Музыка изменилась на более ритмичную, что было знаком к тому, что и другие пары могут сойтись в праздничной пляске. Санса, словно марионетка в руках опытного кукловода без устали кружилась в танце, переходя от партнера к партнеру. Она не замечала лиц, не слышала льстивых восхвалений ее красоты, не чувствовала жара, исходившего от потных тел. Всё вокруг слилось для нее в единый поток, уносящий ее в глубину преисподней. Девочка оказалась в центре змеиного логова, и каждое ее движение отнимало последние силы, которые она хотела сберечь для борьбы. Огромный сад Красного замка превратился для нее в клетку, которая сужалась с каждой минутой и вот-вот могла ее раздавить. Хотелось бежать, но не хватало решимости, хотелось кричать, но ком подступил к горлу и она не могла проронить ни слова, а вокруг все кружилось, земля уходила из под ног и она падала…падала все глубже, но никому не было до этого дела.
А пир продолжался: менялись блюда на столе, певцы сменяли один другого, а солнце все больше склонялось на запад, забирая с собой последние надежды молодой королевы.
- Не пора ли проводить молодых на брачное ложе?! - выкрикнул один из гостей, поднимая кубок над головой.
- И то верно! Меч нужно вложить в ножны - поддержал его другой, осушив кубок до дна. Со всех сторон послышались веселые крики:
- В постель! В постель!В постель!
Услышав эти крики, Санса стала белее собственного платья, а от щек отступил последний румянец. Она с надеждой посмотрела на Джоффри, но похоже его все это забавляло. Видимо король решил бросить ей в лицо очередную порцию унижений. Тогда девушка перевела взгляд на Серсею, но та склонила голову и по ее лицу скользнула насмешливая улыбка. Санса знала, что провожание - это старинный и фривольный обычай, принятый в Семи Королевствах, но в силу своего возраста и положения была уверена, что с ней этого не произойдет. Второй раз за сегодняшней день в ее взгляде читалась немая мольба. Она взглянула на Тириона Ланнистера и поняла, что на этот раз он не вступится за нее. На уродливом лице карлика читалось жалость и сочувствие, но то, что с ней собирались сделать, было частью традиции, и он не собирался вмешиваться. Лорд Тайвин, Джейме Ланнистер, леди Оленна Тирелл, Петир Бейлиш, Варис - равнодушно смотрели на нее, и с их молчаливого согласия вершилось это безумие. В последнем порыве отчаяния, она метнула полный слез взгляд в сторону высокого воина, горой возвышавшегося за спиной Джоффри. Всем своим взглядом, она говорила:
- Ну неужели ты и сейчас позволишь этому свершиться? Неужели в тебе нет ни капли чести?!
Даже король, видя ее испепеляющий, полный отчаяния взгляд неуютно поерзал в своем кресле. Безумные крики и улюлюканья толпы продолжались. Заиграла песня “Снял король корону, а королева башмачок” и мужчины начали обступать ее со всех сторон, протягивая к ней потные руки. Она словно загнанная дичь металась в постоянно сужающемся кругу стервятников, так и норовивших разорвать ее на куски. До нее только доносились обрывки браных фраз и грубых шуток: - Посмотрим, какова волчица без одежды! - кричали одни
- Много ли шерсти на ее теле?! - вторили другие.
- Говорят волчицы дикие и страстные, посмотрим, хватит ли у нее сил обуздать молодого льва. - подхватили третьи.
- Ходят слухи, что и последний дракон не брезговал волчьей плотью. - прорычали другие.
Девушка пыталась отбиваться, но чьи-то крепкие руки обхватили ее за талию и подняли вверх. Крики стали еще громче, а разгоряченные вином руки смелее. Сопротивляться было бесполезно, да и не было сил, поэтому Санса покорно приняла очередную порцию унижения и безвольно обмякла на уносивших ее руках. Она чувствовала, как на ходу с нее срывают одежду: одним резким движением попытались сорвать корсет, но жесткие косточки не поддались сразу и больно впились ей в бока, раздирая до крови нежную кожу. Ее платье буквально разорвали на куски десятки рук, стягивали чулки, в клочья изодрали тонкую прозрачную сорочку. Она чувствовала липкие руки на своей груди, бедрах и ногах. Кто-то больно ущипнул ее, и девушка вскрикнула, пытаясь вырваться. Глаза застилала пелена слез, которые жгли нещадным огнем.
Стыд, отчаяние и безысходность стали ее постоянными спутниками в этом замке, но сейчас все эти чувства объединились и разом навалились на хрупкие девичьи плечи. Она не знала, как долго продолжалось это позорное шествие, но минуты казались ей вечностью и когда, наконец, ее с шумом внесли в королевскую опочивальню и кинули на кровать, ощущение реальности для нее исчезло. Она слышала удаляющиеся шаги, закрывшуюся дверь и стихающие голоса в коридоре, но не могла даже пошевелиться. Слеза застыла на ее щеке и Санса провалилась в темноту.
========== Часть III ==========
Когда девушка вышла из забытья, в королевской опочивальне догорали последние свечи, и все кругом было погружено в приятный полумрак. Она приподнялась на руках, чтобы осмотреться. Огромная комната была плотно заставлена резной мебелью из черного дерева, стены украшали гобелены с изображением сцен охоты, а полы застелены миэринскими коврами тончайшей работы. На огромном столе лежали какие-то свитки с золотыми печатями Ланнистеров и несколько внушительных фолиантов в кожаных переплетах. Рядом к стулу был прислонен огромный арбалет с заряженной стрелой. Глядя на него Сансу начал бить озноб и мысли, одна страшнее другой, молнией пронеслись в ее голове. Совладав с собой, девушка бросила взгляд в угол комнаты, там, в кучу были сложены золотой доспех, шлем в виде львиной головы с изумрудами вместо глаз и меч валлирийской стали, с большим рубином на рукояти.
-Можно подумать, что король умеет с ними обращаться! – прошептала Санса и легкая улыбка скользнула по ее лицу.
Она встала около сундука, украшенного золотом и негранеными камнями, и некоторое время пыталась побороть желание его открыть. На каждом столе стояли золотые канделябры с потухшими свечами. Санса прошла дальше и только сейчас обратила внимание на кровать. Она была воистину огромной, а серебряный балдахин на ней были инкрустирован драгоценными камнями. Изголовье украшала искусная резьба с растительным орнаментом, покрытым эмалью. Свежие простыни застилали огромные медвежьи шкуры. Рядом стоял небольшой столик со сладким вином из Бора, а так же серебряная чаша с фруктами и орехами. Живот свело в судороге, и только сейчас девушка вспомнила, что со вчерашнего дня ничего не ела. Санса подошла к столу и взяла несколько крупных виноградин.
Ветер из приоткрытого окна ворвался в комнату, всколыхнув шелковые шторы, и вокруг разошлась приятная прохлада. Руки покрылись гусиной кожей и чтобы не озябнуть окончательно, она накинула на себя легкое покрывало.
Со двора послышались веселые голоса и, не сумев сдержать любопытство, Санса подошла к окну. Это были хмельные королевские гвардейцы, возвращающиеся с праздничного пира. Во всю глотку они орали «Медведь и прекрасная дева», отпуская при этом сальные шуточки. Клиган, неуверенной походкой, шел немного поодаль, держа в руке початый мех с вином. Неожиданно, он поднял голову и посмотрел на ее окно. Девушка, словно ошпаренная, отпрыгнула в сторону и задернула шелковую штору, в надежде, что затуманенный алкоголем взгляд не смог различить ее маленькую фигурку в темных глазницах уснувшего замка.
- “Можно было подумать, что я сделала что-то постыдное.” - прозвучал голос в ее голове.
Внезапно заскрипевшая дверь заставила Сансу в страхе содрогнуться, она натянула покрывало до самых ушей, стараясь спрятать под ним нагое тело. Джоффри, на шатающихся ногах вошел в комнату. Вся одежда была на нем и девушка с горечью отметила, что весь этот фарс с провожанием был разыгран исключительно для нее и мертвенная бледность покрыла ее снова. По-видимому, он уловил эту мысль и с кривой улыбкой процедил сквозь зубы:
- Никто не смеет трогать короля! – и презрительно фыркнул.
Опомнившись, она быстро встала напротив него, пытаясь изобразить грациозный реверанс, но ноги запутались в одеяле, и девушка едва не рухнула к его ногам.
- Мой король, - сбивчиво пролепетала она, опуская глаза в пол.
Джоффри прошел мимо нее и, остановившись у столика, стал наполнять бокал вином. Сделав несколько глотков, он сел на резное кресло и впился в нее масляными глазами. Ее начала сотрясать холодная дрожь, а сердце, казалось, перестало биться в груди, но она стояла как вкопанная, ожидая своего приговора.
- На леди, похоже, слишком много одежды. Сними это!
Санса покорно сбросила покрывало, стыдливо прикрывая волосами и руками нагие груди. Она боялась поднять на него глаза, но каждой клеточкой своего тела ощущал его взгляд. Он оценивал ее, пытаясь проникнуть в ее душу и навсегда поселить в ней страх. Молчание затянулось, и девушка отчетливо услышала, как наполняется очередной стакан и приближающиеся шаги.
Король взял медную прядь волос и откинул на спину, обнажая ее грудь. Девушка попыталась прикрыть ее руками, но он резко отдернул их вниз, обходя ее со спины. Неожиданно она почувствовала толчок со спины и упала на ковер, не успев выставить перед собой руки.
- Моя королева, ушиблась?! – насмешливо вскрикнул он.
- Нет, Ваше Величество, я такая неуклюжая, видимо оступилась и потеряла равновесие. – проговорила девушка, чувствуя, как на глазах наворачиваются слезы.
На его лице засветилась презрительная ухмылка, и она заметила, как король развязывает кожаный пояс с золотыми кольцами, поддерживающий его бриджи.
- О, Боги… - подумала девушка.
Пояс резко взметнулся над ее головой, и она почувствовала боль, раздирающую кожу на спине. Санса вскрикнула и попыталась отползти под стол в надежде, что на этом пытка и унижения закончатся.
- Что с Вами, милая леди? Вам больно? – с раздражением проскрипел он.
Ответа на этот вопрос не существовало: девушка четко понимала, что мука эта продлится до тех пор, пока ему не надоест, независимо от того, какие слова сорвутся с ее губ. Поэтому она только проскулила в ответ, пытаясь забиться глубже под стол. В этот момент он схватил ее за волосы, и выволок на середину комнаты, выкрикивая оскорбления. Пояс взметнулся еще раз, пройдясь по ее плечам, затем снова по спине, бедрам и ногам. Она заливалась слезами и пыталась прикрыться руками, но ее «прекрасный принц» продолжал молча истязать ее, поджав с раздражением губы. Санса не понимала, что Джоффри хочет, чтобы она сделала или сказала, а он продолжал хлестать поясом по всему телу. Эти минуты превратились для нее в столетия нескончаемой боли, унижения и страха. Девушка умоляла Богов прекратить все эти муки, но они не отвечали. А король, как никогда, упивался жестокостью. Сквозь свои стоны девушка услышала полный злости и раздражения голос:
- Моли о пощаде! Кричи…
Санса попыталась подняться на колени, но ее тело свела судорожная боль, а руки подогнулись. Она подползла к его ногам, пытаясь обхватить их руками, и стала бормотать что-то невнятное, заливаясь слезами и хватая полы его плаща. Какое-то время Джоффри смаковал этот момент, радуясь той власти, которую имел над бедной девочкой и тому страху, что ей внушал, а потом ногой отшвырнул ее в сторону, выкрикивая новые оскорбления.
- Мерзость – с презрение фыркнул он, бросил окровавленный пояс на пол и вышел прочь из комнаты, оставив её лежать на полу.
Час, два, три – она потеряла счет времени. Девушка корчилась от боли на полу, а руки и ноги окоченели от холода, глаза помутнели, а во рту ощущался металлический вкус крови. Иногда, ей казалось, что она проваливается в пустоту, в этот момент хотелось молиться: слова хаотично проносились в ее голове, но она никак не могла собрать их в единое предложение. Девушка даже не могла сказать, жива она или нет.
- «Одна, совсем одна» - пронеслось в голове, и она снова провалилась в пустоту.
Когда ее подняли на руки и аккуратно уложили на кровать, Санса открыла глаза. Ее мутный взгляд отчетливо увидел знакомые до боли черты, которые она так боялась ранее: длинные темные волосы, скрывавшие уродливые шрамы, серые глаза. Она не знала, происходит ли это наяву или это очередное видение, явившееся в предсмертный час. В любом случае сейчас он был с ней. Если это был сон, девушка не хотела просыпаться, если реальность – не хотела, чтоб он уходил. Что угодно, кто угодно…лишь бы не оставаться одной. Санса попыталась прикоснуться к нему, но не смогла дотянуться и рука безвольно повисла в воздухе и девушка смогла только прошептать:
- Не уходи! – прежде чем снова потерять сознание.
***
Когда она очнулась, в комнату уже проникали слабые лучи восходящего солнца. Девушка лежала на животе, ощущая травяной компресс на своей спине. На столике вместо вина стояла склянка с маковым молоком, что объясняло отсутствие острой боли.
Рядом с ней сидел мужчина, покорно склонив голову на грудь. Ее рука была зажата в огромной ладони, и от нее шло приятное тепло.
- «Вчерашнее виденье было реальным. Это он нашел меня, он позаботился обо мне. Я не была одна!» - подумала девушка и вымученная улыбка скользнула по лицу. Санса слегка сжала руку, и Пес поднял голову. В первую секунду в его взгляде читалось отчаяние, но очень скоро его лицо накрыла непроницаемая маска.
- Давно? – простонала она
- Несколько часов – прорычал Клиган в ответ.
Пес открыл рот, желая что-то сказать, но впервые не нашел для нее слов. Санса попыталась встать, опираясь на руки, но лишь беспомощно повалилась на подушки.
В комнате повисла гнетущая тишина. Каждый чувствовал острую необходимость чем-то заполнить паузу, но не находил в себе силы начать разговор, поэтому они просто молчали, изредка встречаясь взглядом. Девушка поймала себя на мысли, что его лицо больше не вызывает в ней леденящий душу ужас.
Несмотря на всю его грубость, искалеченное лицо и дурную славу – это был единственный человек, который пытался ей помочь, не требуя ничего взамен. Его речи всегда были агрессивны и источали желчь, но они были правдивы. Он смеялся над рыцарями, их мнимым благородством и обетами, потому что всегда знал, что за ними скрывается. Ни один рыцарь не вступился за нее, пока ее унижали и избивали, никто не вспомнил о клятвах, произнесенных пред ликами Семерых. И лишь за напускным равнодушием этого мужчины всегда проглядывала забота. Возможно жесткая и не умелая… Но на что еще способен человек, который никогда не чувствовал заботы по отношению к себе?!
Его счастливое детство закончилось в тот момент, когда брат поджарил ему лицо на открытых углях, все отрочество и юность к нему относились с ненавистью и не скрываемым отвращением. Ни одна благородная дама не осмеливалась подать ему руку или хотя бы взглянуть в глаза. Не знавший материнского тепла и отеческой любви в сознательном возрасте, гонимый обществом и презираемый братом, он копил в себе злобу, кутаясь в нее, как в непроницаемый доспех, за которым скрывалась израненная душа. Размышляя об этом, Санса будто ступала в новый мир и удивлялась тому, насколько была слепа раньше. С пониманием этого начал растворяться страх перед Клиганом. Она как будто заново открывала для себя этого человека.
Изучая черты его лица, девушка пришла к выводу, что если б не несчастный случай, Сандор был бы красив. Его тело было прекрасно сложено, чертами он больше напоминал северянина и Сансе начало казаться, что в его жилах тоже течет кровь Первых людей. Потом ее взгляд остановился на поврежденной огнем части лица: глаз окружал клубок из шрамов, жесткую плоть покрывали глубокие рытвины и трещины.
- “Как же он смог стерпеть такую боль?! Какая духовная сила скрыта в этом теле?” - подумала она и посмотрела ему в глаза.
И тут ее словно поразила молния - нагая, едва прикрытая шелковой простыней, а местами не прикрытая вообще, она лежит на кровати, бесцеремонно разглядывая постороннего мужчину - настоящие леди так себя не ведут. Лицо тут же залила краска и девушка в смущении закрыла глаза. Клиган, видимо читая каждую мысль, отражавшуюся в ее глазах, разразился громким хохотом. Не говоря ни слова он поднялся со стула и покинул королевский чертог.