кенга. Правда после зачистки их отряд поредел на три человека, а из батальона вернулась только половина.
Не смотря на это Андрюха служить остался. Бабки платили не просто огромные, а совершенно несопоставимые даже с офицерским званием в родной российской армии. Да и желание порвать с неудачами в присвоении званий манило – уж в спецуре то за сержантское звание он шагнуть просто обязан! К тому же ничего больше делать он все равно не умел. Жалел он только, что нет рядом Пятницы – так прозвали в учебке единственного чернокожего бойца, дошедшего в их группе до конца обучения. Сдружились они еще где-то на середине учебы, но… Вечно улыбающийся чернокожий подданный Франции после встречи с зомби стал сер лицом и желал только одного – свалить. Толпа приписанных врачей-психологов на удивление быстро удовлетворило его просьбу. А Андрюха остался, "сроднился" как говорили военные сталкеры, странная и непонятная группировка принадлежащая зоне…
Сержант, с удивлением очнулся и глянул по сторонам. Пока на него накатывали воспоминания разговор у костра продолжался. Группа оттаяла, успокоилась, даже как будто почувствовала себя в обычном лесу на ночевке. Разговорчивый Михалыч как раз поведывал внимательному сталкеру как погибла часть их товарищей. Даже майор расслабился и казалось тихо дремал, опершись головой на свой рюкзак.
Андрюха снова поймал взгляд Ветра. Тот казалось вовсе на него и не смотрел, а был целиком поглощен рассказом ученого, но присматривался явно к сержанту. Взгляд его, кстати, был совсем не напрягающий, а скорее очень даже дружелюбный. Уж в чем в чем, а даже в коротких взглядах в своем детдомовском детстве Андрей разбираться научился. В детдоме неподумавши отвернувшись от неправильного взгляда можно было и темную схлопотать. А у сталкера взгляд был… с доброй усмешкой что ли… его и не описать, но какая-то симпатия в нем чувствовалась.
- … так вот… А летели то мы сюда ради… – продожал свой рассказ Михалыч, но сталкер не дал продолжить:
- Стоп!!! Зачем вы сюда перлись объяснять не надо. Не любит Зона рассказов о том что было, да не получилось…
Михалыч, затравленно поморгал глазами. Потом обернулся на двух других ученых, словно поддержки искал.
- Так это… Нам же все равно надо это исследование произвести… у нас же данные… да и прорыв какой для науки… опять же правительство требует…
- Правительство – оно всегда чего-нибудь требует. Причем каждый раз разное… – после такой тирады сталкер встал, оглядел горизонт и велел всем отрубиться до утра, а он покараулит. На удивление никто ничего не возразил, даже майор – спать после четырнадцати часов блуждания хотели все.
Утро не принесло ни надежды, ни отдыха. Андрею показалось что и спал то он всего пару минут. Все тело ломило, голова была ватная и в ней настойчиво звенел звоночек какой-то угрозы. Сталкер же наоборот был бодр и походил на каплю кипящей ртути. Он уже поднял сонных ученых, вскипятил чайничек с непонятными травками и, как оказалось из разговора, успел обежать окрестности. А теперь сидел напротив майора и о чем-то с ним шептался.
- Выброс очередной через два дня, а нам осталось километров пятьдесят-шестьдесят до Янтаря. А там база с учеными. Если сейчас выйдем, да поторопимся – можем и к ночи уже там быть! – услышал сержант. Майор явно в очередной раз завелся, и прислушиваться ни к чему не хотел. Еще бы! Боевой офицер, у него за спиной пара конфликтов и… расквашенное лицо штабного генерала. Командир мужик был лихой и надежный как скала, держаться его стоило. Только вот иногда упирался как баран и переубедить его тогда было нереально. Говорят к тому времени, когда он зубы штабисту выбивал, он чин полковника имел и наград немало. А последнюю медаль ему сам президент вручал, лично…
А штабист тот только и сделал то, что на карте с точкой на сантиметр ошибся. Он когда на крылечко вышел пред глаза командиру, так и высказал тому вальяжно – типа в военное время сантиметр туда, сантиметр сюда не важно. А задачу войска выполнить должны! Вот наверно духи смеялись, когда с окрестных гор со снайперок остатки батальона как в тире добивали. Еще бы!! "Картина Репина" – сначала как на учениях десантируют военных прямиком в болото, а потом сами же их своей же артиллерией там и кладут. Прям, как кино из первых рядов…
Это Андрюхе по-тихому Лис рассказал. Он по собственному желанию сюда перевелся, когда возможность такая появилась и когда узнал куда его командира сослали. Говорят еще хорошо отделался… А Лису – так вообще светлая память. Если б он себя вместе с контролером гранатой не рванул, то сейчас вообще бы никого здесь не сидело.
- Ты военный мужик хороший, я ж вижу. Но зону ты так и не понял, – сержант, аж опешил. Так с майором еще никто не разговаривал. Ни фига сталкер дает!
А майор, на удивление, вроде как успокоился. Не зря говорят – "рыбак рыбака видит издалека". Почувствовал, видать, в сталкере профи не хуже себя. Подсобрался, карту достал. Что-то они там вдвоем пальцами выводят. Надо бы поближе подойти…
- В зоне прямых путей нет. К тому же карта у вас старая, ей уже больше года. За это время тут не только аномалии на новые места переползли, а даже ландшафт поменялся. Выбросов то знаешь, сколько произошло?
- А ты почем знаешь что карта старая? – майор, недоверчиво прищурился.
- Дак, это я ее для военных и рисовал. Моя это карта.
После этих слов повисло недоверчивое молчание. Даже ученые запереглядывались – уж больно завирательно все звучало.
Ветер засмеялся. Возле его глаз привычно собрались морщинки. "А ведь мужику явно не больше сорока, даже наверно лет тридцать пять…" – не к месту подумал сержант. А чувство к нему такое, будто он раза в два больше тебя пожил. Вон даже Михалыч похоже так же к нему относится, а ведь ученому недавно пятьдесят стукнуло. У него всяких там степеней, наград и чуть не нобелевка в активе. А и он перед сталкером как птенец перед орлом. Интересно выходит…
- Ваши сами на меня год назад вышли. А мне что… Для меня важно, что может с моей картой зоне меньше корма достанется. Солдатики – они ж тоже люди. Глядишь, и на пару десятков зомби здесь меньше бродит.
Сталкер прихлебнул чайка из помятой кружки и подмигнул сержанту. Тот смутился – явно он к нему "неравнодушен", будто знает чего… Андрей даже плечами передернул, словно мурашки вдруг по спине пробежали.
- А что ж поновее карту не сделал? – майор явно не мог без этого вопроса.
- А больше ко мне никто не обращался! Там же, говорят, наверху над зоной спутников кружится больше чем воронья над свалкой. Что вам рисунки каких-то сталкеров, вы ж с орбиты, говорят, спичечный коробок разглядеть можете.
Сказать на это было нечего. Официально вообще считалось, что людей в зоне нет и быть не может. Кроме исследователей и военных. А меж тем люди в зоне жили…
И люди не всегда добрые к таким вот потерявшимся путникам. Скорее даже наоборот…
За прошедшую почти пару десятков лет в зону уходил народ самой различной форматности. Военные дезертиры всех национальностей из оцепления, искатели приключений всех мастей, бандюганы которым податься больше некуда, опустившиеся бомжи что никому не нужны. Был еще ряд местных жителей, что не успели до расширения зоны переселиться. И куча одиночек из экспедиций, что от своих отбились или просто единственные, что смогли выжить. Зона вообще отличалась еще одной неосознанной обществом особенностью – она притягивала к себе всех, кто не успел или не смог найти себе места в жизни. Правда большинство из пришедших в нее людей так и закончили в ней свою никому не нужную судьбу. А зона жила! Зона пожирала эти жизни как изголодавшийся хищник. Она пировала на костях и придумывала новые ловушки. И ждала…