========== Пролог ==========
Гарри Поттер, устроившись на подоконнике в кабинете директора Хогвартса и беспечно свесив ноги за окно восьмого этажа, с удовольствием подставил лицо восходящему солнцу, нежась в его теплых августовских лучах. Жизнь казалась прекрасной в это изумительное утро, наступившее после не менее потрясающей ночи в объятиях любимого. Кто бы мог предположить еще несколько лет назад, что пророчество полусумасшедшей Сивиллы Трелони сбудется столь неординарным образом.
– Я думал, ты отправился полетать, – к спине прильнуло теплое тело партнера, а крепкие руки обвили поперек груди, собственнически сжимая в объятиях.
– Собирался… Даже метлу притащил, – упомянутое волшебное приспособление для полетов сиротливо стояло в сторонке, опираясь древком о дверцу книжного шкафа, и казалось несколько неуместным в окружении строгой обстановки кабинета. – А потом вдруг вспомнилось прошлое и то, каким невежественным я был когда-то. Если бы не твоя помощь, то я так и не успел бы поумнеть, – оглянувшись через плечо, Гарри расплылся в счастливой улыбке.
– Поумнеть? Ты себе льстишь, Поттер. Нельзя поумнеть, имея всего одну извилину. Да и та в последнее время занята постоянным решением одного-единственного вопроса – как бы снова вернуться в постель и соблазнить старого и измученного меня, – директор школы чародейства и волшебства Северус Снейп преувеличенно охнул, когда слегка получил по боку острым локтем Гарри, поддержавшим своеобразную игру и сопроводившим свои воинственные действия нарочитым возмущением:
– Ну сколько можно сомневаться в моих мыслительных способностях! – Поттер развернулся в кольце родных рук, перебрасывая ноги внутрь кабинета и обхватывая ими бедра Северуса. – Тебе не кажется странным – жаловаться на старость, особенно когда ты находишься в истинном обличии? – он ласково провел пальцами по чуть изломанным дугам бровей, погладил нежную кожу скул, с жаром заглянул в темные глаза, цвет которых для Гарри всегда ассоциировался с расплавленным шоколадом и черным пламенем одновременно.
– Ммм… Но ты же глядел в другую сторону и не видел меня, – попытался найти оправдание своим притворным сетованиям Северус.
– Принято… – смилостивился Поттер, соглашаясь с заявлением. Он еще несколько секунд откровенно и жадно полюбовался Северусом. Сбрасывая иллюзию человеческой личины, несколько старившую его в интересах конспирации, тот не превращался в писаного красавца, однако в облике происходили, на взгляд Гарри, весьма существенные изменения, наполняя его огнем жизненной силы, которая особенно заметна в юности. Снейп внешне молодел лет на десять-пятнадцать, а рядом с Гарри терял добрую часть холодности и сволочности, оставаясь в меру насмешливым и по-прежнему острым на язык, зато он без стеснения проявлял свою нежность, а порой и сентиментальность. Обхватив лицо Северуса ладонями и, наклонившись так, что едва не касался губами его губ, Гарри жарко прошептал: – Как я тебя люблю!..
– Ты меня с ума сведешь! – Снейп подхватил Гарри под ягодицы, прижимая его к себе, как самую огромную ценность, и шагнул в тень, перемещаясь в спальню.
– И у кого из нас в голове одни только мысли о постели? – между поцелуями нахально поинтересовался Поттер, когда его бросили на кровать и прижали сверху жилистым и таким желанным телом.
– Грр… Молчи, не то я за себя не отвечаю, – одежда с обоих, подчинившись проворным рукам Северуса, слетела в один миг, свалившись живописной кучей возле комода.
– Мне нравится твое безумие, – изгибаясь под властными и одновременно с тем ласковыми прикосновениями, признался Гарри, отдаваясь сумасшедшему желанию одаривать и брать, подчиняться и покорять, любить и быть любимым.
***
Солнце поднялось уже довольно высоко, когда Гарри вновь открыл глаза, чуть подремав после утреннего жаркого секса. Раскинувшись на смятых простынях, он по какой-то прихоти сознания снова окунулся в прошлое, с улыбкой – то теплой и радостной, то печальной и горькой – перебирая в уме события, оставившие в его душе неизгладимый след.
– О чем задумался? – тихо, словно раздался шелест книжных страниц, спросил Северус – он проснулся от еле уловимого человеческим ухом звука тяжкого вздоха.
– Ты помнишь, с чего все началось? – вместо ответа прозвучал вопрос.
– Ты о сотворении мира? – попытался обратить все в шутку Северус. Он не любил, когда Поттер ворошил то, о чем следовало забыть и идти дальше. Но парень был еще слишком молод, чтобы понимать и принимать подобный подход к реальности, и Снейп это знал, стараясь поддержать и свести на нет весь всплывавший от таких раздумий негатив.
– Нет, я о противостоянии, – Гарри не повелся на подначку.
– А-а-а… Конечно, помню. Все началось с моего знакомства в Хогвартс-экспрессе с очкариком по имени Джеймс Поттер.
– Северус, прекрати ерничать. Ты понимаешь, о чем я, – Гарри перекатился на бок и уставился на партнера. Он давно смирился с тем, что Северус не простил Джеймса за его школьные выходки, и не пытался его переубедить. Это стало одной из уступок, на которые Гарри пошел ради спокойствия в их семье.
– Хмм… Я уже не раз тебе повторял, что противостояние между Дамблдором и Риддлом длилось уже не один год, когда в нем оказались замешаны Лили и Джеймс Поттеры, а также я – твой покорный слуга, – со вздохом сдался Северус. – У тебя снова появилось желание поковыряться в своих ранах? Зачем? – заметив упрямо поджатые губы, он лишь констатировал: – Воля твоя. Благо сейчас каникулы, и никто не помешает тебе пару дней пребывать в унынии.
– Мне это нужно. Я уже говорил, что должен окончательно все сжечь внутри себя, чтобы больше не оглядываться и не искать виновных, – намек на месть был более чем очевидным. – С каждым разом такие экскурсы в прошлое проходят все легче, ты и сам это знаешь, – Гарри подполз ближе к Северусу, удобно устраиваясь в его объятиях. – Уже почти не обидно и не поглощает злость, как раньше. И я не виноват, что на меня вот так неожиданно всегда накатывают эти сеансы самокопания, – такое состояние Поттера нельзя было назвать депрессией, и он не впадал в уныние, несмотря на намеки Северуса. Однако в такое время он обычно сторонился чужих, пока не прокрутит в голове все, что случилось с ним за его пока еще не такую уж и длинную жизнь, всего-то двадцать пять лет.
Кое в чем он и сам сумел разобраться, но причину и тонкости обстоятельств довольно многих своих «приключений» он узнал от Снейпа гораздо позже, уже после того, как противостояние было прекращено. Северус признавался, что если бы тогда догадывался, во что выльется его откровенность, то лучше бы оставил все как есть, и пусть бы Гарри жил со своими представлениями о прошлом.
– Все началось с Дамблдора… – произнес Северус, давая Гарри отправную точку для размышлений. Он раньше уже рассказал все, что удалось выяснить об этом весьма непростом великом волшебнике, порой собирая факты по крупице, а также поделился своими логическими выводами и догадками.
========== Глава 1. Альбус Дамблдор. Пророчество ==========
Альбус Дамблдор, являясь директором одной из престижнейших в мире и единственной в Британии школы чародейства и волшебства, считал себя практически скульптором человеческих душ, ведь он весьма основательно влиял на становление личности маленьких магов, приходивших к нему учиться. Это было чрезвычайно удобным инструментом для поддержания в их обществе необходимых, по его мнению, настроений. А еще он всю свою сознательную жизнь боролся за благо для всех волшебников.
Обучаясь на старших курсах Хогвартса, юный Альбус пришел к выводу, что их мир закостенел в древних традициях, он был уверен, что именно бездумное почитание старых заветов и скрупулезное следование их догмам сдерживает развитие магического общества. Ни для кого не было секретом, что волшебники практически перестали изобретать новые заклинания, артефакторы неспособны больше создавать что-то существеннее стандартных защитных амулетов, а сами маги выглядели так, словно сошли с картин прошлого века, тогда как магглы продвигались вперед семимильными шагами, развивая технику, заменившую им колдовство. Два мира – волшебников и тех, кто не имел возможности пользоваться преимуществами магии – не были полностью изолированными друг от друга. Магглорожденные, попав к чародеям и увидев их уклад жизни, а также поверхностно познакомившись с их обычаями, с каждым годом все сильнее удивлялись отсталости и консерватизму того мира, к которому им предлагали примкнуть. Многие, пройдя обучение в Хогвартсе, все равно возвращались к магглам, чем создавали опасную ситуацию, сопряженную с огромной вероятностью нарушения Статута о секретности. На всех Конфундусов и Обливиэйтов не напасешься ведь. Об этом все чаще задумывался семикурсник Альбус Дамблдор, опасавшийся, что если ничего не предпринять, в конце концов произойдет что-то непоправимое и сравнимое с ужасами времен Инквизиции, когда погибла почти половина магов европейских стран, и никакое волшебство их не спасло.
Молодость Дамблдора была наполнена дерзкими мечтами и планами, в результате исполнения которых он вместе со своим другом Геллертом Гриндевальдом собирался облагодетельствовать магический мир. Они намеревались указать волшебникам верный путь развития, который навсегда избавит их от страха перед магглами, которых как ни крути намного больше, чем колдунов и ведьм, заслуживших право встать на вершине пирамиды разумных существ. Альбус, наделенный пытливым умом, отличной памятью и неслабыми магическими способностями, с детства был тщеславен и грезил добиться поклонения ему благодарных волшебников, которые восторгались бы его умом и великими способностями. Еще в юности он, изучая историю, заметил одну особенность – их общество активнее развивалось после войн и лишений, обычно в довольно сжатые сроки добиваясь успехов даже в тех областях, где ранее прогресс и вовсе не наблюдался. И это относилось ко всем сферам деятельности, начиная от потребительских и бытовых и заканчивая социальными и политическими изменениями. Подобные размышления и подсказали Альбусу стратегию его дальнейших начинаний.
Немного заигравшись в демиургов, Дамблдор и Гриндевальд чуть не упустили контроль над событиями в сороковых годах, поспособствовав развязыванию масштабной войны. Учитывая, что Альбус в тот раз выступал лишь в роли советника и генератора идей, то ему удалось выйти сухим из воды. Он даже ухитрился воспользоваться ситуацией и заработать Орден Мерлина первой степени за победу над Темным Лордом, правда, для этого пришлось предать дружбу с Гриндевальдом, открестившись от бывшего союза с ним.
Сделав соответствующие выводы из прошлых ошибок, Альбус стал намного осторожнее. Обстановка вынудила пересмотреть свои взгляды на некоторые вопросы и, осознав, что весь мир пока ему недоступен, он ограничил свои амбиции Британией. Дамблдор больше не стремился кардинально изменить весь уклад жизни и не желал, чтобы волшебники гибли сотнями в настоящей войне, как это случилось с подачи Гриндевальда. Относительно немногочисленный магический мир не мог себе позволить такого. Однако и подпитывать консервативные замашки чистокровных снобов полукровка Дамблдор не собирался. Он отыскал другой, более щадящий путь, который, по его мнению, должен был привести к решению проблемы застоя в магическом обществе. Намереваясь сплотить народ и подтолкнуть его к переменам, Альбус вознамерился раз в двадцать-тридцать лет подбрасывать им врага, страх перед которым должен заставить искать способы борьбы с опасностью, энергично развивая колдовские науки. Самым реальным движущим фактором прогресса Дамблдор по-прежнему считал войну, но предпочел строго контролировать ее размах, оставляя практически в зачаточном состоянии в то время, как активно распространяемыми слухами через средства массовой информации все будет представлено так, словно их мир переживает полномасштабные битвы и сражения. Пускать пыль в глаза, запугивать, выворачивать факты наизнанку и склонять на свою сторону толпы людей Альбус научился еще при сотрудничестве с Гриндевальдом, тайно встречаясь с ним на континенте – теперь этот опыт был как никогда кстати.
Первым «пугалом», собственноручно созданным Дамблдором для британских магов, стал Том Риддл. Только познакомившись с ним, тогда еще одиннадцатилетним мальчиком, Альбус обратил внимание на способного сироту. Преподавая в Хогвартсе трансфигурацию, он имел возможность наблюдать за десятками детей. Когда стало понятно, что из начинания Гриндевальда ничего путного не выйдет, Дамблдор принялся тщательнее присматриваться к студентам, намереваясь выбрать того, кто в будущем сможет помочь ему воплотить в жизнь некоторые замыслы, предполагавшие сделать магический мир лучше, а волшебников счастливее. Альбус, слывший к тому времени весьма тонким психологом, сразу рассмотрел в Томе Риддле основные необходимые для нового Темного Лорда качества, которые позже удалось успешно развить: непомерное честолюбие, болезненная тяга к знаниям, ненависть к магглам, нежелание подчиняться правилам и жажда лидерства.
Эксперимент удался, хотя и не в том объеме, на который надеялся Альбус. При минимальных жертвах удалось добиться заметного прогресса. Однако тех, кто принялся искать пути борьбы с угрозой захвата власти Темным Лордом, было значительно меньше, чем открыто и тайно перешедших под знамена Риддла. Это положение дел до глубины души возмутило Альбуса как категорически недопустимое. Пришлось разрабатывать план срочной ликвидации лидера так называемой темной стороны противостояния. Дамблдор подсуетился и отыскал того, кто в будущем способен занять его место, оставалось только немного подтолкнуть «новенького» и показать ему, как притягательна неограниченная власть. И тут все пошло наперекосяк.
***
– Профессор, спасите Лили. Я знаю, если кто и способен это сделать, то это только вы. Спрячьте ее от Темного Лорда, прошу вас.
– Я знаю, мой мальчик, что ты всегда был привязан к мисс Эванс. Но что я могу сделать? Это ведь ты передал то пророчество Тому. По твоей вине за Поттерами началась охота Пожирателей Смерти. Да и ты из их рядов, как я могу поверить в твою искренность?
Альбус Дамблдор сурово поглядел на стоявшего напротив своего бывшего ученика Северуса Снейпа и пытался просчитать шансы на то, что все пойдет так, как и планировалось ранее. Он никак не мог понять, где допустил ошибку, как получилось, что, вместо того чтобы, как и прежде, продолжать упорно и целеустремленно карабкаться вверх по лестнице иерархии среди Пожирателей Смерти, этот парень вдруг решил прибежать к нему за помощью? Такой поворот событий стал большой неожиданностью. Ведь Альбус годами готовил Снейпа к другой роли, позволяя измываться над ним хулиганам и закрывая глаза на то, как его терроризировали даже на собственном факультете. Полукровка, как и Риддл, умный и тщеславный, по крайней мере, так казалось Дамблдору раньше. Тяжелое детство, обеспеченное отцом-алкоголиком, ненавидевшим даже упоминания о магии, должно было выработать стойкую антипатию к магглам. Имелись все основания для перехода на условную сторону зла, и тем не менее что-то пошло не так…
– Я выполню все, что скажете, только спасите ее, – Снейп униженно опустился на колени, чем еще больше поразил и рассердил Дамблдора, совсем не этого ожидавшего от того, кого готовил в преемники Риддлу.
– Ты добровольно пообещал, – Альбус взмахнул волшебной палочкой, превратив слова Северуса в магическую клятву. – Я ожидаю от тебя сведений о действиях твоего хозяина. Ты понял меня? – Северус в ответ кивнул. Лишь на миг задержанное дыхание дало понять Дамблдору, что тот с ужасом осознал, на что подписался. Если кто-то из Пожирателей или лояльных Темному Лорду волшебников вдруг узнает об их договоре, Снейпа ожидала мучительная смерть – Волдеморт не приветствовал изменников в своих рядах. – А сейчас уходи. Я сделаю все, что смогу, чтобы защитить невинное дитя пророчества и его семью.
Дамблдор, планируя избавиться от ставшего слишком авторитетным Риддла, с радостью воспользовался болтовней не совсем адекватной внучки великой прорицательницы Кассандры – Севиллы Трелони. Молодая ведьма возомнила себя провидицей и безустанно всем обещала несчастья и беды. Возможно, дар у нее и имелся, хотя Альбус в этом очень сильно сомневался, что не помешало ему устроить «ритуальные пляски» вокруг ее очередного пророчества. Он даже заставил ее повторить его несколько раз, зная, что под дверью совсем скоро должен был оказаться его воспитанник, ставший Пожирателем Смерти.
И вот теперь Снейп лишил его надежды заполучить гарантированного очередного Темного Лорда.
– А я так на тебя надеялся… – оставшись в одиночестве, прошептал Дамблдор, не скрывая досады. – Ну ничего, среди последователей Тома найдется кто-нибудь поотважнее Снейпа, раз уж он оказался таким верным старой дружбе. Лидеры должны быть одиночками! – Альбус и сам следовал этому требованию, считая, что личные привязанности – это слабость для того, кто намерен обрести реальную власть. – Как бы там ни было, они все учились у меня, и их характеры мне известны, а значит, после небольшого наблюдения не составит особого труда просчитать и будущие поступки, – успокоил он себя сооруженным на скорую руку запасным выходом.