Не желая подслушивать, я ускорила шаг. Не знаю, чем закончился их разговор, но на разминку перед игрой следующим утром Вуд опоздал и выглядел невыспавшимся, но до неприличия счастливым. Увидев его, Пэнси Паркинсон расплакалась и убежала в подсобное помещение. Она присутствовала на всех тренировках «Пэддлмор Юнайтед», мотивируя это «проверкой эффективности вложений своего отца». Стоит отдать ей должное, Пэнси действительно следила за всем, что касалось обеспечения комфорта игроков. Обеды всегда доставляли вовремя, спортивный инвентарь в случае поломки или незначительной порчи в считанные минуты заменяли новым, а мантии были в безупречном состоянии. Я лично была свидетельницей сцены, которую Пэнси устроила швее за криво пришитую эмблему. Менеджер команды смотрел на дочь спонсора с благоговением, игроки вежливо кивали при встрече, и лишь один человек не обращал на нее внимания. Тот, ради кого она старалась. За то время, что я их видела, Оливер Вуд ни разу не намекнул Пэнси о том, что знает о ее визите в больницу. Если они сталкивались в коридоре, он приветствовал ее кивком, как и большинство игроков, и на этом их общение заканчивалось. Пэнси тоже старалась выглядеть равнодушной, но это не всегда давалось ей легко, как и сейчас, когда она не смогла сдержать слез. Я не стала разыскивать ее — начиналась игра, и мне полагалось быть оставаться в непосредственной близости от команды.
Трибуны оказались переполнены. Игра предстояла серьезная, и болельщики нервно вопили, размахивали флагами и запускали волшебные фейерверки с названиями любимых команд. Я пристроилась возле одной колонн, поддерживающих трибуны. В школе я не подавала особых надежд в полетах на метлах, предпочитая хорошую книгу этому небезопасному времяпрепровождению. Правила игры были мне знакомы, но не настолько, чтобы вникать в тонкости. Однако я должна была признать – команды выглядели очень эффектно. И новый вратарь «Пэддлмор» — особенно.
Игра началась, и я честно пыталась следить за игроками, но вскоре заскучала. В метаниях ярких цветных мантий над квиддичным полем мне была понятна лишь малая толика. Например, то, что Оливер Вуд блестяще справлялся со своими обязанностями вратаря. Он отбил уже, по меньшей мере, пять или шесть мячей… то есть, квоффлов. Кажется, по очкам вели «Пэддлмор». Трибуны изнемогали от радостных криков. Комментатор надрывался, переходя с восторженного тона на просто истерический:
— Поистине сегодня звездный час «Пэддлмор Юнайтед»! Новый вратарь Оливер Вуд отлично показывает себя в этой напряженной игре! Он не пропустил еще ни одного мяча! Поздравляем команду с удачным приобретением!
Подумав о том, что квиддич всё равно остается для меня загадочной игрой без особого смысла, я собралась обратно в свой кабинет, но внезапно чьи-то громкие голоса раздались как раз возле трибуны.
— Почему, во имя Мерлина, я должна отчитываться, Гарри?
— Не отчитываться. Мне нужно знать, почему моя жена исчезает на целый день, ничего мне не сказав!
— Я хотела посмотреть игру!
— Мы могли бы пойти вдвоем!
— Гарри Джеймс Поттер! Когда мы вообще в последний раз проводили время вдвоем?
Похоже, чета Поттер выясняла отношения. Мне пришлось забраться под трибуну, чтобы не появиться не вовремя в неподходящий момент. Хотя про себя я слегка разозлилась, что уже в который раз оказываюсь свидетельницей их ссор.
— Что ты хочешь сказать, Джинни?
— Ты! Ты во всем виноват! Твоя работа тебе дороже всего остального! Когда? Когда мы ходили куда-то вместе?
— Во имя Мерлина, Джинни! Ты всё время на сборах!
— Не смей попрекать меня этим! Когда ты последний раз смотрел, как я играю? Ты знаешь, что для меня важно то, чем я занимаюсь!
— Да как ты… — Гарри Поттер даже задохнулся от возмущения. — Ты сама слышишь, что ты говоришь?!
— Оставь меня в покое! — выкрикнула жена ему в лицо.
В этот момент трибуны взорвались неслыханными доселе аплодисментами, а комментатор, захлебываясь, завопил:
— Браво! Браво, мистер Вуд! На последней секунде поймать квоффл! Объясняю нашим слушателям: Оливер Вуд только что совершил невозможное, оттеснив от ворот двух игроков и поймав квоффл, казалось бы, уже влетевший в ворота. Блестяще играют сегодня «Пэддлмор Юнайтед». Во многом благодаря Оливеру! Оливер, потрясающий дебют в первом составе!
Увидеть то, что творилось на поле, я из-под трибун не могла. Зато Поттеры, кажется, увидели.
— Я подаю на развод, Гарри.
— Подавай.
— Вот как? Ты даже не спросишь, почему?
— Не спрошу. Я не дам тебе развода, Джинни. Если ты забыла, я люблю тебя. И не перестану любить, хотя временами ты ведешь себя как…
Крики болельщиков заглушили последние слова, но еще громче прозвучал голос комментатора:
— Пойман золотой снитч! Это полная и окончательная победа «Пэддлмор Юнайтед»!
И снова рев трибун перекрыл другие звуки. Я выглянула из своего убежища. Поттеры куда-то пропали. Пора было, пожалуй, возвращаться в кабинет. Ссадин и ушибов у игроков, наверное, будет много, учитывая напряженную игру. Да квиддич никогда и не считался игрой для неженок. На какое-то мгновение я задумалась: возможно, мистеру Поттеру не помешало бы побольше твердости в отношениях с миссис Поттер. Судя по всему, ведет он себя довольно покладисто. Сделать дальнейшие выводы мне не удалось, за дверью послышались голоса. Я улыбнулась – видимо, возвращались игроки. Вот и ссадины с царапинами. Но не тут-то было.
— Поздравляю, Оливер.
— С-спасибо, Гарри.
— Никогда не забуду, что именно ты показал мне, что такое квиддич.
— Не за что. Ты извини…
— Да, я сам уже ухожу. Зашел за Джинни, она была на игре.
— Ага.
— Жаль, что редко видимся, Оливер. Может, зайдешь как-нибудь? До конца месяца можем поужинать в любой выходной, а вот в первых числах апреля хочу свозить жену в отпуск.
— В отпуск?
— Да, в отпуск. Она слишком много работает. Сборы отнимают почти всё время. Я ее не вижу неделями. Чем не причина украсть жену и уехать куда-нибудь?
— Отличная причина, Гарри. Замечательная причина. Извини…
— Да-да. Рад был повидаться.
— Я тоже.
Через пару секунд дверь открылась, и вошел Вуд. Он был бледен и, кажется, сильно рассержен.
— Мисс Шелби, — остановился посреди кабинета, — вы мне были нужны…
Вуд опустил голову и замялся.
— Черт, уже не помню…
Я вспомнила, что перед игрой Вуд жаловался на колено.
— Ваше колено?
— Д-да… — он посмотрел на меня и вымученно улыбнулся. — Жуткая боль.
Через час после окончания игры мы все пошли праздновать победу. Шумная вечеринка затянулась. Когда я уходила, то слышала, как поздравляют Вуда с прекрасной игрой, а он норовит с каждым за это выпить.
Я спустилась в совятню, расположенную на первом этаже гостиницы, чтобы отправить маме письмо с описанием игры, а когда вернулась, обнаружила, что перед дверью соседнего номера в разгаре бурная сцена.
— Вуд, нам надо поговорить! — Пэнси Паркинсон яростно стучала в дверь моего соседа напротив, и я испуганно попятилась, не желая попасть ей под горячую руку.
Дверь распахнулась, и Оливер выглянул в коридор.
— Что ты здесь забыла, Паркинсон?
— Я пришла напомнить, что должен состояться еще один матч, раз уж ты не в состоянии думать ни о чем, кроме внезапной славы. Ты же теперь звезда, Вуд. Но помни, что звезды могут погаснуть в одно мгновение. Это и тебя ждет, если ты не будешь знать меру в развлечениях и шляться по барам!
— Польщен, что ты так обо мне печешься.
— Не обольщайся, Вуд, меня беспокоит лишь имидж команды. До тебя мне дела нет.
— Да неужели? Именно поэтому ты плакала у моей кровати, пока я был без сознания?
— Что? А откуда… откуда ты знаешь?
— Колдомедики поведали. Но некоторые моменты я и сам помню.
— Ты… ты… Это подло! Использовать мою слабость против меня! Это низко! Грубо! Ты… подлец!
Вуд долго пристально смотрел на возмущавшуюся девушку, а потом сделал шаг вперед и притянул ее к себе.
— Подлец, да? – с этими словами он поцеловал Пэнси.
Она замерла, не веря в реальность происходящего, а потом принялась вырываться. Оливер немного отстранился, но рук с ее талии не убрал.
— Что все это значит? — возмущенно воскликнула Пэнси, отталкивая Вуда от себя.
— Это лишь малая толика благодарности от подлеца, которого ты протащила в основной состав, — ядовито сообщил он.
— Передай ему, что он может оставить свою благодарность при себе!
— Он говорит, что настаивает.
— Отпусти меня!
Вуд снова обнял ее и поцеловал, а потом силой затащил в свой номер. Вслед за визгом Пэнси последовал звон разбившегося стекла. Я вышла из своего укрытия, сгорая от стыда — меньше всего на свете я хотела быть свидетельницей чьих-то ссор. Сначала я подумывала вызвать коридорного, чтобы сообщить о драке в номере, как вдруг отчетливо услышала довольный смешок той, которая мгновение назад выглядела жертвой.
— Вуд, я признаю, ты очень умел. Вот только не думай, что это поможет твоей карьере.
— Замолчи, умоляю, — пробормотал Оливер. — Сейчас я меньше всего о ней думаю.
Последним, что уловил мой слух, был тихий стон и звук поцелуя, а потом на стены наложили Заглушающие чары, и на этаже воцарилась тишина.
День оказался слишком насыщенным, усталость дала о себе знать, и я решила лечь спать пораньше, но сон не шел. Ворочаясь с боку на бок, я мысленно считала склянки с микстурой и дошла до шестьсот двадцать третьей, как из коридора послышался громкий стук.
— Оливер, нам нужно поговорить.
Такая популярность соседа начинала меня раздражать. Осторожно приоткрыв дверь, я увидела, как в номер восходящей звезды стучится… Джиневра Поттер!
— Час от часу не легче, — недовольно пробормотала я, но дверь не закрыла, понимая, что не засну, пока не узнаю, чем закончится эта «мыльная опера», как любила говорить моя бабушка-маггла.
На пороге появился взъерошенный Вуд.
— Джинни?
— Оливер… Я еще не сказала Гарри о нас. Но… я больше не хочу ему лгать. И не хочу обманывать тебя. Я… готова уйти от мужа. Только с тобой я…
— Олли, ты еще долго? — из-за спины Вуда появилась уже знакомая фигура: Пэнси куталась в простыню. — Я замерзла…
Джинни осеклась на полуслове.
— Ты…? С… ней?
— Джинни, я объясню…
— Засунь свои объяснения… — Джиневра не договорила — по-маггловски влепила Вуду пощечину и кинулась к лестнице.
Пэнси проводила ее довольным взглядом.
— Ну ладно, и мне пора, — вздохнула она и отбросила простыню на кресло у двери.
Оказалось, она уже успела одеться, и весь маскарад с простыней был затеян лишь ради одного зрителя.
— Не забудь хорошенько выспаться перед тренировкой, Олли.
К началу второй игры я не успела, кроме того, пришлось снова довольствоваться видом из-под трибун. Вскоре стало ясно, что «Пэддлмор» показывают отличную игру. Несмотря на чудовищные нагрузки, игроки стремительно носились в воздухе на своих метлах. Какое-то время я задумчиво наблюдала за игрой, не в силах сосредоточиться. Мне не давало покоя то, что произошло накануне. Переведя взгляд на трибуны, я обнаружила Джиневру в секторе для особо важных персон. Это было вполне объяснимо: Гарри Поттер продолжал оставаться национальным героем, и ему благоволили все, кто мог. Кроме, пожалуй, собственной жены. Одернув саму себя, я досадливо хмурилась, переводя взгляд на Вуда. Ворота «Пэддлмор» на сей раз оказались ближе к трибуне для избранных. Когда я снова посмотрела на миссис Поттер, то обратила внимание на то, что она не отрывает взгляда от ворот и самого защитника.
— И снова Оливер Вуд блестяще отразил квоффл! Посмотрите, как ловко играет сегодня вратарь «Пэддлмор»! — воскликнул тем временем комментатор.
А Вуд исполнил изящный пируэт в воздухе и пронесся над трибуной для особо важных гостей. Мне сразу стало понятно, что подобный жест был предназначен не для поклонников, но для одной лишь женщины.
Позади меня кто-то сдавленно охнул. Обернувшись, я обнаружила мисс Паркинсон. На ней лица не было. Она старалась держаться, но я отчетливо понимала, что ей хочется расплакаться.
— Мисс Паркинсон…
— Это вы, мисс Шелби, — негромко сказала она.
И вдруг, бросившись мне на шею, начала рыдать. Я опешила. Меньше всего я ожидала от всегда спокойной и сдержанной девушки подобное.
— Не вздумайте, — тихо сказала я ей. — Здесь не место. И не время.
Мы прошли в мой кабинет. Я дала рыдающей девушке успокоительное, напоила чаем с шоколадными конфетами, не задав ни одного лишнего вопроса.
— Спасибо вам, мисс Шелби, — сказала Пэнси, немного придя в себя. — Вы правы, мне не следовало…
— Не стоит благодарности, — отмахнулась я. — Больно было видеть вас такой.
— Вы так сказали… Знали, почему я плачу? — она взглянула на меня и шмыгнула носом.
— Простите, если лезу не в свое дело… — сдержанно начала я, — но он вас недостоин. Последнее дело, когда…
Я хотела сказать «человек разбивает семью», но отчего-то застеснялась. Отвернувшись, я начала перебирать на столе какие-то мензурки.
— Сегодня это было последней каплей. Он не скрывает даже, что играет для нее. Знаете, как он сказал журналистам? — глаза девушки снова наполнились слезами. — «Свою игру я посвящаю любимой женщине». Какое бесстыдство!
Ее плечи затряслись, и Пэнси снова заплакала. Я обняла ее, садясь рядом.
— Возможно, он имел в виду вас…
— Мерлина лысого! — зло отозвалась мисс Паркинсон. — Ей, он ей игру посвятил. Проклятье, я недолюбливаю Поттера, но сейчас мне его жалко!
Я уже хотела сказать, что в данной ситуации все хороши, но в этот момент в кабинет ворвался загонщик из второго состава «Пэддлмор» — Дженкинс или Гастингс, я никак не могла запомнить его имя.
— Мисс Шелби! Драка возле трибун! Сейчас будут пострадавшие!
Он уже хотел бежать обратно, как вдруг увидел Пэнси.
— Мисс Паркинсон… простите…
Еще пару секунд назад рыдавшая на моем плече девушка вдруг преобразилась. Она смерила взглядом юношу и холодно сказала:
— Если это члены команды… они уволены.
Как оказалось, игра снова закончилась победой «Пэддлмор». Чествования победителей длились минут пятнадцать, после чего раскрасневшиеся игроки пошли к раздевалкам. И вот тут Оливер Вуд и Гарри Поттер затеяли драку.
— Никто не запомнил, с чего это началось, — сбивчивой скороговоркой говорил Гастингс-Дженкинс, пока мы шли по коридору. — Все шли, мы высыпали им навстречу, и тут появляется Гарри Поттер и набрасывается на Оливера с кулаками.
Зрелище и в самом деле было ужасающее. К тому моменту, как мы подоспели, героев, конечно, успели растащить, но вот удержать их было слишком сложно. То есть, их растаскивали, Вуд и Поттер какое-то время выжидали, а потом снова набрасывались друг на друга. Особенно буйствовал мистер Поттер. Боюсь, что я догадывалась о причинах его гнева. По одиночным репликам общую картину было невозможно создать.
— Петрификус Тоталус! — громко и отчетливо произнес кто-то за моей спиной, и я с изумлением узнала голос Пэнси Паркинсон.
С еще большим изумлением я увидела, как Гарри Поттер брякнулся на землю. Мисс Паркинсон обвела взглядом застывших игроков и жестко сказала:
— Шоу закончено, господа. Прошу всех пройти в свои раздевалки.
Игроки, переговариваясь и качая головами, начали расходиться.
— Не надо так на меня смотреть, Поттер! — сказала Пэнси. — Ты напал на игрока моей команды, и я всего лишь защищала его здоровье. Можешь присылать ко мне своих адвокатов, я им расскажу, как ты при свидетелях грозился его убить.
— Паркинсон, как ты смеешь! — в полной тишине воскликнула Джиневра. — Ты что себе вообще позволяешь?
— Следи за своим мужем, Уизли! — огрызнулась Паркинсон.
Снисходительно мазнув взглядом по Вуду, она сняла заклятие и уже развернулась, чтобы уходить, как вдруг Вуд подал руку Поттеру, говоря при этом:
— Давай помогу. Кретин, чтоб тебя.
— Сам справлюсь, — хмуро ответил мистер Поттер, поднимаясь. — И осторожнее со словами, можем продолжить.