Ржавые паруса
.......
Пролог.
Планета Лаймерина, рудник Хаабо.
Прошла уже неделя. Радиосвязь оборвалась на третий день. Мы не оставляем попыток, но он больше не откликается ни на одной из частот.
Боумантессе, уроженец Великой Таульги и управляющий рудника Хаабо, перенес вес с одной ноги на другую и тяжко вздохнул. Сквозь воспаленные дыхательные щели просочилась и обильно запузырилась желтоватая пена. Корпулентный, как все таульгар, Боумантессе страдал в удушливо-влажном и жарком климате Лаймерины с короткими мощными дождями и густым кислым воздухом, перенасыщенным древесными испарениями. К тому же от укусов местных паразитов у него развилась опоясывающая чесотка.
Одно из двух,молниеносным движением языка Анкис сбил крупного мотылька, неосторожно впорхнувшего в предел досягаемости. Пойманная тварь судорожно затрепыхалась, молотя крыльями и восемью мохнатыми лапками. Исчезая в узкой чешуйчатой пасти, мотылек тонко и пронзительно запищал. Анкис, помощник управляющего, был из расы ящерообразных маиссо, и вид летящих насекомых неизменно пробуждал в нем животные инстинкты. Закусив в присутствии высокого начальства представителем чешуекрылых, Анкис виновато потупил все четыре глаза, но довел мысль до конца:Он отыскал логово и прикончил тварей. Либо они расправились с ним.
Тогда бы они вернулись за новой добычей.
При воспоминании о днях и ночах, исполненных огня и панических воплей, Боумантессе невольно передернулся. Крепкая деревянная платформа, на которой они стояли, качнулась в такт движению массивного тела.
Если охотник уцелел, почему не возвращается?
Забрел слишком далеко и ищет обратный путь. Лежит раненый в джунглях. Охотник и добыча нанесли друг другу обоюдный урон, и подыхают по соседству,обстоятельно перечислил Анкис.Охотник перед смертью так запугал тварей, что те сочли разумным приискать для житья иное место, оставив рудник в покое. А может статься, он до сих пор идет по следу.
Оба посмотрели на колышущийся под ветром, таинственный и неведомый массив Великих Лесов, бесконечно простирающихся к закатному горизонту. Невидимые отсюда, надежно скрытые зеленым морем, под покровом туманов ревели и грохотали Водопады. Наперебой голосили птицы. Стая бушалаго врассыпную двигалась сквозь кроны деревьев. Прыжки сопровождались пронзительными взвизгами и ливнем осыпающихся цветоврозовых, белых и алых.
Выждем седмицу,решил таульгар.Мы подписали контракт на десять тысяч мультикредитов за каждую принесенную голову твари. Сумма, достаточная для того, чтобы отринуть саму Госпожу Смерть и явиться за вознаграждением. А также за обещанным кварцолитом и своим кораблем.
Кстати, о корабле. Что делать с куттером?
Оставим у пристани. Если владелец не объявится, реквизируем в собственность компании.
Анкис всем корпусом повернулся в сторону причала. Куттер покачивался в воздухе. Угловатый, грубых очертаний двухмачтовик устаревшей конструкции с пятнами рыжей ржавчины на корпусе, сломанным гротом и затянутой куском металлизированной резины огромной пробоиной возле кормы. Маневровые рули в виде заостренных плавников хищных рыб, рубчатые цилиндры двухсоплового движка. На высоко задранной корме алой краской с подтеками размашисто намалевано название: «Погоня». Вместительность не больше двухсот тонн, маневренность по сравнению с кечами новой постройки оставляет желать лучшего. Скорость невелика, да и ценность в случае продажи тоже. Законное место эдакой развалюхив бесконечных рядах отслуживших свое бедолаг на Сельвианских верфях металлообрабатывающей компании Кердзон. Даже странно, как дряхлый куттер до сих умудрялся бороздить просторы Эфириума.
Мне кажется, почтеннейший Боумантессе, больше мы его не увидим,нерешительно предрек Анкис.
Основания?булькнул управляющий.
Он как-то обмолвился, якобы жизнь ему опостылела. Отчасти его можно понять. Нелегко устоять под грузом испытаний и тягот, постоянно обвиняя себя в том, что не успел, не был вовремя рядом, не спас, не помог. Он исполнил свой последний контракт и решил не искать обратного пути.
Тем лучше для нас. Кредиты останутся в кассе. Не придется отчитываться перед советом директоров за чрезмерные расходы,таульгар расправил жесткий спинной гребень и снова вздохнул. Барометр неумолимо летел вниз. На северном горизонте скапливались низкие тучи цвета брюха дохлой рыбы. Скоро загромыхает раскатами и полыхнет ослепительными зарницами очередная гроза.Анкис, ступай к операторам каблографа. Пусть зашифруют и отправят сообщение. Порядок восстановлен, работы продолжены согласно установленному графику. Да, и общее оповещение: бригадирам и десятникам вечером явиться в Малый Дом. На совещание касательно кадровых перестановок и распределения смен.
Помощник убрал разлинованный блокнот, куда торопливо заносил распоряжения, кивнул и засеменил к лестнице. Спускался маиссо неловко, боком, высоко задирая хвостовой отросток и осторожно перенося лапы с широко растопыренными пальцами со ступеньки на ступеньку.
Боумантессе привалился к перилам, озирая огромную территорию выработок. Плавные изгибы холмов, где шумел вековой лес, нынче вырубленный под корень и пущенный на изготовление сотен тысяч досок. Более-менее ровные ряды бараков и палаток там, где соседствуют хумансоо-земляне и слаики. Хаотично лезущие друг на друга кривобокие хижины с дырявыми крышами из листьев, лагерь туземных рабочих, лаймеров. Блокгаузы надзирателей и охранников. Белые рифленые стены госпиталя, холщовые навесы над обеденными столами. Приземистый щитовой домик инженерного корпуса. Запутанная сеть промывочных лотков, корпуса первичной очистки и обработки руды. Паутина дощатых настилов, по которой лаймеры с удивительной ловкостью перегоняют пронзительно скрипящие тачки. Поблескивающие на солнце рельсы двух железнодорожных колей для вагонеток с рудой. Несколько кораблей у причала и уходящий ввысь канат, удерживающий аэростат со сменой наблюдателей.
Конечно, система далека от идеала. Постоянно что-то ломается, гниет, ржавеет и выходит из строя. И все же, все же... В кои-то веки он добился почти бесперебойного функционирования. Колесики и шестеренки должным образом пригнаны друг к другу.
Шахта Хаабо. В переводе с одного из сотен местных наречий«Место, где умирает свет». Темное сердце лесов Лаймерины. Идеально круглое отверстие восьмиста земных ярдов в поперечнике, пятьсот ярдов конусообразно сужающейся выработки. Изыскатели утверждают, якобы на самом дне тянется глубокая скважина, нерегулярно исторгающая вонючий сизый дым. Наклонные стены рудника иссечены концентрическими спиралями узких дорожек. Лязгающие цепные механизмы безостановочно опускают и поднимают контейнеры с разрыхленной породой. Рабочие, бесчисленные рабочие, куда не кинь взглядоколо семидесяти сотен горняков и тысячи три вспомогательного персонала. С лопатами, обоюдоострыми кайлами, плоскими отбойными теслами, бурами, молотками на длинных ручках и бесконечными бухтами канатов. Уходя вглубь, рудник минует несколько слоев породы: желтый нагтуран, светло-голубой ферралит с вкраплениями оранжевого подзола, травянисто-бурый и насыщенный, пугающий своей яркостью плотный красный вивиантид. Водоносный слой, подпитывающий текущую рядом реку, миллиардами крохотных капель сочится по влажно поблескивающим стенам.
Неумолчный, неостановимый перестук металла, дробящего камень, мешается с голосом Хаабонизким, стонущим звуком, висящим над огромной копью. Вонь, смрад, многоголосица. Беспрестанная суета и мельтешение, смерть и жизнь.
Хаабо, драгоценное месторождение жил кварцолита, способного вдохнуть жизнь в двигатели парящих среди звезд кораблей. Скрытые в земной толще кристаллы редчайшего алого тиффеира, необходимого для калибровки точнейших приборов астронавигации. Сокровище компании «Ютани», оказавшееся под внезапным ударом.
Но теперь, хвала Тысячеокому и безмерной мудрости его, все позади. Мертвецов закопают в мягкий рассыпчатый грунт или сожгут. Процесс добычи вернется к налаженному распорядку. Через пять месячных оборотов Лаймерины вокруг ме
стного солнца на орбите возникнет фрегат Метрополии. С припасами, новой сменой рабочих и новыми управляющими. Боумантессе сдаст дела преемнику, подведет итоги, получит расчет и щедрую премию за превышение срока службы. Кварцолит и тиффеир с величайшим бережением перенесут в корабельные сейфы с патентованными замками тройной степени защиты. Фрегат расправит тонкие, искрящиеся золотом паруса, ловя солнечный свет и ложась на обратный курс. Из иллюминатора каюты Боумантессе будет следить за тем, как уменьшается треклятая Лаймерина. Он вернется домой. На прекрасную Таульгу с умеренным климатом и прохладными ветрами, к родным и семье. Совершит очистительный обряд в древнем храме над серым плоским заливом и пройдет по многоцветным городским мостовым.
Пять оборотов. Он выдержит. Не позволит ливням, обжигающему солнцу и надрывным стонам шахты свести себя с ума. Он подписал контракт и не последует кривой тропкой предшественника, пустившего себе пулю в лоб за день до прибытия фрегата.
После всего, что ему пришлось пережить, он обязан дождаться корабля из Метрополии.
Глава 1.
Двумя декадами ранее.
Боумантессе, управляющий шахты Хаабо.
Анкис завершил опрос надзирателей и бригадиров, сверился со списками наемных работников из офиса управляющего и подвел итоги:
Одиннадцать жертв. Одиннадцать мертвых и с полсотни раненых.
Маиссо нервно облизывался. На крапчато-рыжей шкуре проступили неровные, расплывчатые пятна оттенка сырого мяса, признак изрядного душевного расстройства.
Охранники выложили собранные трупы в ряд, накрыв каждый вылинявшей мешковиной.
Тоскливо подсчитывая грядущие убытки, Боумантессе в лицах представлял неизбежный скандал в двух актах. Сперва его отчитают удаленно, посредством шквала телеграмм по каблографу. Затем, по возвращении в Метрополию и появлении на совете директоровлично. Позорная отставка, лишение пенсиона, навек погубленная репутация. Как он посмотрит в глаза предкам?
С утра ни один молоток не ударил по камню. Ни один бур не вгрызся в слежавшийся за миллионы лет грунт. В кои-то веки умолкли стенания ненасытного жерла Хаабо. Трусоватые лаймеры укрылись в хижинах, трясясь, надрывно причитая и натирая вонючим фруктовым соком уродливые статуэтки своих божков. Две-три сотни хумансоо и слаиков из тех, что покрепче духом и погромче голосом, плотным галдящим кругом толпились у стен Малого Дома, конторы Боумантессе. Испуг, овладевший умами и душами, грозил обернуться бездумной и бессмысленной агрессией. Несправедливый, но требующий скорого воздаяния гнев, нацеленный на представителей компании «Ютани». Должности которых, по несчастливому стечению обстоятельств, в эту смену исполняли Боумантессе и Анкис.
Дубинки, электрострекала и непререкаемый авторитет командира наемного отряда блюстителей порядка, майора Шолто, пока удерживали толпу от активных действий. До слуховых перепонок управляющего долетел устрашающий рык майора, хумансоо с Альтерры. Шолто громогласно призывал к порядку, обещая вскорости намотать на кулак кишки любой злокозненной твари, имевшей наглость сунуть гнусную морду на вверенный его попечению рудник. Каждый и всякий, от машиниста и горняка до прачки и уборщика мусора, сможет подойти и самолично убедиться: опасность позади!
Я вижу девять,Боумантессе перечитал продолговатые холмики.
Два тела не найдено. Их либо утащили за пределы лагеря, либо... эээ... уничтожили полностью, не оставив ни косточки или обрывка кожи.
Маиссо облизнулся с такой яростью, что зацепил кончиком шершавого языка чувствительное мигательное веко и зашипел.
Также не поддается точному подсчету, сколько... эээ... особей умерщвлено в лагере туземцев,добавил Анкис, проморгавшись.
У лаймеров ведь есть глава поселения, староста? Кривой на один бок старикан с палкой, который худо-бедно изъясняется на рог-спике и вечно орет на соплеменников, как его?
Рафихаши. Он не разумеет нашей системы счисления,растолковал помощник.Если я верно уловил смысл его путаных речений, лаймеры не дорожат своими жизнями. Лес дал, лес взял. Таков их незамысловатый взгляд на мир. Все, что удалось вызнать: лаймеров погибло больше десятка, но меньше полусотни. Остальные напуганы и твердят, якобы Хаабопроклятое место. Еще одно подобное нападение, и аборигены устремятся прочь. Разбегутся по джунглям или пойдут на восход, к поселению Мауриндо. Паника заразна. Следом за ними рванутся хумансоо и слаики. Охранники могут удержать два или три десятка беглецов, но не рискнут встать на пути испуганной толпы.
Всеобщее бегствополная катастрофа,согласился Боумантессе. Главе блюстителей пока не удавалось разогнать рабочих, но угрожающие выкрики звучали тише и реже. Майор Шолто зашагал к управляющему и его помощнику, твердо чеканя шаг по прогибающемуся деревянному настилу.
Скоро угомонятся,обещал хумансоо. Его округлый головной убор чуть сдвинулся влево, нарушив привычную симметрию. Быстрым движением пальца Шолто восстановил безупречность центровки.Посулите увеличить вечерние порции воды и пищи и, вот увидите, разъяренные трудяги дружно потопают на рудник. Зато с ночными сменами наверняка возникнут затруднения.
В параграфах контрактов оговорена вероятность ночных работ и указано количество отводимых на них часов,вмешался Анкис.Согласно настойчивым требованиям юристов из Комитета Межрасовой Гуманности, контракт был предварительно зачитан и разъяснен каждому из рабочих.
В контрактах также прописана обязанность компании по обеспечению безопасных условий труда,отпарировал Шолто.Как-то: защита рабочих от погодных катаклизмов и нападений агрессивных существ любого рода и степени разумности. Ночные визитеры в точности подпадают под это определение. Кстати, почтенный Боумантессе, вы заметили: никто из уцелевших свидетелей не дал точного описания нападавших зверей? Одни твердят о блестящих клыках, другиео твердой как сталь чешуе, третьио ярости и скорости, неподвластной глазу, но разрозненные детали никак не складываются в общую картину. Интересно, туземцы умеют охотиться на этих тварей?
Пойдите и расспросите,хумансоо обладали поразительной способностью одновременно удивлять и раздражать. Земляне грызлись насмерть из-за сущей ерунды, делали поразительно глубокие выводы на основе крайне скудной информации и вредили соплеменникам там, где любая другая нация предпочла бы выгодное сотрудничество.
Уже пытался, после первого нападения. Лингвоадаптер пасует перед здешним бульканьем, скрежетом и шипением. Местные, освоившие пару сотен слов на рог-спике, несут полную чушь. Знаете, я даже пролистал заметки профессора Стенлида, первооткрывателя и исследователя Лаймерины. Его экспедиция на аэростатах изучила и картографировала только один материк из трех, но мэтр уверенно относил местную фауну к разряду «Каппа».
Преобладание рептилий и амфибий, большое количество разновидностей птиц, примитивные млекопитающие, низкая популяция хищников, почти полное отсутствие крупных особей,припомнил классификацию Боумантессе, мысленно пометив себе в ближайшее время ознакомиться с трудами Стенлида. Негоже, чтобы какой-то хумансоо превзошел в образованности представителя древней и могущественной расы таульгар.
В точку. Никаких разгуливающих табунами больших злобных тварей навроде тахоргов или гандарий. Но профессор Стенлид и его отряд физически не могли обшарить каждый укромный уголок Великого Леса и пересчитать по головам его обитателей. Кто-то наверняка остался незамеченным. Мы его изловим. Непременно изловим,Шолто ухмыльнулся, показав квадратные желтоватые зубы.У меня есть кое-какие соображения, но мне нужно ваше разрешение.
Пойдемте в дом,махнул рукой таульгар, передернувшись от гнетущего осознания того, как сопревшая кожа покрывается новыми мокнущими волдырями.Обсудим ваши предложения. Анкис, распорядитесь, чтобы тела поскорее захоронили. Анкис?..
Заместитель управляющего рудником застыл, обратив плоскую чешуйчатую морду к безоблачному куполу небес. Высунувшийся из пасти кончик языка маиссо часто подергивался.
Высоко в небе над Хаабо полыхнуло ослепительным сиянием. Из трескучей лиловой вспышки вывалился стремительно увеличивающийся в размерах темный объект, перечеркнувший прозрачную бирюзу огненно-дымным шлейфом. Некое воздухоплавательное судно малого тоннажа с нарастающим пронзительным воем падало вниз, чудом удерживаясь от срыва в неконтролируемый штопор. В толпе, неспешно бредущей к баракам и кухонным навесам, встревоженно завопили.
Майор свистяще выругался. Сорвался с места, на ходу скликая подчиненных и крича, чтобы все что есть мочи бежали прочь от реки. Прищурившись, Боумантессе отчетливо разглядел две мачты терпящего бедствие корабля, черный провал в борту и яростное голубое пламя ревущих дюз. Отчаянно дергая маневровыми рулями, межзвездный корабль на полном ходу валился прямиком на рудник.