Одна Вторая Симбиоза (https://ficbook.net/authors/200747)
Adam Lambert, Tokio Hotel, Tommy Joe Ratliff (кроссовер)
Пейринг или персонажи:
Том/Билл, Адам/Томми Джо
NC-17
Слэш (яой), Романтика, AU
OOC, Нецензурная лексика, Underage
Миди, 56 страниц
7
закончен
Адам неравнодушен к Биллу, но любит Томми Джо. Томми Джо сомневается. Билл любит Тома. Том не любит никого. А вообще-то… каждому своё.
А надо?..
Адам Ламберт – певец. Томми Джо его гитарист. Группа Tokio Hotel существует в полном составе… НО! Том и Билл НЕ БРАТЬЯ. Я между ними, типа, слэш замутить собираюсь, а твинцест - это как-то не моё…
А, да. Еще одно… я там с возрастом участников этой «драмы» накуролесила, но это специально так задумано, и выглядит примерно так:
Адам – 29; Томми Джо – 30; Том – 21; Билл – 17.
И самое последнее: обещаю ни одного из героев не обижать, выставляя «тупомонстром», независимо от того, какому фэндому герой принадлежит.
Содержание
Содержание
1.
2.
3.
4.
5.
6.
7.
1.
- Повтори, - попросил Билл, толчком прокатив пустую стопку по барной стойке.
По идее, находиться здесь, да еще и напиваться как заправский алкоголик, Биллу было запрещено, - закон о спиртном и совершеннолетии никто пока не отменял, - но что ему, звезде мирового масштаба, до каких-то там законов? Вообще-то напивался Билл нечасто. Если честно признаться, всего второй раз за свои семнадцать лет, но сегодня собирался перейти все разумные пределы. Просто настроение было такое… беспредельное.
Том – козёл. Билл скривился от самой навязчивой мысли этого фееричного вечера и схватился за только что пододвинутую к нему очередную стопку. Хлебнул поданный напиток, выпивая одним глотком чуть меньше половины, и передернулся от отвращения. Гадость, которую он пил, была вонючей, нестерпимо горькой и отвратительной на вкус и вид. Когда делал самый первый заказ, просто наугад ткнул пальцем, не вчитываясь в названия, - всё равно ведь не знает, что за чем скрывается. Стартовую порцию едва осилил, но заказывать что-то другое не стал. Не мешать всё подряд ума хватило, да и с каждой выпитой стопкой пойло шло все легче…
- Еще одну налей, - даже не допив прошлую, приказал он бармену, безостановочно шныряющему туда-сюда за своей стойкой.
- За мой счет, - раздался откуда-то слева приятный мужской голос.
- Не интересуюсь, - огрызнулся Билл, мельком глянув в веселые серо-синие глаза.
- Так я не ради интереса, я ради знакомства.
- Наглый? – взяв предложенный стакан, брезгливо спросил Билл. Сегодня ему было наплевать, как и с кем пить, лишь бы спиться в хлам.
- Есть такое, - радостно ответил мужик. Билл уже успел забыть, о чем спрашивал.
- Ты о чем?
- О наглости, - серо-синие глаза радостно сверкали в полутьме, раздражая невообразимо.
Пришлось приглядеться к не ко времени привязавшемуся придурку, хотя бы ради того чтобы понять, как от него отделаться. Лицо было смутно знакомым. Билл напряг уже изрядно пьяный мозг, пытаясь вспомнить, где его видел. Выходило, что почти везде. Рекламные баннеры, музыкальные каналы и даже анкеты членов жюри… в последнее время это лицо с завидной регулярностью мелькало перед глазами.
Но вот как мужика зовут, память категорически отказалась подсказывать. Билл помнил, что имя слышал, и не раз, и даже, кажется, оно было какое-то библейское, но какое конкретно забыл. Только знал, что не Иисус точно. Так сына Божьего звали, а там что-то из другой оперы.
- Тебя как зовут? – устав мучиться догадками, спросил он.
- Адам.
Точно! Первый мужик на планете! Билл пьяно хихикнул от пришедшего на ум почетного звания и попросил:
- Проваливай, а? Не до тебя сейчас…
- А чего так? - вот интересно, этот Адам вообще умеет разговаривать серьезно и не кривляясь? Билл икнул и потянулся за стопкой. – Ты такими темпами на полу минут через двадцать окажешься, - предсказали ему вероятное будущее.
- А ты чего, этот, что ли… как его?.. Хиропрактик?
- Хиропрактик - это врач такой, – Адам выглядел обескураженным. – Ты точно это хотел сказать? – Билл задумался.
- А будущее кто предсказывает?
- Хиромант, - смех во взгляде перерос в почти гомерический хохот. – Но он по руке гадает. А я, наверное, больше на ясновидящего похож.
- Мне вообще-то плевать, на кого ты там похож, - поделился тайной Билл и еще немного выпил. – Просто уйди.
- Какой-то ты…
Мимо, в обнимку с пышнотелой девицей, продефилировал невысокий блондин, своим появлением заставив Адама споткнуться на полуслове.
- А у тебя, я смотрю, такие же проблемы, - криво ухмыльнулся Билл, проследив за тяжелым немигающим взглядом. Такие взгляды были ему знакомы до боли.
- Все мы не без проблем, - лаконично отозвался Адам, залпом выпивая свою порцию.
Билл еще раз глянул на почти скрывшуюся из вида парочку и почему-то без труда вспомнил, что тот, с девицей, постоянно мелькает рядом с этим… первым. Прямо как его Том рядом с ним самим… Хотя, какой к черту «его»?! Билл судорожно выдохнул, вспомнив, что Том сейчас тоже где-то с девицей, и потребовал у бармена еще одну порцию выпивки.
- Может, хватит? – настороженно поинтересовался Адам.
- Отвали, - отреагировал Билл, выпил и тут же заказал еще.
- Всё, достаточно, больше ему не наливай, - приказал Адам бармену. – Еще пара порций, и скорую вызывать придется, не думаю, что тебе нужны лишние проблемы… - бармен понятливо кивнул и быстро прошмыгнул к противоположной стороне стойки, новую порцию Биллу так и не налив.
- Какого черта?! Ты вообще кто такой, чтобы тут приказы раздавать? – возмутился он и попытался вскочить на ноги, но потерявшее контакт с мозгом тело подчиняться отказалось, и Билл зажмурился от страха, почувствовав, что начинает падать.
Упасть ему не дали. Поймали на полпути к полу, спасая от удара и публичного унижения, и придали какое-то странное полувертикальное положение. Или это голова так кружится?..
- Окей, детка, давай-ка доставим тебя в твой номер и уложим в постельку… - проворковал Адам ему на ухо.
- Я не хочу!.. – попытался воспротивиться Билл.
- Знаю, что не хочешь, - продолжал ворковать Адам, ненавязчиво утягивая его куда-то в сторону. – Но ни на что другое, кроме как лежать, ты физически не способен. Ключ от номера у тебя где?
- В кармане, - Билла охватило какое-то странное безразличие. Ему уже было практически наплевать на то, кто и что с ним будет сейчас делать. Если не Том, то какая разница?..
- Тебе бы проблеваться, - вдруг сказал Адам очень смущающую вещь. Билл огляделся по сторонам и понял, что стоит в собственном номере. – А то ведь, правда, траванешься. Столько выпить, да еще и с твоей незначительной массой тела… - Билла снова куда-то потянули, раздался звук льющейся из крана воды, а потом ему приказали: - Пей.
Губ коснулось холодное стекло, и Билл машинально сделал глоток, чтобы не захлебнуться. Он пил и пил, а вода всё не заканчивалась. Билл замычал, стараясь показать, что больше пить не может, сделал еще пару глотков и поперхнулся, чувствуя, как содержимое желудка просится наружу. Он вывернулся из удерживающих его рук, упал на колени, сильно ударившись и, схватившись за гладкие фаянсовые бока, склонился над унитазом.
- Вот так, молодец, - похвалил его Адам, одной рукой придерживая за плечи, а второй поглаживая между лопатками. – Всё хорошо…
В каком месте можно было во всём происходящем увидеть что-то хорошее, Билл так и не понял. Его долго рвало горькой от желчи и выпитого водой, а потом Адам умывал его, бесцеремонно засунув головой прямо под ледяную больно бьющую по затылку струю, и вытирал большим полотенцем. Билл даже не сопротивлялся всей этой экзекуции, просто не мог.
- А теперь давай-ка в кроватку, - Адам помог ему лечь и спросил: - У тебя какое-нибудь лекарство от головной боли есть? Лучше бы прямо сейчас выпить, завтра легче будет.
- В… в тум…бочке, - с трудом выдавил Билл. Язык его почти не слушался.
Когда таблетки, наконец, нашлись, Билл уже отключился. Адам подошел вплотную к кровати, внимательно посмотрел на растянувшегося на ней очень сексуального, несмотря на непрезентабельный вид, пацана, поставил пузырек с лекарствами на прикроватный столик и снова принялся рассматривать.
Билл лежал, раскинувшись, абсолютно доступный – делай, что хочешь, сопротивляться не сможет. Адам наклонился над ним, повернул на бок, устроив поудобнее, отвел от лица прядь волос, чтобы не мешали, накрыл свободным углом покрывала и вышел из номера. Пользоваться чьей-то пьяной беспомощностью он не привык.
Утром Билл хотел умереть. Во рту и на душе было одинаково гадко. Но в данный момент неприятные ощущения можно было устранить только частично. Билл слез с кровати и поплелся в ванную чистить зубы, жалея, что с душой разобраться так же просто не получится.
С трудом умывшись и вяло повозив неприятно колючей щеткой по очень чувствительным деснам, он сплюнул в раковину голубоватую пену и, прополоскав рот большим количеством воды, всё-таки решился глянуть на свое отражение в висящем на стене зеркале. Лучше бы не смотрел. Лицо было страшным и опухшим, какое-то одутловатое и перекошенное, словно и не его вовсе. Вот какого черта вчера так напился? Теперь вон, какой некрасивый, в животе будто дыру прожгли, и голова кружится. Хотя, понятно ведь из-за чего всё это представление устроил. Том.
Вот вроде бы за столько-то лет уже и привыкнуть должен, что любовь всей жизни тра*ается со всеми подряд, но только не с тобой, и привык почти, но иногда какой-нибудь поступок, неосторожное слово, так зацепит, что выть хочется и от боли на стены кидаться. Зачем Том вчера про дневник намекнул?! Да еще и при этой дуре крашеной! Ведь не поняла же ничего, а туда же, хихикала… шавка льстивая.
Билл любил давно. Ему всего десять было, а Тому четырнадцать, когда они познакомились. Группу создали специально для участия в детском конкурсе просто ради массовки, на их победу никто не ставил, но они, совершенно неожиданно для всех знающих и сведущих и вопреки всякой логике, получили приз зрительских симпатий. Продюсеры насторожились и решили попробовать - чем черт не шутит?..
К концу продлившегося три месяца конкурса Билл уже был влюблен по уши. Но, в силу возраста, сразу и не понял, что это и есть она - светлая и чистая, просто смотрел Тому в глаза, стараясь выслужиться при каждом удобном случае, а тот позволял крутиться под ногами: почтительное обожание, неважно чье, льстило его самолюбию. Только подколки Георга на тему «личного щеночка» Билла ранили больно.
Со временем он научился конспирации. Перестал смотреть так явно. Начал огрызаться время от времени, когда Том совсем уж борзел. Про щеночка все забыли, даже Георг заглох. Том так вообще со всеми общался достаточно ровно, язвил, иногда обзывался, но границ разумного не переходил. А Билл любил. С каждым годом все сильнее.
Он прокололся четыре года назад. Дурацкая привычка вести дневник. Биллу тогда только-только исполнилось тринадцать. В крошечную, размером меньше ладони, книжечку в кожаной обложке он записывал свои стихи и обрывки мыслей. Стихи иногда выходили стоящими, из двух даже настоящие хиты получились, а мысли все, как одна, были про Тома.