— Да, особенно по ночам, — грустно отметила я.
На следующий день у меня были пятикурсники, второй и четвертый курс. И опять все были втянуты в мою игру.
Конечно, я была довольна, что им интересно, и была рада поделиться с ними своим знанием.
Через пару дней прошел первый урок магловедения у седьмого курса. Конечно, я знала, что многие семьи наотрез отказались от магловского мира, но урок все же оставили по приказу Министерства.
— Добрый день! — я оглядела класс. — Я знаю, что многие не разделяют мою точку зрения о маглах, но все же по приказу Министерства этот предмет включен в перечень обязательных предметов, и также вы будете сдавать экзамен в конце года лично мне. — Я посмотрела на слизернцев, зная, как аристократы относятся к маглам.
— Не буду сегодня сильно напрягать вас, — я встала у доски и коснулась её палочкой. На доске стал проявляться рисунок. Ученики сначала напряглись, потом те, кто смог рассмотреть изображение, заулыбались: на доске был изображен компьютер.
— Думаю, вам не составит труда рассказать мне, что это, как оно работает и как маглы им пользуются… — но тут меня перебили.
— Что это за глупость? Я не буду описывать этот предмет! — вдруг выкрикнул ученик.
От такого заявления у меня чуть глаза на лоб не полезли. Я посмотрела на него даже не со злобой — растерянно:
— Мистер?..
— Драко Малфой, — представился ученик. — Я не собираюсь слушать этот бред.
Я выдохнула и успокоила себя:
«Анри, это всего лишь ребенок. Спокойно, только не нападай на него!»
Уверенно направившись к парте распоясавшегося юнца, я резко отчеканила:
— Если это для вас бред, мистер Малфой, то я вас не держу на своем уроке. И, конечно же, минус двадцать баллов с факультета Слизерин за оскорбление преподавателя, — бросила я на ходу и, уже подойдя к нему, указала на дверь.
Мистер Малфой спокойно собрал сумку и покинул класс.
— У вас на всё… — я задумалась, посмотрев на наручные часы, — четверть часа. В конце урока сложите работы мне на стол, — уже сидя в своем кресле, закончила я.
Всё было именно так. Я впервые я сняла баллы у факультета. И, черт возьми, мне понравилось это делать!
В целом, неделя проходила более-менее спокойно. Несмотря на снятие мною баллов у Слизерина, я всё же была шокирована количеством лишённых профессором Снейпом баллов Гриффиндора, но Гермиона меня уверила, что он это делает постоянно, потому они стараются набирать балл у других преподавателей.
Собрание преподавателей в конце недели проходило чуть ли не в неформальном виде. Всеми активно обсуждались события прошедших пяти дней, и один лишь профессор зельеварения просто наблюдал за всем происходящим.
Выходные я проводила на озере с Хагридом, вечерами же иногда сидела в баре в компании Уилки и Авроры. Так и тянулись дни. Я уже начала привыкать к такой спокойной и размеренной жизни. По утрам после выходных мне было трудно вставать, и я просила Винки меня будить.
В этот раз она снова сначала пыталась стянуть с меня одеяло, после чего, бросив тщетные попытки, решила тащить меня за ногу, на что я сонно просила ее оставить меня в покое.
— Мисс, вы меня сами просили об этом, — как-то жалостно прошептала она.
Я подняла голову с подушки и посмотрела на нее. Взгляд Винки был таким простосердечным, что злиться на неё за прерванный сон просто не представлялось возможным.
— Я знаю, Винки, — ответила я. — Но ты делаешь это неубедительно.
Встав с кровати, я кинула на нее одеяло так, что ее полностью накрыло им. Я заулыбалась, когда она начала барахтаться внутри, чтобы освободиться.
Сложно было не помочь этому милому созданию. Выпутав её из одеяла, я поцеловала Винки в щеку и отправилась в душ.
По возвращении из душа я застала её заправляющей мою королевскую кровать. Поблагодарив Винки, я оделась и отправилась на завтрак.
Как всегда, пожелав доброго утра всем преподавателям, я уселась на свой стул.
Преподаватели уже вовсю завтракали, а мой неизменный сосед попивал кофе. Я тоже налила себе кофе, джентльменов ведь рядом не было. Сделав глоток и откинувшись на спинку стула, захотелось закрыть глаза и просто наслаждаться этим терпким бодрящим вкусом.
Профессор, наблюдая эту картину, видать, не выдержал.
— Мисс Персиваль, вы всегда так реагируете на кофе? — съязвил он своим баритоном.
— Знаете, профессор, это как первый секс! — не задумавшись, выдала я, даже не открыв глаза.
Весь преподавательский состав замер и посмотрел на меня. И вдруг я очнулась:
— О, Мерлин, я сказала это вслух! — дернувшись, я перевела взгляд на оцепеневшего профессора.
Он просто смотрел на меня, не зная, что сказать. Но тут Уилки так засмеялся, что аж поперхнулся сэндвичем. Хагрид тоже улыбался вместе с профессором Стебль. Я отпила еще глоток напитка и поспешила к выходу.
Уилки все не унимался, а ученики не понимали, в чем причина веселья за преподавательским столом. «Вот же Святой Годрик! — ругалась я про себя. — Хорошо, что директора не было, а то точно выговор бы сделала. Вот к чему приводит изоляция от противоположного пола», — подытожила я, уже заходя в класс.
Успокоившись после утреннего казуса, я принялась готовиться к магловедению и, слишком сосредоточившись на перечитывании текста предстоящей лекции, не заметила, как класс начали заполнять ученики. Отодвинув через пять минут бумаги, я посмотрела на ребят: все уже сидели и ждали урока. Мистер Малфой также присутствовал в классе.
— Всем доброе утро, — поздоровалась я. — Вроде бы я дала понять, что никого не держу у себя на уроке, — и обратила свой взгляд на Драко. Весь класс также обернулся на него. Я продолжила: — Так что, думаю, вам, мистер Малфой, лучше покинуть этот класс.
Ученик, ничего не сказав, вышел из класса, громко хлопнув дверью.
Смотря на всю эту демонстрацию, я добавила:
— Десять баллов снимается с факультета Слизерин за нарушение тишины в классе и двадцать баллов за порчу имущества школы.
Только тогда я смогла с легкой душой начать урок.
Вечером того же дня, когда я сидела за камином и попивала присланное вино от Министра, в мою дверь постучались.
— Входите, — не отрываясь от вина, произнесла я.
Дверь открылась, и кто-то вошел. Я даже не обернулась, все так же наслаждаясь вином.
— Мисс Персиваль, — мягкий баритон раздался позади меня.
Я обернулась и чуть не уронила фужер с вином: передо мной был профессор Снейп собственной персоной! Между тем он продолжил, но уже слегка повысив голос:
— Мой ученик сегодня сообщил мне, что с него были сняты тридцать баллов. Я бы хотел уточнить, за что вы выставили его за дверь в начале вашего урока.
— О, говорите-говорите, профессор, — наслаждаясь его голосом, я перестала улавливать суть его слов, но, придя в себя и вспомнив утреннее происшествие, заставила себя собраться и подойти к профессору.
— Ваш ученик оскорбил меня, профессор, — отчеканила я.
— И в чем же он вас оскорбил? — спросил он с усмешкой на губах.
— В неуважении моего предмета. Он назвал его бредом.
— И за это вы выставили его из класса?
— Я никого не держу в своем классе насильно. Если ученик не уважает предмет, значит, он не уважает и преподавателя, который ведет этот предмет, — раздраженно ответила я.
Профессор с интересом наблюдал за моей реакцией. Очевидно, ему нравилось задевать самые больные места людей. Спокойно обойдя меня, он откашлялся и выдавил:
— Мисс Персиваль, у мистера Малфоя сейчас не самое хорошее положение в обществе. Его отец в тюрьме, а мать сбежала. Его сторонятся даже однокурсники. Он остался один, — выразительный взгляд глаза в глаза, и профессор продолжил: — Я был бы вам весьма благодарен, если бы относились к нему более лояльно.
«О, мужчина, что же ты со мной делаешь-то? Если ты еще раз что-нибудь скажешь таким баритоном, я же просто потеку», — крутилось у меня в голове.
Я посмотрела на него и столкнулась с черными глазами. Мой взгляд устремился на его нижнюю губу, которая была больше, чем верхняя, и так захотелось ее прикусить, почувствовать ее на вкус… Профессор как будто почувствовал, что я впилась взглядом в его губы, и отвернулся. Я вышла из некого подобия транса и ответила:
— Я постараюсь, профессор. Но если он будет с уважением относиться к моему предмету.
— Значит, ему можно будет посещать ваши занятия по магловедению? — уже с напором спросил он.
— Да, конечно, — ответила я. — Если он больше не будет в такой резкой форме высказывать неодобрение на моем уроке.
— Я проведу с ним беседу по этому поводу, — уверил меня профессор Снейп, кивнув для пущей убедительности, после чего, молниеносно направившись к двери, открыл ее и удалился из помещения. А я расфокусированным взглядом смотрела ему вслед, наблюдая за развевающейся мантией. «Ну точно летучая мышь», — сделала вывод я и вернулась к дегустации вина.
Мои мысли все чаще приобретали эротический характер, когда я видела профессора зельеварения. В попытках гнать от себя эти мысли, я переключалась на лекции и книги. «Это все из-за отсутствия мужчины!» — только так мне удавалось объяснить творящееся в своей голове.
========== Глава IV. Шалость удалась ==========
Дни тянулись, вот уже была середина осени, и в Хогвартсе заметно похолодало.
С утра, разбирая письма, я так и не обнаружила письмо от мамы. Уже как полгода она мне не писала. Конечно, после смерти отца мы не очень с ней ладили, но все же я ее любила. «Должно быть, опять путешествует с очередным ухажером», — думала я.
На конец ноября у меня планировалась практика с седьмым курсом. Обсудив с директором план практических занятий, я отослала отчет в Министерство.
— Так что шалить разрешили! — заявила я седьмому курсу, и они рассмеялись.
Приготовив все для практики, я собрала ребят у озера. Расхаживая по берегу озера, я громко обратилась к ним:
— Итак, ученики! Кто-нибудь в курсе, как маглы перемещаются по воздуху на большие расстояния? — я посмотрела на учеников и не без удивления прокомментировала: — Ну просто лес рук! Мисс Грейнджер, может, вы в курсе?
— Ну, есть самолеты, вертолеты, — ответила она.
— Да, вы правы, но есть кое-что еще, не такое масштабное, — подсказала я.
И опять тишина. Десятки пар глаз смотрят на меня, как на второе пришествие Тома Реддла.
— Ладно, не буду вас долго мучить, — я пнула камушек, и он, тихо булькнув, упал в озеро. — Вы что-нибудь слышали о канатном спуске?
Все зашептались.
— Это вид транспорта для перемещения пассажиров и грузов, — ответила Гермиона.
— Вы совершено правы, мисс Грейнджер, — похвалила я ученицу. — Десять баллов факультету Гриффиндор за подготовку к уроку. Итак, это приспособление предназначено не только для передвижения пассажиров и грузов, но также и для вагонов, кабин или кресел. Для перемещения служит тяговый или несуще-тяговый канат, протянутый между опорами таким образом, что вагоны или нечто подобное им не касаются земли, — закончила я. — Конечно, мы не можем с вами здесь соорудить такого масштаба канатный спуск, но… — в газах учеников хорошо читалось непонимание, к чему я клоню. — Мы протянули канат с вон той горы через озеро и закрепили другой конец на берегу, — я рукой указала протяжённость всего этого механизма. — Так что те, у кого есть сила воли, могут попробовать на себе все прелести путешествия по канатному спуску.
Ученики переглянулись и пустились бежать в гору. Я быстро аппарировала, и через секунду уже стояла на каменистом склоне горы. Минут через десять ребята добрались до склона.
— Сейчас я покажу вам все крепления и показательный спуск, а потом буду спускать вас на берег поочередно. Всем все ясно? — ученики кивнули в знак согласия.
— Итак, кто первый? Мистер Уизли, не хотели бы попробовать?
Он долго мялся, но всё же решился, подошел ко мне, надел трос, и я закрепила карабин. Затем отошла от него на метр и щелкнула пальцем.
Механизм пришёл в движение, и мистер Уизли быстро стал подниматься над землей, а потом просто полетел по склону через озера прямо на берег. Он что-то выкрикивал по дороге, а ученики смотрели на его перемещения и смеялись. Теперь у троса выстроилась очередь желающих прокатиться.
Мы провели целый час на склоне. Когда я уже всех спустила, со мной остался один Невилл. Я закрепила и его, наблюдая, как мальчик плавно двинулся вперёд. Я стояла на склоне в одиночестве. Сильный порыв ветра навеял воспоминания о полете на Пегасе, и я сорвалась.
Прицепив на себя трос и закрепив карабины, я поднялась и устремилась к берегу.
Полёт над озером, возможность коснуться водной глади, и ощущение полета просто восхитительны. Я попыталась представить себе, каково это — лететь по воздуху, сидя на шее Пегаса. Это так же, как стоять на вершине горы, только лучше: ты видишь под собой весь мир. Замечтавшись, я не увидела профессора Снейпа, который стоял на берегу как раз на пути канатной дороги и кого-то отчитывал.
— Профессор, — я только и успела сказать, а он обернуться.
Но я уже летела на него. Удар — и мы оба лежим на земле. Оказавшись на профессоре сверху, я не сразу сообразила, что случилось, и подняла голову. Мы оказались с ним лицом к лицу.
Профессор Снейп был в бешенстве и, будь его воля, убил бы меня. Он очень часто дышал и буравил меня ненавидящим взглядом. Я поднялась и выпрямила спину.
— Вот видите, профессор, я уже сверху, а мы даже не перешли на «ты», — радостно сообщила я ему.
— Немедленно слезьте с меня! — прошипел Снейп.
Я послушно слезла и отошла. Он встал и отряхнулся.
Ученики закрывали рты руками, чтобы не засмеяться, и профессор, ядовито оглядев всех, пошел в сторону школы. Только он исчез из вида, как все разом захохотали.
— О, профессор Персиваль, — начала Джинни. — Вы у профессора Снейпа не первая, на него Невилл до вас налетел, — и все захохотали, а я с ними.
Вечером за ужином я решила извиниться за падение. Подойдя к Снейпу, жующему бифштекс, и усевшись рядом, я начала:
— Профессор, вы так быстро ушли, что я даже не успела извиниться перед вами, — с легкой улыбкой посмотрела я на него. — Прошу у вас прошение за то, что налетела на вас и оказалась сверху. Я не хотела.
Сказанная мной фраза получилась двусмысленной. Снейп изогнул бровь и, прищурившись, ехидно спросил:
— А что вы хотели, мисс Персиваль?
— Ну уж точно не сверху. Предпочитаю быть под мужчиной, знаете ли! — я аж сама опешила от того, что несла. Видать, и вправду башню сносит от его голоса.
Снейп как-то сначала напрягся, затем встал из-за стола и направился к выходу. Видно было, что утреннее падение на нём все же сказалось.
Уилки, как всегда, уже услышав наш разговор, добавил:
— И когда ты успела так приложить нашу летучую мышь? А, Анри?
— Отстань, Уилки! — рявкнула я.
— Видать, недодал, — сказав это мне на ухо, он удалился из помещения.
— Вот же черт! — ругалась я, идя в свою комнату. — Нет, дорогая, надо на зимних каникулах посетить пару старых знакомых. А то так ведь и сорваться нетрудно.
С этими словами упала на кровать и заснула.
*
Через пару дней у меня начались «эти дни». Я с утра прошерстила все шкафы, но так и не нашла нужного зелья. Отправилась в больничное крыло, но Поппи только пожала плечами.
— Вот тебе и наказание, — шипела я на себя. — Нет мужика — получай!
Оставалось только попросить у профессора зельеварения или сварить самой. Ну, у него я точно не буду, но котел все же взять придется. Скорчившись от боли внизу живота, я собрала все ингредиенты и отправилась в подземелье. У профессора шел урок с седьмым курсом.
Я остановилась, но так как терпеть боль больше не могла, решительно постучала в дверь.
— Войдите.
Я вошла. Ученики уже приступили к приготовлению зелья. Увидев меня, профессор Снейп слегка удивился.
— Вы что-то хотели, мисс Персиваль?
— Да, профессор, не могла бы я попросить у вас котел? — спросила я, закусывая губу от боли.
— Зачем вам понадобился котел, мисс? — съехидничал он в ответ. Вот же скотина, еще и унижает!
— Мне нужно сварить одно зелье.
— Вы решили взорвать школу? — он изогнул бровь от удивления, но униматься и не думал. — Мне одного мистера Лонгботтома с его вечно взрывающимися котлами хватает!