Но одно чувство распознать удалось. Это называлось возбуждением. Оно нужно было для того, чтобы совокупиться с самкой для воспроизводства потомства. Но самки рядом не было. Да и не в том возрасте он сейчас был, чтобы организм подавал подобные сигналы. Нормальный возраст для воспроизводства потомства начинался с двухсот пятидесяти лет. Никак не с восьмидесяти. Но зато в классификации был подпункт. Половой контакт использовался иногда для того, чтобы упрочить свое положение, показав сопернику свое превосходство, или же, чтобы сделать своей заранее выбранную самку из низшей касты. Такое совокупление служило не для оплодотворения, а для того, чтобы другие яутжа по запаху могли понять, что эту самку уже присвоили. Правда, возбуждение для такого контакта можно было вызвать лишь помогая себе искусственно, но здесь случай совсем другой.
Подобного еще не случалось, а значит, и никто не испытывал того, что он. Скорее всего, эти ощущения – сигнал к тому, что добычу надо пометить. Сделать своей, чтобы никто не присвоил его трофей себе.
Вывод был логичным и напрашивался сам собой. Так что хищник решил, что медлить в подобном деле не стоит. Как знать, когда еще выдастся возможность.
Хищник отключил камеру, поднялся и направился к отсеку с человеком.
Когда он вошел внутрь, человек не отреагировал. Даже не пошевелился. Только странно вздохнул. Хищник подошел ближе, задумчиво коснулся когтями бедра, царапнул кожу, внимательно посмотрел на человека. И это возымело неожиданный эффект: тот дернулся, подскочил с ложа и закричал. Хищник распознал в этом звуке страх. И почему-то это странно царапнуло что-то глубоко внутри. Непонятное ощущение, сродни чувству, что примешивалось к тому, что база классифицировала, как возбуждение.
Хотя сейчас было не до того. Надо выполнить задачу.
Хищник осторожно, рассчитывая силу, чтобы не попортить трофей, опрокинул его обратно на кровать и прошелся ладонью по нежной спине. Кожа была идеально гладкой, и только ягодицы покрывал едва заметный мягкий пушок. Это хищнику почему-то понравилось.
Он провел ладонью еще раз. И еще. Кожа на подушечках пальцев у него всегда была чувствительней, чем полагалось. Но сейчас это шло на пользу.
Хищник положил руку на пах, проверяя. Возбуждение никуда не делось. Оно только усилилось. Он щелкнул магнитными застежками, освобождая плоть.
От этого его движения человек задергался, что-то захныкал, рванул в сторону. Это озадачило хищника. А еще он почувствовал какой-то азарт, схожий с охотничьим. Ведь гораздо приятней обладать непокорной добычей, чем взять готовое. Дело принимало интересный оборот.
Хищник прижал сопротивляющегося человека сильнее и рывком раздвинул его ноги. Нужно было найти отверстие для совокупления. Обнаружилось таковое сразу. Оно было на удивление незащищенным и нежным. Половые органы самок яутжа были надежно защищены кожными складками, и подчинить сопротивляющуюся самку себе было не так уж просто. А у самцов их вида мышцы анального отверстия были настолько сильными, что акт насильственного совокупления превращался в муку для обоих. И если самец, решивший подчинить, отступал, не в силах терпеть боль, то с позором уходил.
А здесь...
Хищник провел пальцем меж ягодиц и чуть надавил на маленькую дырку. Проникнуть будет совсем легко.
От прикосновения мальчишка тонко всхлипнул, его слабые руки заскребли по мягкому покрытию, он попытался повернуться, царапнул руку хищника своими смешными подобиями когтей.
Хищник встал коленями на ложе, вздернул бедра человека вверх, открывая себе доступ, положил ладонь на его лопатки, лишая возможности сопротивляться. Провел ладонью по изнывающему члену, оттянул крайнюю плоть, высвобождая головку. Смазки уже было достаточно и медлить незачем.
Он подтянул сопротивляющегося человека еще чуть ближе, приставил ствол к розовому кольцу мышц и толкнулся бедрами, сразу загоняя член полностью, не чувствуя никакого сопротивления.
Человек под ним дернулся, закричал, рванулся с новой силой. И хищник вдруг подумал, что, возможно, навредил своему трофею – все же весовая категория и габариты мальчишки сильно уступали его собственным. И действительно – в месте соединения их тел все было в крови. Она яркими пятнами выделялась на фоне ровного теплового излучения от тела человека. И пахла... Как же она пахла! Тонкие яркие струйки текли по нежной коже, расписывая ее причудливым рисунком.
Но остановиться хищник уже не мог. Горячие стенки были такими мягкими, так нежно обнимали его плоть, что отказаться от этого было невозможно. Разве может это идти в сравнение с жесткими стенками влагалища самки, испробованной лишь однажды, в день совершеннолетия?
Хищник удовлетворенно зарычал, вбиваясь в податливо принимающее его тело, вцепился когтями в худые плечи, не понимая, что разрывает тонкую нежную кожу. Яркие борозды исполосовали всю спину мальчишки, крови было уже настолько много, что все его тело словно светилось. Человек сжимался, кричал от боли, и это было прекрасно. Добыча сопротивлялась, рвалась. И невероятно возбуждала.
Он подсунул ладонь под живот человека, а другой надавил на поясницу, прогибая. Теперь толкаться в горячую нежную тесноту было еще приятней.
Хищник потерял счет времени, и только когда брызнула струя горячего семени, заполняя затихшего мальчишку изнутри, он, наконец, опомнился. Подался назад, покидая неподвижное тело, провел пальцами по разорванному влажному отверстию, проник ими внутрь, оценивая повреждения. Ему явно нужно было действовать осторожней.
Человек что-то пискнул, но не шевельнулся. Сканер определил серьезную потерю крови. А еще от человека исходили волны боли. И хищник почувствовал, что это ему не нравится. Ему... не хотелось, чтобы трофей испытывал боль.
Это озадачивало.
В любом случае, кровь нужно было остановить. Не мудрствуя лукаво, хищник прокусил палец и мазнул своей кровью по кровоточащему анальному отверстию человека. Кровь представителей их расы была целебна почти для всех биологических форм жизни. И хищник справедливо полагал, что и для людей тоже.
Так и вышло. Разрывы затягивались на глазах.
Подумав, хищник прокусил палец глубже и принялся смазывать раны на спине своего трофея. Они затянулись так же быстро.
Мальчишка тихо скулил уткнувшись в подушку. Странно. Боли уже не было, хищник специально проверил показатели. Он со странным чувством снова провел ладонью по гладкой спине человека и, с трудом вспоминая слова человеческого языка, выстроил фразу:
– Ты... стал мой. Теперь никто не заберет.
И, с чувством выполненного долга, покинул отсек.
***
Оставшись один, Макс долго лежал в прострации. Так, как оставил его насильник: лицом вниз, безвольно вытянув руки вдоль тела.
Боль ушла. Просто исчезла. Осталось только неприятное ощущение липкой влаги меж ягодиц. Ее было много. Вязкая субстанция стекала по бедрам, неприятно холодя кожу.
Макс зачем-то провел пальцами меж ягодиц, размазывая сперму, поднес руку к лицу, разглядывая зеленоватую субстанцию. И здесь его, наконец, вырвало. На полу оказалось все небогатое содержимое желудка. Он еще долго корчился в сухих спазмах, а потом пришла истерика.
Мальчишка обхватил себя руками за плечи и горько зарыдал.
***
Гипер-прыжок удалось совершить без особых проблем, даже несмотря на небольшие проблемы с генератором. Их хищник устранил в разумный срок, и был собой весьма доволен. Потому что не каждый из касты Охотников еще и разбирается в технике.
Хищник вообще был честолюбив. А теперь его честолюбие было еще и подогрето удачной охотой на Земле. Еще никто не возвращался с таким количеством трофеев оттуда. Тем более на Земле, согласно информации, что удалось считать из памяти погибших, явно что-то изменилось.
Атмосфера стала насыщена вредными элементами и радиацией, не опасной для хищников, но губительной для людей. Кстати, именно следы ее воздействия хищник обнаружил на теле мальчишки. Аппаратура медблока высчитала, что без вмешательства извне жить человеку осталось не более года. Но хищнику, напротив, нужно было увеличить срок жизни трофея. Хотя бы до трехсот лет, чтобы человек не умер раньше его самого. Так он и поступил. Кровь их Расы творит поистине чудесные вещи с другими видами.
Что до изменившихся условий охоты, то теперь почти каждый человек стал воином. То там, то здесь вспыхивали небольшие, но кровавые стычки, и, наблюдая за ними, хищник вычислял лучшего воина, чтобы пополнить свою коллекцию новым трофеем.
Правда, и поймать человека становилось все сложнее. Их оружие стало совершенней, механизмы защиты продуманней, а поведение агрессивней. Но тем лучше. Больше почестей он примет на Родине.
Лететь оставалось уже совсем недолго. О живом трофее хищник почти не вспоминал. Еда в отсек подавалась автоматически, отходы утилизировались. Никаких проблем.
Но иногда хищнику хотелось полюбоваться. Тогда он включал камеру и подолгу наблюдал за тем, как бьется сердце человека. Наблюдал за хрупким силуэтом, все чаще неподвижно лежащим на ложе.
Это даже начинало волновать. Не заболел ли трофей? А ведь доставить его нужно в целости. Труп такого человека не будет нести никакой ценности. Мальчишка далеко не воин.
Значит, нужно проверить самому.
Хищник завершил процесс приема пищи, отставил контейнер в сторону, поднялся с сидения и направился к отсеку с живым трофеем.
Дверь плавно ушла в стену, и хищник ступил в помещение. Обвел его глазами и направился к ложу. Остановился рядом с неподвижно лежащим человеком, помедлил с минуту и ткнул когтем в обнаженное хрупкое плечо. И вот тут произошло то, что привело хищника буквально в экстаз: человек вскочил и бросился на него с каким-то смешным подобием оружия, явно сделанным из контейнера с едой.
Таким материалом можно было поранить тонкую кожу человека, но никак не причинить вред хищнику.
Но дело было совсем в другом. Трофей все же был воином! Слабым, но отважным. Кинуться на существо настолько превосходящее в размере и физической силе... Сколько же мужества в хрупком человеческом теле!
Хищник легко отскочил в сторону и бросил человеку один из своих ножей. Тот неожиданно ловко поймал его и встал в боевую стойку. А хищник едва не заскулил от удовольствия. Он вынул клинок, чуть поиграл им и приглашающе поманил человека пальцем. Но тот снова удивил. Он совершенно необдуманно и неожиданно бросился в лобовую атаку, но в последний момент упал на пол и кубарем покатился под ноги хищника, явно намереваясь повредить либо пах, либо сухожилия.
Правда, пользы это не принесло. Возможно, такой прием сработал бы против человека, но скорость реакции хищника была гораздо выше. Он перехватил человека за руку и снова отшвырнул от себя. И с трудом вспомнил слово похвалы:
– Молодец.
Синтезатор речи был встроен в шлем, а его с собой не было, так что похвалу хищник транслировал напрямую в мозг человека.
Тот вздрогнул и вдруг прямо посмотрел в глаза хищника. И что-то произнес. По интонации было понятно, что это насмешка или что-то в этом роде. Это еще больше понравилось хищнику. Его трофей не жертва. Совсем нет.
Хорошо. Очень хорошо.
Он оставит нож человеку. Это будет подарком за попытку.
***
После этого странного спарринга с мутантом, как окрестил его Макс, прошло трое суток. В сутки полагался, как он уже понял, один контейнер с едой. Контейнера было уже три. Значит – трое суток. Отличный способ считать время. Контейнерами.
И вот на исходе третьих суток в дверь вошел тот самый мутант. В маске, в полном боевом облачении, при оружии. Особенно впечатлило Макса висящее за его плечами копье. Оружие выглядело смертоносным произведением искусства. На груди мутанта были закреплены какие-то черепа. Правда, не человеческие. Видимо, это являлось частью экипировки.
– Пора, – прозвучал в голове голос. Похоже, мутант понял, что мысленно общаться удобней.