Он открыл дверь и замер от неожиданности. Этого человека на пороге своего номера он ожидал увидеть даже меньше, чем забредшего на огонек Папу Римского.
- Приве-е-ет, - ошарашено протянул Адам, но получилось почему-то не удивленно, а игриво и завлекающе. Наверное, во всем виновата выработанная до автоматизма привычка: если кто-то смотрит – соблазняй.
- Привет, - холодно и высокомерно отозвался Билл.
Адам подумал, что, судя по всему, не только у него здесь странные привычки имеются…
- Зайдешь? – хмыкнув, предложил он.
- Нет, - ответ сбивал с толку.
- Тогда зачем в мою дверь постучался? Номером ошибся? Или всё-таки тема для разговора есть?
- Есть. Но я бы предпочел поговорить на нейтральной территории, - заявил Билл с таким видом, будто делает одолжение. Адаму стало весело.
- Боишься? – нагло ухмыльнулся он.
- Нет. Просто предпочел бы поговорить на нейтральной территории, - повторил Билл совершенно спокойно и невозмутимо.
- Ух, ты! – удивленно развеселился Адам. На этот раз искренне. – И даже на «слабо» не поведешься?
- Чтобы повестись на «слабо», нужно чтобы было хоть одно слабое место, - подбородок Билла высокомерно приподнялся, а в глазах появилась томность, похожая на пуленепробиваемое стекло. Он резко развернулся, бросая на ходу: - Я буду в баре на первом этаже в течение часа, если решишь, что тебе это интересно – приходи.
Адам задумчиво посмотрел на тихо закрывшуюся дверь и отправился в душ. Нужно привести себя в порядок. Торопиться он не собирался, решив помариновать Билла немного, минут двадцать, но и палку перегибать не следовало, заставляя ждать себя до последнего. Лишняя злость из-за долгого ожидания им не нужна. О том, идти ему на эту странную встречу или нет, Адам даже не задумывался. Конечно, идти. Ведь очень давно никто не вызывал у него таких сильных эмоций, как Билл за эти несколько коротких минут их общения.
- Это теперь наше традиционное место для тайных встреч? – спросил Адам, приземляясь на стул, стоящий рядом с практически ставшей уже родной барной стойкой.
- Просто здесь удобно и народу не много, - не поддержал его игривости Билл. – Но, несмотря на это, я бы всё-таки лучше за столик перебрался, чтобы нас наверняка никто не увидел.
- Вау, какая секретность! – умилился Адам, соблазняюще приподнимая бровь. – У нас что, настоящее тайное свидание намечается?
Билл сверкнул раздраженным взглядом, вставая со своего места, и скрылся в приятном полумраке большого ресторанного зала. Адам и сам толком не знал, зачем его злит, просто любоваться недовольной красивой мордахой было крайне приятно и весело.
- Я с просьбой. Серьезной и личной, - сразу предупредил Билл, стоило им удобно устроиться в отдалении ото всех.
- Давай, - ставшая Биллу знакомой за эти сутки, игривая веселость из серо-синего взгляда исчезла напрочь, успокаивая появившейся серьезностью и заставляя решиться на нелегкий разговор.
- Я хочу попросить тебя об одолжении, - начал Билл, сильно нервничая, из-за того, что сейчас собирается сказать. – Пока мы будем здесь, можешь сделать вид, что заинтересован во мне, как в парне? - когда в последний раз удивлялся настолько же сильно, Адам не помнил.
- Зачем тебе это нужно?
- Мой Том на тебя реагирует, - ответ поразил настолько, что привычно справиться с искренними чувствами Адам не смог.
- В смысле?! Он меня хочет, что ли?!
Билл не просто рассмеялся, он захохотал. Громко. Несдержанно. Почти истерично. С какими-то икающими полувсхлипами и побежавшими по щекам слезами. Немного успокоившись и с трудом отдышавшись, он просипел, смаргивая с ресниц грязные из-за туши капли:
- Если бы Том сейчас тебя услышал - выбил зубы нам обоим. Нет, не хочет, поверь мне на слово. Он реагирует на твое присутствие рядом со мной. Точнее, на твоё ко мне прикосновение.
- Я в ступоре, - моргнув пару раз, честно признался Ламберт. – Я здесь причем? От меня тебе что нужно?
- Поухаживай за мной, так чтобы он видел.
- В смысле? - чувствуя себя абсолютным дураком, переспросил Адам.
- В прямом, - нахмурился Билл, крайне недовольный его тормознутостью. – Покрутись поблизости, сделай вид, что я тебе интересен… я, правда, должен всё объяснять по пунктам?
- Дай мне минутку, ладно? – попросил Адам, пытаясь осмыслить услышанное.
Это что сейчас такое было? Мальчику во взрослые игры поиграть захотелось? Адреналина в крови не хватает, решил взрослого дядю своей сексуальной попкой подразнить и посмотреть, насколько раззадорить сможет? Хочет повысить за его счет свою шкалу сексуальности?..
Так. Стоп. Он про какого-то Тома говорил и про его реакцию… Кажется, это его гитарист. Они пара? Адам повнимательнее присмотрелся к Биллу, который, пережидая затянувшуюся паузу, сосредоточенно рассматривал висевшую справа от них на стене картину. Вполне возможно. Мальчик би, как минимум, но скорее всего, чистый гей.
И что, поссорился с дружком и пытается теперь у него ревность вызвать? Даже последствий не испугался? Ведь он, Адам, может сейчас встать из-за стола, выйти из ресторана и первому же встретившемуся на пути журналисту поведать, какие интересные идеи посещают прелестную головку всемирно знаменитого Билла Каулитца.
- Почему думаешь, что ничего никому не скажу? – Адам откинулся на спинку стула, изображая из себя вальяжного и ничем не обеспокоенного.
- Можешь, конечно, попробовать, но вряд ли из этой истории получится сенсация, - пожал плечами Билл. – Потому что это такой бред – даже если расскажешь кому-нибудь, всё равно не поверят.
- И все-таки, зачем тебе это? – Адам продолжал сомневаться: а вдруг подставить решили именно его? – Прежде чем ответить, подумай хорошенько. Если соврешь мне сейчас, я увижу, и тогда на этом наш с тобой разговор закончится.
- Устал, - тихо, с предельной искренностью выдохнул Билл, не задумываясь и не пытаясь приукрасить.
В его взгляде всплыла такая хроническая, какая-то, практически, многовековая усталость, что от ее вида становилось жутко. Своя собственная сразу показалась Адаму нелепой и незначительной. Это сколько же боли скопиться должно было, чтобы научиться так смотреть?
- Ладно, давай представим, что я заинтересовался твоей странной идеей, - с нарочитой легкостью выдал Адам, пытаясь не показать, насколько сильно его зацепило. – А еще представим, что я не очень умный, и мне всё, как маленькому, досконально надо разжевывать. Так что, по пунктам, пожалуйста… a, b, c, и так далее. Излагай.
Билл от его напора немного встряхнулся, выныривая из своего собственного, судя по всему, не очень радужного мира, но прежнюю высокомерную уверенность так до конца вернуть и не смог.
- Ничего сверхъестественного я не прошу. У тебя ведь, как я понял, функция «соблазняй и очаровывай» автоматическая, вот и позволь ей работать в усиленном режиме, когда я буду поблизости крутиться. А крутиться рядом с тобой на этой неделе я буду часто. Буду милым, смущенным и польщенным вниманием столь представительного молодого человека, как ты.
- Хочешь вызвать у своего дружка ревность? – криво ухмыльнулся Адам, не в силах разобраться какие чувства в нем сейчас преобладают.
- Давай я перед тобой душу наизнанку выворачивать не буду, - во взгляде накатила новая волна боли и усталости. – Я понимаю, что прошу многого и странного, но, всё-таки, несмотря ни на что, прошу, помоги. Утром, после нашего с тобой разговора, Том такие эмоции показал, каких мне у него видеть раньше не доводилось. Мне необходимо посмотреть на это еще хотя бы раз, - Билл замолчал. Адам не мешал и не торопил его, размышляя об услышанном, хоть почти ничего и не понял из этого сумбурного повествования. – Я не знаю, что конкретно это было. Ревность? Хотелось бы верить, что да. Но даже если и нет, всё равно это было внимание... Так что, давай устроим здесь настоящее шоу? Мы ведь оба умеем делать это профессионально. Ладно?
- А если не справимся с игрой?
- Мы? – Билл откинулся на спинку стула, копируя позу. Отмеченная пирсингом бровь взлетела нереально высоко. Сквозившие в нем, до этого момента, печаль и обреченность, словно изморозью покрылись тонкой коркой высокомерия, которая подержалась мгновение и растаяла без следа, оставляя после себя нежность и смущение.
- Да уж, - ухмыльнулся Адам, выпуская на волю свою фирменную сексуальную придурь. - Глупость сморозил, - где-то внутри настойчиво начала проявлять себя почти задушенная рутиной авантюрная жилка, заставив, вопреки логике и здравому смыслу, выдохнуть: – Договорились. Только у меня есть одно условие, - неожиданно пришла на ум подходящая случаю бредовая идея.
- Какое? - насторожился Билл.
- Играть будем не только перед твоим Томом, но и перед моим. Мой, конечно, умный, и на такое ни за что не поведется, но чем черт ни шутит… Может, хоть повеселюсь, глядя на выражение его лица.
В ресторане они сидели еще минут тридцать, заказав еду, и за приятным, получившимся довольно веселым и увлекательным ужином пошагово разработали план действий. Билл оказался не по возрасту взрослым, остроумным и ироничным. Адаму он нравился всё больше с каждой проведенной вместе минутой. Начинать было решено с завтрашнего дня. Первый день репетиций и совместной работы, когда придется сталкиваться почти постоянно, очень удачно подходил для старта их гениального плана по выведению Томов на сильные эмоции.
Адам и не догадывался, что в нем до сих пор сохранился этот по-детски веселый авантюрный азарт. Но внутри что-то пузырилось и щелкало, в предчувствии настоящего, давно не испытываемого развлечения, заставляя ощущать себя очень молодым и беззаботным.
Расставшись с Биллом, он сразу же отправился к себе, даже не пообщавшись ни с кем из бэнда, что случалось крайне редко, только Томми Джо позвонил и предупредил, что пораньше ляжет спать. Очень хотелось, чтобы побыстрее наступило завтра.
Проснувшись довольно рано, но, несмотря на это, чувствуя себя бодрым и отдохнувшим, Адам заказал легкий завтрак и рванул в душ, чтобы поскорее отвязаться от дел насущных и начать уже веселиться. Интересно, Билл такое же нетерпение испытывает или, несмотря на то, что предложил всё именно он, ведет себя более адекватно?
Посмеиваясь над собственной нелепостью, Адам выскочил из номера, намереваясь найти хоть кого-нибудь знакомого. Оставаться один на один со своими мыслями и эмоциями сил больше не было. Первым нашелся Томми Джо. Он тихо сидел на нижней ступеньке, ведущей к сцене, своим внешним видом вызывая легкий шок у окружающих, и невозмутимо настраивал гитару, оглаживая ее и осматривая со всех сторон. Группа Билла тоже уже была здесь, сбившись в кучку в дальнем углу сцены. Заметив это краем глаза, Адам сосредоточился на собственном странно выглядящем гитаристе.
- А ты чего это синий*? – удивился он.
- Не знаю, - пожал плечами Томми. – Настроение такое. Фиолетовое, - Адам намек понял.
- Вот всегда поражался, - он вздохнул, разглядывая и смиряясь с очередной цветовой гаммой. – Мне «свой» цвет приходится месяцами искать, а если найду, сменить боюсь, вдруг новое не подойдет. А тебя хоть в пурпурно-розовый выкраси, всё равно красиво…
- Может и выкрашусь, если настроение будет пурпурно-розовым, - на полном серьезе отозвался Томми Джо и растерянно заморгал, вглядываясь во внезапно засветившееся, словно лампочку в темной комнате включили, лицо своего босса.
- Билл, - с безграничным счастьем, почти благоговением, выдохнул Адам, в приветственном жесте протягивая руку очень высокому и очень худому, совсем еще молодому пацану.
Томми Джо потупил взгляд, чтобы не было заметно появившейся там неприязни. Из-за своего не самого высокого роста он никогда особо не комплексовал, но как-то неуютно становится, когда все вокруг нависают над тобой, будто ты единственный лилипут в стране гулливеров.
- Привет, - чуть смущенно, но с явным намеком на интимность, отозвался подошедший юнец.